Отзывы о книге Петербург

Я продолжаю читать его до сих пор и не представляю, закончится ли это вообще. Самая странная книга, непонятная, неподступная.. ее хочется закрыть и никогда не возвращаться. Но она так затягивает! Будто ты что-то чувствуешь, но никак не можешь ухватиться за суть.

За “Петербург” Андрея Белого прозвали русским Джейсоном Джойсом, да и писали они примерно в одно время.

Роман написан в технике потока сознания и имеет славу самой сложной книги о предреволюционной России. Ничего сложнее на русском языке любой эпохи вы точно не найдете. Таких образов, сравнений, метафор я вообще нигде и никогда не встречала. Когда читаю очередную главу, кажется, что обкурился не автор, когда писал, а я в моменте. Будто ты видишь сон сумасшедшего, но сон настолько реален, что сам начинаешь верить в правдоподобность…

Шикарный роман, который чуть не свел меня с ума, причём в прямом смысле слова)) Мне теперь требуется отдых в санатории как минимум и тщательное избегание любых описаний шизофрении в литературе в последующие годы. Белый - мастер выкручивать мозг, уводить читателя в лабиринты ломающегося сознания, в космические пространства и бесконечности времени, в наступающее небытие и галлюцинации.
Ритмичность, повторы, символы - все это срабатывает удивительным образом, мы действительно попадаем на одну волну с героями книги, особенно с теми, кто теряет или уже успешно потерял рассудок (а таких тут каждый второй почти). Если вы чувствительный и очень впечатлительный человек, как я, например, - бегите прочь от этой книги и забудьте дорогу назад - депрессивное состояние и кошмары по ночам гарантированы…

В этом романе, словно в Dance Macabre, переплелись маленькие люди Гоголя, тварь дрожащая Достоевского, погибающая в мрачном Петербурге, немного изысканности с балов Толстого, и всё это приправлено революционизмом.

Кажется, что и Булгаков взял себе что-то мистическое в свою Москву из Петербурга Белого:

- «Ты позвал меня… Ну - и вот я…» Енфраншиш само теперь пришло за душой.

"Мокрая осень летела над Петербургом; и невесело так мерцал сентябрёвский денёк.
Зеленоватым роем проносились там облачные клоки; они сгущались в желтоватый дым, припадающий к крышам угрозою. Зеленоватый рой поднимался безостановочно над безысходною далью невских просторов; тёмная водная глубина сталью своих чешуй билась в граниты; в зеленоватый рой убегал шпиц…с петербургской стороны".️

Почувствовали стих в прозе? Я- да! И это было прекрасно!

1905 год. Петербург накануне и в начале первой революции. Политика, "запрещённые" организации, проблема отцов и детей- основные темы романа. Также в книге присутствуют автобиографические моменты, например, история с красным домино (отношения автора с Любовью Менделеевой (Блок)).
Главный герой, бывший студент, интеллигент, в минуты разочарования и…

В который раз убеждаюсь, что модернизм - совсем не моё. Вроде бы и тема интересная, и эпоха, и русскую литературу я люблю едва ли не больше всего (ну, еще английскую так же) - но это было попросту невыносимо. Рваное, непонятное проведение. Все время ловишь себя на мысли, что утратил нить и запутался. Даже пыталась слушать и параллельно читать сжатый пересказ. Но и это помогало слабо. Отдельные фразы хороши, но в картинку они складываются плохо. Повествование сумбурное, как горячечный бред, как содержимое головы помешанного. Но даже и последнее - неверно. Вот Булгаков описывал содержимое головы помешанного, когда Иван бездомный плутал по Москве в психозе шизофрении - и все было понятно. Там был упорядоченный сумбур. Тут - рваный. Тут каша. Тут пытка просто. Это какое-то не новаторство, а…

Ещё одна страница нашей истории - 1905 г. Митинги, заговоры, Учреждение, бомба - это всё есть в книге. И Петербург- унылый, настороженный, готовый к переменам. Что интересно, не все географические объекты названы своими именами (Невский проспект, Английская набережная), для некоторых автором приготовления только описания (например, Михайловский замок). Ни один из героев книги не располагает к себе, но в данном случае это и не требуется. В центре повествования - семья высокопоставленного лица, которой даётся призрачный шанс повернуть время вспять на 2,5 года, но главная интрига ещё сохраняется и приходится гадать, что же будет дальше. Члены семьи в целом не вызывают симпатии, но иногда их всё же становится жалко. Тем интереснее конец книги, когда всё встаёт на свои места. По-другому и…

Если вы не были никогда в Петербурге или же забыли какого там, то этот роман отлично передаёт атмосферу города как и того времени, так и сегодняшних дней. Читая букву за буквой, слово словом, предложение за предложением, страницу за страницей, текст обрызгивает вас каплями холодной осенней Невы, а сюжет закручивает в волны этой же самой холодной реки. Он то погружает вас в толщу воды, во мрак города, то выбрасывает на поверхность, показывая всю серость поры и гнетущую обреченность жителей России и Петербурга. На глубине же раскрываются миры сенатора, студента, светской дамы и террористической организации, перемешанных как икринки красной рыбы в банке.

Вроде бы, модернизм - это не моё, но "Уллис"  прочла с удовольствием. "Петербург" шёл тяжелее, особенно при чтении, слушать оказалось легче. Очень поэтичное произведение с множеством повторений, рифм и ритмов. Часто встречается какая-то звукопись, например, когда описываются листья в октябре, в предложении много букв "ш" и я прямо представляла себя идущей по парку, шурша ими. Очень люблю этот приём. Также здесь затронута тема отношения отцов и детей. А 1905 год, бомбисты создают особую атмосферу. Не думаю, что захочу перечитать или переслать эту книгу, просто хотелось ознакомиться с прозой, написанной поэтом. Для меня было немного сумбурно, форма преобладаоа над содержанием, но в этом весь модернизм.

С самого начала прочитав аннотацию с упоминанием коматоза и захлебывающиеся от восторгов отзывы об аллюзиях и снах о городе, я понимала, что есть для меня риск мучительного чтения. Так сложено моё восприятие, рабоче-крестьянское и явно далёкое от гурманства сюрреализмом, воспевания анархии стиля и наслаждения мешаниной образов, что получать удовольствие от бреда литературного гения мне бывает сложно. Но за прочтение было два, нет три факта. Первый, мне хотелось познакомиться с творчеством автора, о котором я читала много в воспоминаниях других творцов серебряного века и впечатление о нем сложилось довольно неоднозначное, хотелось погрузиться в его библиографические изыски самой. Второй, директивный, книжная игромания привела к необходимости чтения именно этой книги. И третий, компас…