Истории — стр. 5

Прочитал книгу и захотелось пересмотреть еще раз фильм, который видел уже давно. После книги экранизация всегда воспринимается с особым интересом. Как сумеет передать режиссер все то, что хотел сказать автор? Сумеет ли вообще?
В результате могу сказать, что хотя фильм и не плохой, но очень многое не попало на экран. Мало того, нашел следующую информацию:

Кен Кизи, автор одноименной книги, написал сценарий к фильму, однако тот пришелся не по вкусу Форману, так как повествование велось от имени Бромдена. После этого обиженный Кен заявил, что никогда не станет смотреть экранизацию собственной новеллы «в столь извращенном виде». Более того, он даже подавал в суд на продюсеров картины, однако его иск был отклонен.

И тогда мне еще сильнее захотелось увидеть героев романа глазами их автора, или еще чьими-то. Не актеров с экрана, которые играют роли, а героев книги, какими их рисует воображение читателя.
И я нашел. Иллюстрации Олега Яхнина к роману "Над кукушкиным гнездом".
Вот что сам художник говорит о своей работе над иллюстрациями:

Я считаю, что мне повезло, потому что я фильма не видел. И мне это очень даже помогло, потому что я не был скован тем, что показал Форман в своем фильме.

И, по моему, вышло у него здорово!
Привожу только некоторые из рисунков, на самом деле их больше. Под рисунками цитаты, чтобы было понятно, кто есть кто, и для того, чтобы освежить в памяти события книги.

Мисс Гнусен

— Пусть мисс Гнусен — строгая немолодая дама, но она отнюдь не чудище с птичьего двора, садистски выклевывающее нам глаза. Вы ведь не заподозрите ее в этом, правда?
— В этом — нет. Не глаза она вам клюет, браток. Она клюет не это...

Рэндл Патрик Макмёрфи

Я был главным тракторным наездником на всех лесных делянках северо-запада, я был главным картежником аж с корейской войны, и даже главным полольщиком гороха на этой гороховой ферме в Пендлтоне — так что если быть мне теперь психом, то буду, черт возьми, самым отъявленным и заядлым.

Дальше...

Пит Банчини

Поднимается на ноги старик Пит Банчини, качает головой и хрипит
— Я устал. Ох боже мой. Ох, ужасно устал…

Джордж Соренсен

— Ты будешь нашим капитаном, Джордж, а мы твоей командой.
Джордж отклонился назад, мотая головой.
— Эти лодки сделались ужасно грязные… Все ужасно грязное.

Вождь Бромден

— Ф-фамилия Бромден. Вождь Бромден. Но все зо-зовут его вождь швабра, потому что санитары заставляют его м-много подметать. П-пожалуй, он мало на что еще годится. Глухой.

Санитары

Трех своих дневных санитаров она подбирала еще дольше и перепробовала тысячи … Наконец, она собрала эту тройку — не враз, а по одному, за несколько лет, вплела в свою схему, в свою сеть и теперь вполне уверена, что они годны — ненависти хватит.

Доктор Спайви

Доктор Спайви… В точности такой же, как мы: ясно сознает свою неполноценность. Это испуганный, отчаявшийся, беспомощный кролик, он совершенно не способен руководить отделением без помощи нашей мисс Гнусен и понимает это.

Мартини

Наша команда была мелкая и медленная, а Мартини все время отдавал пасы людям, которых никто, кроме него, не видел, и санитары выиграли с разрывом в двадцать очков.

1.

Клеммы вгрызаются в мои запястья и щиколотки.
В графитной смазке железные опилки, царапает виски.
Он что-то сказал мне, когда подмигнул. Что-то хотел сказать.
Человек наклоняется надо мной, подносит два паяльника к обручу на голове.

2.

Но всякий раз, когда стараюсь загнать мысли в прошлое, укрыться там, близкий страх все равно просачивается сквозь воспоминания. Чувствую, что идет по коридору маленький черный санитар, принюхиваясь к моему страху. Он раздувает ноздри черными воронками, вертит большой башкой туда и сюда, нюхает, втягивает страх со всего отделения.

1.

— Доброе утро, мисс Гнусен, — сказал Билли и даже не подумал встать и застегнуть пижаму. — Он взял девушку за руку и улыбнулся. — Это Кэнди.
В костлявом горле у сестры что-то заклокотало.
— Билли, Билли… Как мне стыдно за вас.

2.

Я повернулся, чтобы взять подушку, глаза поймали это движение, и уже под их взглядом я встал и прошел метра полтора или два, от кровати до кровати.
Большое, крепкое тело упорно цеплялось за жизнь. Оно долго боролось, не хотело ее отдавать, оно рвалось и билось, и мне пришлось лечь на него во весь рост, захватить его ноги своими ногами, пока я зажимал лицо подушкой.

Прекрасная книга и рисунки тоже чудесные. Надеюсь, Вам понравилось.

Книги нужно читать вовремя. Особенно некоторые книги.

Конечно, есть прекрасные детские книги, которые будут интересны "людям, знающим Иосифа" в любом возрасте. И всё же многие читатели знают такой феномен, когда любимая детская книга именно потому становится такой любимой, что прочитана была в юном возрасте, а со временем на любовь к самому тексту накладываются ещё хорошие воспоминания.

И конечно, глупо отбирать у ребёнка книгу, которую он уже начал читать, потому что она ему "не по возрасту". Есть дети, которые и в 9 лет находят что-то своё в "Мастере и Маргарите" или "Войне и мире" или романах Стругацких.

И всё же я считаю, что форсировать события не стоит. Детских книг так много, что вполне можно утолить голод даже самого ненасытного юного читателя.

Ведь каждому из нас, пожалуй, довелось испытывать некоторую зависть при виде человека, впервые открывающего какую-нибудь прекрасную книгу. Перечитывать можно сколько угодно раз - но если книга действительно хороша, тот самый первый раз оставит самые глубокие впечатления.

Мне было семнадцать, когда мой будущий муж, с которым мы только-только познакомились, подарил мне мир Толкина. Я даже не слышала о таком писателе, пока он не дал мне прочитать сначала "Хоббита", а затем "Властелина". Какой это был восторг! Как раз в то время я заслушивалась балладами Высоцкого и всё это вместе пело в моей душе и поднимало на невероятные высоты. Я словно прожила внутри этой книги несколько жизней, я была этими героями - каждым по отдельности и всеми вместе сразу. Они поселились в моей душе навсегда.

Я не видела тогда недостатков, о которых не раз читала уже позже. Я приняла эту книгу всем сердцем, она стала частью моей юности. Словно семечко, упавшее во влажную весеннюю почву, она проросла сильным деревцем, которому не страшны капризы погоды. И даже фильм, который я воспринимаю скорее как смешной (обилие ляпов и несуразностей в нём не даёт мне относиться к нему серьёзно), я всё равно нежно люблю. Со всеми своими недостатками он дорог мне как часть любви, возникшей тогда, в семнадцать.

Но я не покажу этого фильма своим детям, пока они не прочтут книги, и не дам им эту книгу, пока не почувствую, что они доросли до неё душой. Может быть, я не была бы столь категорична, но однажды мне довелось быть свидетелем такой сцены. Третья часть фильма ещё не вышла, но первую уже переозвучил Гоблин - и это было действительно смешно, спору нет. И вот в гостях, где я была, включили эту часть с переозвучкой - для взрослых вроде бы. Но тут же рядом были двое пятилетних детей. Половина шуток им была не понятна, но их это не смущало - они всласть ржали над остальными. И вдруг стало их жаль. Когда они подрастут, возможно, они тоже прочтут трилогию. И может быть, даже им будет интересно. Но никогда им уже не испытать всей полноты чувств, которые испытывали "первооткрыватели" этой книги. Фильм успел им всё отспойлерить, а переозвучка Гоблина - испохабить. Взлёта души не будет.

Это крайний случай, но даже если взять обычную ситуацию - просто слишком раннее прочтение - то многое похоже. Узнать, чем книга закончится, и ощутить её всей душой - это совсем разное. Хорошо, когда ребёнок много читает, но каждой книге должно быть своё время.

Проблемы, связанные с молодежью, приобретают весьма повседневный характер. И именно в этом возрасте большинство может оступиться и натворить неладных дел. Но «Заводной апельсин» может дать больше различных размышлений и завести твой внутренний аппарат до предела. Меня до тошноты достали положительные персонажи, которые хотят навязать свои принципы и идеалы окружающим. Стабильности в мире не было и ни когда не будет, Так лучше жить в этом мире, а не летать в грезах. Такой же идеей, на мой взгляд, придерживался Алекс. Лучше насладиться всеми прелестями жизни, чем смотреть на них облизываясь. И в этом может помочь — «старое доброе ультранасилие». Само слово предстает в изысканном виде, и даже издает приятный теплый оттенок.

Сюжетную линию можно поделить на две части. Одна из них про то, что может завести и снести крышу. А всему виной — достояние, которое находиться ниже пояса. Вот этот самый заурядный механизм, который и может привести в действие извращенные желания подростков. А так же обострить чувства. Вполне соответствующая тематика, доставшая своей назойливостью. Но будет жить вечно, пока существует молодость. Которую притесняет старость. Уважение должно быть, но не более. Издевательств терпеть не охота. Энергия переполняет и выходит за пределы, ее можно направить в кулаки и найти достойное применение. А эротические сцены, а лучше всего с насилием. Окутывали радостью и наслаждением главного героя. Вот чем стоит заниматься, приводя все в разрушение и неразбериху. Ведь «Анархия — мать порядка».

Все это было, но закончилось. Сразу как бедного Алекса схватили стражи порядка. И тут веселье пропадает и начинается самый тяжелый момент, а это именно тот ужас, приносящий мрак. Иными словами — это процедура исправления, которая естественно проходит в тюрьме. Чтобы от туда выбраться раньше срока можно пройти некий эксперимент, который вопреки всем злым ценностям в тебе, невольно их из тебя выбьет. И теперь Алекс, подвергшийся этой процедуре, выходит на свободу. И здесь все становится хуже чем было за решеткой. Все обиженные начинают мстить. Притом применяя физическое воздействие.

А вот концовку я не понял. Она какая-то скомканная. Из книги я вынес, что хулиганство, если можно так выразится, удел молодых. Позже они вырастут и все переосмыслят. Возможно, они не будут жалеть о содеянном, но все переосмыслят. БРЕД!

Без 4 части всё казалось бы более правдоподобным. Такие ублюдки как Алекс всегда будут на коне. У него всегда будут деньги, у него всегда будет работа, он будет жить припеваючи в свое удовольствие. Будет делать то, что он захочет.

Я много понял и ужаснулся, проникнув в сознание этого аморального, чёртовски изворотливого безумца, которого государство устранить не в состоянии, потому что само не лучше его, потому что само его породило, потому что уже использует его в политических целях.

Читаю и задаю себе один единственный вопрос: "Как можно было так динамично описать обычную рыночную конкуренцию?"

Мог ли я когда-нибудь подумать, что меня вообще привлечет подобная тема в художественном произведении. Ведь это, всегда думал я, скучно, это не может стать сюжетом для интересного романа. Как же я ошибался.

Мои аплодисменты Айн Рэнд.

Задача новояза - сузить горизонты мысли. В конце концов мы сделаем мыслепреступление попросту невозможным - для него не останется слов. ...С каждым годом всё меньше и меньше слов, всё уже и уже границы мысли.

Правоверный не мыслит - не нуждается в мышлении. Правоверность - состояние бессознательное.

Умственная капитуляция

Сущность войны - уничтожение не только человеческих жизней, но и плодов человеческого труда. Война - это способ разбивать вдребезги материалы, которые могли бы улучшить народу жизнь и тем самым в конечном счёте сделать его разумнее. Даже когда оружие не уничтожается на поле боя, производство его - удобный способ истратить человеческий труд и не произвести ничего для потребления.


Она была произведением ума, похожего на его ум. Лучшие книги говорят тебе то, что ты уже сам знаешь.

Человек утверждает свою власть над другим человеком, заставляя его страдать, иначе как он может быть уверен, что подчинённый исполняет его волю, а не свою собственную.

Недавно я листала журнал «Наука и жизнь». В нем много физико-математических статей, которые я обычно пропускаю, предпочитая гуманитарные науки. И вот листала я, делая это, как многие, с конца, пролистывала какую-то заумную статью про фотоны, кванты и суперпозиции, и вдруг затормозила, мой взгляд наткнулся на цитату из любимой книги Терри Пратчетта «Ночная стража»:
— А что случится со мной? — спросил Ваймс. — Со мной, который сидит здесь и сейчас? Ну то есть… другой я пойдёт себе дальше, а что будет со мной?
Метельщик долго и задумчиво смотрел на него.
— Знаешь, — произнёс он наконец, — очень трудно говорить о квантах на языке, изначально предназначенном для того, чтобы одна обезьяна могла сообщить другой, где висит спелый фрукт.
...
— Эта штука называется Ингибитор. <...>
Когда Ингибитор вертится, время вокруг тебя сдвигается. Понимаешь меня?
— Нет!
— Ладно. Это волшебная шкатулка. Так лучше?

Эта цитата была использована в качестве эпиграфа к той самой статье про кванты, что меня, конечно, удивило. Я поняла, что рискую пропустить что-то интересное и решила попытаться прочитать её. Итак, попробую кратко рассказать, что из прочитанного я поняла. Есть такая особенность фотонов (квантовых частиц), как возможность одновременного существования нескольких альтернативных состояний частицы, что называется термином квантовая суперпозиция. Если два фотона скоррелировать (создать квантовую запутанность), а потом развести их на расстояние, то измеряя какой-либо параметр одного из этих «запутанных» фотонов (например, поляризацию световой волны), мы тем самым придаем такое же значение этому параметру у второго запутанного фотона, несмотря на разделяющее расстояние. Это свойство фотонов используется в квантовой криптографии для защищённой передачи информации. Но не это меня поразило больше всего. Дальше в статье говорится о том, что квантовая механика противоречит фундаментальным физическим принципам – причинности и близкодействия (согласно ему изменить состояние объекта может только то, что с ним непосредственно взаимодействует). Физики долго искали решение этого парадокса и вроде бы нашли. Они утверждают, что на самом деле весь мир – квантовый. Измеряя суперпозицию, наблюдатель сам по себе тоже переходит в состояние суперпозиции: суперпозиции самого себя! И не только он, информация теперь принадлежит миру, «сделавшему» это измерение! То есть, мир поделился! Интерпретация с помощью множественности миров – единственная логичная интерпретация квантовой механики, которая снимает парадокс нелокальности. Получается, что каждый раз, когда произошла какая-то случайность и мы видим конкретный исход, на самом деле мир разделился надвое и в другом мире образовался другой исход.
Что сказать? Я, конечно, много раз читала про параллельные миры в разных фантастических романах, но здесь я увидела вполне ясное и логичное научное доказательство реальности их существования. Естественно, я была немного ошарашена. Одно дело – безответственные фантазии, а совсем другое, когда Вселенная, практически у тебя на глазах, вдруг начинает отчебучивать какие-то невообразимые выкрутасы!
Спустя пару-тройку дней мы семьёй собирались в поход на природу, и наш сынок традиционно ныл и канючил на тему: «Зачем куда-то идти? Кто это придумал? Кому это нужно? Дома так хорошо» (ещё бы, ведь дома есть компьютер и всё, что с ним связано). Меня это порядком раздражало, и в какой-то момент я была готова психануть, раскричаться и отменить поход, но сдержалась-таки. А потом, когда мы бодро шагали по хрустящему снегу, я вдруг подумала, что ведь в тот момент я была в состоянии суперпозиции, значит отделился мир, в котором мы никуда не пошли, а остались сидеть дома угрюмо, не разговаривая друг с другом, загубив прекрасный выходной день. И мне стало даже жалко ту себя, остающуюся позади в своей мрачной безысходности. А с другой стороны, я порадовалась, что я-здешняя выбрала правильное решение и иду вперёд, к зимнему лесу, к жаркому костру и прочим незамысловатым, но таким ценным, радостям похода.
Не скажу, что с тех пор я обдумываю каждый свой шаг, но иногда задумываюсь, а где теперь я-другая, и где бы была я-здешняя, если бы всегда выбирала правильные решения.

P.S.: Вот странно, когда я читала саму книгу, я на этот момент не обратила внимания. Как невнимательно мы иногда читаем, скользя по сюжету и пропуская незначительные, на первый взгляд, детали, которые могут оказаться открытиями. Раньше я относилась к Терри Пратчетту, как к представителю «лёгкого» жанра, а теперь пересмотрела своё отношение к нему и его книгам и стала внимательнее вглядываться в них, искать «тайные знания» между строк.
P.P.S.: Возможно я не совсем внятно объяснила все эти квантовые заморочки, тем, кто хочет разобраться получше, советую обратиться к журналу «Наука и жизнь» № 2 за этот год.

Школу 9 и 10-11 классы я заканчивал экстерном. Девятый за год. 10-11 за год. И вот была у меня в девятом классе одна прекрасная молодая преподавательница английского языка. Я тогда увлекался рукописными переводами англоязычной литературы и любопытства ради принес перевод первой главы второй части Властелина Колец с оригинала. Учительница, полистала, заинтересовалась и взяла почитать , искренне обещая поделиться впечатлениями и комментариями.
Надо учесть, что в те славные времена, по крайней мере у меня, не было автопереводчиков ( был только бумажный словарь, а Толкиен пишет на старо английским и многие слова имеют совсем другое значение. Это вам не элементарный и примитивный язык Роулинг, в котором она ломает всю грамматику на корню и даже не Стивен Кинг. )
Интернета тогда не было и обложку я оформлял вручную. Подбирал подходящие по смыслу картинки из запасов объектов ворда и пользовался старым добрым paint.
Первый перевод был одобрен преподавательницей и она предложила мне продолжать. Один раз даже похвалила, что перевод английского стихотворного эпиграфа получился практически в рифму. До сих пор помню, как она это называла: приноси в следующий раз новую порцию. И вот за эти вот порции она ставила мне дополнительные баллы и оценки пятерки в журнал, иногда даже освобождая от дополнительных классных заданий. Хотя , естественно всю основную классную работу, я как и все всегда выполнял.
В результате мы получили неплохой уровень английского языка и у меня появилось новое увлекательное хобби.
Но процесс оказался недолгим. Учительница по семейным обстоятельствам ушла из школы и появилась другая. Как многие подметили с очень странным произношением. Но речь сейчас не о том. В том году я решил переводить Копи царя Соломона и принес ей, как обычно привык, свой перевод, чтобы получить от нее авторитетное мнение и тактичным образом продолжить славную традицию. Но не тут то было. Новая учительница восприняла мое хобби совершенно противоположным образом. Да, неплохо написано. Но зачем? Столько на это сил и времени тратить. Да, вы меня и задерживаете!
И интерес как то немного погас.
В конечном итоге это вылилось в личную взаимную неприязнь, что сказалось на дальнейших взаимоотношениях и первой и последней четверкой по английскому языку.
Конечно отдельно взятый случай нельзя рассматривать , как систему в целом, но чем больше я живу и работаю, тем больше порой вспоминаю этот примечательный случай. Формы всегда со временем меняются, содержание остается таким же.

Странно,как книга может повлиять на человека,который ни разу её не читал.Два года.Два года я грезила о этой книге,но,по каким - то обстоятельствам,не могла её прочитать.То мне в голову взбрело что я не могу читать Брэдбери в эл.формате,то денег не было,то в магазине самой книги не оказывалось.И вот в один прекрасный момент она появилась у меня на полке.Тихая и спокойная,но одновременно кричащая и опасная.Как бомба замедленного действия.
И,собственно,моя история будет немного отклонена от книги,но сама идея этого произведения здесь останется.
Не очень давно,примерно 5 - 6 месяцев назад,в моей школе произошло одно событие.Так как некоторые учебники были уже не нужны,библиотекари решили что их нужно отдать как макулатуру или просто на переработку.Вот,значит,приехал грузовик с дяденькой,больше походившего на алкоголика со стажем.До машины "сопровождать" книги поручили старшеклассникам.Но видимо,не от великого ума,эти якобы взрослые парни,с разрешения шофера начали кидать книги,швырять их и рвать.Прыгать на них и скакать,при этом дика хохоча.Большая часть школы глядела на это,выкрикивала подбадривающие слова,фотографировала всё происходящее.А я стояла рядом.Я слишком дорожу книгами.Они как мои дети,которые дороги мне настолько,что я готова отдать за них жизнь.К глазам понемногу подступали слёзы.И всё,о чём я думала,было:"Всё,что предсказал Рэй Брэдбери в своём романе "451 градус по Фаренгейту" скоро наступит.Общество уже больше не может деградировать,потому что верхняя шкала настигнута."
И даже до этого момента, при каждом знакомстве с человеком,который не читает книги, я вспоминала "451°...".Я полюбила эту книгу,ни разу её не читая.А после прочтения,в душе осталась огромная её частица.

Когда - то я прочитала этот роман Кена Кизи - и он мне очень понравился. Потом я посмотрела фильм М. Формана с Николсоном в главной роли - и была в полном восторге. Фильм был признан на всех уровнях - и получил несколько "Оскаров"! А потом я узнала, что автор подавал в суд на Формана и был чрезвычайно недоволен экранизацией. Мне это показалось очень странным тогда...
Однако из двух главных сюжетных линий и в самом деле в фильме осталась практически одна - связанная с противостоянием обаятельного недопреступника, в сущности просто хулигана, и медицинской сестры сумасшедшего дома, в котором и в самом деле нужно же как-то поддерживать порядок. Но все- таки без лоботомии, пожалуйста. Сталкиваются две правды или две лжи. И финал будет трагичным.

Но в фильме исчезло то, что было самым важным для Кена Кизи. Трагедия аборигенов, индейцев, которых белые американцы споили, купили их землю за гроши, уничтожили их Вождей или довели до безумия. Именно рассказчик по кличке Вождь - третий и главный герой романа. В книге подробно рассказывается о его детстве, о его Отце, о его племени. Об уничтожении культуры индейцев, о том, как ломали их привычки и их гордость. Именно Вождь действует в самые критические моменты сюжета - и именно он, обладающий недюжинной силой, символически разламывает стены дурацкого дома, где держат нормальных и делают из них идиотов.

не является реинкарнацией Кольца Всевластья? Попробуйте оставить его дома и уйти на работу. Разве вы не будете тосковать по нему? Разве вы не будете хотеть немедленно вернуться за ним? А если вы его ещё и случайно забыли, разве не посетит вас тот же ужас утери, что и Горлума? Разве все вокруг не понимают, что это зло и в то же время не стремятся владеть им? Отличие лишь в том, что Кольцо Всевластья в итоге уничтожили. Но кто вам даст уничтожить из своей жизни телефон?

Это произошло когда я училась в школе. Как сейчас помню: май, все гуляют, а лежу с температурой.... Сами понимаете как я себя чувствовала. И вот меня пришла навестить подруга и принесла с собой книгу. Я когда ее увидела, просто обомлела. Книга формата А4, в ней около 1500 страниц, написанных мелким шрифтом. Я думала, что не смогу осилить данную книгу, потому что другое произведение Толкина "Хоббит"я так и не смогла прочитать. Но не поверите, стоило открыть книгу и мир, созданный автором настолько затянул меня, что я прочла книгу за 3 дня. Мне кажется, я отрывалась от нее только чтобы поесть и поспать... И с тех пор я являюсь поклонником данного автора. И самым любимым его произведением является "Властелин Колец"))))

Как-то пришла ко мне знаменитая чёрная полоса : неприятности на работе, дома непонимание, здоровье пошатнулось, ну и ессно безденежье тут как тут. Вдруг захотелось перечитать этот кошмарик. Книга написана так талантливо и ярко, что не заметил момент когда слился в своём сознании с героем. А дела у него как в сказке (чем дальше тем страшней).Тут я очнулся в испуге как от кошмарного сна, оторвался от книги, осмотрелся по сторонам ...
Это у меня то проблемы ??? Слава богу, что это была только книга ! Да у меня - не жизнь, а лакшери !
Теперь использую книгу для устранений негативныч мыслей.Попробуйте, когда кажется, что всё вокруг рушится. ;)
Что приятно лекарство помогает каждое новое перечитывание !
Террапевтический эффект достигается за счёт сравнения бытовых условий с ГГ.

Вечером накануне летнего солнцестояния Арагорн, сын Араторна, и Арвен, дочь Элронда, поднялись на зелёный холм Керин-Амрот… Они глядели с вершины на восток, затянутый тенью, и на закатный запад. Они поклялись друг другу любить — и были счастливы.

Толкин Дж. Р. Р., Властелин Колец. Приложения.

Одна из самых красивых историй любви, рассказанная писателем, который не ставил любовь между мужчиной и женщиной “во главу угла” своего творчества. История любви смертного человека, царственного потомка великих нуменорцев Арагорна и бессмертной эльфийской царевны Арвен, дочери Элронда. Ради Арагорна, прозванного Эльфийским Бериллом, Арвен приняла участь смертных.

В трилогии “Властелин колец” об истории их любви написано не так уж много. И только в Приложениях к “Властелину колец” была опубликована “Повесть об Арагорне и Арвен”.

Знаменитый поэт Уистан Оден советовал Толкиену отказаться от любовной линии Арагорна и Арвен, считая ее лишней и поверхностной. Но сам Толкиен считал историю их любви “берущей за душу — аллегорией надежды”.

В чем состоит эта надежда? Ответов на этот вопрос, наверное, много.

В мире, который создал Толкиен, люди – создания живущие только во времени, они смертны. Их дела и вся жизнь определяется краткосрочностью пребывания на земле, в этом их радость и в этом печаль. Люди всегда живут настоящим. Эльфы, напротив, обращены назад в свое прекрасное прошлое. Над эльфами не властно безжалостное время, но в этом и их рок. Они не живут настоящим, бессчетные прожитые годы бременем лежат на их душах.

Но иногда в таком союзе человека и эльфийки происходит нечто прекрасное – соединяется радость от осознания полноты жизни здесь и сейчас, мудрость и память Перворожденных. Такова, может быть, надежда людей на то, что род человеческий не потеряет величия, мудрости и благородства перед лицом времени. И надежда эльфов смотреть в будущее и жить радостью настоящего.

А, может, надежда состоит в том, что любовь – то, за что стоит положить высокую цену бессмертной судьбы эльфов?

Как бы то ни было история Арагорна и Арвен – красивая и грустная история любви. Грустная от того, что однажды Арагорн покинул мир времени, а Арвен одиноко жила в оставленных лесах Кветлориена, пока душа ее не успокоилась навеки. Знала ли она, какая судьба ждет ее? Конечно, знала, с самого начала. Но свой выбор Арвен сделала, а правом уплыть на корабле за Море к благословенным землям одарила Фродо, и это был поистине царский подарок.

Так, история любви Арагорна и Арвен будет жить в памяти людей пока будут цвести на Керин-Амроте вечноцветущие эланор и нифредиль.

Там наконец, когда опадали листья мэллорна, но весна еще не настала, она прилегла отдохнуть на Керин-Амроте; и там будет ее зеленая могила, покуда мир не изменится, и пришедшие после люди не забудут окончательно дни ее жизни, и эланор с нифредилью не перестанут цвести на востоке от Моря.

Так завершается это сказание, как дошло оно до нас с Юга, и с кончиной Вечерней Звезды ничего больше не будет сказано в этой книге о тех стародавних днях.

Толкин Дж. Р. Р. , “Сказание об Арагорне и Арвен”

Чтение одной и той же книги, особенно такой, как “Властелин колец” (под словом “такой” я подразумеваю вид творчества, действие которого не ограничивается мимолетным впечатлением, даже самым сильным, но которое несет в себе запас творческой силы, способный влиять на жизнь человека в течении очень долгого периода времени). Так вот, чтение “Властелина колец” в течении почти 20 лет, конечно, изменяло, а может просто углубляло мое восприятие этой книги, тут сказывалось и приобретение опыта, взросление и изменение меня самой, как читателя и человека…

Одно из последних, что я вдруг открыла, читая “Властелин колец”, мое сходство с хоббитами. Конечно, в юности тебе хочется более походить на героев, а лучше – на прекрасных принцесс :) . Но я вдруг ясно увидела, как похожа на них – любителей комфорта, сытой жизни, с их привычкой ни во что не вмешиваться и не ввязываться, им не нужно дальних богатств, но свое они никому не отдадут (эдакие зажиточные крестьяне, вроде Жихаря); они крепко стоят на земле, трудятся, возделывают землю день за днем, поколение за поколением и в этом нет ничего плохого, но и нет ничего чудесного, да оно им и не нужно, вроде как… Пока в их жизнь не приходит Неожиданность, Приключения и Мир громадин.

Вот так и я. Живешь и думаешь, что ты маленький человек, твоя жизнь – всего лишь капля в море, великие свершения и, упаси Бог, битвы – явно для кого-то другого, кого это интересует. Со временем, мечты о большом, о приключениях, о другой жизни, чем та, которую прожили твои родители, стираются и уходят на задворки памяти.

Когда Фродо сталкивается с историей кольца всевластья, откопав его в сундуке “среди прочих вещей, оставшихся от Бильбо”, первая мысль, озвученная им: почему оно у меня, ведь я такой маленький, нужно отдать его кому-нибудь более могущественному. Когда четверо хоббитов все-таки пускаются в путь с “легкой” руки Гэндальфа, то они явно видят свое участие в истории кольца всевластья незначительным – отнести кольцо в Имладрис, и пусть тогда уже мудрые и сильные решают его судьбу. Хоббитам глубоко чужда вся эта борьба за власть, почести, господство… Они убеждены: подвиги и свершения – это не про них.

На совете в чертогах Элронда, где собрались представители всех жителей Средиземья (люди, эльфы, гномы и хоббиты), хоббиты оказались перед лицом нескольких простых фактов:

– мир, в котором они живут, не ограничен пределами их родной Хоббитании;

– они не могут сделать вид, что угроза, нависшая над Средиземьем, не касается их никаким боком.

То, за что борются многие – свобода выбора, зачастую оказывается тяжелым грузом ответственности. Когда ты оказываешься перед лицом трудного выбора – повернуть назад и жить прежней жизнью, или все-таки шагнуть навстречу неизвестности, стать непосредственным участником великой битвы, осознавая насколько ты мал и немощен? И главное – непонятно будет ли от тебя (твоей смерти или твоей жизни) хоть какой-то толк?

Все дело в мужестве. Мужестве пойти до конца, зная, что шансов выжить очень мало, мужество не сдаваться перед лицом трудностей, мужество взять на себя ношу, которая, кажется, тебе не по силам, мужество сделать еще один шаг, не отступиться, не отчаяться, не потерять надежду. Вот это и приносит победу.

Сколько бы ужастиков я не смотрела , и не читала ужасных историй. 1984 - это самая страшная книга . Пробирает до жути.

Читала "451 градус" в маленьком коттедже на берегу Финского залива. Садилась за чтение вечером или ночью, целиком погружаясь в книгу. Пока я строила вокруг себя телевизионные стены, отображая на них свое видение города бесчувственных людей и высоких скоростей, в котором нет места книгам, весь дом уже спал. А за окнами завывал ветер, качались высокие сосны и шумел прибой, что создавало резкий контраст с книгой.
Теперь, скользя взглядом по названию, в воспоминаниях всплывают бесконечные леса и небо в россыпях звезд, а иногда и огни прекрасного города Хельсинки.

Негодование
Каждый раз, когда я перечитываю "Орден Феникса" (а перечитываю его я гораздо реже остальных), меня переполняет негодование. Как?! Как Роулинг писала эту книгу? О, эмоции кипят и переливаются через край. Как можно спокойно читать о том, что творила эта жаба, это исчадие ада, любовница дьявола, эта карга, покрытая розовой плесенью? Может быть, спокойно - неподходящее слово. Хорошо, как можно без ужасающего негодования читать об этом? Без негодования, от которого хочется перегрызть себе руку, которая держит книгу; от негодования, от которого хочется издать отчаянный крик бессильной злости (ах, если бы я могла туда попасть! хотя бы ради того, чтобы выпотрошить эту гнилую булку); от негодования на Роулинг, которая целыми предложениями и абзацами заставляет страдать и сердце кровью обливаться. Слишком много в этой книге несправедливости. Нет-нет, я в ее призрачный антипод - справедливость - вообще не верю. Но здесь она на каждом шагу, так сказать в первозданном виде, да еще и без способности ее наказать. Амбридж - просто чудовище. Куда уж там бедному безобидному кракену или Франкенштейну или самому Темному Лорду. Мне кажется, эта страшная женщина довела бы Волдеморта до самоубийства (в бесконечной степени). Всего-то нужно было поставить их лицом к лицу и сказать этой жабе, что он полукровка.

Как, как поттероманы перечитывают ее со слезами на глазах? У меня только злые слезы выступают. Сириус стоит, так сказать, особняком, отдельно от всего этого кошмара. С ним связан собственный кошмар с блэкджеком и.. ну вы поняли.

Когда мы с Вождем сидели в больничном коридоре в ожидании шоковой терапии, то я испытывал страшное одиночество. Потому что мне казалось, будто я один обречен сейчас на мучительное испытание, возможно, на смерть, а рядом со мной сидит... животное, с которым глупо делиться мыслями, страхами, удовольствиями... Да, удовольствиями, потому что в кармане у меня завалялась пачка мятной жвачки. А я не могу пить один и не люблю есть в одиночестве, и я почти машинально протянул тогда Вождю мятную пластинку...
И вдруг услышал в ответ :"Спасибо!" И я понял, что я не один, понял, что он когда-то выдержал удар током по своим мозгам... Выдержал и остался человеком! Я готов был кинуться ему на шею, обнять Вождя, как маленького мальчика... Хотя это смешно - ведь он был такой большой! Но я понял , что у меня есть друг. И в тот раз я выдержал все...

Давно собиралась прочитать роман, книга уже несколько лет стояла на полке. И вот, ожидание в полноте.
Я нырнула в книгу, как в глубокий источник и стала немного другой. И мне очень жаль людей, которые не поняли и не приняли эту книгу. В ней действительно много чего намешано — религия и политика, культура и антропология. Действительно, эта книга могла быть написана только в шестидесятые. Со всей этой наивностью и зрелостью одновременно.
Определённо, ''Чужак в стране чужой'' — это не та книга, которую можно понять с первого прочтения. Она простая и сложная. Грокаю, что через несколько лет считаю больше смыслов и подтекстов.
Считаю, что читать её нужно обязательно. Это не просто НФ, это хороший материал для размышления о нашем обществе, культуре и моральных нормах. Время, которое вы проведете с книгой, никак нельзя будет назвать ''потраченным''.

Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовётся...

Тютчев

Скажите честно, может ли простая веточка акации на улице, шариковая ручка в магазине или же чистый белый лист бумаги, обрушиться на вас экзистенциальным ужасом?
Вот заходит юная, счастливая девушка в магазинчик, покупает то-то и то-то, улыбчивый взгляд скользит по ненужным ей листкам на прилавке, ручке синей, как этот день с птицами в вышине.
Ну разве могут пугать эти простые вещи?
Вот монашенка зашла в магазин. Перед ней галантно открыл дверь какой-то человек. Она улыбнулась ему, пошутив что-то про листы бумаги в его руке и ручку. А небо такое синее... дождик накрапывает летний, под наклоном, каким в детстве многие из нас выводили прилежно что-то нежное на бумаге, слегка высунув язычок от усердия с краешку губ ( кто слева, а кто - справа: утончённая и тайная разновидность левшей и правшей).

Эти женщины и не подозревали, что этой ручкой, с весёлой синевой и на этих листках, будет написан скандальный роман.
Эти женщины не знали, что каждый день, заходя в этот магазинчик, и краешком взгляда касаясь этих предметов.. они касаются ада, и этот ад, его мрачная орбита, неумолимо приближается к ним, словно комета из тёмных пространств.
Прошло время, и молодые люди, прочитавшие этот роман и посмотревшие экранизацию Кубрика, стали подражать неоднозначным, жестоким, но ярким персонажам книги и фильма.
Небо текло над землёй, качнувшимися, как от ветра, домами, облаками, листвой...
Дождик шептал под детским наклоном, писал что-то на окнах вечерних, робко касался деревца в тёмном переулке, лежащей под ним, монашенки, в разорванном одеянии, похожего на раненую чёрную птицу.
Слёзы смешивались с дождём. Слёзы тоже текли под наклоном: это монашенку только что жестоко изнасиловали несколько человек.

Ту счастливую, юную девушку из магазина, тоже изнасиловали. В то время, в Англии и США, после выхода книги и фильма, было изнасиловано много монашек, простых женщин.
Знал ли Бёрджесс, как его слово отзовётся? Слова ведь тоже отбрасывают свои синие, крылатые тени на улицы, времена, деревья, нас..
Когда Гёте писал "Вертера", он боролся с мыслями о суициде. Он убил себя в своём романе, пережил это чувство: прощание с природой милой, любимой.. робкое касание её одежды, касание тёмного холодка металла...
Знал ли он, что его роман вызовет в Европе эпидемию самоубийств? Переживал ли он по этому поводу?

Что интересно, если бы на месте Гёте или Бёрджесса был такой трагический характер, как Достоевский, то мир литературы, возможно, был бы отмечен ещё одним случаем самоубийства гения.
От образа Достоевского, кончающего с собой, холодок бежит по спине.
Как бы убил себя этот мрачный гений? Уж как-нибудь необычно, верно..
Хотя, кто хоть раз был близок к суициду, знает, что в последние минуты, чувства, надежды и страхи. втянуты в некий просиявший вакуум вокруг человека: чувства уравниваются, и человеку уже всё равно.
Если дать человеку глубоко вдохнуть несколько раз этот талый, потемневший воздух, то его уже не спасти: он захлебнётся этим воздухом, и тогда, лишь непрямой массаж сердца от любимого человека может спасти; дыхание рот в рот, ртом - в сердце.
Любимый человек будет касаться груди, дрожащими руками, так что кажется, что это уже прямой массаж сердца.
И губами он будет вдыхать в сердце всё своё существо, жизнь свою и любовь, надувая его, как шарик в детстве, в губах у ребёнка... а оно не слушается, сдувается... грустно и смешно так помещаясь в ладошке.

У Достоевского в черновиках была задумка, написать роман, где двое самоубийц вызвали друг друга на дуэль.
Мощный образ.
Только представьте, как после, как после книги Достоевского, прочитавший её человек, совершил насилие над маленькой девочкой.. которая покончила с собой, утопившись.
И вот, этот человек... нет, не кончает с собой, но пишет письмо Достоевскому, просто говоря ему и о его вине в этом, и о своих мыслях о самоубийстве.
Достоевский некоторое время переписывается с самоубийцей и насильником, в тайне от жены, отвлекаясь от написания Братьев Карамазовых.
Каждый вечер Достоевский открывает письма, словно дверь, в тускло освещённую комнату, где совершилось насилия, где ряской тишины заросла комната, над робким плеском синевы у окна, и говорит, говорит со своим чёртом и адом своим, и плачет.. Анна Григорьевна, тихо оперевшись о дверной косяк, тоже тихо плачет, не понимая что происходит, и уходит в свою комнату, молиться иконам.

Достоевский словно бы переписывается со своим персонажем. Он тихо сходит с ума, и от ответственности за написанное, и за весь тот ужас, что испытала девочка, которую он часто видел на улице, разговаривал с ней, покупал что-то вкусное в магазинчике..
Самоубийца в деталях пишет о том, что он сделал, как кричала девочка, как затихла, и закрыла ладошками лицо, и лишь тёмные, чернильные точки и кляксы теней от дождя и листвы за окном, беззвучно и призрачно шептались о чём-то на лице девочки, стекали по её шее, маленькой, распахнутой грудке.. а в раскрытую, вздрагивающую ладошку, стекала горсточка теней...
Всё было описано: как он читал Достовского, как встретил девочку вечером, как призрак девочки являлся к нему во сне и мучил его: не является ли и она вам, Фёдор Михайлович? - спрашивал самоубийца, - просто вчера она мне не снилась, и я подумал..

Со временем и Достоевский стал видеть во сне эту несчастную девочку.
Братья Карамазовы были заброшены на моменте встречи Алёши и Ивана в трактире. Иван хотел рассказать Алёше что-то важное...
Однажды ночью, Достоевский покинул дом, поцеловав спящих детей и жену.
Этот уход из дома среди ночи, в своём мировом размахе трагизма, предвосхищал уход Толстого из Ясной поляны, но был куда более мучительным, роковым.
Двое самоубийц сошлись на бледной опушке возле реки. Какое-то время, словно идеально вырезанные в ночи отражения и тени друг друга, они стояли напротив... двинулись навстречу, причём могло показаться, что отражение, опередив оригинал, тело, двинулось первым. Обнялись в темноте, темнотой. Слились в одно.
А на утро, деревья парка ожили от крика женщины. Крик, тёмной птицей, заметался меж листвой, слепо ударяясь о стволы и ветки, пока израненная, обессиленная, не упала в цветы.
Днём Москву облетела страшная весть: писатель Достоевский, был найден мёртвым в парке, возле речки, с пронзённой пулей, грудью.
Его рука сжимала пистолет. Напротив него, в 5 шагах, были примятые цветы и чья-то кровь на них.
Достоевский был в парке один.

О Достоевском есть один грязный слух, который жив и по сей день, благодаря как наивным и необразованным людям, так и просто людям с грязнотцой, желающих разглядеть, поверить тьме в другом человеке, но не свету.
Этот слух распространил Тургенев, которому, мол, пьяненький Достоевский, шепнул по секрету, со слезами на глазах, как ему в молодости, привели в баньку пятилетнюю девочку, которую он... изнасиловал.
Тургенев этому поверил, и поведал другу Толстого - Страхову. Страхов рассказал это Толстому ( схожая ситуация, тоже о ребёнке, но уже о его рождении и грехе зачатия, была у Байрона, когда он поверил слухам о том, что его дочка от Клер Клермонт, Аллегра - дочь Перси Шелли)
Толстой поверил, как и иные люди сейчас, услужив своему тщеславию: судят не кого-нибудь, но Достоевского, с его словами о "слезинке ребёнка", как бы возвышаясь над ним.

Знали ли все эти люди, что изнасилованная девочка действительно была, но.. в воспоминаниях детства Достоевского, когда его, маленького мальчика, потряс до глубины души этот эпизод: в старой баньке, недалеко от дома его, была жестоко изнасилована, в кровь, маленькая девочка, каким-то пьяным и бородатым, волосатым мужиком.
Должно быть, именно в эту ночь, впечатлительному мальчику Феде, приснилась та самая жуткая баня с пауками, образ ада на том свете, где умер бог: это был сон Свидригайлова, того самого, к кому девочка протянула ручонки в ПиН.
Просто удивительно, как тонкие психологи, великие писатели, да и просто образованные люди, поклонники Достоевского, не разглядели в этом словах Достоевского Тургеневу, главный и мучительный изгиб, судорогу сердца Достоевского... чего-то самого главного в человеке.

Неужели они не поняли, что пьяненький Достоевский действительно произносил эти слова; он намеренно казнил себя.. вот только за что, почему? Хотите открою вам эту вековую тайну?
Так уж вышло, что мою знакомую жестоко изнасиловали. Она не сразу мне об этом сказала.
Что любопытно, это были улыбчивые молодые люди, вежливые, как в книге Бёрджесса...до поры.
Это была их маска, скрывающая в них... что скрывающая? У пауков иногда в природе есть очаровательная мимикрия под цветы, на которые слетаются бабочки и руки иных детей и влюблённых.
Вот ходят такие по улицам, улыбаются нам, быть может, мы тоже улыбаемся им.
Они целуют мать и сестрёнку.. они хорошие, вроде.
Но какой-то рак пустоты их пожирает изнутри. Многие, оставаясь в одиночестве, страдают от этого, а некоторые - нет.
Их сердце зарастает этой пустотой, тишиной о себе, и в итоге, те робкие, светлые чувства, что в них мучаются - уже не ощущаются самим человеком.
Они где-то за горизонтом событий, как сказала бы квантовая физика о чёрной дыре.
Они так же далеки и малоощутимы, как и призрачные тени воспоминаний из прошлого воплощения, где мы страдали, быть может.

В человеческом насилии, рождается ведь нечто новое, пусть и мгновенное, во что человек хочет убежать.
Себя он в итоге покидает, как человек покидает землю, связанный с ней лишь пуповиной троса космонавта, но нового себя, новой Земли - не находит, и потому нуждается в ещё более интенсивном насилии: его окружает немой и тёмный космос, где нечем дышать.
Но и к этому он привыкает... я то знаю. Откуда?

Понимаете, будучи эмпатом, весьма странным, я чуть не сошёл тогда с ума от всего этого, от бессилия помочь и немоты обнажённого чувства.
Если я однажды и сойду с ума - то из за этой темы насилия над женщиной.
Мои ночи тогда превратились в ад. Словно проклятый и осуждённый на казнь, я каждую ночь физически переживал во сне всю ту боль, безнадёжность и ступор бессилия, что пережила моя подруга: насиловали меня.
Просыпался я весь измотанный, в поту и слезах. Жена обнимала меня, целовала в плечо, толком не понимая, что происходит.

Но потом сны мои странно переменились. Я уже не был жертвой, я был - насильником.
О, тогда я понял, почему Достоевский оклеветал себя со слезами на глазах!
Да, во сне я был насильником, и это был мой ад, но вместе с тем...я имел возможность, чувствуя изнутри, из тьмы его сердца, ощущать его и судить, ибо в нём были атрофированы совесть и критика себя.
В своей эмпатии ( во многом похожую на мимикрию бабочки), я вошёл в сердце насильника настолько, что стал понимать то, что чувствует он.
Я словно бы блуждал по жутким, стихшим и тёмным трущобам с грустно повешенным, тускло мигающим фонарём в конце улицы, словно бы раскачивающегося от ветра и веса своего.
Да, я мог судить и казнить его... но, казнил то я и мучил самого себя!
Тогда же, я, атеист, как никогда понял человеческую и абсурдную, но такую человеческую природу Христианства, с его идеей искупления человеком, грехов, за другого человека.

Я был и палач и жертва. Во сне я тихо сходил с ума. Более того, идя уже по вечерним улочкам с раскачивающимся фонарём, я боялся проходивших мимо меня... женщин, боялся за них: боже, знали бы они, какой ад я в себе несу, и как непрочна перегородка, что его отделяет от мира.. и тогда я ускорял шаг в переулке, боясь себя, ненавидя себя.
Отягчалось всё это тем, что в то время я связался с очень плохой компанией, чем-то похожей на ту, что в романе Бёрджесса, вот только мы просто выцепляли иногда людей, дрались, без насилия над женщинами: я вымещал свой гнев, представляя вполне определённых людей, как можно догадаться.
Как и гг Бёрджесса - Алекс, я несколько отличался от всей компании: подравшись, ушатав человечка, мы с грязными словечками, выпивая, обсуждали это, а я, откинувшись о стену и закрыв глаза, чувствуя кровь на губах, думал о Прусте, музыке Дебюсси, Сартре..
Я был не совсем с друзьями в этот миг.. С собой я не был во время драк.

Часто, во сне, будучи насильником, я кончал с собой, самыми разными, причудливыми и жуткими способами.
Я бредил во сне, выходил на людную улицу, и, как герой Достоевского, падал на колени, и просил прощения у людей. Желал, чтобы меня наказали, чтобы люди поверили в справедливость: в этом бреду я понимал, что я - не насильник.
Эта холостая инерция наказания себя, покаиться, буквально распирала меня изнутри.
Кончилось тем, что у одной моей знакомой в универе, пропала дорогая ей вещь, и я... налгал на себя, сказав, что я её украл, попросил прощения, с каким-то мазохистским наслаждением приняв, исполосовав своё тело, лицо, взглядами своих недоумевающих друзей.

А потом произошло и вовсе странное: ненароком, спустя некоторое время, я стал провоцировать ссору с моей подружкой, пострадавшей от насилия, добиваться злых и болезненных слов в свой адрес, которые, впрочем, я принимал с наслаждением, скрывая слёзы.
Более того, я добился пощёчины, и упивался этой физической болью от моей милой подруги, на глазах у которой сверкнули уже зримые слёзы.

Слишком глубоко я тогда зашёл в желании понять насильника и наказать его.
Проник даже в его детство, в его желание зеркально заместить свои нежные, поруганные чувства, спроэцированные на нежных и беззащитных женщин.
Я болезненно понимал, как сладостно для этого типа мышления, и не только в сексуальном плане, перекладывать всю вину - на жертву: она порочна, грязна, никчёмна.. Это было желание увидеть в жертве всё то, что боишься увидеть в себе.

Любопытно, что в своём детстве ( в детстве многих мальчиков вообще), и в детстве одного реального насильника ( о нём речь ниже), я нашёл общие веточки, развилки, вот только в какой-то миг, у преступников, эти развилки уходят в иное, ещё в детстве. И из таких маленьких веточек и складывается ад.
Например, будучи мальчиком, будущего насильника мать застукала за мастурбацией, и сильно отругала.
В подобных сексуальных виражах и изгибах, родителям нужно быть осторожней.
У меня тоже подобное было, только не с мамой, а со старшей сестрой.
Она застукала меня, когда я полулёжа на диване ласкал себя, держа в левой руке фото её подружки в тёмном купальнике.
Но она сделала всё правильно: сделала вид, что не заметила, и что-то ищет в комнате.
Она не стала смеяться надо мной. Правда, на следующий день, она мне мило улыбнулась.
Впрочем, в этот же день, вечером, ещё более мило и странно, мне улыбнулась её подружка..

Я мучительно понимал, что поступая так с женщинами, детьми, насильник как бы с изнанки соприкасается с нечто нежным и уцелевшим в себе, но единственный диалог с этим нежным - насилие, зеркальная, Прустовская ретроспектива перенесённого им же когда-то насилия или боли.
Акт насилия для них стал зеркалом, в котором они не видят себя, не ощущают памяти и боли о себе: в насилии они хотят зачать себя заново.
Страшно это: простой смех детей за окошком школы; веточка счастливая, весенняя, на которой сидит птичка, а мимо неё проходит, улыбаясь, девочка.. сами по себе - прекрасны. Но этот смех - над мальчиком, затаившего злобу.
Этой веточкой, отцом будет вечером избит мальчик..
Знаем ли мы, что из таких мелочей, обид и злого слова, молчания нашего, и образуется ад, мрачной кометой несущийся из тёмных пространств прошлого, навстречу кого-то из нас?

Я терял контроль над ситуацией, сходил с ума, причиняя себе боль, пока не остановился в шаге от самоубийства, как если бы, обняв преступника, вырывающегося, я стоял на крыше дома, готовый броситься, убив его... ну и себя, но это уже было не важно.
Чуть позже, читая откровения насильников разных времён, я с ужасом обнаружил, как глубоко и верно я понял их тёмные изгибы души.
Особенно мне запомнилась история одного насильника, мать которого, с детства позволяла ему многое; разрешала ложиться к себе в постель, трогать, в шутку, разные места у себя.
А потом он воровал у неё нижнее бельё для фетиша. С тёмными мыслями смотрел на учительницу, раздевая её мысленно.
Девочки его отвергали, смеялись.. Бывало, он в тайне от всех, дома наряжался перед зеркалом в одежду матери, и потом зло срывал, разрывал эту одежду, что симптоматично: у большинства насильников и просто жестоких людей, это выражается не так явно, в виде одеяния чувств.

А потом с ним произошёл и вовсе примечательный эпизод: будучи подростком, он изнасиловал свою бабушку, болеющую раком мозга.
Это было несколько раз. Она была в здравом уме, и грустно спросила однажды: "зачем я тебе, старая, есть же молодые?"
Всё это похоже на бред: и мальчик - болен, и бабушка - больна, на пороге смерти.. вот только его пустота, похожая на смерть, подступает к нему изнутри, а к ней - снаружи.
Нарушила ли болезнь что-то в мозгу этой несчастной женщины? Привела ли к этому ярая и мучительная воля к жизни, вылившаяся в эти сексуальные надломы и уступки внуку?
Не знаю. Если вспомнить увядшее и больное государство в романе Бёрджесса, против которого бунтовал гг.. У сильных и жестоких империй, перед развалом, часто вспыхивают цветы сладострастия и порока, на крыльях их культур: крылья заживо зарастают одуряюще сладким запахом травы и цветов.

Могила жены Бёрджесса, покрыта чудесными цветам. Он часто приходил и говорил с цветами на её могиле.
Вспоминал, как желая справиться с адом, написал однажды "Заводной апельсин".
Что это был за ад? Это нужно знать, чтобы правильно понять роман: однажды, весенним вечером, ласково улыбающегося апельсинами спелых фонарей, его беременную жену, шедшую по счастливой и затихшей улице, жестоко изнасиловали 4 молодых человека.
Это был их общий ад с женой, потерявшей ребёнка. От этого она так и не оправилась, найдя утешение в алкоголе.
А мне что же теперь делать, а? Цветы молчат в ответ, не смотрят в глаза, склоняя головки на ветру.. под накрапывающим дождём, смешным таким, под наклоном, как почерк у ребёнка...

Я читаю книги в основном в транспорте, потому что дома не хватает времени на художественную литературу. За "Властелина Колец" я взялась на третьем, кажется, курсе университета. Жила тогда в Петергофе, а училась в Петербурге. Однажды, сев в последнюю электричку, открыла эту книгу, погрузилась в сюжет... И вдруг, как всегда, на самом интересном месте надо мной раздаётся недовольный голос: "Девушка, выходить собираемся? Конечная." Первая мысль в моей голове: "Вот блин, не вовремя, только завтра теперь узнаю, чем дело кончилось." И только потом начало доходить, что моя остановка была несколько раньше конечной, что электричка последняя, времени далеко за полночь и денег на такси нет... Дело было в декабре и ночевать пришлось на перроне г. Ломоносова, потому что на ночь у них вокзал закрывается. "Зато быстрее узнаю, что там было дальше," - подумала я и не расстроилась. За ночь дочитала книгу.
А вообще почти каждый раз с "Властелином Колец" проезжала свою остановку во всех видах транспорта. Потому что открываешь книгу и выпадаешь из реальности, забывая о ходе времени.

Обсуждали недавно с другом "1984" и он прислал мне вот такую историю:

Путин про деньги: что ответил президент на финансовые вопросы россиян

Людмила Сафронова, Москва:

— В прошлом году я покупала продукты на всю семью на неделю и тратила 5 тыс. руб., сейчас — 10 тыс. Налицо двукратный рост цен, хотя официально инфляция в 2015 году составила 12,9%. Кому верить — правительству или чеку?

Путин предложил верить и чеку, и правительству. По его словам, тут нет никакого противоречия.

"Заводной апельсин" Берджеса прочитан лет в пятнадцать, именно тогда его опубликовали в каком-то из журналов, "Юность" или "Смена" вот только не помню. Помню, что жутко не понравился. Потому что такое количество немотивированной агрессии на квадратный сантиметр текста нормальному человеку вынести сложно. И потому что, читая, всегда в большей или меньшей степени соотношу себя с героем - здесь не получалось: в агрессивной своей ипостаси Алекс был просто ублюдком, в подавленной - слизняком-ублюдком. Ни тот, ни другой, желания немедленно слиться в экстазе не вызывали. И, поставив мысленно галочку в графе "общая культура", выбросила гениальное произведение из головы.

До времен, когда не то появление кабельных каналов, не то растущее благосостояние и покупка видеомагнитофона. сделала возможным посмотреть одноименный культовый фильм Кубрика. К тому времени существовавшего для меня, как режиссер "Спартака" (ах, Керк Дуглас, какой мужчина, Майкл ничего, конечно, но куда уж ему до папы. А Вариния - имечко дурацкое, как варенье, и чего не назвать было ее как в книге - Валерией) и "Космической одиссеи". Вот "Одиссея" - книга, что надо. И в детстве перечитала раза четыре, и с героем у нас было полное слияние без поглощения. И "Дискавери" совсем мой корабль, то есть, жила внутри него все то время, что читала и перечитывала, и после.

Еще много позже самой большой любовью у Кубрика станут не "Широко закрытые глаза", но "Искусственный разум", уже не им даже снятый, а завещанный Спиллбергу, но по сценарию и в эстетике Кубрика. Рассказ о том, как машина становится более человечной, чем творцы ее, люди. Потрясающая история импритинга, вернувшего любимое существо к жизни через тысячелетия. Полная противоположность "Апельсину", где человеческое существо демонстрирует бездушность машины в сочетании с изворотливостью крысы.

Но к "Апельсину", его пробовала смотреть в рамках общего развития и культур-мультур. Тем более, что о первоисточнике кое-какое понятие было. Тогда, в начале 90-х, придя к выводам, что: 1. Старье, оно и есть старье, хотя бы даже культовое и представления гениального режиссера об эстетике будущего не совсем совпадают с моими. 2. Фильм безобразно затянут, что уж там высасывать из пальца на два с половиной часа экранного времени, где все в тонюсенькой книжке уместилось? 3. Извилистый внутренний мир ублюдка Алекса мне по-прежнему категорически неинтересен.

И не докончила тогда, выключила. Вчера досмотрела. Совершенно на тех же позициях оставшись. Удивительно, как мало меняет нас время. Единственное, пожалуй, что радует с высоты прожитых лет - процент таких вот алексов в реальной жизни крайне невысок. Я двоих знала (ну, приблизительно), сидят сейчас, один за убийство обоих родителей. И думаю, что нет каких-то реальных предпосылок к массовому возникновению. Ни дисбалансом общественного устройства. ни техногенной цивилизацией обусловленных.

В прилепинской "Обители" говорит Артему поэт Афанасьев: "У каждого человека в груди бьется живое и горячее, даже у того, кто ожесточен или смертельно напуган. Так вот, блатной - это тот, у кого вместо сердца, погано ухмыляющаяся дуля". За точность не поручусь, по памяти. И еще один герой еще одного любимого произведения, цитата не к тому относится, но она универсальна. "Дерьмо случается" Форрест Гамп. Я только не вижу причин очень тщательно его рассматривать, розой точно не расцветет, хоть под атомным микроскопом разложи.

Дальше...

"Лимоны и мандарины, лимоны и мандарины", - поют колокола Святого Клементина.
За эту строчка борются целых две церкви Лондона) St. Clemens Danes vs. St Clemens Eastcheap

"Вы должны нам три фартинга, вы должны нам три фартинга", - говорят колокола святого Мартина.
Судя по всему, тут претендент единственный - St Martin-in-the-Fields.

"Когда вы отдадите, когда вы отдадите?" - спрашивают колокола Оулд Бейли из Сити.
Вот он, Old Bailey, центральный уголовный суд в центре Лондона.

"Как наладятся дела, как наладятся дела", - отвечают Шордича колокола.
Shoreditch Church, единственная и неповторимая.

Вот свечка вам на ночь - давайте зажжем. А вот и палач ваш, палач с топором.

Кстати, в оригинале упоминаются еще две группы колоколов - the bells of Stepney и the great bell of Bow. Но это, видимо, сам Оруэлл не включает. А на нет и суда нет. Ни в центре Лондона, ни где-либо еще.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Одним ранним утром двинулась я по давно забытым тропам в сторону стран дальних , волшебных, где живет она, та что все знает, и имя ее –Книга.
Много троп было исхожено, много слов сказано, а сокровище так и не найдено. Прошло время, возвратилась я с пути в свои хоромы, да заглянула я в родительские кладовые, да нашла я то ,что искала и возрадовалась я .
Мораль: Тщательно изучайте домашний книжный ассортимент, там можно встретить то, что совсем не ожидаешь