Цитаты из книги Место встречи изменить нельзя — стр. 3

Но фронтовая смерть имела какой-то совсем другой облик. Это была смерть военных людей, ставшая за месяцы и годы по-своему привычной, несмотря на всегдашнюю неожиданность. Не задумываясь над этим особенно глубоко, я ощущал печальную, трагическую закономерность войны - гибель многих людей. А здесь смерть была ужасной…

Я сидел, отвернувшись к окну, и может, впервые в жизни думал о том, что власть над людьми - очень сильная и острая штука, и может быть, именно тогда поклялся на всю жизнь помнить, какую цену ты или другие люди должны заплатить за сладкие мгновения обладания ею...

Володя, если хотите, я угощу вас луком - в нем есть витамины, фитонциды, острота и общественный вызов, то есть все, чего нет в моей жизни.

Нет ничего слаще этой первой утренней затяжки, когда горячий сухой дым ползет в легкие, заливая голову мягкой одурью, и тело наполняется радостным ощущением бездельного блаженства, когда точно знаешь, что у тебя есть несколько свободных от беготни, суеты и забот минут, отданных всецело пустому глядению в потолок и…

Глаза немного привыкли к темноте, и громадное тело Левченко глыбой темнело на матрасе у стены. Он дышал громко и ровно - вдох-выдох, вдох-выдох, - и я ощущал его как бомбу с часовым механизмом - тик-так, вдох-выдох, - и нельзя было угадать ни за что, на каком тик-таке рванет она и разнесет вокруг все вдребезги. Внизу…

Я как-то и не задумывался над тем, что Жеглову всего на три года больше, чем мне, - почему-то он во всём казался намного опытнее, умнее, старше...

Через час умер Топорков. Из больницы Склифосовского Копырин повёз меня и Глеба домой. Жеглову, видимо, не хотелось с нами разговаривать - он прошёл в автобусе на последнюю скамейку и сидел там, согнувшись, окунув лицо в ладони, изредко тоненько постанывая, тихо и зло, как раненый зверь.

— Вот из этого учебника я вам буду диктовать разные предложения. А вы записывайте, по возможности без ошибок. — Ну, это еще надо посмотреть, кто из нас с ошибками пишет, — нахально сказал Фокс и приготовился писать. — «Лев Кассиль». С новой строки. «Что это значит — нет биографии? Это все старомодная интеллигентщина,…

...Был такой китайский мудрец, Конфуций его звали, вот он сказал однажды: «Очень трудно поймать в темной комнате кошку. Особенно если ее там нет...»