Рецензии

"Я не могу себе вообразить, как построить жизнь, если свободы воли не существует. Невозможно думать о себе как о сумме биологических процессов..."

Умение рассказывать ярко и увлекательно, так, чтобы слушающие замирали от восторга, боясь пропустить хоть крупицу информации, - качество редкое. Не знаю уж, какой в жизни - среди коллег, друзей и родных - рассказчик Роберт Сапольски, но на страницах своей книги с громким заглавием "Биология добра и зла" он просто необыкновенный, классный популяризатор. Его хочется слушать, ему хочется внимать, с ним хочется спорить, за ним записываешь беспрерывно (да, я тоже боялась упустить что-то важное из цепочки его умозаключений), с ним делаешь удивительные открытия, поражаясь тому, какой увлекательной все-таки может быть наука. В школе не особо я любила уроки биологии, хотя и прилежно ту изучала, но не было никогда этого восторга "Ух ты, как интересно оказывается вот это или то...", "Надо же, какая любопытная закономерность...", "Никогда бы не подумала, что..." и так далее, и тому подобное. А вот Сапольски своими примерами, своим юмором, своим дотошным и понятным изложением материала делает для меня невозможное: мне и интересно то, что я читаю, мне и понятно. Автор ненавязчив в повторении сложных теорий, он делает это в деликатной манере, опять же с легким юмором и изложении в конце каждой из глав ключевых постулатов своих логических построений. Наука не кажется скучной или оторванной от жизни. Напротив, я все чтение удивлялась тому, сколь много полезного мы можем извлечь из нее, на микро- и макроуровне, для себя лично и для общества в целом.

Строение мозга, влияние генов и гормонов на наше поведение, межкультурные различия в моральных установках, вероятность существования свободы воли - о чем бы ни говорил знаменитый приматолог, все это кажется актуальным и дико интересным, хотя вроде бы эти темы и не входили особо в сферу моих интересов. Мне ведь по жизни психология и биология интересны в их практических аспектах: как укрепить мотивацию, силу воли и т.п. с обязательными рекомендациями авторов: делайте то-то и то-то, и да прибудет в вашу жизнь счастье. Сапольски не делает ничего из перечисленного, а оторваться от книги тем не менее нереально.

Он и оптимистичен на страницах своей книги (в том, например, что касается генов, их влияния - не всё определяется ими!, свободы воли - она существует!), и бывает жестким реалистом (вымершие виды умерли не от того, что были не приспособлены. Просто условия поменялись. Та же участь ждет и нас), и довольно категоричным товарищем (например, в одной из глав, посвященных религии и ее влиянию на наше поведение). Он разный. Он не оставит вас равнодушным к науке и открытиям, совершаемых в ней. Он найдет, чем увлечь именно вас (мне, к примеру, всегда интересны главы об обучении, настроении, депрессии, когнитивных способностях), и увлечет обязательно. По масштабам, степени охвата материала и понятности изложения мне книга живо напомнила труды Харари - тоже, кстати, рекомендую наряду с книгой Сапольски, равно как и прочитанную этой весной Анджела Ахола - Скрытые мотивы. Истинные причины нашего поведения .

Увлекательное и любопытное чтение. Не смотрите на объем - страницы летят быстро, когда читаешь что-то настолько интересное и поглощающее. Поэтому неудивительно, что книга сразу же по прочтении вошла в мой личный топ-3 лучшего за июль: аккурат между триллером и любовным романом) Книга стоящая, рекомендую)

✓ Моя рецензия и оценка на книгу может показаться ярким примером того, что автор дело говорит.
• Видите мужчина совсем не ценит произведения, в которых женщины борются за свои права. Но всё не так как кажется и я объясню почему.
☞ Книги и особенно персонажи в них мы оцениваем исходя из собственного характера, кто-то нам нравится, а кто-то нет - как и люди в жизни.
Причиной низкой оценки стали:
1) Главные персонажи здесь либо жестокие, беспощадные и безразличные в одном лице. Сломанные, забитые неуверенные в себе - в другом лице. Никто не спорит, что помогать окружающим нужно, но если при этом страдают твои новорожденные дети, на которых ты смотришь и видишь в них монстров и зверей, для меня минимум странно.
• И всем ли нужно помогать? Представьте, что вы помогли человеку на улице пожалели его, а он оказался наркоманом, который неделю назад убил своих родителей ради денег? Это считается помощью? Всё очень и очень индивидуально. Это сложный процесс. Не бывает такого, что все нуждающиеся - только хорошие, а все кто при деньгах - плохие.
2) Несмотря на то, что переводчик уверяет нас в обратном, но после этой книги не хочется жить. Настолько она депрессивная. Всё в серых тонах с самого начала: обои не такие, люди вокруг не такие, занавески тоже не такие, но пусть будут, муж не такой и пусть он меня усыпит хлороформом и делает, что хочет в первую брачную ночь, и вообще никто не предупреждал, что мужчины волосатые, фу. Ребёнок раздражает, всё не так и это я еще не добрался до главной темы в книге.
3) Эта тема - феминизм. И я придерживаюсь той точки зрения, что это важная тема, но в меру и нужно уметь вовремя, как и во всём остальном, остановиться иначе это потом будет работать против вас же самих. Как сейчас, когда мужчины говорят, что они женщины и выигрывают все женские соревнования в спорте.
• Эта тема очень сложная и не на одну рецензию. И даже не хочется ввязываться, так как однозначного ответа и единой правды здесь нет и не будет никогда. Нельзя забывать правило, что где начинается свобода одного, заканчивается свобода другого.
Чистая эту книгу, вспомнились Александр Куприн - Яма и Арчибальд Кронин - Замок Броуди только там 10 из 10, а здесь слабо и очень тяжело для восприятия. Поэтому и советовать её не могу.
У меня всё. Спасибо за внимание и уделённое время. Всем любви ♥ и добра.

Над миссис Беннет из «Гордости и предубеждения», будущей тёщей мистера Дарси, как-то принято все больше потешаться, над ее суетливостью и приземленностью, но, как ни печально, если посмотреть на роман не через дымку свадебной фаты, которая, как ей и положено, решит все проблемы, она является чуть ли не единственным здравомыслящим персонажем, которого суровая реальность и быт довели до невроза. А как иначе, если ты с детьми и инфантильным мужем скоро можешь оказаться на улице? Роман, в котором девушка посмела позволить себе выбор в браке и смелость отказать надменному предложению руки и сердца, уже двести лет вызывает восхищение. Это и трогательно и грустно. И бесконечно жаль, что из миссис Беннет сделали карикатурное посмешище, обесценив тот груз ответственности, который она вывозила, как могла.

Сара Мосс веером страниц своего романа отмахивается от ложной романтизации викторианства, манеры которого затянуты в корсет, искажая (такова уж природа любого корсета) реальность, в которой женщина на самом деле была лишь бесправным телом без возможности образования, работы и собственных средств. Без права выбора своего пути. Время, когда домашнее насилие прятали под покровом из слов о благих намерениях, сейчас нужно рассматривать, как опыт еще одной общественной травмы. Наконец-то добрались и до нее.

Роман о девочке, страдающей от панических атак (в то время таких слов не знали, любые отклонения от якобы нормы назывались истерией и лечились самыми варварскими способами) и ее матери, под добродетелью которой скрыта обыкновенная жестокость, актуален в любой точке координат пространства и времени.

Алли родилась в семье художника-декоратора и его жены Элизабет, унаследовавшей от своей матери показное милосердие к беднякам в приютах и ежовые рукавицы для своих детей. В воспитательные методы Элизабет в качестве успокоительного средства, например, входило прижигание рук и ног Алли до волдырей. К младшей дочери, Мэй, она была мягче. Вероятно потому, что Мэй со временем научилась давать отпор и по природе своей была не столь ранима и чувствительна. Алли всю жизнь стремилась заслужить похвалу и одобрение матери, за что и расплачивалась. Но как бы не была высока цена ее стараний, их всегда для Элизабет было недостаточно.

Роман красив в своем элегантном равновесии и спокойствии. Он не профеминистский, как могло показаться. Он глубоко человечный. Фигуры света невозможны без теней. На мать-садистку найдется добросердечная тетушка, на жестокие слова - поддержка, на безразличие отца - участие подруги, на упорный труд - успех, на комплексы - избавление, на старые шрамы - ценный опыт. И самое главное: понимание, что ты не обязана приносить свою жизнь в жертву на алтарь чужих ожиданий. Будь счастлива. Так можно.

В семье Джона и Наоми Клаэссонов всё было просто прекрасно. До того момента, когда выяснилось, что их трёхлетний ребёнок неизлечимо болен. Болезнь Дрейенса-Шлеммера поражает иммунную систему, превращая органы в дырявые тряпки. С генами этой болезни, которые присутствовали и у Джона и у Ноэми, можно жить всю жизнь и даже не догадываться об этом; однако в случае рождения ребёнка – он непременно их унаследует.

Тяжело жить каждый день наблюдая, как угасает твой ребёнок. Знать, что все попытки его спасти бесполезны и лишь желать, чтобы мучительная агония прекратилась. И совершенно невозможно смириться с его смертью и с необходимостью продолжать существовать... Наоми и Джон смириться так и не смогли, поэтому решились принять участие в дорогостоящем эксперименте учёного-генетика доктора Лео Детторе, в результате которого должен был появиться на свет ребёнок, в геноме которого отсутствуют гены наследственной болезни.

Какой же человек не хочет здорового, умного, красивого и талантливого ребёнка? Желательно к тому же, чтобы он с космической скоростью усваивал информацию, легко приживался в социуме, нуждался в меньшем количестве еды при большей усвояемости калорий; ну и пусть ещё в качестве приятного бонуса он сможет собрать и разобрать самолёт за три минуты, переплыть Атлантический океан за полчаса и стать президентом США в пятнадцать лет. Да, и ещё пусть обязательно будет мальчик. И когда Детторе предлагает удручённой горем паре внедрить в геном будущего ребёнка гены, отвечающие за все эти возможности, они соглашаются. Надо отдать им должное, рассуждали они довольно-таки здраво и согласились не на все предложенные варианты. Но жизнь, а точнее Лео Детторе, внесли свои коррективы, превратив существование молодой семьи с новорождёнными близнецами ("какогочертамыжехотелиодногомальчика?!") в настоящий кошмар.

Хорошо, что пока про такие генетические эксперименты мы узнаём от Питера Джеймса, а не в новостях. Ведь к чему они могут привести – автор очень ярко описал на страницах этого романа. Так что любите своих "неулучшенных" детей и дарите им своё родительское тепло!

P.S. И таки да, не удержалась: отдельный респект автору за финал!

ошибки богача покрываются деньгами,
ошибки хирурга покрываются землей

Я знала, на что иду, беря книгу в руки. Знала, что это медицинская драма, но все равно с большой опаской и осторожностью открывала первые страницы. И не то, что бы я до обморока боялась крови и операционных, просто я точно знаю, что никогда бы не смогла стать хирургом.
Знаю не по предположениям. Просто когда-то приходя теоретический курс «молодого бойца» в мед. училище, мне было безумно интересно, но практические занятия быстро остудили мой пыл. Оказалось не так-то просто выполнять все даже простые и примитивные манипуляция, которые мы заучили назубок. А еще трудней не растеряться и вовремя вложить в органы слуха пациента нужные слова поддержки.
«Что надо проделать с органом слуха в качестве первой помощи при шоке?» Ответ Стоуна: «Вложить в него слова поддержки!» – вошел в анналы.

Быть первоклассным врачом – это дар от Бога (пусть сами медики в него не верят). Но это не просто заученный и сданный материал на отлично. Это талант.
А быть отличным хирургом это талант высшей степени.
Чего я всегда опасалась в практических занятиях – это хирургического отделения. Ходило много слухов о обмороках и тошноте практикантов. Зато сразу понимаешь - в этой области медицины тебе не место. Вот и я знала. Знала наверняка, нелегко мне будет наблюдать вид рассекаемой плоти.

И вот я потихоньку вступаю во владение Стоуна. Операционная в благотворительной эфиопской больнице. Меня поставили рядом с операционным столом и понеслось….роды, кесарево сечение, заворот кишок, фистулы, пересадки органов, лейкемия и прочее-прочее.
И это так захватывает...так увлекает.
Но не это главное в книги…это всего лишь особенная атмосфера…антураж…так живо описанный, что чувствуешь запах стерильности.
Основа романа – это, конечно, отношения внутри страны, внутри семьи…внутри себя.
Повествование идет от лица одного из сиамских близнецов (успешно разделенных при рождении).
В действительности их судьбы переплетаются между собой, как бы не складывались обстоятельства, как бы не разводила их судьба
Помимо Мэриона и Шивы, есть еще история любви и карьеры их приемных, а так же настоящих родителей.
И каждый человек приходящий в их жизнь или случайно проходящий, задержавшись лишь на мгновение, имеет влияние на их судьбу. Оставляет в ней свой отпечаток…свой несмываемый след.
Любое наше действие или бездействие меняет мир, сознаем мы это или нет
Мэрион и Шива так похожи, одно лицо, но они абсолютно разные.
Мэрион показывает как люди умеют любить, как они верны и постоянны.
Шива – гений…как все гении немного безумен и странен. Мыслями и чувствами он всегда на своей планете…вроде рядом, но так далек и безучастен. Он все замечает и все знает, его трезвость рассудка помогает в экстремальных ситуациях мыслить отстранено от эмоций и быстро принимать верное и целесообразное решение.
Помимо всего вышесказанного Вергезе подминает так же социальные вопросы. Проблемы окультуривания населения и помощи бедным африканским странам. Он говорит о помощи Америки и других стран не только с положительной стороны.
Присылать в Эфиопию Библии вместо пищи голодающим людям, не умеющим читать; открывать три операционных при наличии в больнице одного хирурга вместо медикаментов и специалистов. Это попахивает глупостью и поверхностным изучением данного вопроса ответвленными за это лицами. Обидно и досадно…и это характерно для любой социальной помощи. В нашей стране соц. службы тоже любят дарить лысому расческу. Как хочется, что бы люди были внимательней друг к другу.

Эта книга для:
- тех кто никогда не был в Эфиопии и не знаком с ее культурой.
Уверяю - это очень интересно – культура такой страны очень отличается от нашей и тем привлекательней и любопытней о ней читать.
- для тех, кто учитсяпрактикует в медицине. А особенно в области хирургии. Это не просто дилетантское виденье хирургического вмешательства – это детальное описание опытного, знающего человека.
Последняя операция меня захватила. Я не могла оторвать глаз от книги. Медленно и досконально, с диким интересом я ловила каждое слова. Для меня это было потрясающе. В высшей степени. Я даже не подозревала, что такие операции по пересадки печени от живого донора возможны и что они совершаются.

- для всех особо любопытных , кому интересно как тяжела и неказист жизнь обычного хирурга.

Будет очень интересно прочитать другие книги автора. С нетерпением жду перевода его романов.
Не уверена, что по книги можно снять такой же впечатляющий фильм, но все же мне уже любопытно.
Браво автор!!! Книга в любимые и нижайший поклон перед таким талантливым человеком как Абрахам Вергезе!!!!

небольшое путешествие в Эфиопию...

Исчезающие в темноте горы Энтото вздымались на горизонте; если я уеду, они провалятся под землю, уйдут в небытие, я нужен этим горам, чтобы было кому любоваться их поросшими лесом склонами, и они нужны мне – как еще я узнаю, что жив?

Многие века назад такой вот пастушок заметил, как оживляются козы, наевшись красных ягод. После этого судьбоносного открытия торговля кофе расцвела в Йемене, Амстердаме, на берегах Карибского моря, напиток завоевал весь мир. А началось все в Эфиопии, на поле вроде этого.

Едва начавший ходить малыш, весь в соплях, завистливо смотрел на них. Голова у него была выбрита, за исключением пучка волос вроде островка безопасности. Еще в первый приезд в Эфиопию Хему просветили, какая цель у такой странной прически: если Господь захочет забрать ребенка (а он стольких уже взял), то ему будет за что ухватиться, чтобы переправить малыша на небеса.

В Эфиопии есть метод определения виновного, именуемый лебашаи. На место преступления приводят маленького мальчика, на кого он покажет пальцем, тот и преступник. К сожалению, малышу всякое может померещиться, и нередко человек, которого побивают камнями или топят, невиновен. В империи лебашаи официально запрещен, но кое-где в деревнях еще применяется.

В принципе, можно ничего не писать самому, а просто скопировать текст аннотации к книге — там содержится довольно полный краткий анализ смыслов и содержания романа.

Преимущества книги хорошей перед прочими, как мне кажется, прежде всего состоит в том, что во время чтения хорошей книги забываешь отвлекаться на основную реальную практическую жизнь. Вроде бы всё как всегда, вроде продолжаешь делать свои дела и совершать свершения, чувствовать чувства и переживать эмоции, планировать планы и достигать достижения, гладить внучачьи головы и целовать в плечико супругу, но, вместе с тем, ты находишься не здесь, а совсем в другом месте, рядом совсем с другими людьми и нелюдьми, и жизнь твоя заполнена как раз тем, что происходит там, в виртуальном книжном пространстве, а не в твоём реальном времени и месте.

Если подходить к оценке прочитанной книге доктора Вергезе с таких позиций, то написанный им роман безусловно относится к книгам хорошим (это очень сдержанное в данном случае слово — хороший). История захватила с первых строчек и не выпустила в мир реальности до самых последних точек. И даже больше — эмоциональное проживание рассказанной нам песни жизни продолжилось и в послечтении (именно поэтому следующей читаемой книгой стала нехудожка — чтобы не произошло смешение одних чувств с другими!).

Если поискать образ, пригодный для этого романа, то, наверное, подходящим будет многолучевая звезда — каждый отдельный лучик обозначит отдельную смысловую линию (любовно-романтическую, производственно-медицинскую, семейную, дружбу и верность, социально-политическую...). И соответственно можно пройтись вдоль каждого лучика-темы и поговорить о качествах и особенностях, о "спектре" каждого такого лучика... Но зачем? Лучше просто порекомендовать книгу другим читателям (впрочем, роман и так довольно популярен и высоко оценен — средняя оценка более 4,5), дабы они тоже могли приобщиться и насладиться...

Единственное замечание к роману (никак не снизившее моей оценки) — всё-таки финал книги слегка отдаёт голливудщиной, но это уже очень субъективно.

Все вы наверняка испытывали чувство страха вкупе с негодованием а ля «врачи могли бы и пошевелиться, у нас тут родственик при смерти!!». Так вот, самое важное, что вы вынесете из этой книги, это а) врачам неположено переживать за ваших родственников, б) они такие же люди, как и вы, и могут ошибаться, в) нейрохирурги – боги.
Генри Марш – нейрохирург с десятками лет стажа копания в голове. В прямом смысле. Здесь он расскажет вам как минимум о 25-ти заболеваниях мозга, и преподнесет это супер-простым языком. Каждая глава воспринимается как серия Доктора Хауса – история очередного пациента, объяснение его болезни читателям, операция, что было после. Читаешь, и не можешь оторваться, напряжение во время описания операций невероятное, думаешь «хоспади, ему только что отпилили кусок черепа, откачали столько-то мозговой жидкости и крови, надеюсь в конце он выживет». Самый стрём в том, что ты и правда не знаешь счастливая будет очередная история, или нет. Ногтегрыз активирован.
Другие темы, обсуждаемые в книге:
- Круто ли быть интерном в отделении нейрохирургии?
- Сколько мозга можно отрезать пациенту и не сделать его инвалидом?
- Что означает «лопнувший зрачок»?
- Чем известна пила Джильи?
- Когда стоит отказаться от операции на мозг?
Идеальное сочетание честности, простоты, экшена и науки. Книга подойдет как для тех, кто хочет почитать чего-нибудь захватывающего в метро, так и для тех, кто серьезно интересуется темой мозга и нейрохирургии.
Также очень советую всем, кому интересно взять на заметку некоторые симптомы заболеваний мозга, дабы в будущем вовремя обратиться к врачу!

Какое же счастье, что все о чем написал Джеймс является вымыслом! Или хотя бы существует пока в виде безумной идеи, опытах на животных и экспериментах в лабораториях. И, не дай Бог, выйти им за стены различных НИИ! Не те это открытия, что могут осчастливить человечество.

А теперь давайте так: представьте, что вы ждете ребенка. Только представляйте себе именно еще нерожденного, гипотетического, а не того, который у вас уже есть и которого вы любите. Представили? Ну и каким вы хотите его видеть? Разрешите попробую угадать:
1. Здоровым
2. Умным
3. Красивым
4. Добрым
5. Коммуникабельным
6. Спортивным
7. Артистичным
Ну что-то в этом роде, не так ли?! Возможна замена или исключение каких-то пунктов. Но идеальных людей не бывает! И когда рождается малыш, мы его любим не за эти пункты. Мы его любим просто так, потому что он — наш, родной, неповторимый и замечательный. И пусть он даже и вполовину не столь совершенен, для нас он — самый лучший!

Но это все хорошо, если ребенок все-таки более-менее здоров. А вот у героев этого романа четырехлетний сынишка умер от редкого генетического заболевания и шанс на то, что следующий ребенок родится больным — очень и очень высок. И тут они узнают о полуподпольной клинике доктора Детторе, в которой возможно убрать ненужные гены и усовершенствовать другие. Кто может осудить их за то, что они хотят здорового малыша? Они не хотели родить вундеркинда, сверхчеловека, идеальное совершенство...
Но! За них все решили. А жить с этим приходится им самим...

Интересно и страшно. А конец... Конец просто потрясающий! Ожидала всякого, но вот такого...
Открыла для себя нового автора. Очень обрадовалась, что и во флэшмобе мне его советовали. Буду читать с удовольствием!

Это было невероятное погружение в масштабную историю, которая ну вот по всем показателям должна была мне понравиться. Тут и интересная семейная сага мальчиков-близнецов, проживающих в условно приемной семье, и медицинская тематика, красной нитью протекающая через всю историю, и удивительный африканский колорит, со своей историей, политикой и традициями. При этом это тот самый случай, когда объем идет только плюсом, так как позволяет полностью проникнуться героями, пройти с ними путь от самого рождения до последнего вздоха, пережить все падения и успехи и на последних страницах обернуться назад и с ностальгической слезой вспомнить весь пройденный путь – непередаваемое ощущение.

Честно говоря, тяжело обернуть все свои эмоции от столь большой и животрепещущей для меня работы в рецензионные слова. Я просто хочу напомнить читателям, что на страницах книги проживается вся жизнь, и особенно интересной ее делают братья-близнецы, причем сиамские, пусть в последствии и разделенные. И эта братская связь невероятна и притягательна, всегда вызывает интерес. Поэтому так грустно смотреть за их будущими разногласиями, за тем, как жизнь их ставит на разные пути, при этом соединяя в конце. И особенно трогательная сцена, когда уже взрослые мужчины после всех ссор и обид вновь соприкасаются головами – как когда-то находились в утробе матери – и обретают душевный покой.

Особенно удивительно наблюдать за тем, как один, казалось бы, невинный поступок, детская глупость и любопытство могут привести к кошмарным последствиям, изменить полностью всю жизнь человека. Это показывает судьба Генет, страшная по своей сути история о том, как неожиданно все может пойти по накатанной. И тут только остается гадать, то ли мать во всем виновата, то ли мальчишки, то ли все изначально к этому шло и ничего нельзя было изменить.

Также стоит предупредить, что книга написана врачом и это прям чувствуется, здесь невероятно много медицинских подробностей, и автор не стесняется прибегать к анотомичным описаниям. То есть никаких иносказаний, намеков или скрытых подтекстов, все с холодной прямотой, просто и открыто. Это касается как «постельной жизни», так и медицинских операций. И это одновременно подкупает и отталкивает. Например, сцены с женским обрезанием или описание женской болезни «фистулы» приводили меня в тихий ужас и в прямом смысле заставляли содрогаться все тело. Мне ментально было больно от этих описаний, поэтому стоит тоже себя к этому готовить. С другой стороны, это же является и сильной стороной романа, что выделяет его среди других семейных историй. Это, в первую очередь, семейная сага о врачах, потомственных, если хотите, и чрезвычайно талантливых.

Бояться объема романа не стоит, он пролетит как один миг, полностью погрузив в себя. При чтении с героями образуется такая связь, что с ними становится чрезвычайно трудно расставаться. При этом автор столь живописно описывает сцены жизни, что мне самой захотелось присоединиться к семейным вечерним танцам, поесть их традиционную острейшую кухню и познакомиться со всеми в живую. Очень рекомендую книгу, она подарила мне разный спектр эмоций и оставила несгладимое послевкусие.

Все свои литературные слёзы я выплакала с "Белым Бимом", "Муму", "Каштанкой" и "Поющими в терновнике". Но поскольку я ребёнок, родившийся в начале 80-х, меня уже заранее подготовили к тлену и мраку мультиками про мамонтёнка на льдинке и ёжика в тумане. Создателя мультика про мамонтёнка вообще надо на кол посадить - скольких детей психологически травмировал. Помню себя в том нежном возрасте снежинок на празднике,
пенок в молоке, горохового супа и "это моя кукла, дура! Свалила отсюда!". Такая девочка-припевочка, с бантом наперевес и размазанной манной кашей по лицу, рыдающая перед шкафчиком с вишенками и спичечными коробками с какашками, и скандирующая: "Пусть мама услыыыыышит, пусть мама придёёёт!.." (Цой - жив). Было бесполезно, так как раньше шести вечера всё равно Никто. Никуда. За тобой. Не придёт. Поэтому душевную пустоту приходилось заполнять игрой в войнушку, приставаниями к оставшимся к шести часам вечера бесхозным мальчикам и слушаниям "Бременских музыкантов" на виниловом проигрывателе (теперь это звучит круто!). Но вот это вынимающее душу чувство безысходности, такое что хочется рвать на струны бас-гитару, съесть просроченное оливье и умереть преследовало, пока за тобой не придут родители. Ну или любые другие люди, только пусть заберут из этого Ада и накормят.
Поэтому честно признаюсь, чувство щекотания в носу в конце романа я сначала отнесла к аллергии на тополиный пух. Потом прдумала, что сейчас февраль месяц; да и вообще на юге Италии тополя растут неравномерно. А затем вспомнила, что единственный продукт, на который у меня аллергия - это красная икра. Значит, уверилась я, роман Абрахама Вергезе очень и очень неплох!
Честно скажу, первую четверть книги я осиливала с некоторым трудом. По моему скромному мнению, она слегка затянута в начальной стадии. А вот где-то с момента гражданского переворота в Эфиопии всё пошло "на ура" и оставшиеся три четверти были великолепны.
Думается, многие люди, причастные к медицине и являющиеся поклонниками современной прозы, прочитали этот роман с огромным удовольствием, настолько много страничного времени автор уделил медикам. Но и люди, далёкие от медицины как Бургер Кинг от KFC, благодаря данному роману, теперь в случае ядерной войны сумеют принять роды, развязать петлю при завороте кишок, проделать вазэктомию, ампутировать ненужные конечности, проверить ректальный пульс, извести вшей и сделать ещё очень много полезных вещей. Рецепт пасхальных куличей не предлагают, но хотя бы про замену донорских органов и вагинальные свищи расскажут.
Не очень понимаю нападки людей, которые пишут что их тошнит от описаний различных хирургических вмешательств и детального описания разномастных процедур. Не хочешь - не читай. Донцову и Картленд никто не отменял.

Краткое содержание — женщина отлично проводит 19 век

Сразу скажу, что я не читала Eat, Pray, Love. Вообще, вы заметили, что любой разговор об Элизабет Гилберт невозможен без упоминания Eat, Pray, Love? С одной стороны, это очень грустно – ведь доведись Элизабет Гилберт получить нобелевскую премию по литературе, и то ведь скажут, пффф, намолила. С другой стороны, это очень хорошо, потому что если Элизабет Гилберт удалось написать книжку, которая понравилась большому количеству людей, то сразу понятно, что Элизабет Гилберт в жизни добилась всего как-то и без моего об этом мнения.
Но, как бы там ни было, а самую знаменитую книгу Гилберт я не читала. Когда книга вышла, я жила в съемной однокомнатной квартире, которую сдавали вместе со всем, что осталось от умершей здесь бабушки.

Слава богу, что без самой бабушки.
Наверное.
А то, знаете, на антресолях тогда дверцы заклинило.

Меня окружали венские стулья, югославские комоды, три ковра, линолеум и то неловкое чувство, когда ты представлял свою взрослую жизнь в несколько других интерьерах. Поэтому книга о том, как женщине сделалось нехорошо от жизни в США и она уехала избывать тоску в Италию, на Бали или еще куда там, не очень могла пригодиться человеку, у которого денег хватало только на Молоди. С одной стороны, тебе говорят – отпусти ситуацию, поешь макарон, поезжай на Бали, займись там с каким-нибудь мужиком йогой, а с другой стороны, ты приезжаешь домой, выходишь из автобуса, а там твой бывший одноклассник Тоха как раз из тюрьмы откинулся и пить заодно бросил. И ты такая: «Что бы на моем месте сделала Элизабет Гилберт?» А Элизабет Гилберт такая: «Я бы на вашем месте сделала выводы».

В общем, я так и не прочла тогда Eat, Pray, Love и не слишком спешила читать The Signature of All Things, потому что безотчетно боялась, что оттуда на меня тоже напрыгнет какая-нибудь неожиданная Италия, которая застанет меня, как водится, поперек России. Не скажу, что это достойный способ отношения к книгам. В конце концов Элизабет Гилберт не виновата в том, что вылечилась от депрессии быстрее, чем доехала до Молодей. Возможно, мне просто следовало поехать ей навстречу.

Но все равно, все равно, всякий раз, когда в разговоре приятных мне людей всплывал другой ее роман — самый, что ни на есть, романический — все равно откуда-то вылезала, как бабушка с антресолей, эта тень Eat, Pray, Love, которой, впрочем, все чаще сопутствовало честное недоумение, а то и некоторое имплицитное «ничоссе», потому что вдруг обнаружилось, что в романе The Signature of All Things нет ничего от самого успешного романа Гилберт, нет даже захода на вот эту вот хорошую продаваемость с последующей экранизацией в мускулистой сени Хавьера Бардема. Обнаружилось, что Элизабет Гилберт, написав успешный мемуар с видом на цветущую денежную чакру, взяла и написала то, что хотела написать изначально, а именно — отличный, очень старомодный роман о ботанике, мхах и марьяже ученых сердец, помешать соединенью которых может только неумение, собственно, соединяться.

При этом нельзя сказать, что The Signature of All Things был как-то уж неожиданно оригинален в структурном, сюжетном или языковом плане. Нет, это самый что ни на есть пригожий и крепко скроенный неовикторианский роман, сюжет которого приятно встает на мостик от Амстердама до Таити с заходом во все мировые порты. Здесь есть и ловкий и несгибаемый папаша-делец, и отменная мать энциклопедического склада характера, и верная домоправительница, и две положенные каждому толстому роману дочери — одна беляночка, на другой пахать можно — и некоторый любовный треугольник, и мужчины, которые с микроскопами умеют обращаться лучше чем с женщинами, с катастрофическими, разумеется, последствиями и для микроскопов тоже. Здесь есть и такое отчетливое, такое узнаваемое викторианское увлечение всем новейшим, всем научным, всем реальным и осязаемым при полном сосуществовании в одной со всем этим ноосфере любви к френологии, спиритизму и красиво оформленному бреду сивой кобылы. Здесь есть туземцы и пираты, искатели приключений и собиратели гербариев, запретные книги, познание мира, практичные платья из плотной ткани, миссионеры, ботанические сады, темные комнаты, огромные библиотеки и вечное ожидание мужа, который в викторианском романе зачастую смахивает на деда Мороза: всегда выясняется, что его по большому счету выдумали родители.

Героиня романа — Альма Уиттакер — богата и умна, но, как известно, одним этим замужем не будешь. Альма крепка телом и, к сожалению, лицом — она в совершенстве знает латынь, умеет общаться с величайшими учеными современности, обожает ботанику, но, к сожалению, с таким приданым далеко не уедешь и Альма до пятидесяти лет застревает в поместье своего отца, где есть место оранжереям, экзотическим растениям, всевозможному естествоиспытанию и даже некоторому подобию если не воли, то покоя, не говоря уже о научной работе. Альма — персонаж неромантический, но весьма, весьма викторианский: это заматеревшая и подкованная Мэриан Голкомб, сюжетообразованная Ада Лавлейс, оздоровленная Гарриет Мартино. Она изучает мхи и никуда не торопится, пока на сорок восьмом году жизни не встретит на своем пути хлипковатого рисовальщика орхидей, который разукрасит ей всю дальнейшую жизнь.

Жизнь Альмы — толщиной почти с весь девятнадцатый век — расписана увлекательно и любовно. Отец, мать, сестра, случайные люди и даже сумасшедшая подруга вдруг не только возникают на страницах совершенно живьем, но и ведут себя как вполне живые люди — умирают или внезапно, или прожив долгую жизнь в тени основного сюжета. Появляются в детстве и пропадают на всю оставшуюся жизнь. Превращаются из добрых знакомых в малоприятных незнакомцев — и наоборот. Да и сама Альма, по воле Гилберт, всю дорогу занимается ровно тем — ну или почти ровно тем — что могла бы предложить ей и настоящая жизнь: сушит кузнечиков, пишет письма, ползает с лупой возле маленькой колонии мхов, теряет надежду вместо девственности.

Конечно, видно, что в романе где-то затерялись концы и от других историй, как оно всегда бывает, когда мы встречаем людей, которых узнаем процентов на семьдесят, а потом, знаете, соединение разорвано, но в целом, в целом именно вот это и заметное желание автора написать такой роман, какой хочется, написать его с огромной любовью не только к Альме, Пруденс, Генри, Ханнеке и псу Роджеру, но и ко мхам, орхидеям и стручкам ванили, написать его так, чтобы люди ходили себе по сюжету, как им вздумается и получали от этого удовольствие, и делает книгу Гилберт неожиданно страшно обаятельной. Этот чистенький и ладный с виду романчик, где, как и положено всякой неовикторианщине, темнота затерта тенью невежества, а в светлых пятнах проглядывает то секс, то протофеминизм, вдруг как-то совершенно выигрывает от того, с каким заметным удовольствием этот текст созидался. Это действительно чистое читательское удовольствие — детское чтение (ну ок, 16+, и на старуху бывает групповуха) с настоящими героями в самом прекрасном смысле этого слова. Быть может, у этого романа и нет страшно глубоких смыслов, от которых на репутации писателя сразу нарастает по меньшей мере букер, зато тут есть мысль попроще, но кому и понужнее: не вышла замуж, так хоть погулять выйди.

"Мы приходим в этот мир незваными и, если повезет, обретаем особую цель, которая возносит нас над голодом, нищетой и ранней смертью, составляющими, о чем не след забывать, общую участь. Став постарше, я определил для себя такую цель: стать врачом".

Не представляю себе человека, которому может не понравиться эта книга. Она такая... Она о жизни, о людях, о том, что в наших судьбах всё предрешено, возможно, ещё до нашего рождения. И она без пафоса. Абсолютно. Заметила, что авторам-индийцам это очень легко даётся. В них живёт врождённая склонность уравновешивать мир и делать его мудрее.
С уверенностью заношу этот роман в любимые, потому что такой отклик в сердце оставляют только любимые произведения. Только они молотом бьют по мозгам, сбивают с ног и учащают дыхание. Только о них помнишь всю жизнь и только о них так трудно подобрать слова, чтобы написать вразумительный отзыв.

Это только так казалось, что, сросшихся головами в утробе матери близнецов, Мэриона и Шиву разделили. На самом деле невидимая связь существовала всю жизнь. На самом деле они были и оставались Шива-Мэрион, организм, одно целое, братья, понимающие друг друга с полуслова, даже на расстоянии. И в то же время очень разные. Ну да, как зеркальные отражения.
Шива - гений-самоучка. Как все гении, он себе на уме. Мысли его витают только в ему известных местах. В детстве ему даже говорить не хотелось. Не потому что ленился, а потому что нечего было сказать. Он слегка высокомерен, самоуверен. Знает себе цену и добивается цели, даже если этого надо наступить на чувства брата. Он не злой, просто его мир не похож на мир обычных людей. Наверное, для этого была причина. Потом, позже, мы узнаем, что это и правда так.
Мэрион - такой приземленный, такой простой. Обычный хирург. Но от этого какой-то родной и близкий. Надёжный. Такому доверить жизнь не страшно, не говоря  уж о другом. От него веет уютом и теплом. Домом. Он свой.
Даже в страшной обиде он великодушен. Это не слабость характера, это величие, о котором он думал не раз, но никогда не применял к себе.

Эфиопия. Госпиталь Миссии. Именно там случилось рассечение братьев Стоунов. Там случился их первый крик, первые шаги, первая любовь и  разочарования. Там познали они радость семейной жизни с приёмными родителями.
Интересно очень было читать о политических событиях, происходящих в стране. Конечно же, я читала об этом впервые. И это были не скупые сводки в газете или интернете, это меняло жизни и обычаи людей, которые полюбились во время чтения. Это было словно о старых друзьях, и это было страшно.
Не менее важна и социальная подоплёка романа.
О том, как существовала миссия, читала с лёгким узнаванием. Мир не меняется, сколько бы ни прошло лет. И как матушке-настоятельнице удалось выживать и тянуть хозяйство госпиталя, известно одному богу, да и ей, конечно. Ну и может ещё тем библиям, присланным вместо денег. От них (библий, конечно, не денег) ломились книжные полки, да только разве этим поможешь больным?

Здесь ещё столько героев, значимых и важных, о которых говорить и говорить: Гхош, Хеме, доктор Стоун, Алмаз, Геннет. Столько тем: религия, обычаи, быт. Погружение постепенное, но зато полное. Выныривать и читать что-то другое сразу, практически невозможно. Хочется помолчать и подышать.

Это история о врачах. Это целая эпопея необычной семьи. Это гимн жизни и скорбь, которая следует вслед за смертью. Эта книга, которая обязательна к прочтению. Потому что она особенная. Она о тепле человеческих душ, и о вере. О вере в себя, в других, в жизнь. Это кирпичик, который, к сожалению, заканчивается слишком быстро. А прочитав, вы немедленно побежите искать его в бумаге.
Больно, пока дышу... Дыши, Мэрион. Пусть болит за двоих.

Это вторая книга о жизни и работе Генри Марша, прочитанная мной. Двадцать пять глав рассказывают не только об определенных заболеваниях мозга, осложнениях или медицинских явлениях, с которыми Генри Марш имел дело в профессиональной деятельности. В каждой главе он рассказывает о реальных случаях, о своих чувствах, мыслях, страхах и немного о своей семье.
Каждый врач, не только хирург (но хирург особенно), прежде всего человек, потом уже человек, обладающий знаниями, которые могут спасти человеческую жизнь. Врачи знают об этом и не любят лечить коллег.

Я понимал, что ему не понравится идея оперировать другого хирурга: если кто-то из коллег просит, чтобы ты его лечил, это воспринимается одновременно и как комплимент, и как проклятие. Все хирурги переживают, когда пациентом становится кто-нибудь из коллег. Это чувство иррационально, ведь по сравнению с остальными пациентами коллеги с гораздо меньшей вероятностью станут предъявлять претензии, если что-то пойдет не так, поскольку хирургам слишком хорошо известно, что врачи – обычные люди, которым свойственно ошибаться, и что исход операции зависит далеко не только от них. Хирург, оперирующий своего коллегу, испытывает этот иррациональный страх по той причине, что о привычной отстраненности не может быть и речи, – он ощущает себя совершенно беззащитным. Он знает, что пациент не считает его всемогущим.

Генри Марш не устает повторять о необходимости быть честным с пациентами. Но как же тяжело находить баланс!

Хирург всегда должен говорить правду – но нельзя при этом лишать пациента последней надежды. Найти золотую середину между здоровым оптимизмом и реалистичным взглядом на вещи порой оказывается ох как непросто.

Каждый день хирург принимает решения не только о ходе операции, но и о том КАК и ЧТО говорить пациенту и его родным, т.к. даже в ходе рядовой операции возможны нестандартные ситуации.

Если она скажет: «Мы можем прооперировать пациента и удалить поврежденную часть мозга, тем самым сохранив ему жизнь», то они обязательно захотят, чтобы мы оперировали. Если же вместо этого она скажет: «Нет практически никаких шансов на то, что после операции он вернется к полноценной жизни. Он на всю жизнь останется парализованным инвалидом. Захотел бы он так жить?», то родственники скорее всего ответят совершенно иначе. Ведь на самом деле врач спрашивает: «Любите ли вы его настолько, чтобы ухаживать за парализованным инвалидом до конца его дней?» – и у родственников не остается выбора.

Если приходится сообщать плохие новости, я никогда не могу определить, удалось ли мне их правильно преподнести или нет. Пациенты не звонят после этого со словами «Мистер Марш, мне очень понравилось то, как вы рассказали мне, что я скоро умру» или «Мистер Марш, это был полный отстой». Остается только надеяться, что я наломал не слишком много дров.

В разных странах своя ситуация и с правилами, и с больницами, и с медициной в целом. Но думаю, что всем одинаково хочется ясности в таких сложных ситуациях. И лучше услышать честное "достижения медицины не могут дать вам ответ и помочь", чем бесконечные недомолвки и метания между клиниками и врачами. Когда дело касается лично тебя хочется предельной ясности. Со временем я поняла, что в каждом моем случае я с большим пониманием отнеслась к признанию врача в недостаточности у него, и медицины в целом, знаний, чем применение "метода научного тыка" и угроз применить ко мне нормы уголовного кодекса.

Это, действительно, очень хорошая проза: написано красиво, глубоко, местами шокирующе, с интересными, психологически точно обрисованными персонажами. Как во многих современных постмодернистских романах, есть приглашение читателя для сотворчества. Объясню: каждая глава романа начинается с пустого изображения подрамника, затем подробного описания картины. Нам, читателям, дана возможность представить картину, возможность поразмышлять о скрытых смыслах и о том, как они отражены в дальнейшем повествовании.

Как вы уже поняли, мне роман очень понравился, но всё же ощущения после прочтения двоякие. С одной стороны, мы можем взглянуть на мир глазами художника (герой Альфред Моберли и его друг-коллега Обри Уэст). Иметь способность видеть красоту в окружающем мире, в повседневности быта - это очень вдохновляет. Как тут не вспомнить слова Оскара Уайльда: "Красота в глазах смотрящего".

Тропинка делает поворот, и перед ними море. Плоские камни на берегу кажутся продолжением дороги и исчезают в воде, словно бы приглашая ее не останавливаться, уходить дальше, в море. В волнах вспыхивает солнце. Песок покрыт серой и розовой галькой, будто веснушками. Линия прилива исчеркана бурыми водорослями. Она подхватывает юбки и пускается бегом, вскакивает на нагретые солнцем камни, у ее ног плещется вода. Он ставит наземь корзинку с ланчем, смотрит на нее – как развеваются на ветру ленты ее шляпы и хлопают юбки, как она с улыбкой глядит на небо.

С другой, в романе поднимается тема очень нездоровых отношений матери и дочери, в наше время обозначаемых словом "токсичные". Сначала мы видим воспитательную систему миссис Сандерсон по отношению к дочерям Элизабет и Мэри. Затем - как Элизабет относится к своему первенцу, девочке Алли. Мне как матери, у которой один из детей сейчас в грудном возрасте, было буквально больно читать про то, как Элизабет реагирует на собственное дитя, какие мысли у нее проскальзывают.

Ребенок прохудил ее, продырявил. Осквернил.
Этот растущий рот, львиная пасть, яма, преследует ее во сне, пожирает ее, а, проснувшись, она еще и обязана подносить ему грудь. Десны ребенка у ее соска будто лезвия.
Ребенок кажется ей не человеком – животным, и даже не домашним зверьком, что мурлычет или виляет хвостом от радости, а каким-то насекомым. Ядовитым насекомым. Рептилией, разве что рептилии, кажется, обычно не издают никаких звуков.

Тому, для кого такие отношения - болевая точка, может и не стоит браться за этот роман.

Евангельская цитата, вынесенная мной в название рецензии, относится и к миссис Сандерсон, и к Элизабет Моберли. Дело в том, что обе они всю свою жизнь посвятили помощи бедным, неблагополучным женщинам, открыли для них центр помощи, сделали много добра, но при этом нанесли своим родным детям глубокие психологические травмы.

Темы, поднимаемые в романе, важные и с социальной, и с психологической точек зрения, порой неприглядные. Много упомянуто случаев про грубые нарушения прав женщин, собственно, прав никаких особо-то и не было. Но сама атмосфера романа совсем не мрачная. Главный посыл, который я считала - борьба за свои принципы и за право быть счастливой.

Наткнулась на книгу случайно, начала читать на авось, поэтому очень приятно удивлена, что она дала мне так много. Большую часть фильмов и сериалов, что я смотрю, произведены в США, и очень частно не хватает знания контекста, чтобы разобраться в отдельных ситуациях, связанных с особенностями их культуры, особенно в плане жизни индейцев в современном виде. Часто некоторые персонажи выглядят странно и непонятно, головой понимаешь, что явно есть какие-то обстоятельства, из-за которых формируется такой пласт населения, но в чем они заключаются? И тут просто лавина ответов на мои вопросы.

Для дебюта в 29 лет, на мой вкус, книга написана отлично. Очень хороший язык, интересно выстроенная история, удивительные местами способы поделиться чувствами. Меня очень поразило, как много схожего у Тары и девушек из Турции ( Витольд Шабловский - Убийца из города абрикосов. Незнакомая Турция — о чем молчат путеводители ), от побоев и отношения к женщине, до убийства женщины членом семьи. Неважно, из Турции ты или Айдахо, мусульманин или мормон, дело не в религии, политике и даже культуре. Дело в человеке, человек он вот такой.

Поднимается еще очень важный вопрос памяти и самоидентификации. Я понимаю главную героиню, хоть у меня и не было столь жестоких ситуаций, но все равно было следующее. Ты оказываешься в плену некой нормы, внутри тебя все сопротивляется ей, но ты твердишь себе - это норма, все в порядке. Ты видишь, что у большинства так же или все таки не так. Ты чувствуешь тревожность, страх, панические атаки. Тебя постоянно потряхивает, хотя казалось бы обычный день, ничего не происходит. А потом ты понимаешь, что просто ждешь, ждешь, когда опять наступить этот момент "нормы" и тебе снова будет... больно и страшно? И ты наконец-то признаешься себе, что да, тебе больно и страшно, тебе не показалось что это не норма, что это не правильно, что ты должна сказать нет, отстоять свои границы, отстоять себя.

Рассматривать "Галлюцинации" Оливера Сакса с точки зрения нон-фикшн было бы неправильно. Уж слишком мало тут науки. Автор дал примерную классификацию, по какой причине могут появляться галлюцинации: вот из-за этого, из-за этого, из-за этого, а ещё вот в такие моменты. Собственно, на этом вся наука и закончилась.

Большая же часть книги — умелой рукой популяризатора подобранные примеры галлюцинаций. Их читать так же интересно, как увлекательную художку, а некоторые жуткие глюки вообще заставляют трепетать от ужаса волосы на всех частях тела. Ибо Оливер Сакс подводит к одной простой мысли: галлюцинации не обязательно связаны с болезнью и могут появиться по той или иной причине у любого человека. И сразу же описания того, как у кого-то мертвецы стоят вокруг кровати, у кого-то страшные лица появляются изо всех углов, а кого-то вообще галлюцинация придавливает и душит. Ну, зашибись. Спал ты себе спокойно, спал, в ус не дул, а тут оказывается, что в любой момент на тебя может напасть целая армия кошмарных видений, и это будет абсолютно нормально.

Классификация Сакса, между тем, весьма качественно объясняет многие галлюцинации, которые люди склонны принимать за сверхъестественное. Умершие родственники, кошки на периферии зрения, предсонные и послесонные видения, дежавюшки и предсказания будущего — всё это, говорит Сакс, почти всегда является обычными глюками, которые видит чуть ли не каждый второй, но боится в этом признаться или считает это за что-то другое. Не знаю, насколько это вообще успокаивает. Что страшнее: столкнуться с чем-то сверхъестественным или осознавать, что в любой момент с нифига на тебя может обрушиться целый сонм уродов, чудищ и прочей фиготени, и сделать с этим ничего не получится? Лично я не могу выбрать из этих двух зол более жуткое.

Из интересного: я и в других книжках Сакса замечала сюжеты, которые были мило позаимствованы сценаристами для "Доктора Хауса". "Галлюцинации" не стали исключением. Сцена излечения болей фантомной конечности в сериале есть во всей красе.

Заодно вспомнился потрясающий рассказ одной моей знакомой, у которой патологически плохое взаимодействие со скоростями (у Сакса про подобные глюки тоже глава есть, если что, даже с личным опытом). За двое суток до длительной поездки автостопом она слила с ними душу и искренне надеялась, что через денёк отпустит. Но на фоне хронического алкоголизма не отпустило ни через сутки, ни через двое, а только через четверо. Так что всю дорогу автостопом она была занята важным отделением реального от нереального. "И тут у дальнобойщика голова начала быстро-быстро вращаться вокруг своей оси. Нереально. Зато машина его — реальная. Подвёз. Вижу, по проводам вверх рогами летит троллейбус. Нереальный. Присмотрелась — мой маршрут. Жалко, что нереальный, подвёз бы".

Есть книги - пища для ума. В них мы открываем для себя что-то новое и интересное, узнаём и познаём и, может быть, становимся чуточке умнее. А есть книги - пища для чувств и души. Именно такой, воспринимаемой в первую очередь какими-то восьмыми-десятыми-стопятидесятыми чувствами и сердцем, стала для меня эта книга.
История удивтельно красивая, не смотря на обилие медицинских не всегда приятных подробностей. История очень мелодичная, музыкальная, певучая. История очень ароматная, щекущая ноздри, вкусная. История очень домашняя и семейная, тёплая и какая-то своя. История любви и ненависти, удивительного единства и родства душ, верности своим родным и близким людям и своему долгу, профессии. И в данном случае это не просто слова. Книга написана врачом и о врачах, а в их случае долг - это свято! И даже не смотря на то, что медицинский слов, понятий, действий, названий и так далее в книге очень много, читается она очень легко.
В книге много всего - это и история Эфиопии, свержения и утверждения власти, жизни простых людей. Это взаимоотношения внутри семьи. Это любовь, дружба и предательство. Это поиск смысла жизни, поиск самих себя и своего предназначения в этом мире. Это много врачебной практики и описания болезней. Это смех и улыбки. И слёзы порой.
А какие там герои! Два мальчика-близнеца Марион и Шива, их мать сестра Мэри и отец Томас Стоун. Хема и Гхош, которых невозможно не обожать, матушка, Гербе, Алмаз, Циге, доктор Дипак, собака Кучулу. Все стали будто родные и любимые. И только Розине и Генет, особенно ей, не нашлось места в моём сердце. И пусть я просто восторженный читатель, не специалист в области литературы, а всего лишь любитель, но на мой взгляд в этой книге удалось всё - и идея, и её воплощение, и всевозможные описания, и персонажи. Она захватывает тебя и не хочет отпускать. Ты так и живёшь в Эфиопии, в госпитале Миссии, ты едешь в Америку, и снова возвращаешься домой. На неё откликаются какие-то струны в глубине души. И сразу хочется верить, что на свете много такого вот добра и великодушия, искреннего интереса к людям, медицины не потому что хорошо платят, а потому что нельзя иначе. Хочется верить, что в общем итоге всё будет хорошо. Я пока не знаю, что конкретно, но обязательно будет! Она внушает некий оптимизм. И хочется сыпать банальными лозунгами и призывами, которые вот сейчас, в этот момент кажутся откровениями. Хочется жить в ладу с самим собой и верить, что жизнь рано или поздно повернётся к тебе своей самой привлекательной стороной.

Любое наше действие или бездействие меняет мир, сознаем мы это или нет

Роман прекрасен и ужасен одновременно.
Прекрасен захватывающим сюжетом и неординарными героями с их удивительными, но, в большинстве, трагическими судьбами.
Эта трагичность не выдуманная, нет, просто в то время и в том месте похожие судьбы были у 90% населения.
Здесь есть и братья близнецы, и любовь длинною в жизнь, и жертвенность ради близких, и фанатичная преданность профессии.
Много национального колорита и традиций.

Много медицины с доскональными анатомическими подробностями.
Вот этот пункт стал для меня сложным.
Все медицинские частички романа очень уместны и способствуют еще более глубокому погружению в сюжет.
Но они написаны так же живо и красочно, как и весь роман.
Человеку неподготовленному читать такое тяжело.
Подробнейшие, детализированные по шагам, описания операций дались мне очень нелегко, но я рада, что прочитала эту книгу до конца.

Мозг человека очень сложная и до конца не изученная штука. Именно штука, потому что до сей поры до конца невозможно предсказать на что он на самом деле способен. Книга "Галлюцинация" показывает одну из граней этого самого сложного органа нашего тела. Слушала книгу и мне пришла совершенно безумная мысль, которая совершенно не в тему книги. Я много читаю фэнтези и возможно, где-то на другой планете, эволюция могла пойти по другой дороге и возможно где-то и существует магия. Скажите бред и я перечитала? Возможно, но по сути мы ничего не знаем о вселенной в котором живём и исключения бывают самые разные. Это вписывается в мою картину существования жизни в целом. Мозг способен на многое.
Автор подробно описывает и объясняет различные причины возникновения галлюцинаций. В некоторых случаях это нормальная реакция, а где-то уже диагноз. Не скажу, что чтиво меня увлекло, но было интересно узнать на что способен наш мозг в некоторых ситуациях. Временами читать было даже немного жутко. Автора ещё почитаю как-нибудь.

Пол Каланити безумно любил литературу, он учился на филологическом, зачитывался классикой, мечтал написать книгу. Всех, кого увлекает литература, рано или поздно толкает вопрос о смысле жизни, о переделах человеческих возможностей. Литература позволяет увидеть десятки жизней за несколько дней, такая концентрация чужого опыта часто вызывает вопросы, мучает. Пол Каланити решил, что следить за внешними проявлениями человечества недостаточно, что имеет смысл копнуть вглубь, стать нейрохирургом, увидеть мозг изнутри. А потом в тридцать с небольшим его настигает рак и смерть.

Это очень болезненная история о человеке, который мечтал о многом, но ничего не успевал. Он не успевал учится и постоянно менял направление. Он не успевал проводить время с семьей, поэтому жена от него почти ушла (если бы не рак). Он не успевал работать, потому что рак лишал его работоспособности. Эту книгу он тоже не успел дописать. Она создавалась второпях и как уж вышло, так вышло. Эта книга действительно важна для автора и его семьи, но больше ни для кого в этой книге нет смысла, на мой взгляд. С художественной и сюжетной точки зрения в ней нет ничего нового и исключительного, кроме реально живущего Пола Каланити, чья история, увы, не уникальна. В мой первый абзац этой рецензии вложен большой потенциал материала для книги, но увы, именно то, что я прописала в книге и содержаться, ничего больше. Тот уровень понимания взаимоотношения людей, человеческой жизни и опыта, что автор отразил в этой книге, на мой взгляд, блеклый и поверхностный. Книга как бы обо всем сразу и не о чем конкретно, поэтому мы бегаем по верхам, которые знали и до автора. В обществе принято, что о покойных либо хорошо, либо ничего и в книге это чувствуется. Семья скрепя зубами делает вид, что Пол Каланити был прекрасен и уникален, хотя из всех щелей сквозит, что он был эгоцентричен, самовлюблен и холоден. Меня удивляет успех этой книги, впрочем, медицинская тема всегда была в цене.

Очень красивый и безумно эстетичный роман, который хочется назвать не иначе как произведением искусства. Я очень редко говорю о творениях современных авторов в таком ключе, но Сара Мосс по-настоящему заворожила и очаровала меня своей поэтической прозой..

Каждая глава предваряется детальным описанием картины, принадлежащей отцу или дяде главной героини. Это может быть портрет, пейзажная зарисовка или нечто абсолютно абстрактное, но вне зависимости от формы каждая картина является идеальным предисловием к следующему за ней тексту.

Даже я, человек бесконечно далекий и совершенно равнодушный к живописи (каюсь, виновна!), прониклась этой невероятной и запоминающейся задумкой автора.

В целом, и само повествование проникнуто духом изобразительного искусства: перед читательским взором разворачиваются отдельные эпизоды, похожие на своего рода художественные зарисовки, как будто пойманные на бумаге мимолетные мгновения.

Раз - и мы видим, как мать главной героини терзается свалившимся на нее бременем материнства, два - и мы видим как младенец превратился в маленькую девочку, которая так старается стать идеальной дочерью, три - Алли из маленькой девочки превратилась в нервозного и неуверенного в себе подростка, страдающего от приступов паники….

Удивительно, но такая отрывочность и резкие переходы ничуть не нарушают цельности разворачивающегося на страницах романа действия. Сара Мосс умеет выбрать по-настоящему значимые и важные моменты, которые наиболее ярко раскрывают историю главной героини.

Может показаться, что “Фигуры света” - довольно типичная история детско-родительских отношений, в которых ребенок недополучил родительских любви, внимания, поддержки и тепла. Но Сара Мосс усложняет эту историю, добавляя в нее второй слой и предлагая нам рассмотреть ее сквозь призму женской эмансипации и феминизма, тема которых является центральным звеном повествования.

Сложно поспорить с матерью Алли Элизабет по поводу необходимости бороться и сражаться за права женщин и помогать тем, к кому жизнь была намного более сурова и беспощадна.

“Тебе здесь не нравится. Как и тысячам живущих здесь детей. Они хотели бы жить в твоем доме, играть в твои игрушки, есть вкусную горячую еду, которую ешь ты. Они хотели бы спать в твоей чистенькой кровати, проснувшись, видеть розы на стенах и умываться в твоем красивом умывальнике”.

“Где-то в этих карликовых домишках прячутся дети, которые заслуживают всего, что папа делает для Алли и Мэй”.

Да, в этом плане я не буду спорить с Элизабет - унижение, насилие, грубость, голод, холод, отсутствие крыши над головой, невозможность распоряжаться своим телом и своей жизнью для многих женщин того времени были единственной существующей реальностью.

Но какой смысл в ее благородной и достойной общественного восхищения деятельности, если в ней нет самого главного - любви?

“Люди, которые не жалеют себя, редко жалеют других” - эти слова самым лучшим образом описывают мать Алли и Мэй. Искалеченная воспитанием своей собственной матери, она уже никогда так и не смогла исцелиться от своего душевного недуга и осталась холодной бездушной статуей, живущей по предписанным правилам и порядкам.

В романе очень много боли, и ее средоточием становится Алли - нелюбимая дочь, которая все своим детство и юность посвятила одной-единственной цели - завоевать хоть чуточку родительской любви. Но всё, чего ей удается добиться от своей бесчувственной матери, слова - “Ты ничего не можешь мне дать”. Пожалуй, именно этот момент, несмотря на весь свой лаконизм, претендует на звание самого душераздирающего эпизода.

В отличие от своей старшей сестры, Мэй более смелая, дерзкая и бесстрашная, она всегда готова постоять за себя и свое личное пространство. Она не боится идти наперекор материнским заветам, которые видятся ей бессмысленными и несправедливыми. Может, именно поэтому вся родительская любовь достается ей?

“– Она же нам доверяет. Мы должны доказать ей, что можем исполнить все ее пожелания.
– Никто, – отвечает Мэй, – не может исполнить всех маминых пожеланий”.

Я была бесконечно рада, когда на Алли наконец-то снизошло озарение, и она смогла увидеть то, что так долго ускользало от ее внутреннего взора.

“Целители - не целые. Целителям не нужно быть целыми, потому что целость, целокупность - не человеческие качества. Величайший дар человечества есть любовь, а не разум - обычно она предпочитает других пророков апостолу Павлу, но теперь ей впервые кажется, что так оно и есть, - и мама, которая столько времени проводит в церкви, этого не знает”.

Иногда путь к себе бывает очень тернистым, полным боли и страданий, почти невозможным для преодоления. Но стоит сделать только один робкий шаг навстречу себе - и оказывается, что тебе это под силу…

Каждый из нас – каждая живая душа – это чья-то боль. Наша единственная надежда – и на то, чтобы спастись, и на то, чтобы вылечиться, и именно это, думает она, маме и не под силу – признать, что мы причиняем людям боль. И жить с этим.

Признаться, я обходил стороной работы Оливера Сакса.

По названиям и тезисам было понятно, что книги довольно «узкие». Этот факт останавливал взять работы Сакса в руки и как оказалось зря! Сейчас же, думаю, за ближайший год прочитаю все его книги.

Галлюцинации Оливера Сакса подарили миру невролога и известного популяризатора. Со знанием дела в этой книге будет разобрано всё, что как-либо связано с данной тематикой. И, на самом деле, я не думал, что галлюцинации такая уж обширная тема и в неё можно так глубоко погрузиться.

ГАЛЛЮЦИНАЦИИ – книга обо всех популярных (и не сильно) механизмах возникновения галлюцинаций, какая активность мозга этому предшествует. Галлюцинации – это всегда плод больного разума, причина тому или нарушение психики или структурные изменения мозга.

Галлюцинации могут быть правдоподобными или причудливыми, эмоциональными и бесконтекстными, но зачастую в них вы остаётесь пассивным наблюдателем. Я пытаюсь найти синоним галлюцинациям, ведь если убрать из моей рецензии это понятие, то останется 2 слова. А кроме шуток, прочитав книгу вы поймёте, что это более общее понятие более чем для 15 видов изменения сознания. Оливер Сакс разберёт травмы, болезни, синдромы, наркотические приходы, мигрени, эпилепсии, дежавю, депрессии, травмирующие эпизоды и как они повлияли на жизни, полёты во снах и наяву…

И прочитав до этого момента можно еще сомневаться, ведь книга может оказаться просто скучной. Книгу, безусловно, делает автор. Оливер Сакс сделал её интересной, он пропускает каждый случай через себя. Вы с книгой узнаете всё о пациентах с галлюцинациями, чем они жили, как себя чувствовали, что по этому поводу думали.

А, возможно, вы узнаете себя. Как бы странно не было, но я тоже был подвержен галлюцинациям. Узнал об этом только сейчас. Как-то раз я попал в аварию, всё обошлось, но я помню до сих пор всё в деталях. Первые пару месяцев после – мне было достаточно закрыть глаза и в голове возникали образы, я чувствовал каждый запах, я чувствовал каждый скрип, я чувствовал каждый удар, и я раз за разом проживал весь спектр эмоций. Открываешь глаза – весь потный, сердце стучит, но всё «испарилось».

Эта книга – повод задуматься над метафорой:

«Жизнь – это театр одного актёра»

Ваша реальность, ваша жизнь не более чем иллюзия…

Дорожите этим хрупким чувством!