Отзывы о книге Лингвисты, пришедшие с холода

По большей части книга историческая: лингвисты вспоминают, как развивалась лингвистика в СССР. Очень многого я не знала

Совершенно внезапно, неожиданно и без всякой подготовки мне попалась эта книга. Я ничего не знал о лингвистике и структурализме кроме пары общеизвестных штампов о Соссюре и "стишков из "Попытки к бегству". И этот нон-фикшн текст очаровал меня с первых строк. Это вовсе не научпоп, там практически нет ничего о самой лингвистике. Книга о людях, создававших и занимавшихся этой наукой. Или, если уловить еще более широкий ракурс, о периоде из хроники СССР. Начиная с того момента как "продажная девка империализма" (кибернетика) понадобилась для расчета траекторий ракет и заканчивая тем моментом, когда людей увольняли с работы, выживали из профессии и из страны только за то, что они подписывали письмо в поддержку тех, кто подписывал письмо в поддержку Даниэля и Синявского. Я горячо рекомендую…

Книга, сдается мне, больше для своих. Кто проходил, учился, знал, пересекался и так далее. Я же лингвистикой интересуюсь слишком сбоку и слишком недавно, чтобы знать перечисленных (ну, за исключением Зализняка, разумеется, и пары-тройки фамилий авторов, чьи книги я читала). Поэтому не уверена, что имеет смысл читать ее кому-то совсем со стороны. Разве что если интересуетесь историей той самой структуральной лингвистики и истоков машинного перевода. Само построение любопытное, но тоже требует привычки - идея лоскутного одеяла из воспоминаний сама по себе неплоха, но учитывая, что часть воспоминаний (судя по виду) - это транскрипт прямой речи, читать это порой сложновато. Помнится, когда-то давно я подрабатывала расшифровкой аудио, и вот там еще был мне знаком этот зуд - ну не ложится…

Очень был рад, когда попалась эта книга, хотелось больше узнать о жизни и научной деятельности прежде всего Зализняка, Падучевой, Мельчука, других. Две трети книги слушал (у меня была только аудио версия) просто с удовольствием - серебряный век советской лингвистики с 50х до середины 70х годов. Идеи, лаборатории, конференции, появление нового направления и кафедры, машинный перевод... Но постоянно присутствовало, а под конец явно проявился подтекст - автору везде надо было подчеркнуть эпизоды правозащитного движения, просто видно как чешутся руки.

Сразу хочу извиниться за следующие слова. Я никогда не был ни расистом, ни антисемитом, ни с другой стороны, мне все это глубоко... Когда все это с обоих сторон процесса извне активно не навязывают. Я знаю про репрессии, гонения и притеснения.…

Начну с того, что книга мне очень понравилась, хотя и не сразу. Довольно необычный подход к построению повествования как своеобразного коллажа из высказываний разных людей потребовал времени на привыкание к нему. Не знаю, понравится ли книга людям, далеким от лингвистики, филологии, семиотики, ОТиПЛа и прочих весьма специализированных научных дисциплин (я к этим людям тоже отношусь, но с небольшой оговоркой - Вячеслав Всеволодович Иванов был заведущим кафедрой в МГУ, на которой я училась и успел привить какой-никакой интерес к лингвистике). Книга, на мой взгляд, очень живая, по-хорошему многоголосая, никакая концепция или видение одного человека не довлеет над рассказом, но разными голосами рассказывается история короткого "золотого века" прикладной лингвистики и людей, которые ее…

Я наконец-то дочитала "Лингвисты, пришедшие с холода"

Это была какая-то сложная книга. Я бы поделила её на три части: 

И в этой вводнной части каждая глава была посвящена отдельному человеку. И в этом, пожалуй, заключалась главная проблема, потому что написано это было так, что на одну страницу текста у меня иногда уходило по 5-10 минут. Автор прыгала с 1-го лица повествования на 3-е. Открывались кавычки и они больше нигде не закрывались. Написано было ужасно. Хотела бросить уже на этом этапе.

2) Основная деятельность лингвистов и траектория её развития. Вот тут было интересно читать! Много фактов, много…

Книга-тирамису: сверху слой композиционный, самый очевидный - не бог весть каких литературных достоинств компиляция из рассказов, как родилась, жила и по большей части закончилась Московская школа структурной лингвистики; потом слой идейный - собственно, всякие эти ваши машинные переводы, machine learning и прочие AI вот эта горстка гениев и сумасшедших и придумала (сердце мое отдано Гутенмахеру и его "голосом любимого артиста" - это в середине пятидесятых-то) [UPD-2024: Бурас при этом не то чтобы лукавит, но точно недоговаривает, что с точки зрения генеалогии NLP и ML вся книга - это памятник тупиковой ветви развития, фактически ничего из этих идей в основу современного прорыва не легло]; потом слой бытовой - книга довольно подробно описывает образ жизни советских научных институтов,…

Абсолютно не моя книга. Разумеется, люди и события, о которых здесь написано, имеет смысл знать, но всё это настолько скучно, что мухи от тоски дохнут. Это сборник панегириков великим людям, написанный в стиле набора некрологов. Тот же стиль выдержан и для всё ещё живых людей. Разве что у Мельчука получилась довольно интересная биография. По крайней мере это биография живого человека. Спасибо этой книге разве что именно за Мельчука. Если многие имена на слуху, то о нём я почему-то узнал только что. Это, пожалуй, единственное ценное, что я встретил в этой книге. Смог прочитать только 1/5, потом просмотрел оглавление, там и дальше та же бодяга.

Все эти запрещения, разрешения, увольнения, подписания, партийно-комсомольские и расистские дрязги 50-х годов и прочие интриги и расследования давно…

Требует, пожалуй, совершенно особого настроения. Небезынтересно, наводит на всякие мысли, кое-что хочется подчеркивать и цитировать, есть, над чем похехекать. Но в целом, все довольно однообразно (жизнь людей, которые вели примерно одинаковый образ, хм, жизни, вообще мало отличается одна от другой), читать подряд почти невозможно, а если читать по кусочкам, то когда-нибудь неожиданно поймешь, что дочитывать не хочется. В итоге впечатление довольно двойственное: вроде и интересно, а вроде и хм.

Минимум одну звезду даю за очень поэтичное название и красивое оформление, да.