Шестью годами позже событий "Титуса Гроана" автор вновь обращается к своим героям. "Горменгаст" охватывает десять лет жизни замка, встретив Титуса семилетним школьником и отпустив его в мир повзрослевшим семнадцатилетним юношей, перенесшим суровое испытание. Все эти годы становления, Титус отчаянно сражается против церемоний и ритуалов, ненавистных его свободолюбивой натуре. Он будет прятаться и убегать, и делом и видом своим выражая протест против незыблемой предопределенности. "Но я хочу свободы, господин Флэй. Не нужен мне никакой долг", - говорит он изгнанному из замка камердинеру, который пронес трепетное уважение к традиции сквозь годы вынужденного отшельничества. Установленный порядок трещит по швам, не кто-нибудь, а сам Лорд, законный правитель Горменгаста, стремится сбросить оковы древних заветов.
Вторая книга трилогии - прямое продолжение первой. Все персонажи, кроме тех, кто погиб в "Титусе", остаются с читателем. Но персонажи эти не статичны, они изменяются и развиваются, их достоинства и недостатки становятся заметнее, личность - многограннее. Мы видим, как из одинокой девочки Фуксии выросла погруженная в себя девушка. Видим гротескно выписанную Ирму, сестру доктора, эпизоды с которой самые смешные в романе, хотя в этой улыбке нет насмешки или злого сарказма, Ирма грезит о любви так же, как и Фуксия, но берет инициативу в свои руки, что повлечет за собой череду забавных эпизодов. Флэй так же преданно служит Гроанам, несмотря на изгнание, и именно он в конечном счете поставит точку в затянувшемся противостоянии. Близнецы Кора и Кларисса, в первой книге недалекие и честолюбивые, по-прежнему жадно внимают Стирпайку, но теперь не добровольному помощнику, а суровому тюремщику. Ослепленные жаждой власти, они готовы верить в любую, самую нелепую ложь, лишь бы не расставаться с мечтой о золотых тронах и толпах покорных слуг. Но самые явные изменения постигли Стирпайка, который обрел то, о чем мечтал - влияние, значимое положение в замке, и его амбиции занесли его так далеко, что он подумывает даже о троне. Теперь он ничего не пощадит на пути к вершине, принесет любые жертвы, пойдет на любую подлость и низость, а если потребуется, то прольет кровь. "Стирпайк спланировал все на много лет вперед. Для молодого поколения он должен стать чем-то вроде бога, но поначалу он должен строжайшим и неукоснительным исполнением всего того, что требуется от Хранителя Ритуала, возвести основание трона, на который в один прекрасный день воссядет." Умирают с голоду брошенные им на произвол судьбы близнецы, погибает в огне Баркентин, стоявший на пути к вожделенной должности. Ритуал незаметно поглотил Стирпайка, его подчеркнутая аккуратность, страсть к порядку - мелкие, но значимые штрихи к портрету. В погоне за властью он утратил сам себя, превратившись в бездушный механизм, чуждый любви и сострадания, играющий как искусный кукольник живыми марионетками.
Напряженность действия не спадает ни на минуту. Тема противостояния двух бунтарей, Стирпайка и Титуса, красной нитью проходит через все повествование. Их изначальные побуждения сходны - бунт против бремени предназначения, против того, что судьбу их расписали на много лет вперед, обрекая на ненавистное и чуждое складу каждого существование. Но как различаются методы борьбы за право выбирать свою судьбу... Как не похожи горячий эмоциональный Титус и ледяной расчетливый Стирпайк - никакой совести и бездна холодной рассудочности. Конечно, им придется столкнуться лицом к лицу и отстоять свои идеалы... или их отсутствие. И Титус, одержавший первую серьезную победу, неожиданно окажется свободен.
"Мимо проносились холмы, залитые лунным светом; лицо Тита заливали слезы. Полный ликования, устремив взор в невидимый горизонт, укутанный расплывающимся лунным светом и топотом копыт, мчался в неизведанное Тит, семьдесят седьмой Герцог Дома Гроанов."
