Цитаты из произведения Die Aufzeichnungen des Malte Laurids Brigge — стр. 4

Я не стану рассказывать о тебе, Абелона. Не потому, что мы обманули друг друга -- ведь и тогда ты любила одного-единственного, кого ты, любящая, не умела забыть, я же -- всех женщин сразу; но потому, что не всего можно коснуться словом.

Жизнь любимых тяжела и опасна. Ах, если б они себя пересилили и сделались любящими. У любящих – надежная жизнь. Они уже вне подозрений и сами не могут себе изменить. В них исцеляется тайна, они выпевают ее целиком, как соловей, не дробя.

Ужасное — в каждой частице воздуха. Его втягиваешь в легкие вместе с прозрачностью; но в тебе оно оседает, твердеет, острыми геометрическими краями врезается в органы; ведь все, что рождается пыточного и страшного на эшафотах, в застенках, сумасшедших домах, операционных, под сводами мостов поздней осени, — все не сдается…

Я был занят собою и преисполнен той конечной радости, которую, далеко не дорастя до неё, принимал за печаль.

Есть люди, которые одно лицо носят годами, оно, разумеется, снашивается, грязнится, может прохудиться на складках, растягивается, как перчатка, которую надевали в дорогу. Это – простые, бережливые люди; они не меняют лица, даже не отдают его в стирку. Сойдет, говорят они, и кто им докажет обратное? Но напрашивается…

Бойся света, углубляющего полость пространства; не озирайся, чтобы часом не увидеть, как встает у тебя за спиною, порабощая тебя, тень.

А он одного хотел — безразличия сердца, и ранней ранью в полях оно иной раз на него находило, да так, что он кидался бегом, чтоб не дать себе ни спуску, ни времени сделаться чем-то иным, но остаться всего-навсего легким мгновеньем, помогающим утру очнуться.

Мне недаром указано это место, ибо пора уже понять, что я достиг в своей жизни станции назначения. Да, странными путями бродит судьба.

Один шаг — и боль обратится в радость. Но я не способен на этот шаг, я упал, не могу подняться — я разбился. Всегда я надеялся, что вот-вот подоспеет помощь. И наконец она здесь, со мной, собственным моим почерком выписанная — услышаны мои ежевечерние молитвы. Все это я выписал из книг, чтобы стало мне ближе, чтобы вышло…

Но теперь, когда все так меняется, не пришло ли время перемениться и нам? Не пора ли развиться немного, постепенно взять на себя свою долю в труде любви? Мы были избавлены от ее печалей, она попадала к нам среди развлечений, как вдруг попадает в детский ящик с игрушками кусок настоящих кружев, забавляет ребенка, перестает…