4 Между молотом и наковальней

Мой адвокат так и не смог свыкнуться с мыслью, которую часто отстаивают бывшие наркоманы и которая особо популярна у досрочно освобожденных, мол, без наркотиков улететь можно гораздо дальше, чем с ними.

«Большая охота на акул» – большой сборник статей, заметок, интервью Томпсона, и отрывков из его книг. Здесь собрано всё самое лучшее, что вам нужно знать про великую акулу Ханта – его пьяные приключения, ненависть к Ричарду Никсону, баллотирование на пост шерифа в Аспене, статьи про коррупцию и беспредел полиции, продажные выборы, издательства, подвергающие авторов жёсткой цензуре, а также про спорт – будь то скачки, бои на ринге, футбол или казино.

Не зря я из всех книг Томпсона именно эту прочитал последней. «Большая охота на акул» – как демо-версия всех его произведений. Двести страниц про «жадного, лживого, лицемерного Никсона» – это буквально любая его книга про политику, будь то «Лучше, чем секс» или «Поколение свиней». Описания абсолютно безумных трипов с перестрелками и нарушением закона напоминали «Ромовый дневник». В паре глав он вновь пишет про «Ангелов Ада», которым посвятил целый роман в стиле гонзо. А большой отрывок к финалу из «Страха и отвращения в Лас-Вегасе» – как бальзам на душу.

...не балуй парень, а если хочешь водить компанию с баловниками, не удивляйся, когда предъявят счет, который просвистит через занавеску на двери полутемного барчика солнечным днем, когда копы решат отделать кого-то для острастки…

Ну, и конечно, «Большая охота на акул» – это вовсе не про рыб. Нет, там есть глава про рыбалку и ночную охоту на хищников, но всю жизнь Никсона окружали другие акулы. Те, что надев форму с погонами, убивают в баре беззащитного журналиста, который писал неугодные властям статьи. Те, что саботируют выборы, те, что правят страной, не умея этого делать. Те, что пытаются сделать так, чтобы «Страх и отвращение» никогда не увидела свет, потому что там всё – «диффамация и клевета на честного адвоката. Немедленно подлежит изъятию». И этих акул поймать на крючок гораздо труднее, чем зубастых водных чудовищ.

Томпсон писал про родную страну, гнался за американской мечтой, пока мир медленно слетал с катушек и полнился безумием и кровавыми трупами. Но даже не смотря на это, Хантер всегда излагал за своей пишмашкой правду, даже если она была не угодна всем вокруг. Здесь и про хиппи, и про битников, и про борьбу мексиканцев за право на жизнь, и про странные риэлторские схемы, когда дома в маленьком уютном городке продают втридорога, а потом жизнь американского среднего класса превращается в ад, а их район – в самое криминальное место штата.

В стране, которой управляют свиньи, все поросята идут наверх, – а нам остальным хана, пока не сможем взять себя в руки: не обязательно, чтобы Победить, скорее, чтобы не Проиграть Совершенно. Мы должны это самим себе и нашему ущербному представлению о родине как о чем-то большем, нежели нация паникующих овец. Но особенно мы должны нашим детям, которым придется жить с нашей утратой и ее далеко идущими последствиями.

А для тех, кто считает, что сборник уже не актуален даже для толерантной сегодня Америки, не говоря уже про Россию, Томпсон вставил несколько очерков в духе «Страха и отвращения» – как уехать из города, не оплатив счёт на несколько тысяч в отеле? Как перевести через границу запрещённые вещества? Как словить за десять минут до вылета такие трипы, от которых кровь застывает в жилах? Или как ввалиться в номер к бесспорному чемпиону, Мухаммеду Али, с бутылкой пива в одной руке и сигаретой в другой, не переставая крыть его на чём свет стоит, и получить не нокаут, а полноценное интервью?

В общем, сборник более чем достойный. От переизбытка гонзо-журналистики в крови вам может стать плохо, поэтому этот кирпич советую читать дозированно и смаковать каждую главу. Если вы не знакомы с автором, то «Большая охота на акул» будет вашим билетом в его творчество. Потому что почти на любую из тем, поднятых там, можно найти его полноценную книгу и знакомиться с Хантом дальше.

В абсурдном и жестоком мире, который мы для себя создали, любой, способный найти мир и личное счастье, не обворовывая ближних, заслуживает, чтобы его оставили в покое. Они землю не унаследуют, но и я тоже. И я научился жить с мыслью, что мира и счастья никогда не обрету. Но пока я знаю, что у меня есть немалый шанс от случая к случаю обретать то или другое, я делаю, что могу между молотом и наковальней.