Рецензии на книги — Бенжамен Констан

Эта небольшая повесть считается родоначальницей жанра психологической прозы, через Льва Толстого - к Прусту, Музилю, Джойсу и дальше… По дороге ещё интересно заглянуть к Борису Поплавскому с его «Аполлоном Безобразовым». Кстати, почитателям жанра и любителям всяких «Улиссов» крайне рекомендую малоизвестный роман русского прозаика и поэта, эмигранта Бориса Поплавского, крайне неровного, но абсолютно гениального в своём творчестве… Да, ноги этих книг растут именно из «Адольфа», которым восторгались Пушкин, Боратынский, Вяземский. Вяземский повозмущался что нет переводов этого шедевра на русский язык, взял да и перевёл, да как перевёл!

Перевод «Адольфа» - это изумительная инкрустация книги, а чего стоит предисловие князя Вяземского… Надо сказать, что князь долго запрягает: нравоучения,…

Совершенно случайно встретила на своём пути французско-швейцарского публициста Бенжамена Констана, родившийся до Французской революции, которая затем так сильно повлияла на его понимание свободы. За неимением лучшего (т. е. доступного), взялась за небольшую лекцию под названием «О свободе у древних в её сравнении со свободой у современных людей» («De la liberté des anciens comparée liberté à celle des modernes»). Именно здесь, в этой речи, прослеживается особое влияние Французской революции, т. к. Б. Констан останавливается на различении свободы и на том, что важно именно в его время.

И вот я снова в Швейцарии, на этот раз в Лозанне. Передо мной молодой мужчина 35 лет, талантливый политик и приятный собеседник, который хочет жениться на... А вот тут проблема. Бенжамен Констан на воображаемой кушетке психоаналитика пытается разобраться в себе. Нет, жениться ему надо, политик и холостяк - вещи сложносовместимые. Он влюблен в женщину - достаточно красивую и с сильным характером. Но любят одних, а женятся на других. Жермена де Сталь(какая фамилия говорящая) держит месье де Ребека на коротком поводке и он вечно будет ее кавалером.

Но cavalier servente - кто же он? Свет очертил границы этой роли. Он быть рабом сверхштатным обречен, Он вещь, он часть наряда, но не боле, И слово дамы для него…

Один из набросков, наряду с «Оберманом» Сенанкура и «Коринной» мадам де Сталь, к портреру «сына века», исповедь меланхолической и пресыщенной души. «Адольф» был написан в 1807 году, всего за две недели, но опубликован только через 8 лет. Успех романа был стремительным, но, к счастью, долговременным – сейчас это мировая классика, идеальный образец французского романтизма. Но русскому читателю герой Констана больше известен, как один из прототипов Евгения Онегина (подробнее об этом - в статье Анны Ахматовой «"Адольф" Бенжамена Констана в творчестве Пушкина»).

Констан принадлежит к тому типу писателей, которые не «выдумывают» сюжеты и персонажей для своих произведений, а как говорится, черпают материал из жизни. И хотя роман нельзя назвать полностью автобиографичным – в жизни Констана не…

10.10.2012 Очень совпало с моей жизненной ситуацией, очень. Может оттого и оказалось так близко, так больно и так точно. Вообще, по-моему, это надо читать всем романтикам, чтобы немного "протрезветь". Несмотря на то, что с момента написания повести прошло без малого двести лет, люди мало изменились и попадают всё в те же ситуации и всё так же в них барахтаются. Ничуть не жаль Адольфа, который своей слабостью разрушил не только свою, но и как минимум ещё одну жизнь, грустно смотреть на Элеонору, очень по-женски не могущую отказаться от своей любви. А ведь всё могло быть иначе, не так ли?

„В «Адольфе» анализ всех чувств человеческого сердца так восхитителен, столько истины в слабости героя, столько ума в наблюдениях, силы и чистоты в слоге, что книга читается с бесконечным удовольствием. Мне кажется, что она доставляет мне тем более удовольствия, что я узнаю автора на каждой странице...“ (отзыв современника)

Я пожелал изобразить то зло, которое испытывают даже жестокие сердца, когда они причиняют страдания, и то заблуждение, которое заставляет их считать себя или более легкомысленными, или более испорченными, чем это есть на деле. На известном отдалении причиняемое нами страдание кажется смутным и неясным, подобно облаку, через которое легко пройти; чувствуешь поддержку в одобрении лицемерного общества, заменяющего принципы правилами и душевные побуждения - приличиями

…

Иные классические романы вполне уместно изучать как учебник истории. Порой литературная ценность таких книг может быть меньше, чем чем ценность материала по эпохе. Именно такой роман я сегодня прочла. Бенжамен Констан написал своего "Адольфа" в самом начале 19 века, и как сказано в примечании к нему, это книга не о любви, а скорее, о "нелюбви". Так что можно рассматривать " Адольфа" и как пособие по психологии.

С литературной ценностью сложнее. Слог автора сам по себе довольно тяжеловесен, а в переводе Вяземского он становится и вовсе дремучим. (Простите, Пётр Андреевич, я Вас бесконечно уважаю, но переводчик Вы так себе).

Итак, речь о юноше, который - себялюбия ради, влюбляет в себя женщину более старшего возраста. Она, и так запятав себя незаконной связью до этого, бросается в омут ещё…

Продолжаю скрести по литературным сусекам. Упоминание о романе Бенжамена Констана «Адольф» я обнаружила у Набокова в его «Комментарии к «Евгению Онегину». Несмотря на многочисленные нелестные выпады на писателей или их произведения, имеющиеся в арсенале Набокова, к роману Констана он весьма благосклонен. По его мнению, «Адольф» по своим литературным достоинствам выше гетевского «Вертера». Пожалуй, здесь я соглашусь с Набоковым.

Роман был очень популярен в первой половине 19 века, в том числе в России. К числу восторженных читателей романа относился и Пушкин. Для современных читателей, избалованных обилием литературы, роман довольно сентиментален, не блещет неожиданными поворотами сюжета. Тем не менее, в нем есть то, что лично мне понравилось и за счет чего, я поставила ему,…

"Любить более чем быть любимым, - несчастье! Любить менее, чем быть любимым, - отвратительно! Что выбрать!!!" (М.Ю. Лермонтов). Поэтому и Элеонора, и Адольф - оба в тяжелых условиях, и каждый страдает по-своему. Элеонора глупа, как кажется глуп человек, любящий по-настоящему, не зная за что. И ее даже менее жаль, чем Адольфа, которому остается любить-жалеть, за то, что так сильно любят его. Ведь Адольф отнюдь не надменный Печорин и не денди Онегин: его тяготят жертвы Элеоноры ради него. Вывод известный: безмерность внимания, нежности и доброты никогда не идут на пользу чувствам.

Ну так, ничего особенного. Понимаю, что нет смысла сравнивать с "Манон Леско" Прево, потому что, уж коли я не ошибаюсь (с), более или менее прямой связи нет, но как-то сюжетно напоминает. Что мы имеем: Адольф, истинно романтический герой, тут тебе и двоемирие, и отношение к любви - изначально не нужна была ему Элленора, просто ему казалось, что было бы здорово быть любимым, - малодушие и слабость характера его - опять же классически романтичны. Элленору жалко, как жалко любую жертву любви романтического героя. Но самое интересное, на мой взгляд, - это отношение автора: Констан открыто _осуждает_ своего Адольфа!

любовь лишь светящаяся точка а книжка и правда невыносимая

любимая невыносимая книжка !

Любовь - всего лишь светящаяся точка, и, однако же, нам мнится, что время подвластно ней. Немного дней назад её ещё не было, вскоре её уже не будет; но пока она живёт в нас, она озаряет своим сиянием и те годы, что предшествовали ей, и те, что последуют.

Что сказать, книга хороша необыкновенно! Жаль, что я пока не решилась дать себе труда прочитать её в переводе кн. П. А. Вяземского, в традиции русской орфографии 1829 года, что суетность жизни и мысли требует максимально быстрого потребления информации. Однако, перевод А. С. Кулишер также не позволяет двигаться по тексту скачками, не вчитываться, не обращать внимания на детали. Текст монолитен, это рассказ о любви, которой не было, о романтическом герое, время которого придёт позже.

...я не хочу оправдываться; я осуждаю себя более сурово,…

Очень люблю "Героя нашего времени", потому роман-предшественник Печоринского характера был для меня просто находкой. Прежде всего он мне понравился глубоким психологизмом - мне удалось открыть нечто новоё в своём характере, характере окружающих меня людей и лучше увидеть причинно-следственные связи части происходящих вокруг меня событий. Как-раз таки больше всего, наверное, этот роман и зацепил меня своим соответствием событиям моей жизни. Констал рисует два удивительно слабых и глубоко эгоистичных (несмотря ни на что) характера. Если честно, и Адольф, и Элеонора вызвали у меня глубокую неприязнь и отторжение - зато какой великолепный антипример! И заодно предостережение для всех: о том, как бывают губительны промедление, жалость и слабость, и о том, какой глубоко себялюбивой может быть…

Даже не знаю, что написать. как-то вообще не тронуло. Снова восприняла исключительно как факт культуры. Но зато еще раз подумала о том, что несмотря на всю романтичность того времени, все эти условности высшего света меня угнетают.

Это не разбор произведения, а мои впечатления. Адольф - молодой человек, не принимающий мир и отвергаемый миром. Он такая личность, которая вечно жаждет авантюры, но его натура не позволяет сделать шаг на пути к приключениям. Всё, что с ним происходит, получается не по велению сердца или разума, а по настоянию его тщеславия. Повесть пропитана здоровой дозой рефлексии, оправдания своего поступка, аж хочется прекратить читать. Ну, вы сами поймете, так как изложение ведется через дневниковые записи. Мне не нравится подобный формат, он абсолютно без динамики сюжета. В каждой главе герой жалуются, что его преследует дилемма выбора пути. Подается в форме чувств: "я унижен, мое самолюбие, разочарован, жалко...."- меньшее из зол. В Адольфе заложены черты знакомого нам архетипа, которые…

Очередная подмена понятий любви и влюблённости. Очень напомнило "Страдания юного Вертера" Гёте.