Рецензии

Личные переживания музыкантов, художников и прочих творческих личностей всех мастей мне не чужды. С детства меня окружали люди, зарабатывавшие себе на жизнь неблагодарным творческим трудом. Из меня пытались сделать музыканта, но в итоге я взбунтовалась, заявила о своей бездарности и отказалась впредь садиться за пианино.

Роман Максима Замшева тоже о творческих кругах (почти все в нем – композиторы, музыканты, поэты и проч.), но и без карательных органов не обошлось. Повествование прыгает с 1948 г. в 1985 г., и попробуй понять, кто и что, и почему, и зачем это написано. А раз в книге есть времена Сталина, в тексте не может не быть допросов, доносов, страхов и подозрений. Зачем писали этот роман, понятно. Отчасти он опирается на реальную историю. Жил в Советском Союзе композитор Александр Локшин (в романе ставший Сашей Лапшиным). Написал 11 симфоний. Был заслуженным деятелем искусств РСФСР. Но, как вы понимаете, просто читать о музыкальных успехах скучно (нет), оттого личность в романе не очень-то и важна. Важнее вопрос: был Локшин/Лапшин стукачом во время Сталина или нет? В предательстве композитора обвиняли его друзья Есенин-Вольпин и Вера Прохорова. Вернувшись из мест заключения, Есенин-Вольпин и Прохорова рассказали, что на допросах им вменяли факты, известные только Александру Локшину. Т.е. каким-то образом в органах узнали, о чем говорили репрессированные с упомянутым уже композитором. Из этого те и сделали вывод, что сдал их именно Локшин, больше никто не мог. Из-за этого за Локшиным закрепилась слава любимца НКВД, и многие музыканты отказывались исполнять его произведения из солидарности с репрессированными.

Поскольку архивы НКВД еще не открыты и выяснить, был ли человек доносчиком или нет, не представляется возможным, логичнее избегать открытого обвинения или оправдания Локшина. Но «Концертмейстер» писался как раз за тем, чтобы очистить память о Локшине. Оттого в нем чрезвычайно много допущений. Стукачом объявляется случайный человек. При этом в книге Локшин/Лапшин знал о слежке за их компанией, но отчего-то не рассказал об этом друзьям (интересный факт…). Так же в книге композитор знает имя настоящего предателя, но почему-то не может его назвать, а нападки на себя принимает с поистине христианским терпением. В «Концертмейстере» все изображается так, будто композитора пытались подставить злобные чекисты. Но Локшин/Лапшин не был настолько уж заметной (и неудобной) фигурой, чтобы обрекать его просто так на бесчестие.

В остальном же «Концертмейстер» – типичный роман о сталинских временах и московской интеллигенции. Написан он хорошим языком, но больно уж похож на книги Улицкой и «Московскую сагу» Аксенова. Любовные интриги и семейные переживания призваны оттенять ужасы жизни при Советах, и потому малоинтересны. Сюжет тут, по сути, существует ради сюжета. До «романа семейного» книга не дотягивает, поскольку история нескольких поколений тут ни о чем не говорит. Это случайные типажи, неплохо выписанные, но их конфликты не разрешаются катарсисом, здесь нет подлинной трагедии. Но это и не «роман о репрессиях», ибо в книге нет ни углубления в личность «палача», ни изучения чувств «жертвы» или «стукача». Даже в «Детях Арбата», с их примитивным языком и бесконечным переливанием из пустого в порожнее, было больше уникального, авторского.

Сюжетные повороты, к счастью, не грешат тупостью, но странностей все же хватает. Самое любимое у автора – падающая крышка рояля. И не просто падающая, а падающая обязательно на пианиста! И так три раза за весь роман! Получает травму из-за крышки пианист Арсений, причем в самый важный момент своей жизни. Потом другой пианист, Михнов, тоже получает по рукам проклятой крышкой. Честно, сколько занималась на рояле, ни разу у меня ничего не падало. Ни у меня, ни у других. Ладно, уронил раз, но чтобы все в романе роняли эту крышку раз за разом? Только мне, что ли, объясняли, как правильно обращаться с музыкальным инструментом, чтобы он мне руки не отшиб?.. И, конечно же, финал. Он настолько сахарный, что ты давишься им. Все счастливы и плачут. А я была бы счастлива, отличайся этот роман хоть чем-то от своих аналогов из «репрессивной литературы». Читать ли? Если вы жить не можете без книг о временах Сталина и обожаете семейные саги – можете попробовать. Остальным лучше пройти мимо.

Тогда возникает законный вопрос – А для кого же написан данный шедевр(тут нет никакой иронии)?!.. Попытаюсь ответить самым простым способом. По пунктам.
1. Если вам близки проблемы шабашников крайнего Севера. Или вы хоть раз бывали в стройотряде.
2. Ещё, если последние 30 лет вы жили в России, а до этого не меньше 30 в СССР. Или только в СССР.
3. Вопросы мужской дружбы для вас не пустой звук. Хотя бы с одноклассниками.
4. Проблемы харрасмента на советском и постсоветском пространстве известны и понятны вам. По крайней мере, понятна их специфика.
5. Аббревиатуры советского периода расшифровываются вами без помощи интернета.
6. Вам близко и понятно многое из происходившего в научных учреждениях СССР или в высших учебных заведениях.

Думаю, этих пунктов достаточно, чтобы отсеять большинство читателей. Для остальных попытаюсь объяснить удивительную способность автора рассказать свою версию событий в нашей стране за последние 60 лет. Через судьбу студентов математико-механического факультета Ленинградского госуниверситета 1969 года выпуска. Все они, конечно же, хотели остаться под крылом своего гениального учителя, академика Обломова. Чтобы жизнь была наполнена выдающимися открытиями, участием в самом ходе Истории. Кому-то из них удалось остаться, другие же ушли в народной хозяйство. Основной рассказ идёт о жизни ГГ Олега Евсеева. Он вытащил счастливый билет и оказался в команде Обломова. А дальше… всё как в обычной жизни – никто не гарантирует, что из подающего надежды студента вырастет великий учёный. Пожалуй, это главная удача романа – выделяющийся (особенно в своём юном сознании) молодой учёный, считающий (как большинство талантливых и перспективных) себя без пяти минут титаном мысли. Для меня это была основная интрига произведения – сможет ли Олег решить проблему Легара, главную цель своего научного поиска?!..

Очевидно, что Александр Мелихов описывает во многом автобиографические вещи. Может быть, именно поэтому книга так исповедальна и проникновенна. На мой взгляд, произведение получилось очень противоречивым, неровным и спорным. Но в этом его главная прелесть. Зачем писать о простом и бесспорном?! А тут читаешь, злишься на автора, а он специально твердит со страниц романа – Прошу не путать меня с героем книги - «Пожалуйста, не смотрите на меня так и не потупливайте взор, все это не я, а художественный образ. Ему и сочувствуйте или презирайте. Но лучше, конечно, сочувствуйте». Как-то, трудно дискутировать с написавшим подобное – «Умоляю, не спешите возражать, это только сказка! Каждому будет дана возможность возразить другой сказкой». Вот и не поспоришь со сказкой-то…

Особенно подробно Мелихов описывает влияние США на подраставшее советское поколение 60-80 годов прошлого века. Этот аспект мне показался довольно подробно раскрытым, близким и точным по духу, но также постоянно вызывающим у меня как у читателя спор с автором. Что вполне нормально и предсказуемо. Взгляды у людей разные бывают. Но в целом понятна общая картина американского мифа и в СССР, и на постсоветском пространстве. Во многом тема раскрыта и интересно представлена автором.

Да, в тексте частенько встречаются сказки, мифы и банальности, но в целом приятно подискутировать даже заочно с человеком умным и незаурядным, пускай, и неблизким тебе по взглядам на жизнь. И сильно подкупает завершённость созданных образов – автор показывает практически полностью прошедшую жизнь героев - от раздолбаистых студентов до завершающих свой активную часть судьбы почти пенсионеров.

Лично для меня показалась излишней вставной челюстью - та абсолютно ненужная и тривиальная попытка автора показать навеянную грёзами ГГ историю террориста-народника конца XIX века с полным набором штампов - неизбывного отречения от самого себя до бесчисленного повторения абсурдных трактовок мотивов революционеров, их стремления во что бы то не стало убить самодержцев. Так и хочется сказать – если не можете внести что-то действительно новое, оставьте в покое светлые образы борцов за народное освобождение.

Очень удивила средняя оценка на сайте на настоящий момент. Из четырёх прочитавших и выставивших отметку она составила 2 балла, что не соответствует никакому здравому смыслу. Так и хочется сказать (в который уже раз!) - «Дорогие читатели! Если вы в начале прочтения произведения чувствуете непонимание описываемого, или оно вызывает у вас отторжение, возможно, стоит отложить данную книгу и прочитать что-то более близкое и интересное лично для вас?! Не выставлять заниженные оценки непонятого и не мучайте себя».

Это сборник из 12 рассказов потрясают с первой же истории.
Самый первый рассказ меня сильно зацепил, в нем заложено очень много эмоций, сложная ситуация героини. Другие тоже сильные, но именно первый моментально погружает в атмосферу отчаянья и боли. После него, другие читать немного проще.

Каждый из нас живет в этом мире, надеется на какое-то будущее, опирается на родных и близких. А что если Вы житель деревни и для получения хорошее зарплаты нужно вкалывать постоянно? Вот просто практически без выходных и отдыха.

Такая жизнь сама по себе сложная и изматывающая. Автору же данного сборника удалось не только передать атмосферу этой жизни, но и показать, как жизнь может преподнести еще больше сложностей, которые, ломают даже самых сильных духом.

Нам лишний раз напомнили, как раньше жили люди, как матери просто отказывались покупать для себя новые вещи, чтобы не тратиться зря. Хотя наверное, подобное и сейчас еще практикуется.

Я не буду в очередной раз описывать сами рассказы, до меня это уже сделали многие. Просто хочу донести, что это очень проникновенные, печальные и даже немного ужасающие рассказы.

Они настолько кажутся знакомыми, что читая, понимаешь, что о подобных проблемах просто не хотят говорить, ведь это слишком больно.

Анастасия Астафьева очень тонко поведала своим читателям о боли души, с которой может столкнуться каждый из нас, в той или иной степени. Лишний раз напомнила, что жизнь может измениться в один миг, и далеко не всегда в лучшую сторону. Конечно, я хочу сказать, что бы подобные беды обошли нас стороной, но от судьбы, же не убежишь…

Каждый из рассказов дает возможность заглянуть в закулисье самых ужасных ситуаций, лучше понять страдающих людей. Написано все настолько доступно и проникновенно, что каждый увидеть нужный заложенный смысл, и задумается о жизни.

А может даже кто-то сможет рассмотреть на этих страницах лучших способ для помощи в подобных ситуациях.

Сборник очень душевный, переполнен всеми теми чувствами, с которыми мы сталкиваемся в течение жизни. В нем много боли, есть любовь, прекрасные моменты и самые ужасные – смерть.

Стоит ли его читать? Это довольно трудный вопрос, здесь решает каждый читатель сам за себя. Меня же эта работа потрясла до глубины души.

Я не беру во внимание, то, что он находиться в списках премии «Ясная поляна-2022». Рассуждаю просто от лица обычного читателя.

Мне не понравился Прилепин-рассказчик. Не понравился слог, юмор, который скорее «типа юмор», странные метафоры, спотыкающиеся конструкции предложений, нелепые формы слов, типа «философический» вместе «философский» и многое другое.

Сам текст сумбурный и неряшливый, как будто рожденный с похмелья. От книги вообще ощущение сырого материала без идеи, записанного наспех, пока не забылось, как многое другое, о чем неоднократно упоминается в книге. Я сбилась со счета, сколько раз автор говорит, что что-то забыл: фразы, события, числа, имена. Удивительно, что он вообще в состоянии что-то написать с такой памятью.

Скучна и неинтересна бОльшая часть его рассказов о себе, своих поездках и встречах, а учитывая, что книга написана от первого лица, этого подавляющее большинство. Хотелось акцента на других людях, событиях.

Возможно, просто не мой автор, вряд ли стану читать что-то еще.

А был бы действительно чистый, беспримесный опыт! Ведь я не читал у Захара Прилепина: "Санькю", "Обитель", био Леонида Леонова, нон-фикшн про русских писателей на войне, сборник рассказов. Даже нашумевшее прилепинское письмо в могилу товарищу Сталину -- и то не читал. Дело тут в том, что, к сожалению, я изучил в свое время первую книгу Прилепина -- "Патологии". Там, среди ужасов чеченской войны вдруг возникает во сне автора такой мирный троллейбус, что бесконечно идет и никак не перейдет мост через реку в городе Нарратове. Вот этот-то мирный троллейбус, как следует понимать, и защищали от "зверей" Прилепин со товарищи. Аллегория, конечно, слабенькая, ученическая и довольно пошлая. Уж такая аллегория, что таки да! В общем, первым своим романом автор разочаровал. А у меня есть правило. Называется "правило первой книги". Если дебютное произведение писателя не приходится по душе, то дальнейшего знакомства с последующими его опусами уже не будет. Второго шанса нет. Но для Прилепина возникло исключение.

Привелось ознакомиться с последним прилепинским романом "Некоторые не попадут в ад". По совпадению, книга, как и "Патологии", снова о войне, на этот раз о войне на востоке Украины, в которой Прилепин принял самое деятельное участие.

Вся русская классика ХIX века, как известно, вышла из гоголевской шинели. Несколько перефразируя эту истину, отметим, что немало молодых российских писателей и журналистов вышло из трусиков Эдуарда Лимонова. Да, именно из тех самых красных трусиков, что разорвал на Эдичке нью-йоркский негр Крис. Именно у Лимонова эти люди учились писать современно, бойко и хлестко, а те, кто не перенял эту манеру, до сих пор наполняют издыхающие провинциальные газетенки чугунным советским слогом. Прилепин также несомненный ученик писателя Лимонова.

Чтобы верно определить Захара (Евгения) Прилепина, надо установить, откуда взялся его характерный стиль письма. По размышлении следует отметить, что это где-то на 70% Лимонов, на оставшиеся 30% соцреалист Леонов (ничего плохого в нем нет, все-таки лучший советский стилист), плюс в коктейле несколько капель от кликуши Прохановны, для аромата. Смешать, но, как говорится, не взбалтывать. Но в целом "гибридный" прилепинский стиль оставляет неприятное впечатление. Насколько "читатель-френдли" тексты Лимонова, настолько же трудно выносимы опусы Прилепина. Эдичка читабелен, а Захар скрежещет, как ржавая колючая проволока с Соловков. Все эти его абзацы в одно предложение... Объяснение, откуда такая разница между "отцом" и "сыном", следует искать в бэкграунде, в прошлом обоих литераторов. Лимонов по происхождению поэт, неофициальный, подпольный советский поэт, а Прилепин мент, омоновец. Эдичка солнечен, а где вы видели солнечного милиционера? Все они неприятные люди.

Другое дело, что у Прилепина, кроме ментовского прошлого есть два "апгрейда". Это провинциальный российский филфак и партия НБП (прим. -- запрещена в РФ). На филологическом Евгений выучился писать по-русски, а нацболизм дал ему некоторую широту и парадоксальность. Читали до одури Генона, Эволу. (Ни черта не поняли, но не важно.) Вот взять, к примеру, хоть название книжки: "Некоторые не попадут в ад". Это все та же, характерная для национал-большевиков игра со смыслами. Помню такой их лозунг: "Многие умрут". Звучит угрожающе, а к ответственности не привлечешь: кто это -- многие?

Итак, что же можно сказать о "Некоторые не попадут в ад"? Роман содержит иносказания. Украинцы выступают исключительно под псевдонимом "наш несчастный неприятель", Россия -- это "северная страна", а глава ДНР Захарченко -- просто Глава.

Бросается в глаза, какой же все-таки из Жени вырос огроменный позёр! Вот он встречается с режиссером Кустурицей и видит себя как бы со стороны, картинка такая: красная машина, белые снежинки ложатся на пиджак и идет как бы замедленно к машине красивый Женя. Или вот, под обстрелом неприятеля, в каске и бронежилете, в окопе, Прилепин с фатализмом жует травинку -- пишет, примета у него есть такая. Ну и позёр же, просто тьфу!

Знакомство с гомоэротическими нацболами не прошло для Жени даром. Женечка продолжает влюбляться в мужчин -- героев своих книг. Ранее это был Лимонов (под псевдонимом Костенко), теперь вот глава Захарченко, Эмир Кустурица, рэпер Хаски... Так по Прилепину сразу не скажешь, разве что глаза у него какие-то не такие, слишком пушистые ресницы, что ли? Но Татьяна Толстая что-то такое видит. У Татьяны Никитичны глаз-алмаз.

Кстати, Лимонов тоже прочитал этот роман и назвал бывшего своего товарища по партии Прилепина "квадратным и банальным" (а покойного Захарченко -- "лохом").

Прилепин трогательно заботится на этой маленькой войне о своем большом джипе -- не дай бог поцарапает неприятель! Поэтому надо оставить машинку -- модели "круизёр" -- вдалеке от линии фронта, а далее уже на "козлике". Нормальная российская семья. У Жени джип и у законной жены еще один джип -- повод вам для зависти, лузеры!

Вот Женя снабжает ополченцев сигаретками и колбаской. Ну просто молодой американский волонтёр Хемингуэй с шоколадом! Симонов с трубочкой.

А что же это за "Катюша" из заголовка рецензии? А это есть у донецких ополченцев такая секретная мощная ракетная установка. Как пустят ракету, так сразу у "нашего несчастного неприятеля" глаза вылетают из глазниц на той стороне. Бойцы называют ее "вундер-вафля". Кстати, вундер-вафлями (от "вундерваффе" -- чудо-оружие -- нем.) называют на своих интернет-форумах всякое чудовищное нацистское оружие конца Второй мировой войны их посетители -- реконструкторы, "военные историки" и прочие камрады, любители подрочить. Вот с реконструкторов-то, как известно, все и началось...

Есть ли у автора рецензии свое мнение об этом конфликте? Есть. Но высказывать его я не буду. Не потому что не знаю ответов на сакраментальные проверочные вопросы: "Чей Крым?" или "Как вы относитесь к независимости ДНР/ЛНР?". Просто, как профессор Преображенский, не хочу.

Как могло платье, которое она наденет, наверное, один раз в жизни, стоить две её зарплаты? То есть, пусть оно столько стоит, пусть его покупает кто-то другой, но тогда пусть оно будет ей мало или велико, пусть оно сидит на ней, как на корове седло! А оно, это шоколадного цвета платье с белой оторочкой, было «её вещью». И она это понимала, помня всем телом его ласково облегающую шелковистость. В таком наряде сразу хотелось распрямить свою по привычке ссутуленную спину.

Женщина едет в Кремль, где президент наградит ее, как лучшую доярку. Я не знаю. чем, в рассказе не уточняется, а интернеты единственной регалией присуждаемой в сегодняшней России за работу, называют медаль "За трудовую доблесть", но она от Министерства обороны и вряд ли имеет отношение к высоким надоям. Есть еще почетный знак "За успехи в труде", однако им награждаются коллективы, а не граждане, да и учрежден год назад, а в книге 2010. Выходит, стимулов хорошо трудиться на государственном уровне у нас нет? Поправьте, если знаете об этом больше, буду рада.

Итак, Галина собирается на самое знаковое в своей жизни событие, вместо радости испытывая жесточайший дискомфорт. Как оставить своих коров на другую доярку - любительницу заложить за воротник? Как с домом и хозяйством управится вечно пьяный муженек? Но главное - это состояние человека, остро чувствующего свое несоответствие обстоятельствам, в каких придется оказаться. В лощеной, гламурной, напоказ богатой Москве со своей заскорузлостью.

Но женщина остается женщиной, и вот она едет в город, видит в витрине магазина красивое платье, примеривает - то садится на ней как влитое, скрадывает несовершенства, подчеркивает достоинства. В этой вещи не показная роскошь. но спокойное достоинство и респектабельность. Галина смотрит на ценник и уходит из магазина без покупки. Нет, я не расскажу, что было дальше, об этом вы прочтете сами, тем более, что Литрес предоставляет свободный доступ к книгам из короткого списка премии "Ясная поляна-2022" .

"Для особого случая" титульный рассказ из одноименного сборника который попал в семерку книг шорт-листа. Эта история примечательна не тем, что человек, составляющий подлинный цвет нации не может позволить себе раз в десятилетие одеться прилично. Купить она могла бы, да знает, что носить не придется - по деревенской грязюке кирзачи и телогрейка самая подходящая одежда, а в красивом платье ходить некуда.

Важнее другое - как впроброс, не удостаивая даже абзацем, присутствуют в рассказе столица, Кремль, президент. Как мал их удельный вес, насколько далеки от подлинной жизни по-настоящему трудящегося человека равно государственный официоз и соблазны дольче вита. Как из всего комплекса ощущений под условным тэгом я_ленина_видел сильнее всего досада на себя за то, что не обработала подол красивого платья кондиционером, и на фото с президентом оно скомкалось, облепило ноги.

Анастасия Астафьева дочь писателя Виктора Астафьева, только не нужно понимающе хмыкать: "Ясно, девочка-мажорка". Она начинала писать под фамилией матери, а в Литинститут поступила через десять лет после первой попытки. Отцу честная горькая деревенская проза принесла славу в стране и за ее пределами, хотя и не помогла изменить к лучшему жизнь русской деревни. Но такое никакому литературному гению не под силу, это на государственном уровне должно решаться: газификацией, финансированием, созданием инфраструктуры, благоприятствующей жизни на селе. Писатель может только привлечь внимание, и дочь продолжает отцовскую традицию.

Сборник "Для особого случая" простая безыскусная проза о простой грубой неустроенной жизни. Язык этих рассказов незамысловат, как и внутренний мир героев. Вы не встретите здесь ни пейзажных зарисовок, ни посконно-домотканной простонародной лексики, ни пасторального умиления. Астафьева намеренно снижает повествовательный стиль и эмоциональность, адаптируя к малым энергиям действительности, о которой рассказывает. И получается у нее хорошо, все время чтения я была уверена, что читаю аутентичную прозу.

Тяжкий труд за малую плату, жизнь как битье рыбой об лед, порушенные семейные связи и не пришедшие им на смену тесные дружеские, пьянство, зависть, ксенофобия. Но, вопреки всему - внутреннее достоинство человека на своей земле. И надежда.

Скажу сразу и прямо - «...ад» чисто мужской роман, не для сопливых толерастов. Кисейным барышням и мальчикам, дрочащим на Гейропу, не следовало «пукать» своими «рецензиями». Да и глупость, что истинный писатель является чьим-то литературным выучеником, да еще выискивать в стиле письма Прилепина проценты от якобы его кумиров. Ну, и совсем мерзко утверждать, что он мент, омоновец («все менты неприятные люди...»), потому и нечитабелен. Выходит, что столичные салонные борзописцы, питомцы литинститута, не нюхавшие тягот жизни, а пороха так вообще, пишут матку-правду, а какой-то там провинциал надуманную чушь? Ну, и хватит о них ненавистниках, а по мне, так просто завистниках чужому таланту.
Роман «весомо, грубо, зримо» (лучше поэта не скажешь) рассказал нам о реалиях многострадального Донбасса. Вот именно за тем и нужна «правильная» литература, чтобы фокусировать восприятие подлинных проблем бытия, а не уводить читателя в мир аморфных грез. Ну, и больше не буду о сем предмете как таковом, ибо он только инструмент в саморазвитии личностей.
Короче, Россия оставила Донбасс расхлебываться одному за стремление в русский мир, как говорится, – кинула. Вот почему герои романа пьют – от безнадеги и предательства.
Зачем был нужен этот надрывный порыв, зачем тысячи загубленных жизней и судеб?! Неужели ради того, чтобы отдать богатства целого края опять украинским олигархам, даже не российским. Зачем интриги мадридского двора, подлость и подставы. Для чего обнадеживать людей, давать им веру, а потом бесцеремонно, походя порушить все. Зачем!? Бессмысленная жестокость...
Откровенно пессимистический роман, но это честный роман, но так и хочется крикнуть - б...., как все плохо.
А где выход? Походу нет его, смирись гордый человек.
Мы привыкли, что писатель обязан вселять в нас оптимизм, веру в светлое будущее, в торжество справедливости, наконец. А тут прямо обратное... Но это и есть урок романа «Некоторые не попадут в ад» - все как в настоящей жизни, а ты читатель - соучастник происходящего, терпила... И некуда не деться, зачастую обстоятельства выше нас. Прими все как есть, и живи дальше – вот мудрость бытия.
А теперь мое недовольство. 28 апреля был круглый теле-стол у Соловьева. Там был и Захар Прилепин. Я думал, он им всем врежет. А он стал мямлить, что наши СМИ безыдейны и аполитичны, воспитывают амеб и т.д., и т.п. А почему, а где выход, а кто виноват? Ни слова... А зачем тогда пришел, за каким х...м (герои романа часто употребляют это словечко)?!
Мы в преддверии великого праздника – 75-летия ПОБЕДЫ. Соловьев, что там сказал про Жукова. А почему ты Захар ничего не сказал, что нас заставляют забыть о Верховном главнокомандующем, а ведь роль Иосифа Сталина никак не соизмерима с ролью маршала Жукова. Талдычат одно, в угоду либерастам и дерьмократам – злодей, злодей... Хотят переделать историю под себя. Почему ты ничего не сказал Захар в преддверии дня Победы? Знаю, не рискнул. А вот Пушилин рискнул, а может им рискнули, хоть на три дня в году дал Донецку его старое имя - Сталино.
Вот такие брат, Горацио, дела...
А роман, честное слово, – превосходный! Это роман реквием, роман эпитафия.
Светлая память Александру Владимировичу Захарченко - настоящему народному герою и человеку большой души!

Сборник рассказов, совершенно нового для меня автора, вошел в long list
" Ясная Поляна 2022".
Никакой информации о писательнице и ее произведениях мне найти не удалось.
Свидание состоялось вслепую.
Рассказ " Для особого случая " дал название сборнику, с него и начала чтение.
Сейчас,когда современные литераторы соревнуются в оригинальности, смешивая жанры и изобретая замысловатые сюжеты, проза
А. Астафтевой стала адекватным отражением действительности во всём ее многообразии. Рассказы автора глубоко психологичны. Это тонко подмеченные эпизоды современной жизни, раскрывающие типичные черты простых людей. Они трогают душевные струны читателя и вызывают размышления.
Это проза об осознании себя ,о семье, об отношениях между родственниками: между матерью и сыном, женой и мужем.
Героиня рассказа доярка Галина,
50- ти летняя женщина всю жизнь провела в нелегком труде.
А сейчас, ее представили к высокой правительственной награде,которую в Кремле вручит Президент Медведев.
Событие оглушило женщину своей значительностью. Но радость признания ее трудовых заслуг омрачена отсутствием наряда, соответствующего обстоятельствам.
У вечной труженицы Галины ,всю жизнь проходившей ,в сапогах и рабочей одежде ,нет подобающего костюма, для поездки в Москву. И не только костюма. Распределяя время между работой и бесконечными хлопотами по домашнему хозяйству, Галина не имеет возможности ухаживать за собой и наведываться в парикмахерскую. Свои седые, длинные волосы она прячет под платком.
В ее простой сельской обыденности нет места заботе о внешности и стремления модничать.
Читатель узнает о том, какие изменения героиня внесет в свой образ, сменив гардероб.
Ведь внешность- визитная карточка в обществе.
Очень трогательно читать о переживаниях и сборах в столицу немолодой крестьянской женщины.
Потрясает достоверность этой простой истории.
Мне проза автора напомнила произведения В.Распутина.

«Дети смотрели на всё детскими глазами;
мне хотелось, чтоб они запомнили одно: пока ты жив,
нет ничего страшного.
А дальше – тем более».

Сколь много ни пишет Захар Прилепин в своей книге о фронтовом Донбассе, как удивительно ни рассказывает он о боевых действиях, как ясно ни изображает отношение Москвы к происходящему на Донбассе, как четко ни рисует нашего несчастного неприятеля, как откровенно ни показывает самого себя, как жарко ни передает он боль от гибели любимого командира, Главы, Бати, – Александра Владимировича Захарченко… все же эта книга о людях Донбасса. Воюющих и живущих людях на многострадальной земле.
О тех, кто ни разу не сказали Захару: «Что ты здесь делаешь? Уезжай, тебя не звали!». Такое писали ему на почту лишь дончане из какого-нибудь Ганновера. Настоящие, действующие – пожимали руку и благодарили, что Прилепин рядом с ними.
О собственной семье (жена и четверо детей), что приехала в Донецк за Захаром и прожила здесь несколько лет, поскольку здесь было безопасней, чем в России.
О тех, кто воюет в батальоне, который сформировал Прилепин. О заботе его и других командиров: чем накормить, чем заплатить бойцу и офицеру, во что одеть, как обеспечить касками, брониками, как укрепить блиндажи, окопы… Перемерить, пересчитать сто раз, чтобы начать бой. О заботе бойцов о командире. Бойцов, считающих что им ничего не будет, а командира надо увести в блиндаж от обстрела… О чести, достоинстве и героизме на войне. О подлости и предательстве здесь мало…
Эта книга, кажется, отучает бояться, ощущение, что она убивает страх. Мужчине нельзя бояться войны и смерти в бою. Мужчине надо преодолевать этот страх, чтобы дать возможность жить другим. Книга написана на нерве, в тяжелейшем состоянии автора, переживающего гибель своего командира, близкого друга.

В книгу стоит погрузиться, чтобы почувствовать ритм сердцебиения писателя и воина, его взволнованное дыхание и нерв. Все в ней настоящее, не выдуманное и не поддельное, и настолько нужное здесь и сейчас, что не оторвёшься от нее всю ночь, до последней страницы.

У Прилепина и раньше хорошо получалось живописать драки, перестрелки, бандитские разборки.

Если целью книги было испугать читателя, то Прилепин своего добился. Мне, например, стало страшно. Сразу вспомнились крепкие молодые ребята в малиновых пиджаках с золотыми цепями.
А всё оттого, что руководители Донецкой Народной Республики описаны у Захара, как сборище криминальных авторитетов образца девяностых годов. Шумные застолья, пальба, драки. Вот, например, очень характерный эпизод: в ходе оживлённой дискуссии один республиканский министр, с разрешения главы государства, прострелил ногу другому республиканскому министру. На мой вкус весьма постыдное зрелище. Ну уж точно не героическое.

Кстати, не смотря на то, что в книге полным-полно героев, настоящий полковник (а точнее майор) только один — это ЗАХАР ПРИЛЕПИН.

Представим на минутку, что у нас нет никакой информации о том, что происходит на Донбассе. Никакой, кроме книги Прилепина. Открываю. Читаю. И ни хрена не понимаю. За что люди воюют? За что умирают? За какую такую идею? Нет ответов. То ли Прилепин и сам не знает, то ли книга вообще не об этом. Тогда о чём, Захар? О крутом пацане в окружении крутых пацанов — об этом? Во всяком случае, считывается именно это. Что-то типа "Бойцовского клуба 2" только в донбасских декорациях. Я угадала?

Нашёлся один. Объяснил. Ты, говорит, рассматривай эту книгу, как своеобразный "фотоотчёт". Приехал Захар на Донбасс, "поснимался" и уехал. А картинки — вот они, остались. Прилепин пьёт кофе в дорогом донецком ресторане. Прилепин ест жульен из белых грибов (всё в том же дорогом донецком ресторане). Прилепин в гостях у Захарченко — бухают. Захарченко в гостях у Прилепина — бухают. Прилепин бухает с Кустурицей. Прилепин бухает с Хаски (Господи, кто это?!). Прилепин бухает с республиканскими министрами. Прилепин бухает со своей личкой. Прилепин бухает, бухает, бухает и снова бухает. И вот, наконец, пара-тройка "фотографий", где он на передовой: в блиндаже, в окопе и ещё где-то.

Может оно и так. Но мне, лично, про Прилепина не интересно, вообще. Крутой он, не крутой — мне плевать. Война, как я её понимаю, — это, в первую очередь, про того, кто на своих плечах тащит все её тяготы, про рядового солдата. А у Прилепина есть что-нибудь про рядового солдата, про простого русского/украинского парня, современного Алёшу Скворцова? Нет. Значит и книга не про войну, а про что-то другое.

Этот роман в 2017 году стал лауретом
5 литературных премий, 2018 - премия "Нос", 2019 - номинант "Ясная Поляна", 2020- премия им. Ф.Абрамова.
Похоже, что это самое признанное отечественное лит.произведение в 21 веке.
Меня поначалу удивляло довольно странное построение романа.
Его жанром одновременно являются травелог - притча - исповедь.
Повествование ведется нелинейно ,
и сложно определить главного героя.
Здесь есть главы летописи о житии святого Варлаама Керетского из 16- го века, представленные на старославянском языке, читать их трудно. С ними переплетаются рассказы из 20-30- 40-х годов 20 века, посвященные ключевым трагичным событиям жизни поморов, 70- е годы, описывающие эпизоды детства и юности одного из героев Гриши, и нулевые нового века , в которых с разницей в два года , автор повествует
о двух туристических группах, отправившихся в поход к побережью Белого моря.
Ход жизненных событий всех персонажей ( названных и безымянных)
вписан в живописный пейзаж Карелии, потрясающий своей первозданной, пленительной красотой. Этот северный край создан для умиротворения и исцеления больной ,истерзанной души горожанина.

Кто не здоров – тот болен, не может быть в стране людей нормальных с невылеченной Севером душой. Мы – северные люди, и, заслоняя глаз яркой, южной обманкой, не забывать стараемся – обертка всё, под нею – пустота. На Севере русская душа, ей душно без него.

Соединительной нитью ,разрозненных эпизодов жизни нескольких героев, становится интуиция читателя.
Мне суть романа было легче понимать представив его полифоническим произведением, где каждый рассказ это вокализ , ведущий основную мелодию, но одновременно с ним слышен подголосок другого рассказа, дополняющий и развивающий сюжет. Постепенно хор голосов, раскрывает взаимосвязи отдельных судеб.
Так самобытно автору удалось представить передачу семейной памяти, позвавшую туристов в сложное путешествие.
Роман Новикова стал гимном Карелии, его родине. Ведь для каждого человека родина это то место на земле, где истоки твоего рода, где остались корни семьи.

Нет в мире ничего пограничнее, чем берег Белого моря. Здесь всё рядом, близко, сцеплено неразрывно друг с другом – белое и черное, пьянство и честность, неистовость и покой. Здесь главная русская свобода, обещанием свободы попранная. Здесь смертельная красота. Здесь радость отчаянья. Здесь надежда. Здесь вера. Здесь любовь.

Даже не ожидала,что столь необычное и небольшое по об'ему произведение оставит массу впечатлений. Писателю максимально полно удалось передать грустную историю этой окраинной земли и ее врачующую силу. Понимаю единодушие в присуждении премий роману.

Книга толкнула кое-что полистать и почитать помимо самой себя. Обчитать вокруг в ритме ознакомления, всеядного как газонокосилка на привязи. В результате у меня на руках ворох цитат и поганое настроение, которое постараюсь излить, придерживаясь рамок.
На встрече-презентации книги Прилепин сказал, что написал ее, чтобы не дать забыть, потому что уже сейчас на упоминание фамилии Захарченко чаще всего отвечают что-то вроде "А, это тот, у которого полная квартира долларов?" Да, верно, на одно упоминание Александра Захарченко яндекс дает восемь ссылок на его однофамильца полковника-миллиардера. Порыв автора выровнять баланс понятен и достоин уважения, но...

«И мысли не было сочинять эту книжку. Сорок раз себе пообещал: пусть все отстоится, отлежится — что запомнится и не потеряется, то и будет самым главным»

(из авторской аннотации на задней стороне обложки) Не отстоялось. Не книга, но записи с тегом "не забыть".

[титр "Ранее. Задолго до известных событий"]

Речь не о том, что мужчин не обнаружилось среди авторов – это ж антология женской прозы, им и делать тут нечего. Мужчин почти не видно в текстах.
Есть дети, есть отцы, деды – а собственно мужчины героинь будто бы запропали куда-то.
Видимо, это миф, когда говорят, что мужчины вполне могут обойтись без женщин, зато вот женщины без сильного пола не могут совсем, никак.
Могут.
По крайней мере, с недавнего времени...
На мужчин будто бы махнули рукой: что взять с них, нечего.

( Захар Прилепин, "Женская проза "нулевых"", 2012) Человек, остро переживающий тотальное измельчание мужественности, склонен увидеть в военных действиях возрождение.

[титр "Настоящее время"]

«Надо же, — размышлял я по дороге, любуясь на прозрачную, тишайшую, нежнейшую донецкую погоду: — все мои друзья — убийцы; что-то я никогда об этом не задумывался».
…убийцы, а я не знаю лучше людей.

(Захар Прилепин, "Некоторые не попадут в ад", 2019)
Потому что война, потому что истинно мужская деятельность и аура правого дела вдобавок , и дух азартной вольницы. На войне проще, чем в мире, да? Вот они, вот мы, ты или тебя, стрелять или бежать, и твое государство стоит у тебя за плечами... Так?
Нет, не проще. Не то время, не то место, не те государства и обстоятельства.

А что надо было сделать? Заранее обойти эти десять домиков и сообщить: дорогие жители, сейчас будет обстрел? Здесь едва ли не у каждого второго оставалась родня на той стороне — они б через минуту могли туда отзвониться.
(Как нам с той стороны иной раз звонили.)

(Захар Прилепин, "Некоторые не попадут в ад", 2019)
То, что описывает Прилепин, не война и не герилья, а кровавая каша противостояния, которой нам всем еще долго давиться. По обе стороны, и по касательной, и рикошетом.
И, хотя понятно, что книга написана в первую очередь о Бате, бойцах-ополченцах и о самом Прилепине, отстраненно-обобщенное упоминание невоюющего населения имеет нехороший привкус.

Приходит час случайного прозренья, За краткий миг - высокая цена...

( Лина Воробьева)
К автору приходят мысли о "прозрачном взгляде императора" и "асфальтоукладчике", о том, что решают другие, не те, кто воюет, не те, кто провозгласил, не те, кто поверил.
Декларируемые автором мужские поступки и мужское поведение ( "Вы пьёте воду на кухне, а я еду на войну") в свете прозренья стремительно обесцениваются: воюйте, чувствуйте себя настоящими мужчинами, расходуйте свои и чужие жизни, решать - не вам.
Автору от подобных мыслей ощутимо плохо, до конца он их не додумывает, кидает впроброс , сворачивает, возвращается, говорит о предательстве, о том, что всё должно было быть не так. Пометка "фантасмагория" позволяет ему не конкретизировать.

Формат ЛайвЛиба позволяет мне не ставить книге отметку. С одной стороны, спасибо, есть, о чем подумать. Ценно как свидетельство, а насколько идеализирован Захарченко - тема для разбора когда-нибудь, когда отстоится. С другой, слишком наспех, не книга, а репортаж личных впечатлений. Слишком много оборванных мыслей.
"Хорошо" ставить не могу, "плохо" не хочу ( я падка на слова и писатель, употребляющий "буробить" и "датый", ощущается моим земляком по двум регионам разом), а нейтральное - не для этой книги.

Всё начиналось как история гнусного предательства (почти детективная), а закончилось сладенькой, домашней, холёной мелодрамой.

В тысяча девятьсот сорок девятом году в Москве, в Борисоглебском переулке "нарисовалась" шумная околобогемная тусовка. ("Там были девочки: Маруся, Роза, Рая и ихний спутник — Васька Шмаровоз"). Много бухали, а ещё занимались тем, чем сегодня занимаются твиттерские балаболы, то бишь хаяли действующую власть. Но... недолго музыка играла, недолго фраер танцевал. Кто-то донёс и двоих тусеров (самых буйных) отправили по этапу. ("По тундре, по железной дороге...")

Первая половина романа построена на занимательной интриге — кто же из друзей-приятелей засланный казачок, стукач, эмгэбэшный осведомитель? ("Он пил, как все, и был, как будто, рад. А мы? - его мы встретили как брата! А он назавтра продал всех подряд. Ошибся я, простите мне, ребята!") Но что-то пошло не так. Видимо, Замшева порядком задолбала горькая тема сталинских репрессий и он решил её немного подсластить, добавить клубнички. Начиная со второй половины автор всецело отдаётся любовной романтике — сопливой и слюнявой, как носовой платок гриппозника.

Тридцать страниц они гуляли по городским улицам, держась за ручки, болтая о всякой необязательной фигне, ещё двадцать — разглядывали тарелки и большим половником наливали дымящийся суп. Сорок страниц он мечтал о ней, а на сорок первой она его трахнула.

Так, постепенно, книга превращается... книга превращается... превращается книга... в нечто бульварное, вроде одноразовых любовных романчиков с обязательным хэппи-эндом.

«... знаете, как выглядит детский гробик - на табуретках? - как будто гробовщик сошёл с ума и вместо нормального гроба сделал какого-то урода, не по росту, - хочется крикнуть: для кого это, ты с ума сошёл подлый плотник?
Между тем, гробик полный, - он полный и к тому же закрытый - потому что смотреть на этого ребёнка нельзя, - некуда! - у него нет головы, - оттого гроб даже короче, чем детский: детский укороченный.
Когда от этого гробика отходишь - хочется не одну бомбу бросить, а жечь землю, чтоб ни одного блиндажа, ни одного схрона не осталось на той стороне, чтоб трава не росла, птица мимо не летала; и когда очередная крашенная кукла спросит где-нибудь: а вы людей убивали? - ответить: да я их жрал.
...На самом деле: нет, не жрал».
«На Донбассе жило и молча тянуло лямку великое множество людей, которые были несравненно храбрей меня и куда лучше знали военное дело. Которые свершали немыслимые подвиги и не всегда получали за свершённое награды и благодарность. Которые мёрзли, задыхались от жары, прели, вгрызались в землю, выползали из-под обрушившегося песка, изнывали, выли, рыдали, собирая друзей по кускам, прятали расползшиеся кишки в собственный живот, шили себя по живому суровой ниткой, стискивали зубы, умирали и не воскресали.
Я никогда не смогу так жить и так умирать. Рядом с ними я - пыль земная».

Прошло десять дней после того, как я прочитал книгу, а эмоции до сих пор не улеглись. Нет, то, что книга талантливая, очень хорошо написанная и искренняя - это однозначно. Но ощущения от неё очень противоречивые, не находящие внутреннего компромисса, не приходящие к какому-то консенсусу между разумом и совестью . Это как Джокер в исполнении Леджера – умопомрачительный персонаж, приковывающий к себе внимание: хочется быть на него похожим, за его судьбу переживаешь, вешаешь на стену плакат с его изображением или запиливаешь его себе на аватарку… Но дружить с Джокером не получится. Или ещё есть такие харизматические герои, как Тайлер Дёрден, Ганнибал Лектер или Чапаев. Но ты бы не хотел, чтобы Чапаев был твоим соседом по лестничной клетке, подъезду, дому или улице – ещё начнёт допытываться, прислонив в тихом месте к тёплой стенке, мол, я - Чапаев, а ты-то кто вообще такой? Хочется самому быть похожим на героя этой фантасмагории, многие черты с удовольствием на себя примеряешь, но вот видеть рядом с собой такого ближнего не хочется. Потому одновременно и духоподъёмно, и совестно.

У героя романа, от лица которого ведётся повествование, какое-то такое же обаяние. Он одновременно какой-то словно бы из сплошных углов и ощерившийся, как македонская фаланга – не подступись, но одновременно и неосязаемый, проходящий сквозь пальцы и неумолимый, как буран в полярную ночь, когда вокруг пятьсот; или как туман, ранним майским утром – он вокруг тебя, ты внутри него, раскрываешь объятия – он в них, но смыкаешь руки, а в них пустота… Во время чтения передо мной постоянно и попеременно маячили два мема, две ассоциации, два лейтмотива, претендующие на то, чтобы стать выводом. С одной стороны:

а с другой стороны вспоминаются строки Вертинского:

Но никто не додумался просто встать на колени

И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране

Даже светлые подвиги — это только ступени

В бесконечные пропасти к недоступной весне.

Вообще же теперь, спустя десять дней, я к такому выводу склоняюсь, хочу такую мораль из книги вынести:

Я не в силах врать – хочется войны,

Но не та война, чтоб героем быть

Что ж такое, ..., Господи, прости

Разучи стрелять – научи любить!

Ну, поэтому и роман - фантасмагория*

* Фантасмагория (искусство) — нагромождение причудливых образов, видений, фантазий; хаос, сумбур, гротеск.

Ещё это книга о загадочной русской душе и о том, что международный опыт не всегда применим в условиях СНГ. Роман очень похож на «Четвёртую мировую» Маркоса, но Субкоманданте победил, снял маску и растворился в своём Чьяпасе, а Захара не пускают в ДНР. Сапатисты вполне довольны своим положением и продолжают движение вперёд, а вот руками ополченцев кто надо жар загрёб и теперь их, оставшихся с обожжёнными ладошками, так или иначе уводят за кулисы. Кому-то подкидывают рожок от автомата в машину, а кому-то – бомбу. По плодам их узнаете их. Видимо, ДНР – это не Чьяпас.

Это очень хорошая книга, от которой очень грустно и от которой остаётся много вопросов, которые задаёт автор, а отвечать приходится читателю. Мои ответы получились грустными: как-то всё бесполезно, зло и ненужно…

Я пришла к мысли, что переосмысливать войну, которая была давно мне намного проще. Все «новые» войны, казалось бы, которые буквально происходят в он-лайн режиме, я не то, что не могу понять, я честно не всегда доверяю той информации, которая сегодня до нас доносится.
Это касается и той ситуации, что сегодня в происходит в Беларуссии, и ситуации, которая сложилась некогда на Донбасе.

Он не журналист или случайный свидетель. Он непосредственный участник — боевой командир, отвечающий за жизни людей. Эта книга о том, какой увидел ту войну Захар Прилепин.
Мне читателю остается либо доверять автору, либо — пропустить мимо.
Я доверяю.

Очень правильные слова по поводу этого романа сказал Леонид Юзефович. Смысл которых сводиться к тому, что рецензировать эту книгу — всё равно что разбирать на достоинства и недостатки чью-то боль, чьи-то стоны и крики.

Поэтому, не буду.

Насколько уместно сказать, что книга о войне читается легко? Но это так. Именно восприятие текста. Прочитала на одном дыхании, а вот обдумываю уже третью неделю...

Стыдно сказать, но это первая книга Захара Прилепина, читанная мной. Стыдно, потому что, кажется, его читали уже совершенно все - до такой степени его имя везде на слуху. И, конечно, по одной книге судить об авторе в целом тяжело, но после нее так хочется назвать его русским Ремарком. У того все действия происходят в послевоенное время, под гнетом лишений и душевных травм, но страдают красиво - под коньяк, шампанское и в платьях от Баленсиаги. Прилепин пишет про военные действия в Донецкой народной республике, в которых сам принимал участие, но перемежает это рассказами о поездках за границу да о встречах с Эмиром Кустурицей так, что война кажется далекой и какой-то почти ненастоящей. И дело не в локации. Захар возвращается на передовую, но его мир не меняется - повествование ведется с легкой ленцой, как послеобеденная прогулка - и даже не верится, что это тот самый Донбасс, где вообще-то погибают люди.

С утра я заезжал поболтать с миномётчиками. По должности мне было положено работать с личным составом, без устали поясняя им поставленные республикой задачи, – но за всё время службы я ни разу ничем подобным не занимался; какие-то журналы вела специально для этого взятая в штат умная девушка – но и в журналы эти я не заглядывал никогда, в батальоне будучи по очередности всем: командиром, «крышей», корешом, консультантом, «кошельком», но точно не замполитом; однако мимо ехал, миномётчики позвали на чаёк, и остановился.

Вот только что был Донбасс, а уже Белград

Огромной рукой Эмир тут же остановил такси. «Залезай!» — велел мне.
Только потом я понял, что сделал.
Это как если бы Никита Сергеевич Михалков пригласил меня — да ладно меня, — югославского, неважно из какой именно страны, мальчишку лет под сорок — с одной еле различимой ролью в каком-то местном, не очень заметном, получившем поощрительный приз при показе студенческих работ кино, — на знакомство, — заказав оглушительный стол в ресторане с видом на Кремль, — а тот ему через пятнадцать минут говорит: «Меня друзья ждут в Бутово, в пивной “У Саныча”, — короче, план меняется, к ним поедем, Никит. Да, Сергеич?»

И тут помимо Кустурицы еще много кому находится место - и рэперу Хаски, и Эдуарду (Эду) Лимонову и другим. Смотреть на них глазами Прилепина интересно, книгу стоило читать хотя бы ради этого.

Надо, конечно, держаться справедливости - не лишен в этом автобиографическом романе Прилепин самолюбования. Мол, смотри как запросто я - и в Женеве и в Каннах, и с Кустурицей за руку и с еще одним человеком накоротке, тем, которого в книге предупредительно называет "императором с прозрачными глазами". Но нам же сразу понятно, кто это. Непонятно только, почему после выхода этой книг Прилепин все еще жив и на свободе, ведь там меж строк, в деталях упомянуто много такого, для чего еще не вышел срок давности, когда всем становится все равно. То ли мало правды, то ли чересчур много, так что уже можно рукой махнуть, то ли Прилепин и на самом деле совсем непрост и облечен невидимой бронью. Этакий Джеймс Бонд made in Russia - только из Европы и сразу за руль, 1300 километров до границы с Украиной одним махом, писатель-контрабандист-военнокомандующий да еще и с намеком - если б все срослось, то после убийства Захарченко мог бы быть у ДНР другой руководитель.

Ну и конечно, Захарченко. Если это книга не о самом Прилепине, то следующий после него главный персонаж - точно он, Батя, как называет его Захар. В каком-то смысле роман стал реквиемом ему, последним, растянутым на 300 страниц поминальным словом. Захаченко повезло, потому что ему достался хороший летописец. За умение складывать слова Прилепину можно простить и избыток бахвальства и много чего еще. Он их нанизывает бусинами, начинаешь читать - и как в океан заходишь, тебя несет-несет от берега, уже не выплыть и не хочется.

"Батя мотнул головой. Роль Стеньки Разина шла ему идеально — потому что не была его ролью: это он сам и был. В поведении его — можете не поверить, мне всё равно — не было ни бравады, ни злой дурости, — только нежность и задор: хорошо должно быть немедленно, потому что потом его убьют и он не сможет увидеть, как получилось; тем более, что, скорей всего, так уже не будет".

Не будет. И Прилепин пишет об этом так, что, наверное, даже тому кто вообще далек от украинского конфликта и каким-то чудом не посмотрел ни одного выпуска передачи "60 минут", все эти люди из его книги становятся как родные - они живые, и если они умирают, их жалко, как будто лично их знал. В этом мастерство слова, научиться так писать невозможно, только мочь - Прилепину. Остальным - завидовать. Уметь так составлять слова - самый ценный дар в мире. Ценнее даже возможности личных бесед с императором с прозрачными глазами.