Цитаты из книги Взгляни на арлекинов!

– А что такое, по-вашему, «гений»? – Ну, способность видеть вещи, которых не видят другие. Или, вернее, невидимые связи вещей.

– Довольно кукситься! – бывало восклицала она. – Смотри на арлекинов! – Каких арлекинов? Где? – Да везде! Всюду вокруг. Деревья – арлекины, слова – арлекины. И ситуации, и задачки. Сложи любые две вещи – остроты, образы, – и вот тебе троица скоморохов! Давай же! Играй! Выдумывай мир! Твори реальность!

- Довольно кукситься! - бывало восклицала она. - Смотри на арлекинов! - Каких арлекинов? Где? - Да везде! Всюду вокруг. Деревья арлекины, слова - арлекины. И ситуации, и задачки. Сложи любые две вещи - остроты, образы - и вот тебе троица скоморохов! Давай же! Играй! Выдумывай мир! Твори реальность! Видит Бог, так я и…

Самая ее утонченность остренько отдавала изысканной пошлостью, овевавшей всю ее личность сладким душком распада.

- А что такое по-вашему «гений»? - Ну, способность видеть вещи, которых не видят другие. Или, вернее, невидимые связи вещей. - В таком случае, я говорю о состоянии жалком, болезненном, ничего общего с гениальностью не имеющем. Давайте начнем с живого примера, взятого в доподлинной обстановке. Пожалуйста, закройте…

Луиза развлекала общество одной из своих забавных историй, - я называл их «вешалками имен», потому что они лишь казались связанными с каким-то событием, скажем, с квипрокво, приключившимся на вечеринке, - истинное же их назначение состояло в том, чтобы помянуть какого-нибудь ее родовитого «старого друга» или обаятельного…

Мы забываем - или лучше, склонны забывать, - что влюбленность не зависит от угла, под которым нам видится лицо любимой, но что она - бездонное место под купавами… Пока сон хорош… продолжай появляться в наших снах, влюбленность, но не томи, пробуждая нас или говоря слишком много, - умолчание лучше, чем эта щель или этот…

я принял дочку и стряпчего с безразличным достоинством, за которое склонные к душевным излияниям парижские русские столь сердечно меня не любили.

Вторую половину тридцатых отметило в Париже чудотворное возвышение изгнаннических искусств, и с моей стороны было бы дурацкой претензией не признавать, что какую бы чушь ни писал на мой счет кое-кто из самых бессовестных критиков, я оставался высшим достижением этого периода.

- Хватит нюнить! - бывало, восклицала она. - Смотри на арлекинов! - На каких арлекинов? Где? - Да везде! Оглядись по сторонам. Слова, деревья - сплошные арлекины. И обстоятельства, и лица. Возьми наугад любые две вещи - шутку, образ - получишь третьего шута! Иди! Играй! Выдумывай мир! Твори реальность!