Отзывы о произведении Пятая печать

Военное время, Венгрия, у власти фашисты. В небольшом трактире собираются старые знакомые, ведут досужие беседы, но постепенно переходят к философским и нравственным вопросам: почему на свете есть войны, можно ли находиться у власти и оставаться чистеньким, можно ли просто прожить свою жизнь, не вмешиваясь в большие дела. А тут ещё к компании неожиданно присоединяется незнакомец, активно вовлекаясь в разговор. В разгар беседы вдруг звучит страшный вопрос: если бы пришлось выбирать между двумя ролями — тирана-мучителя или терзаемого им раба, то что бы выбрали участники диалога? Кто-то всерьез задумывается, кто-то отмахивается от неудобного вопроса. Но никто из присутствующих не может даже представить, что уже на следующий день на этот вопрос им придется отвечать не теоретически, а…

Не только прочитал, но и просмотрел (по произведению в 1976 году был снят фильм)! Эта потрясающая книга оказалась ещё и в некоторой степени личной: мой прадед похоронен в Будапеште. Ну а венгерская литература в очередной раз глубоко поразила меня своей тонкостью и философской мудростью.

«И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели». Откровение ап. Иоанна Богослова (Апокалипсис) 6:9

Прежде, чем перейти к чтению рецензии, ответьте мне на вопрос, кто вам больше нравится — Томоцеус Кататики или Дюдю?

Итак, Венгрия, Будапешт, 1944 год. У власти в стране пронацистский режим Ференца Салаши — партия «Скрещённые стрелы», члены которой известны также как нилашисты. За столом одного из небольших трактиров вечером собрались…

Про выбор интеллектуальный и сущностный. И разницу между ними. Очень понравилась книга. Диалоги похожи на тарантиновские и вопросик остается - Томацеускакатити или Дюдю. Если вам не страшно заглянуть в себя и обнаружить там не очень приятные свойства, если вы готовы к тому, что под финал книги ядро ваших моральных ценностей начнет подрагивать и вести себя неуверенно - очень советую.

Сильно! По сути, весь сюжет книги уместился в аннотации к ней. Но, на мой взгляд, это тот самый случай, когда содержание книги превосходит её объём.

Не слышала раньше об этой книге, хотя она вызвала много дискуссий в свое время, а в 1976-м по ней был даже снят одноименный фильм. Роман затрагивает тему морального выбора, который человек делает под давлением обстоятельств, когда на одной из чаш весов - сама жизнь.  История из другого временного сеттинга, соединяющая сюжеты испытания и искупления вины, легко соотносится и с нашими современными противоречиями.

1944 год, Будапешт, у власти профашистское правительство. По улицам в поисках евреев, цыган и неблагонадежных граждан рыщут боевики «Скрещенных стрел» - нилашисты. В это время в трактире за бутылкой палинки коротают вечер четверо приятелей: хозяин трактира, столяр, книготорговец и часовщик. В середине беседы к ним присоединяется пятый участник – незнакомец, зарабатывающий на жизнь…

"И когда Он снял пятую печать, я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число..." (Откр.6:9-11).

Редко, но всё же иногда встречаются произведения искусства, после знакомства с которыми жизнь уже не сможет стать прежней. Лет 15 тому назад в соцсетях у друга наткнулся на любопытное описание одного венгерского фильма из 70-х годов. Ради интереса решил взглянуть и был ошеломлён силой и глубиной увиденного на экране. Правда, тогда я не знал, что…

Двадцатый век был эпохой великих христианских романов. Что не удивительно – эпоха модерна быстро сменилась этическим недоумением и вызовом постмодерна, а эхо великого 19 века еще долго звучало на разные тона в литературе. Достоевский, перевернувший представление писателей о том, как можно писать о человеческой душе, выворачивая ее наизнанку, продолжал влиять на разные литературные традиции.

За Достоевским появился Томас Манн с его теологическим эпосом «Иосиф и его братья» (его не удовлетворяли лавры отца европейского интеллектуального романа, ему хотелось большего). Потом были романы «Клубок змей», «Пустыня любви», «Тереза Дескейру» Франсуа Мориака, «Дневник сельского священника» Жоржа Бернаноса, «Сила и слава» Грэма Грина, «Варавва» Пера Лагерквиста, «Мост короля Людовика Святого»…

Ибо, проходя и осматривая ваши святыни, я нашел и жертвенник, на котором написано: «неведомому Богу». Сего-то, Которого вы, не зная, чтите, я проповедую вам. Речь апостола Павла в афинском Ареопаге. Деян. 17:23

Венгрия, 1944 год. три друга сидят в трактире, выпивают, обсуждают повседневность. иногда вклинивается трактирщик. кажется, они неплохо проводят время, да и к концу войны все попривыкли, обустроились, подладились. один, столяр, работает да молится; другой, книготорговец, умеет добыть телячью грудинку и отнести любовнице; третий, часовщик, овдовел и, говорят, путается с совсем молодыми барышнями, но это не факт. позже к ним присоединяется фотограф, а потом часовщик внезапно задает вопрос.

представьте себе раба-праведника, которого вместе с его семьей мучают и терзают всю жизнь, но…

Мощнейшая штука!, с которой у меня связана чуть ли не мистическая история