Картина в доме

Примечателен тем, что именно здесь впервые упоминается Аркхэм - можно сказать столица будущей вымышленной вселенной ужасов Лавкрафта, или чаще называемой «Страны Лавкрафта». В нее будет впоследствии входить несколько городов - Инсмут, Данвич и т.д. Не секрет, что после смерти автора у него появится множество последователей, которые будут продолжать и развивать «Страну Лавкрафта».

Также упоминается Новая Англия - образно назывемый регион на северо-востоке США, где во время колонизации образовались одни из первых поселений. Новая Англия впоследствии будет часто упоминаться как во многих рассказах Лавкрафта, став ассоциироваться с обителью древнего зла. В будущем эту идею поддержит в том числе знаменитый хоррор-писатель Стивен Кинг.

К интересным фактам можно отнести этот рассказ как один из переломных моментов в становлении стиля Лавкрафта: если до этого, в ранних рассказах, он больше опирался на классическую готику, то теперь все больше вплетаются городские легенды и мифы его родных мест и любимых реальных городов (вроде Салема, где он бывал как раз для изучения истории и колорита).

Рассказ был написан 12 декабря 1920 года. Впервые опубликован в «National Amateur», который номинально датировался июлем 1919, но на самом деле был выпущен летом 1921 года. Первая же серьезная публикация рассказа была в «Weird Tales» за январь 1924 года.

Повествование происходит от лица путешественника, чьё имя не называется. В ноябре 1896 года он едет на велосипеде по Мискатоникской долине , в поисках генеалогических данных её жителей. Он следует по заброшенной дороге в Аркхем, когда дождь заставляет его искать укрытие в явно заброшенном доме, что стоит у подножия холма. Дом кажется обитаемым, хотя, интерьер изобилует старинной мебелью, созданной еще до американской революции. Рассказчик замечает, что в библиотеке дома полно старинных книг, среди которых имеется редкое издание «Королевство Конго» (лат. «Regnum Congo») 1598 года, о путешествии Пигафетта к племенам региона Конго. Книга написана на латинском языке и, будто, сама раскрывается на 12 странице, где изображена лавка мясника-каннибала из африканского королевства Анзику (англ. Anzique).

Со второго этажа дома спускается неряшливого вида старик, только что пробудившийся от долгого сна. Седобородый старик вежливо ведёт беседу на старинном диалекте Янки, считавшимся давно вымершим. С нездоровыми эмоциональными проявлениями старик рассказывает о людях, исчезнувших в здешних краях. Странным предстаёт тот факт, что старик не умел читать на латыни и просил об этом других людей. Книгу он приобрел в ...67 году у капитана Эбенезера Холта. Рассказчик встречал это имя в документах XVIII века.

Начинается буря. Старик в невежественной манере обсуждает иллюстрации из книги: дерева с крыльями (пальма); обезьяньих людей (гориллы); дракона с головой аллигатора; и мясную лавку племени каннибалов-анзиков. Старик восхищается темой убийств; у него кровь бурлит в жилах, когда он читает в Писании про истребление мадианитян. Старик признаётся рассказчику (который становится все более нервным и напуганным во время беседы), что решил повторить увиденное в книге и попробовать человеческое мясо. Старик упоминает Всевышнего и говорит, что после того случая у него появился голод к «особой пище».

Вдруг, на книгу падает красная капля крови, а на потолке расползается большое тёмно-красное пятно. В этот момент в дом ударяет молния. Рассказчик приходит в себя уже среди развалин старого дома.

Критика

Питер Кэннон считает, что рассказ ««уходит корнями в подлинную пуританскую психоисторию». Он рассматривает концовку с кровью, капающей с потолка, как демонстрацию «хитрости, неизвестной современным авторам ужасов, которые в основном наслаждаются графическим насилием». Кэннон отмечает особое внимание к реализму и тонкое развитие сюжета, приводящие к развязке, что удерживают внимание и помогают сделать произведение «самым сильным из ранних рассказов Лавкрафта про Новую Англию».

Дональд Р. Берлсон заявил: «уже в 1920 году Лавкрафт был способен создать мощную историю ужаса, вызывающую и удерживающую внимание благодаря высоко искусному использованию языка, который фокусирует внимание на персонажах и локациях Новой Англии».

Колин Уилсон назвал это рассказ «почти убедительным очерком садизма».

Джоанна Расс оценила рассказ «Картину в доме» как «одну из лестных историй»

Статья в википедии