Рецензии на книги издательства «Terra Fantastica»

После первого неудачного знакомства со Стругацкими книга долго откладывалась мной, но зря: мои опасения не оправдались, и роман меня приятно удивил. На мой вкус, повествование ведётся несколько сумбурно, но сюжет меня очень захватил, а главный герой оказался близок по духу. Описанное авторами "приближенное к раю" общество, в котором изобилие уже перестало быть целью, но так и не стало средством развития человеческого потенциала, завораживает и пугает своей реалистичностью, а его обыватели, чьи амбиции и мечты не поднимаются выше основания пирамиды Маслоу, временами вызывают смутное узнавание и тем самым - ещё большее отвращение.
Книга очень резонирует с моими собственными переживаниями: как скоро человечество перешагнёт ту черту, за которой понятие "интеллигенция" станет ругательным, а девиз "получай удовольствие и ни о чём не задумывайся" станет принципом жизни большинства?
Хочется верить, что мрачные фантазии Стругацких таковыми и останутся, однако, после прочтения мне так и не удалось до конца избавиться от чувства тревоги и мыслей о том, насколько тонка грань между мыслящим человеком и человекообразным существом.

Для Лагдален праздник Дня Основания оказался под угрозой — в наказание за распутничество с эльфом её отправили чистить конюшни. А с учётом того, что конюхи в последние дни там совсем не прибирались, тратя своё время на подготовку к празднику, легко представить объемы работ для девушки...

Никакая ведьминская магия не поможет, да и Лагдален не особо хорошо плетет заклинания. Поэтому остаётся толкать тележку, да костерить себя за особую доверчивость к противоположному полу.

Но на ее счастье к ней на помощь внезапно приходят дракон Базил вместе со своим драконопасом Релкином. Случайность или намеренная встреча? Лагдален узнает только к концу вечера. Но то, что теперь эти трое связаны крепкими узами приключений сомневаться не приходится.

А в это время над союзом городов Аргоната нависла угроза — злой Рок плетет интриги и готовит войска для нападения. И как бы нашей троице не оказаться в гуще событий...

У моего мужа есть удивительная способность советовать мне книги, которые:
а) мало, кто читал, а я даже о таких и не слышала;
б) написанных так, как я люблю.

Поэтому, когда мне для одного марафона понадобились драконы, я сразу взялась за этот цикл. И он оказался весьма неожиданным!

Мир здесь сложный и иерархично, и описательно. Власть принадлежит Императору, однако, весомые решения принимают ведьмы. Многим мужчинам это не нравится, в особенности королям, которых Император рассадил по союзам. Противостояние мужского и женского настолько острое, что искры гнева буквально опаляют щеки читателя.

Магия тоже не из простых. Я так и не поняла до конца возможности ведьм, ибо в этой книге они больше прибегали к темным силам, чем плели свои заклинания.

Злодей тут очень мерзкий. С виду простой, но используя некоторые детали частей тела,  представлять сие творение автора абсолютно не хочется.

А вот бои и драки тут шикарные! От встречи с тролем в подвале у меня до сих пор идут мурашки, а на гнилую дыню я ещё долго не смогу смотреть без содрогания.

И, наконец, описание драконов. Это совсем не то, что укладывается в привычные рамки драконьего фэнтези. Но от этого Базил Хвостолом становится только интереснее.

В целом, немного затянуто, но мне понравилось. В этот раз атмосферным оказался не мир, а герои — Релкин и Базил. Для меня это что-то новенькое, поэтому читать дальше буду обязательно.

Мой адвокат так и не смог свыкнуться с мыслью, которую часто отстаивают бывшие наркоманы и которая особо популярна у досрочно освобожденных, мол, без наркотиков улететь можно гораздо дальше, чем с ними.

«Большая охота на акул» – большой сборник статей, заметок, интервью Томпсона, и отрывков из его книг. Здесь собрано всё самое лучшее, что вам нужно знать про великую акулу Ханта – его пьяные приключения, ненависть к Ричарду Никсону, баллотирование на пост шерифа в Аспене, статьи про коррупцию и беспредел полиции, продажные выборы, издательства, подвергающие авторов жёсткой цензуре, а также про спорт – будь то скачки, бои на ринге, футбол или казино.

Не зря я из всех книг Томпсона именно эту прочитал последней. «Большая охота на акул» – как демо-версия всех его произведений. Двести страниц про «жадного, лживого, лицемерного Никсона» – это буквально любая его книга про политику, будь то «Лучше, чем секс» или «Поколение свиней». Описания абсолютно безумных трипов с перестрелками и нарушением закона напоминали «Ромовый дневник». В паре глав он вновь пишет про «Ангелов Ада», которым посвятил целый роман в стиле гонзо. А большой отрывок к финалу из «Страха и отвращения в Лас-Вегасе» – как бальзам на душу.

...не балуй парень, а если хочешь водить компанию с баловниками, не удивляйся, когда предъявят счет, который просвистит через занавеску на двери полутемного барчика солнечным днем, когда копы решат отделать кого-то для острастки…

Ну, и конечно, «Большая охота на акул» – это вовсе не про рыб. Нет, там есть глава про рыбалку и ночную охоту на хищников, но всю жизнь Никсона окружали другие акулы. Те, что надев форму с погонами, убивают в баре беззащитного журналиста, который писал неугодные властям статьи. Те, что саботируют выборы, те, что правят страной, не умея этого делать. Те, что пытаются сделать так, чтобы «Страх и отвращение» никогда не увидела свет, потому что там всё – «диффамация и клевета на честного адвоката. Немедленно подлежит изъятию». И этих акул поймать на крючок гораздо труднее, чем зубастых водных чудовищ.

Томпсон писал про родную страну, гнался за американской мечтой, пока мир медленно слетал с катушек и полнился безумием и кровавыми трупами. Но даже не смотря на это, Хантер всегда излагал за своей пишмашкой правду, даже если она была не угодна всем вокруг. Здесь и про хиппи, и про битников, и про борьбу мексиканцев за право на жизнь, и про странные риэлторские схемы, когда дома в маленьком уютном городке продают втридорога, а потом жизнь американского среднего класса превращается в ад, а их район – в самое криминальное место штата.

В стране, которой управляют свиньи, все поросята идут наверх, – а нам остальным хана, пока не сможем взять себя в руки: не обязательно, чтобы Победить, скорее, чтобы не Проиграть Совершенно. Мы должны это самим себе и нашему ущербному представлению о родине как о чем-то большем, нежели нация паникующих овец. Но особенно мы должны нашим детям, которым придется жить с нашей утратой и ее далеко идущими последствиями.

А для тех, кто считает, что сборник уже не актуален даже для толерантной сегодня Америки, не говоря уже про Россию, Томпсон вставил несколько очерков в духе «Страха и отвращения» – как уехать из города, не оплатив счёт на несколько тысяч в отеле? Как перевести через границу запрещённые вещества? Как словить за десять минут до вылета такие трипы, от которых кровь застывает в жилах? Или как ввалиться в номер к бесспорному чемпиону, Мухаммеду Али, с бутылкой пива в одной руке и сигаретой в другой, не переставая крыть его на чём свет стоит, и получить не нокаут, а полноценное интервью?

В общем, сборник более чем достойный. От переизбытка гонзо-журналистики в крови вам может стать плохо, поэтому этот кирпич советую читать дозированно и смаковать каждую главу. Если вы не знакомы с автором, то «Большая охота на акул» будет вашим билетом в его творчество. Потому что почти на любую из тем, поднятых там, можно найти его полноценную книгу и знакомиться с Хантом дальше.

В абсурдном и жестоком мире, который мы для себя создали, любой, способный найти мир и личное счастье, не обворовывая ближних, заслуживает, чтобы его оставили в покое. Они землю не унаследуют, но и я тоже. И я научился жить с мыслью, что мира и счастья никогда не обрету. Но пока я знаю, что у меня есть немалый шанс от случая к случаю обретать то или другое, я делаю, что могу между молотом и наковальней.

Как я уже неоднократно писал в своих отзывах, братья  Стругацкие для меня –непростые писатели. Отдавая должное их полету фантазии, я всякий раз раздражаюсь вечной недосказанностью и отсутствием готового рецепта решения всех проблем. Впрочем, повесть «хищные вещи века» несколько выбивается из типичных представлений о АБС в моем сознании.Дело в том, что перед нами не просто повесть, но повесть в необычном для авторов жанре. И это антиутопия. По сюжету некто по имени Иван Жилин приезжает в курортный городок дабы отдохнуть и написать книгу. Есть у него и другие цели, но об этом мы узнаем ближе к концу произведения И вот уже сам город вызывает вопросы у меня, как читателя. Прежде всего своей неестественностью-ни грязных улиц, ни бомжей, ни пьяных… Никто , впрочем, не говорит, что все вышеперечисленное есть норма жизни, но подобное куда привычней глазу, к сожалению. Под стать городку с картинки и люди, в нем живущие. Все они какие-то ну очень довольные жизнью и собой. То,  во что верит большая часть из них, местными учеными довольно место окрещено философией оптимизма. Не буду утомлять Вас рассуждениями о самой концепции -вот лишь самое основное-наука, прогресс, самое развитие человечества достигло такой стадии, то людям для жизни более ничего и не нужно -у них все есть. Но в этом-то и заключается проблема - имея все, для удовлетворения потребностей, горожане застывают в своем духовном развитии. У них банально нет стимула к самосовершенствованию,  сводится на нет фантазия, воображение, ни к чему читать книги и становиться умнее. Ночью городок преображается и далеко не в лучшую сторону. Это как глупые шутки в детстве - разворачиваешь конфетку, а там место шоколадки-камень. Так и тут-местами это даже жутенько читать.  Неуютности происходящему добавляют эстеты с кастетами, интеллигентные террористы, новые виды наркотика.  И вот тут есть довольно большое но. Все вышеперечисленное должно было бы складываться в зубодробительныйэкшен с погонями и перестрелками, но действие тут только фоном, основная часть повести это рассуждения авторов на тему духовного обнищания личности. Будем честны- местами это напоминает разговор с младенцем (и с некоторыми взрослыми, чего уж греха таить ) из серии : а ты точно понял? Меня примерно в середине романа то порядком поддостало. Ибо хотелось( ах ты ж читатель- привереда), чтобы смысла в жизни тов. Жилина было бы чуточку побольше, а его реакции на происходящее-чуточку натуральнее. Но увы-что имеем, то имеем. То есть видите-читать будет и интересно и скучно. А ведь юношеское нетерпение не дает тебе сил продираться сквозь бездны авторской философии, вот почему в данном случае «подрастешь-поймешь»актуально, как никогда. Моя оценка 8 из 10

Последнее линейное произведение в цикле (автор написал еще три вбоквела, но завершить свое повествование не успел). В отличие от других произведений сериала, «Гильдия» внезапно является прямым продолжением предыдущей книги, «Абсолютной энциклопедии», тогда как раньше автор метался и в пространстве, и во времени. Здесь же мы начинаем почти там же, где и остановились – Земля закрыта фазовым щитом, а Юные миры накапливают силы для решительного сражения с планетой-прародительницей.

Книга вроде бы не очень длинная, но читалась долго. Дело, вероятно, в том, что в ней почти ничего не происходит, за исключением одной почти бескровной вылазки, а все остальное время главный герой ищет себя и пытается протиснуться в воображаемую дверь в коридор между мирами (зачеркнуто) в креативную вселенную, которая является чем-то вроде механизма согласования коллективного солипсизма. И если «Тактика ошибок» была великолепна по форме и содержанию, а «Абсолютная энциклопедия» была хороша по содержанию, хоть и хромала по форме, то «Гильдия» скучна от начала и до конца, хотя я честно пытался дать ей шанс несколько раз, выискивая положительные стороны в разговорах и прыжках веры. Сверх того – печаль в том, что автор не завершил этим цикл, а собирался писать что-то еще о приключениях Хола/Дональда.

Но кроме пустоты в книге был красивый английский автора, хороший саспенс в той, уже упомянутой, вылазке, автор классно умеет нагнетать и ускорять. И вселенную автор почти не изменил и ничего не подрихтовал для этой части, но все это вялые оправдания для самого факта существования этой книги. На одном приятном ощущении от наличия продолжения далеко не уедешь. Где космические битвы, где стычки в лесах необычных планет, где по-американски торгово-привлекательные девицы?

Мир, где каждый наделен магическим талантом, призрачные кони и молодой варвар, жаждущий приключений – вот что обещает "Жгучая ложь" Пирса Энтони. Увы, вместо захватывающего путешествия по волшебным тропам, я оказалась в пустыне скуки, где даже всеобщее волшебство и опасности на каждом шагу не способны разжечь огонь интереса.

Джаред, наш главный герой – варвар, спешащий навстречу подвигам. Он странствует по миру, оседлав призрачного коня. Звучит интригующе, не правда ли? Вот только сам Джаред оказался столь же призрачным и неуловимым, как и его скакун. Вместо сильного и решительного варвара я видела неинтересного персонажа, чьи мотивации туманны, а действия предсказуемы. Он бродит по страницам книги, словно заблудившийся путник, не зная, куда идет и зачем.

Автор пытается затронуть вечные темы: истину и ложь, моральный выбор, природу власти. Но эти глубокие вопросы лишь скользят по поверхности повествования, не получая должного развития. Вместо философских размышлений, которые могли бы возникнуть в ходе подвигов героя, получается набор банальных ситуаций, которые забываются так же быстро, как и прочитываются.

Конечно, нельзя сказать, что в книге нет ничего хорошего. Легкий слог Пирса Энтони делает чтение не слишком утомительным. Идея мира, где магия доступна каждому, вполне интересна. Словесные каламбуры тоже заслуживают внимания. Но, увы, этого недостаточно, чтобы спасти книгу.

"Жгучая ложь" оставила после себя лишь пепел разочарования.

Уже давно хотела прочесть эту серию, с тех пор, как услышала огненные рекомендации от Светланы из 2 talk girls. И даже не знаю, что теперь делать, брать себя в руки и дочитывать или оставить как есть. С одной стороны, мне очень понравилась идея такого Отряда, не ограниченного в своей работе никакими моральными рамками (кто заплатит, на того и работаем). С другой стороны, иногда я так путалась в именах и местах, что вылетала из происходящего на пару страниц, приходилось лезть в доп. источники, чтобы что-то понять...

Четыреста лет назад миром правили Властелин и его Госпожа, они подчинили себе десятерых могущественных магов, сегодня называемых Взятыми. Но девушка по имени Белая Роза подняла восстание, правители погибли. Спустя века к отряду наемников (Черному отряду) обращается Душелов - один из Взятых. Госпожу воскресили и теперь вновь поднимается мятеж. Главный герой Костоправ - летописец отряда и лекарь, непосредственный свидетель всех событий.

И ведь хочется узнать, что было дальше. Интересно, что будет с Костоправом и его товарищами, удастся ли Властелину захватить мир, проявит ли себя Госпожа с другой, более человечной, стороны. Вырастет ли новая Белая Роза, поменяются ли герои вообще к лучшему. Но я боюсь, что и в дальнейшем мое чтение будет таким сумбурным. Одно мое воображение не вытянет то, что автор пытается нарисовать перед читателем, но именно что - пытается. Местами создавалось ощущение, что перевод корявый.

Странная книга. Написанная как бы в межсезонье, в 1983-1987 годах. Стилистически и композиционно выполненная в стиле Вадима Шефнера, ЕВПОЧЯ. Как бы фантастика.
В центре сюжета группа молодых людей, аспирантов, МНСов... Один изобрел идеальное средство для анабиоза и вместе с тремя друзьями на 115 лет вморозился в лед для его испытания. Другой "силой желания" наткнулся на Золотой шар оранжевую субстанцию, которая исполнила его мечту - создать универсальный копирователь-сибр (Синтезатор Брусилова). Это открытие и явилось катализатором, изменившим образ жизни человечества.
Попытки осмыслить какие последствия принесет повсеместное распространение сибров, какие запреты должны соблюдаться, попытка смоделировать развитие общества тотального изобилия выглядят в этой книге наивно, немного смешно, но не пошло.
Сюжет пересказывать смысла нет, там есть и стрельба, и секс и еще всякое-разное...
Пожалуй, эту книгу можно назвать в числе последних советских книг социальной фантастики. И первых же постсоветских. Вот в этом, я думаю, преимущественно и содержится ее ценность.

Знаете, что вы увидели бы, если бы смотрели на нашу планету в телескоп, со звезды Травкаит, в созвездии Лебедя?
Если бы я, голый, прыгал на крыше дома моего смуглого ангела, махая вам руками, и у вас был чудесный телескоп, могущий рассмотреть даже узор инея на окне, то вы бы меня не увидели, не увидели бы и крыши с домом, и города, сияющего в ночи.
Вы бы увидели на месте города — вулкан, кратеры, зелёные озёрца кислоты, сиреневое небо и какое-то чудовище, размером с ладошку ребёнка, на том месте, где я, голый, весёлый и чуточку пьяный, размахиваю вам руками на крыше.
Скажем честно: вы изумитесь, и не только потому, что смотрите в телескоп из созвездия Лебедя.
Вы изумитесь потому, что земля похожа на сплошную катастрофу, словно на земле случилась атомная война и никто не выжил.

На самом деле всё просто: вы видите землю с расстояния миллиарда световых лет, а значит видите землю такой, какой она была миллиард лет назад.
Не знаю, думали ли Стругацкие над этим фактом? Быть может есть такой духовный план, с которого если посмотреть на человека, и динозавров его морали, страстей, то можно разглядеть лишь общую флору и фауну далёкого мира на заре жизни.
Мы так иногда смотрим.. в муке любви, словно инопланетяне, на человеческие отношения, страхи, сомнения.
Это экзистенциальное переживание. Ещё более экзистенциальное оно было бы, если бы вы.. всё же увидели меня, голого, весёлого и чуточку пьяного, на крыше, махающего вам руками.

Нечто похожее я ощутил при чтении романа Стругацких.
Почему? Всё просто: я сравнивал роман с фильмом Тарковского: хочешь не хочешь, а будешь сравнивать.
Роман — хороший. Это хорошая фантастика среднего уровня. Это — человеческое.
У Тарковского же — нечто неземное, невесомое почти, как если бы роман Стругацких обмакнули в инопланетное вещество, и он бы просиял сиреневым светом, а ночью, пока я сплю и снова вижу во сне моего смуглого ангела, роман бы приподнялся в воздух над столиком и вылетел бы в окно.. как Маргарита.
Роман полетел бы к моему смуглому ангелу, в Москву, словно бы исполняя моё заветное желание.

Ночной рейс. Самолёт подлетает к Москве. Ребёнок смотрит в окошко и улыбается, он ручонками и носиком прикладывается к стеклу, словно к витрине рождественского магазина игрушек.
Нет, ребёнок не сошёл с ума, как и седая старушка за ним, так же прильнувшая к окну: носиком и руками.
Просто они увидели, как за окном, возле крыла, летит раскрытый роман Стругацких, оставляя за собой сиреневый свет..
Я бы хотел, чтобы с человечеством однажды произошло то, что с романом Стругацких, в переложении Тарковского.

Это было одно из самых сложных прочтений года.
Нет, роман читается более чем увлекательно и легко, но вот.. отстраниться и забыть на время, фильм Тарковского, и то.. если бы, став романом Стругацких, я прильнул носиком озябшей странички к окну, за которым мой смуглый ангел раздевается перед сном на 23 этаже… было сложно.
Господи, почему я не книга? Сейчас бы лежал спокойно на милых коленях смуглого ангела, она бы меня листала, быть может слюнявила пальчик, и не догадывалась, что мы целуемся, и что странички от счастья прикрывают глаза…

Так же восхитительно-сложно было бы.. родиться 1000 000 лет назад, и встретить моего смуглого ангела, в ином воплощении, заросшего чудесной каштановой шёрсткой.
Разумеется, я бы любил моего смуглого ангела и такой, по мопассановски-нежно… накручивая её каштановый локон.. на груди (её) на своей палец.
Но было бы сложно, закрывая глаза и целуя мою милую… мартышку, забыть о том, что в 21 веке, она станет самой красивой женщиной в Москве.

Итак, что мы имеем? Бутылка вина. Жёлто-синий томик Стругацких, серую кошку, спящую у меня на коленях, и фотографию смуглого ангела в зелёной футболочке после йоги.
Ну, а что мы имеем по существу, в романе?
Инопланетяне посетили землю и улетели, оставив после себя 6 зон посещения, наполненных, как бокал вином — чудесами.
К слову, в романе Стругацких, довольно среднем по качеству, есть именно 6 моментов, в которых роман поднимается на классическую высоту Прекрасного, Вечного.

Напоминает 6 ран Христа.
Или их было 5? Не важно.. Пять чувств, или шесть, у человека?
Порой в любви и страдании, думаешь — все 89.
Так вот, мне показалось, что эти зоны на теле распятой земли, словно бы истекают чудесами, как кровью, а неразумное человечество, подставляет под них свои чаши, своё одиночество.. не понимая, что земля распята и гибнет.
В этом смысле мне понравилось, как Тарковский усилил этот мотив Стругацких, которого почти нет в романе: мотив-призрак. Например, мать Сталкера, звали — Марией.
Но у Стругацких, Сталкер вовсе не тянет на Христа. Если только.. в конце (боже, как чудесно бы мог снять Даррен Аронофски этот момент, когда Сталкер поднимается в воздух,над деревьями, расправив руки крестом, исполняя последнее желание человечества..).
У Тарковского в зоне — шприцы в чистой реке, атомная бомбочка, в реке, танки ржавые и поверженные: зона словно взяла на себя все грехи и бред людей.
А сам Сталкер — несчастный Христос. Никому не нужный.. кроме зоны.

Скажем прямом: в отличие от фильма, в романе более явно ощущается, что случилось не просто пришествие инопланетян, а Второе Пришествие Христа, Конец света наступил и даже мертвецы покидают свои могилы и жуткими лунатиками бродят по городу, пугая родных.
(Это даже забавно в своей человеческой нелепости: люди спутали пришествие Христа и инопланетян, и быть может снова, «распяли» и Христа и.. инопланетян).
В романе, элемент фантастического, выведен на первый план.
У Тарковского, как и у Достоевского, фантастичность перенесена в область чувств.

Андрей Тарковский на съёмках "Сталкера".

У Стругацких, в зону можно пойти только в скафандре.
У Тарковского, люди наоборот, словно бы обнажаются чувствами, входя в зону.
Смотря фильм, так и кажется, что Сталкер вот-вот обхватит свою голову руками, заплачет и.. тихо снимет её, словно скафандр космонавта, душный, ненужный и тесный, и из-под скафандра, вылетят два ярких мотылька..
Но в конце этого довольно среднего романа, что-то меняется: словно весь роман писал — Аркадий, но вот, пришёл Борис, бог знает откуда: у него есть тайна, о которой не знает и Аркадий: он, Борис — не человек.
Нет, всё это Борис говорит, будучи трезвым..

Быть может, тайная прелесть романа в том, что в нём показано Второе пришествие и Конец света.. как нечто будничное и незаметное?
Какая-то чепуха в мире случилась, и люди потрясены. А тут.. люди даже не поняли, что произошло, что мир — кончен.
Открываются новые бордели, в барах наливают водку, танцуют..
Люди даже не поняли, что они — по сути, мертвы, и словно в аду, цепляются не за жизнь и спасение, не за подлинные инопланетные чудеса — любовь, дружбу, сострадание.. а за какие-то светящиеся гвоздики.
Это же бред, согласитесь, и.. приговор человечеству.
Вот умирает человек от жажды. Перед ним течёт прекрасная река. Но он, тянется не к ней, а к сверкающим гвоздикам, ржавым склянкам..

Боже.. словно и не было в мире Рафаэля, Достоевского, Моцарта, Христа..
Словно люди жили в герметичной пустоте, как.. инопланетяне, как чужаки на этой прекрасной Земле, засоряя её и превращая в свалку: какой к чёрту, «пикник» с лёгким мусорком?
Лишь один раз в романе была тарковская нотка, когда в Зоне, грудь героев словно бы начинала нежно бредить, и они говорили, говорили бог знает что о себе, о мире.
И быстро гас этот огонёк чуда в романе..
И вот, я сижу в покачнувшейся тишине вечерней спальни с томиком романа и с котом на коленях, и.. закрыв глаза, тихо плачу, вспоминая смуглого ангела.
Думаю вслух: если бы я был в зоне, у меня бы нежно закровоточила грудь и из неё пробилась веточка сирени. В декабре.
Просто в зоне их человека пробивается то, что он есть на самом деле.
Моё сердце — сирень на ветру, для любимой.

Кстати, во время чтения, произошло настоящее чудо. Ну, если прищуриться сердцем: такого чуда даже в романе не было.
Как обычно, прикрыв.. прищурив страничку в пальцах, я откинулся на спинку дивана и стал мечтать — снова! — о моём смуглом ангеле, и в этот миг.. что-то ударило меня в грудь, точнее, что-то вырвалось из моей груди.
Не открывая глаз, я почувствовал, как это что-то промчалось над полом, не касаясь его, загремело вазочкой на столике, уронило что-то на пол и нежно прозвенело чем-то на книжной полочке, и затихло, как бы примяв тишину, как цветы.
Открыв улыбающиеся глаза, я увидел на верхней книжной полочке.. моего чудесного кота.
Но на миг я поверил, что это было что-то чудесное, паранормальное!

Да, в зоне в человеке пробивается то, что он есть на самом деле..
А кто, что есть человек, на самом деле? Любовь..
Просто человек забывает об этом, как забывает и то, что душа его — инопланетянка и жительница звёзд.
Для меня даже удивительно, почему нам так нравится быть — всего лишь, человеком, а не душой и любовью.
Может.. так легче? Ответственности меньше?
Может поэтому у нашего Сталкера, родилась чудесная дочка: не совсем обычный ребёнок, покрытый рыжей шёрсткой: он называл её нежно — мартышка..
Мне кажется, она бы родилась у него и без «зоны».

Любовная линия в романе, как главный инопланетный артефакт.
Грустно, что в романе её.. почти нет. Впрочем, как и инопланетян. Как и любви в нашем мире..
Мне было безумно жалко возлюбленную Сталкера, почти так же, как жалко жену Фёдора Конюхова: и чего ему неймётся?
Зачем ему эта чёртова зона, с её инопланетной свалкой, опасностями, когда рядом с ним, такое чудо, чудеса: любимая женщина и.. мартышка.
Боже, как он нежно обратился по телефону, перед арестом, к любимой, словно это была связь с далёкой звездой: целую тебя в попочку…
Ах, смуглый ангел…
Простите, замечтался, кое что вспомнив.

Ах, Сталкер, Сталкер.. ну и был бы с любимой своей! Неужели ты не знаешь, что любовь — даст фору любой зоне, и по опасностям, и по чудесам?
В любви можно потерять не только ноги, как твой дружок, не только жизнь, но — сердце, голову, крылья.. хвост (иногда).
Кстати, образ дочери Сталкера — Мартышки, это же чуточку намёк на новый Эдем?
Первый человек. Ева? Лилит? Не важно. Главное — не человек.
Первое создание теперь — женщина.
Может в этом и была тайна гибели прежнего мира, что мужчина был первым человеком?

Это же ужасно грустно, да? Настанет конец света, а люди даже и не заметят.
Просто расцветёт веточка сирени в декабре, но этого никто не заметит, кроме ребёнка, прогуливающегося с мамой по московскому дворику. Они улыбнутся.. словно увидели ангела.
А ещё.. некий писатель, напишет самый прекрасный роман в истории, в нём будет столько красоты, что она смогла бы остановить войны, примирить расставшихся влюблённых и даже исцелить от болезней..
Но писатель умрёт, и его рукопись, в заброшенном доме (в котором вещи утратили гравитацию), разлетится в открытое окно, и какой-то несчастный, бездомный, разожжёт листами рукописи костёр, и когда будет греться, его руки будут светится, но он не догадается об этом, думая, что это просто лиловый отсвет огня, его уста будут произносить стихи, лучше чем у Пушкина, и озябшие звери будут к нему приходить из тёмных, как глубокий космос, переулочков..
Тарковскому бы понравился этот мой штришок фантазии.

Читая об опасных приключениях Сталкера в зоне, поймал себя на мысли, что нам, на земле, не хватает вот такого «внутреннего космоса», где можно было бы и нежно потеряться для мира и людей, да и себя.. и даже чуточку погубить себя.
Жалко, что у нас этого нет и у каждого — своя зона, нелепая и серая: у кого-то, это — запой, у кого-то — банальные любовные приключения, у других это — банальный поход в горы, или отвязная вечеринка с друзьями, после которой отнимаются ноги и ты просыпаешься в другом городе, с прелестной «инопланетянкой» в постели, но, почему-то.. с кадыком.

Вспомнилось моё детство и мои приключения в «зоне», которые были иногда опасней и интересней, нежели у Сталкера — это игры на стройке.
Помните, эти инопланетные «зоны», в которых легко можно было потерять — жизнь?
Ох, как сладостно было тайком пробраться туда, днём или вечером, чтобы не заметили сторожевые собаки, без привязи, и сторожа!
А ещё сладостней было.. с любимой девочкой, с неземными глазами, чуточку разного цвета, пробраться туда..
И почему Сталкер ни разу не пошёл в зону, с любимой? Только у Тарковского, героиня Алисы Фрейндлих, предложила это измученному Сталкеру..
Господи, с чем сравнить то неземное чувство, когда любимая девочка обнимает и целует тебя на карнизе крыши, у самого края, целует вместе с ветром, словно и она сама, перестала быть всего лишь человеком, и стала — ветром. светом звёзд, тоже, целующего твоё лицо..
И ты закрываешь от избытка счастья, глаза, и.. нежно падаешь  — в небо.
А вы говорите: зона, чудеса..

Да, мы теряли в «зоне» детства, сердца.
Один мальчик, правда, потерял.. себя. Он случайно сорвался с седьмого этажа и разбился о гору песка.
Но не насмерть. Он остался инвалидом.
У него потом была странная походка, ковыляющая, со странно изогнувшимся телом, чуточку откинутым назад, словно перед человеком просияло чудо и он изумился навсегда, как долгожданному другу и даже слегка расправил для объятий, приподнятые руки: нет, словами не описать..
Злые мальчишки, за глаза называли его — инопланетянин.

Что мыслят о нас, людях, инопланетяне — главная детективная загадка романа.
У Тарковского это ещё изумительней, словно зона, не зона, а — огороженный от нас, безумных людей, ковчег (мой виденье), некий мыслящий островок красоты и природы.
У Стугацких это намечено лишь пунктирно.
Да и кто сказал, что инопланетяне прилетали на землю?
Судя по тому, что мы делаем с Землёй, чужаки здесь — мы.
С другой стороны, меня осенила интересная мысль во время чтения (знаете, после третьего бокала вина, всегда осеняет какая-нибудь мысль, а иногда и — осИняет).
Мне подумалось: а что.. если инопланетяне, в своём немыслимом развитии науки, прогресса, поднялись на последнюю ступеньку: ещё шаг, и они — боги.

Но в последний момент, они словно осознали, что все эти формулы и тайны звёзд, чудеса левитации и жизни — такая чепуха.. по сравнению, с душой и любовью, от которых нужно было бы отречься на этой последней ступеньке Бога.
И вот, инопланетяне, словно раненые и таинственный рыцарь, скинули с себя свои доспехи: скинули свои чудеса последнего дерзновения науки.
Почему на Земле они это сделали? Бог его знает. Может наш человеческий разум, для них всё равно, что ласковое и печальное шевеление травы вдоль дороги..
Может и правда, уставшая и звёздная душа, прилегла отдохнуть у нас, как перелётная и раненая ласточка?
Я даже не уверен, что все эти гибельные и таинственные места в зоне, существуют сами по себе, вне людей: они — овеществление их сокровенной природы души.
Выскажу странную мысль — четвёртый стакан, как никак: не было никакого посещения: просто нечто, израненное, как душа, покинуло Землю навсегда..

Лично для меня, «Пикник на обочине» — это русская версия Соляриса: океан души.. единой, человеческой: мы все — одна душа.
Не случайно Тарковский заинтересовался этим романом (довольно средним, повторюсь, но с гениальным потенциалом).
Разумеется, сердце романа — таинственный золотой шар в зоне, исполняющий желания.
Версия Стругацких, что инопланетяне погостили у нас, как на пикничке вдоль дороги, кажется прелестной, лишь когда её думаешь первые 10 секунд. Потом она кажется уже нелепой до ужаса.
Скажите честно: какое желание вы загадали бы?
О мире во всём мире, как принято?
А если бы вы узнали… что можно загадать только самое сокровенное желание, и если оно будет иным — вы умрёте?

В романе это экзистенциальный выбор: на одной стороне — больной ребёнок Сталкера.
На другой — напрочь больное, человечество.
Что выбрать? Если дерево гниёт, то разумно ли желать, чтобы одна веточка зацвела?
Беда в том.. что все люди, мучительно разные, и истина в мире — не одна, и желать счастья «для всех», в нашем ущербном трёхмерном мире, значит желать всем — гибели, желание развоплощения, желать сбросить телесность и форму, как смирительную рубашку души.
В этом смысле, конец романа — апокалиптичен до безумия, но большинство читателей этого не замечают. Может и к лучшему.
Может.. где-то на далёкой звезде, в созвездии Лебедя, уже пожелали счастья — всем?
Именно — всем, на всех звёздах.
Так стал наступать конец света, медленно и кошмарно, как осенний закат солнца над.. Урюпинском.

Не знаю.. может со мной что-то не так?
Для меня, самыми фантастическими моментами в романе были не случаи левитации, загадочные молнии и т.д., но чудо простого человеческого чувства, пробивающегося сквозь грудь и прозу житейского, — «нормы».
Вот, наш Сталкер, мыкается снова, убежав от полиции.
Он прячется в тёмном сарайчике, как затравленный зверок, и вдруг.. в просвет между досок, он видит на улице, свою милую мартышку-дочку, играющую с детьми, и в нём пробуждается нежность, почти неземная, и осознание, что он живёт не ту жизнь..

Второй момент.. чуточку интимный, но не в привычном смысле.
Андрею Платонову бы понравилось.
Сталкер, в зоне, перед тем как отправиться на свою страшную миссию, присаживается..
Нет, не по русскому обычаю, а.. не  знаю, по человеческому, что ли: присаживается в траву, «по большому», и вдруг.. его нежно накрывает русский дзен: он словно впервые замечает как прекрасен рассвет н̶а̶д̶ ̶У̶р̶ю̶п̶и̶н̶с̶к̶о̶м̶, как прекрасна природа..
Вспомнилось, как я и мой смуглый ангел были в лесу.
Она присела возле меня, «по маленькому», возле куста.
Я стоял.. как в раю, смотря на синеву, перепархивающую в листве, на пение птиц, превращающееся в мою нежность и улыбку.
Я зачарованно смотрел, с энтузиазмом сталкера, наблюдающего «посещение», как над травкой словно бы просиял смуглый свет, он совсем невесомо, как инопланетное блюдечко, парил над травкой и был нежной частью наступающего вечера и пения птиц и даже.. нежной улыбки моей: это были милые смуглые бёдра моей возлюбленной.
Боже! Как я завидовал.. муравью на травке! Он мне казался таинственным и прекрасным инопланетянином, очарованно наблюдающего, слегка приподнявшись на задние лапки, как над его далёкой планетой, восходят две чудесных луны..

Какое желание бы загадал у шара, я?
Не бессмертие, не богатства, не знание тайн вселенной.
Я пожелал бы.. просто ещё раз проснуться возле милых, смуглых ножек моего московского ангела.
А человечество? Она.. моё человечество, моё бессмертие и тайна далёких звёзд.
Давайте так: если всё человечество будет счастливо, а я не смогу вновь проснуться возле ножек моего смуглого ангела, значит, человечество — не такое уж и счастливое, нет цельности в его счастье.
Значит.. идеальный мир, тот, где моё лицо и милые смуглые ножки любимой — одна нежная рифма.
Рай и счастье всего человечества всегда начинается у ног женщины.
Жаль, что Cталкер этого так и не понял..