Достоевский и Ницше. Апофеоз беспочвенности (сборник)

Я как-то привык к агностицизму защитному. В духе: "все сложно, на два философа три мнения, черт его знает, что там на самом деле: мир большой, а я маленький". А у Шестова агностицизм не оборонительный, а агрессивный: идеи не нужны, теории бесполезны, мораль не имеет права ничего обосновывать, научный метод, позитивизм и метафизика заполонили все вокруг и одно хуже другого! По понятной причине обосновать такую позицию невозможно, потому что обоснование подразумевает некое теоретизирование - а именно от него-то Шестов бежит, как черт от ладана. Поэтому вместо трактата мы имеем здесь... бложик. Даром что без всяких интернетов в 1905 году опубликованный. Маленькие фрагменты, иногда на абзац, иногда на пару страниц. Напомнило Гаспарова и почему-то Цитадель Экзюпери. Откровением не является,…

Шестов с самого начала книги берёт мощный «замах» -«..вся моя задача состояла именно в том, чтоб раз навсегда избавиться от всякого рода начал и концов, с таким непонятным упорством навязываемых нам всевозможными основателями великих и не великих философских систем». Далее автор более-менее успешно машет этим «замахом» и под конец всё-таки как-то сдувается (но это уже простительно -в принципе, мало кому удавалось сделать целиком шедевральным (или хорошим) всё произведение). Другое дело, что да, для публики того времени брошюрка эта произвела желаемый (для автора) эффект –ведь он явно хотел (думаю) одновременно и красиво выпендриться (не только мол, Ницше, но и мы, мол могём кое-что), но и красиво стать звездой-властителем дум (впрочем, ненадолго, но тем не менее) творческо-гуманитарной…

Интереснейшая точка зрения. Иногда постулаты столь неожиданны, что невольно улыбаешься и перечитываешь . Вполне заменяет время от времени хорошую беседу с уверенным и интересным ученым) такие есть у меня)) поэтому просто открываю книгу и нахожу определенный кайф. Очень советую всем, кто улыбнулся , читая это))

Я не помню, как я узнал о Льве Шестове. Помню, это было пару лет назад. Вполне вероятно, что о нём говорил Пётр Рябов в какой-нибудь своей лекции. Как бы то ни было Шестов попал в мою культурную программу. Знакомство прошло удачно. Шестов пишет изумительно, ярко, афористично. Вроде бы философия, но настолько литературная, что зачитаешься. Шестов даёт своеобразный дисклеймер в предисловии, говоря, что за подобный стиль изложения его будут ругать. Мол, в среде русских философов принято последовательно и логично доказывать свою точку зрения. Здесь же — набор афоризмов, скачущих в казалось бы хаотичной последовательности, по мере появления в голове автора. Я думаю, практически каждый афоризм можно развить по крайней мере до самостоятельной главы, но тогда бы мы получили не краткую выжимку…

Автор этой книги - великий мистик и фаталист.

Шестов воевал со всеми мировоззрениями, видя в них тюрьму для духа и свободной, не скованной "системой" мысли. Выводы, к которым он приходит, зачастую парадоксальны. Иногда он впадает в крайности, предлагая полностью отвергнуть мораль, прославляя хаос, болезни и тьму, а также всевозможные человеческие пороки. Впрочем, поставить знак равенства между Шестовым и де Садом никак нельзя. Шестов дразнит читателя, возмущает его, высказывая сомнение и скепсис для того, чтобы выбить у него из-под ног почву привычных аксиом и предположений. И делается это вовсе не из-за соображений нигилизма - доказать, что Бога нет, - а наоборот, для того, чтобы человек больше полагался на случай, был любопытен и верил жизни.

Сократ не верил в богов и потому хотел…

Замечательно. Без всякой иронии - вещь. Ding an sich. Очень четкое, последовательное изложение своей идеи, быстрая речь, убедительные аргументы, одна мысль следует из другой настолько органично, что рука не поднимается резать текст, вытаскивая цитату. Текст чудесный, правда. (И всё было бы хорошо, если бы ни одно огромное "но", о котором скажу чуть ниже)

К Шестову заставил обратиться А.М.Пятигорский. В работе Альбер Камю "Миф о Сизифе" Пятигорский отмечает, что своими учителями Камю считает Достоевского и Шестова. Именно Лев Шестов принес Достоевского французам. Захотелось посмотреть, каким же был Достоевский для иностранцев. Как видел сам Лев Шестов Достоевского. Повторю, что работа великолепна. Лев Шестов проводит ревизию философских взглядов проповедников добра, истины и всего…

На самом деле, в названии книги не хватает ещё двух писателей - Гёте и Льва Толстого. Им уделено не многим меньше страниц, чем Достоевскому с Ницше. Вернее не им, а тому, что их всех четверых объединяет - перерождение убеждений, резкий переход от идеализма к прагматизму, от Мечтателя к Раскольникову. Сложно не согласиться с Шестовым (особенно в части Фёдора Михайловича, с которым я знаком более полно), что в жизни каждого писателя из этой четвёрки, в определённый период, произошёл слом, повлиявший на всё последующее творчество. Достоевский до "Записок мёртвого человека" и после них - два разных творца. Один, несущий флаг идеализма, добра и веры и другой - философ трагедии, всего низменного и чёрного, что скрывает человеческая душа. Очень подробно прослежен путь этого перевоплощения, его…

«Апофеоз беспочвенности. Опыт адогматического мышления» – одно из важнейших произведений Льва Шестова, можно сказать, его философский манифест. Выйдя в свет в 1905 году, эта небольшая брошюра стала предметом полемики, и суровая критика в её адрес звучала. Дело в том, что автор «Апофеоза» двинулся против заметного течения русской культурной жизни того времени. Долго и тяжело освобождалась философская мысль от материализма и позитивизма, пророки которых – Чернышевский, Писарев, иные, – превратили эти установки в «символ веры» русской интеллигенции. Нигилизм Базарова – мировоззрение, порождённое антиметафизической направленностью позитивизма, а неприятие идеализма перешло по наследству к народникам и затем к социалистам марксистской закваски, найдя наиболее решительное и последовательное…

Шестов своей книгой служит голосом ребенка, кричащего, что разум "голый". Блестяще, почти в постмодернистском дискурсе, разоблачает всякие общепризнанные философские системы, бессильные дать ответы на основополагающие вопросы жизни. Для меня важны были мысли Шестова о созидающей роли условности в человеческой культуре. Но тут же он своей книгой срывает с нее всяческие одежды. Нагота - новая мода? Не думаю, что это конечный ответ Шестова. Вначале книги у него проскальзывают мысли о "великой жизненной тайне". Но основной посыл все же раздеть, выбить почву из под ног, все подвергнуть сомнению. Для 1905 года, когда все жили в "измах", это был скандал.

Все стали обсуждать с азартом книгу Шестова... Но больше всех слушал, как завороженный, Боря Пастернак. Он мне шепнул, расширяя свои…