Алексей Толстой: играть самого себя

В Толстом что-то от Скарлетт, которая клянется посреди разоренной усадьбы: «Бог мне свидетель, Бог свидетель, я не дам янки меня сломить. Я не буду голодать. Ни я, ни мои близкие!" Замените янки на большевиков, и вы получите формулу Толстого: я не дам большевикам меня сломить. Даже если для этого самому потребуется стать большевиком.

Толстой, который Алексей Николаевич, бьет импринтингом "Золотого ключика", всех Пиноккио ("А наш Буратино лучше!"), каких бы дель Торо ни вдохновил оригинал на шедевры. Чуть позже печальная романтика "Аэлиты", в конце семидесятых и в условиях тотального дефицита фантастики мы влюблялись в марсианскую принцессу насмерть. С "Гиперболоидом" сложнее, демоническая Зоя Монроз и Гарин, как к нему относиться? Раз гений, должен быть хорошим, да ведь злодей же!…