Цитаты из произведения Miedziaki — стр. 3

За три раунда Грифф отделал линкольнца, точно шмат дешевого мяса, но Уилсон остался стоять на ногах, чтобы доказать отцу, что он чего-то да стоит. Он участвовал разом в двух битвах – за первой наблюдали все, а вторую видел лишь он сам. Отец Уилсона умер много лет назад и потому не смог бы пересмотреть мнение о характере…

Армию он горячо любил и даже получил благодарность за письмо своему капитану, в котором Перси рассказал о несправедливом отношении к цветным солдатам. Быть может, его жизнь сложилась бы иначе, если бы только правительство США дало дорогу темнокожим с той же охотой, с какой оно привечало их в армии. Но одно дело разрешить…

Если ты наделен властью и можешь подчинять людей своей воле, но никогда этим не пользуешься, какой вообще в ней толк? 

Стойкий — именно это слово приходило на ум, хотя этот мальчишка из Таллахасси казался мягким, вел себя как паинька, а еще имел раздражающую склонность к проповедям. Носил очки, которые хотелось растоптать, точно бабочку. Говорил как белый студентик какого-нибудь колледжа, читал книжки, даже если никто не заставлял,…

На него накатили чувства – захотелось купить ей цветов, как в ту пору, когда они только начали встречаться. С того дня, как он впервые ее увидел на благотворительном вечере в Хейл-Хаусе, когда она заполняла лотерейные билеты своим аккуратным почерком, минуло уже восемь лет. Так ведь и поступают нормальные мужья – покупают…

Мраком мрак не изгнать, только свет на это способен. А ненавистью ненависть не победить – лишь любовью.

Самое время проверить, сможешь ли ты уважить давнего товарища. Пускай товарищ этот и явился прямиком из самых темных дней твоей жизни.

Зрители поднимались на цыпочки, упирались животами в полицейские деревянные ограждения синего цвета, которые обычно выставляет полиция во время массовых забегов, протестов, президентских выступлений. Они толкались в поисках лучшей точки обзора, забирались на плечи отцам и бойфрендам. Вой сирен, свистки зрителей, старые…

Он неизменно вставал на сторону простого народа – это его правило номер один. Шла ли речь о копах и политиках, дельцах-толстосумах, судьях и прочих разномастных ублюдках, в руках которых находились все рычаги.