Отзывы о книге Шум и ярость

В следующий раз, когда услышу, что «Бесконечная шутка» Дэвида Фостера Уоллеса якобы трудно читается, брошу в оратора томиком Уильяма Фолкнера «Звук и ярость».

Состоит роман из четырёх частей и охватывает четыре дня: три – из 1928-го, один – из 1910-го.

Первая часть написана от лица мужчины с умственной отсталостью. События носят фрагментарный характер (часто без знаков препинания, предложения обрываются на полуслове), в настоящее вклиниваются воспоминания из прошлого – общая картинка начинает складываться лишь к концу главы. На мой взгляд, именно в писательском плане она самая интересная: читатель постепенно приходит к пониманию, к какой семье принадлежит этот мужчина и кто все эти люди, которые его окружают. И следующие части дополняют пробелы в мозаике.

Вторая часть написана от лица его…

Роман американской классики 1929 года. Классика это только по времени сегодняшнего дня, по стилю же - модерн в самом соку. Вдохновлённое революциями, мастабными войнами и глобальностью мира искусство начала двадцатого века ищет. И находит что-то эдакое, до сих пор будоражащее ценителей, порождающее споры и возбуждающее новое творчество. В первую очередь в эпоху модерна за всё отдувается форма. И это хорошо. Ведь литературная форма была не в меру догматична. Естественно, классическая форма универсальна и всем хороша, но это не может быть единственной одобряемой возможностью. Это сейчас мы такие свободные и не понимаем что же им всем так мешало писать стихи без рифмы или пьесы с открытым финалом. Это было не принято. Стихи не опубликуют, пьесу не поставят.

Роман Фолкнера - не издадут. А…

Друзья и знакомые часто говорят, что у меня нездоровая любовь к сложной, зубодробительной и занудной литературе. Может, они и правы, но о Фолкнера мои зубы ломаются уже не в первый раз.

Не знаю уж, в чем причина. Может, не мой автор, может, захожу в него не в том состоянии. А может, дело в переводе. Насколько я понимаю, перевод И. Гуровой («Звук и ярость») сильно отличается от перевода О. Сороки. Причем не в пользу последнего. Но сравнить мне не с чем, в доступе был только перевод Сороки.

В переводе ли дело, или в стиле самого автора, но мой мозг периодически отказывался воспринимать текст. Порой на ровном месте. Вроде бы ничего не предвещало, но в голове снова и снова возникает обезьяна с тарелками. Только на то, чтобы продраться через начало, мне потребовалось попытки три.

Потом вроде бы…

...Почему я читала эту книгу?

Она давно маячила на периферии сознания, в разных, знаете, списках «великие романы такого-то века» или «должен прочитать каждый»; когда-то давно у меня сливались «Гроздья гнева» и «Шум и ярость» в усреднённое американское нечто ; потом я узнала и полюбила Стейнбека, «Шум и ярость» отсоединился от «Гроздей гнева» и зачем-то слился с «Войной миров» Уэллса.

Я пишу это, чтобы показать, что образ «Шума и ярости» в моём сознании сформировался довольно причудливый, но я ни разу не пробовала хотя бы погуглить Фолкнера и его произведения, чтобы лучше подготовиться.

На самом деле, я выступила идеальным читателем: непредвзятым, ненапуганным, не ожидающим подвоха. И в достаточной степени натренированным, чтобы это выдержать. «Достаточная степень натренированности»…

Это, наверное один из моих любимых романов в принципе.
Хотела бы начать с того, что главы идут от лица разных людей, и в каждой есть свои стилистические особенности. Как пример: первая же глава посвящена умственно отсталому Бенджамину, который из-за своей болезни не может нормально формулировать предложения. Язык максимально прост, повествование нелинейное.
В этой книге воспоминания главных героев имеют значение, так как достаточно многое происходит не на момент основных событий.
"Звук и ярость", как мне кажется, больше сосредоточен на трагедии семьи Компсонов. Вобщем, в конце могу сказать, что это однозначно то, что я хотела бы порекомендовать:]]

Первая попытка прочесть "Звук и ярость" пришлась на одинокий летний день, проведённый на стареньком диване. Тогда я проглотил первую часть с интересом для самого себя до сих пор необъясненным. Я читал, ожидая, что во второй главе всё точно встанет на свои места; а разрозненность повествования и скачки во времени обусловлены лишь олигофренией рассказчика (если будет уместно его таковым назвать). Вторая часть ввела меня в заблуждение и даже несколько ужаснула - книга была отложена.

Вторая попытка была совершена прошлой осенью, тогда я уже знал, чего ожидать. Причиной неудачи послужило моё нежелание пользоваться справочными материалами внутри книги и вне её. Мне казалось, что это обесценит читательский опыт.

В третий раз я пришел к смирению - таблица с хронологией событий первых двух глав…

Драматический кусок жизни одной несчастной семьи.

Все очень странно. Странная манера письма, странное построение сюжета. Только в конце понимаешь, что к чему. Но не понимаешь, зачем все это было...

Героев сразу много, все несчастные.  Много непонятно зачем нужных ответвлений от сюжета, скачки во временени...

Первая глава — поток мыслей человека, с которыми нас познакомят позднее. В потоке чётко разделены только два периода времени — что-то в будущем и текущее настоящее. При этом будущее кажется прошлым, но фактически оно — это настоящее. Считываются члены семьи, часть слуг и окружение, в котором происходят события одного поколения. Есть родители, их взрослеющие дети и мифические предки. Всё внимание направлено вовне — на природу,  хозяйственные постройки и помещения. Сам дом словно оказывается где-то в стороне, как и сам персонаж, мысли которого мы читаем. Его мысли = его воспоминания — разбитые и взболтанные яйца. Мы узнаем, что герой первой главы - один из братьев. Бенджамин, родившийся умственно-отсталым, является летописцем семьи, отмечая происходящее вокруг без какой-либо оценки или…

С этим романом у меня очень сложные отношения: сначала я год откладывала знакомство с автором, потом пару раз безуспешно пыталась подступиться, и вот наконец без особого энтузиазма пообещала себе осилить 100 страниц и попрощаться с этой историей. В голове я держала восторженные отзывы блогеров о том, что книга не менее чем гениальна, поэтому настрой был решительный.

Для меня форма этого романа оказалась слишком сложной, а сюжет не настолько увлекательным, чтоб разгадывать этот ребус. Я понимаю всю гениальность и новаторство Фолкнера, но это не моя чашка чая. 80% чтения мне было тяжело и невыносимо скучно. Зачем тогда нужен такой досуг? Чтоб в конце восхититься тем, как автор все завернул? Чтоб почувствовать себя интеллектуальной элитой, которая осилила сей труд?

Больше всего меня выбесили…