Кроткая (сборник)

Тяжело мне даётся Достоевский, в том смысле, что умеет он загрузить по полной. Вот так прочитаешь (казалось бы) мимоходом небольшую повесть и сидишь потом, как пыльным мешком ударенная. Подспудно понимаешь, что Фёдор Михайлович наверняка вложил в этот "фантастический рассказ" гораздо больше, чем лежит на поверхности, а ума не хватает, чтобы всё это увидеть и объять. Да и не в уме тут дело. Веры нет. Не получается проникнуться верой по-настоящему, всей душой.... как с этим быть? Нет того отношения к Богу и с Богом, которое было у Достоевского, поэтому  всё так непросто.

Что мы видим? Бедную шестнадцатилетнюю девочку берёт в жёны решивший поиграть в благородство бывший военный, а ныне ростовщик. Его мотивы туманны, о них не говорится явно, ведь это разговор героя с самим собой: "он и…

Ох уж эти рассказы Федора Достоевского! Нагоняют они смуты, конечно. Я не знаю, у меня этот рассказ "Маленький герой" вызвал противоречивые чувства. Я не из тех читателей, которые считают Достоевского гениальным. Я опираясь на свои впечатления и чувства. Этот рассказ, на мой взгляд, слаб. В нем описаны чувства одиннадцатилетнего мальчика (а одиннадцатилетнего ли?). Понятно, что когда Достоевский писал этот рассказ, ему было уже не 11-ть. Он пишет этот рассказ перед казнью. И пишет от лица себя, уже взрослого человека как бы чувствовал себя 11-летний мальчишка, который влюбился во взрослую замужнюю женщину. Все насмехались над героем, он стыдился своих чувств, не смея даже смотреть прямо на предмет своего обожания.

Ни имён, ни фамилий в рассказе нет, как-то всё туманно и размыто. Какой-то…

Чем дольше ты спиралью крутишься вокруг этого мира, тем больше убеждаешься: здесь всё рассказывает одну и ту же историю. Каждый текст на бумаге, каждая жизнь каждого человека (и нации, и города, и какого-нибудь проекта...), каждый даже маленький эпизод из жизни — всё одно и то же. Только, быть может, рассмотренное с разных ракурсов. Масштаб значения не имеет: это как голограмма, каждый осколок которой содержит всю картину, разве что не такую чёткую.

Присмотришься к мимолётной встрече глазами с нечаянным прохожим или вглядишься в судьбы раскидистых империй — нет разницы. В динамике нет. В разрыве временных и пространственных бретелек. В полноте образа, смысла.

Борхес подмигнул про четыре сюжета, но тем самым лишь направил взгляд: да, четыре. Поначалу. Как четыре реки в Эдемском саду. Как…

«Когда они стали злы, то начали говорить о братстве и гуманности… Когда они стали преступны, то изобрели справедливость и предписали себе целые кодексы, чтоб сохранить ее, а для обеспечения кодексов поставили гильотину»

Достоевский остаётся верен самому себе даже в таком жанре, как фантастический рассказ. Ибо загружает читателя вопросами морали, нравственности, греховности и прочими из аналогичного списка по полной программе. А ещё это почти что утопия, развить которую до максимального наполнения не позволил формат. А ещё это рассказ о маленьком человеке, от которого, казалось, ничего не зависит, однако на самом деле важен выбор, который делает этот маленький человек...

Маленький фантастический рассказ концентрирует в себе все "достоевские" темы, которые лично мне не слишком приятны - возможно, поэтому не сложились у меня отношения с Федором Михалычем. Тут и одинокий никем не понятый и очень гордый юноша, который открывает для себя прописные истины так, как будто этого никто до него не делал, тут и душевная болезнь, тут и какой-то бедный убогий ребенок, тут и невыносимые страдания героя от жизни и от собственного так себе поступка, тут и поползновения в самоубийству, тут и христианство во все поля. Не знаю, правда, почему мне все перечисленные вещи кажутся приметами его творчества, читала-то я его очень давно, больше десяти лет назад, и с тех пор к нему не возвращалась, но вот осталось ощущение. В этом небольшом рассказе оно так сильно, что, возможно,…

Сам сон смешного человека напоминает библейский сюжет: все жили в раю,любви и согласии. А потом появился "змей-искуситель" в виде главного героя и угостил всех запретным яблоком.
Они научились лгать и полюбили ложь и познали красоту лжи. О, это, может быть, началось невинно, с шутки, с кокетства, с любовной игры, в самом деле, может быть, с атома, но этот атом лжи проник в их сердца и понравился им. (с).

Посетила мысль во время прочтения - хочешь изменить мир,начни с себя, что и делает смешной человек. В начале рассказа предстает человек,который кажется всем смешным. И как он говорит про себя - в первую очередь он смешон сам для себя. Он неуверен в себе и одинок. Ему не с кем поделиться своими мыслями - его не понимают и всем все равно. Герой решает примерить маску "всем все равно" и на…

Не рассказ, а крик души писателя или человека Достоевского. Смешной человек, над которым все смеются и называют сумасшедшим, долго рассуждает на тему почему он смешон, как он смешон, готов ли он сам посмеяться над собой вместе с остальными, сколько боли ему несёт этот смех. Неизбежно, в такой ситуации наступает момент, когда ты либо впадаешь в отчаяние, либо в ступор. Нашему герою стало всё равно, что похоже на ступор, а из ступора его толкает очередной смех в отчаяние и доводит до суицида. Хорошо ли увидеть звезду среди мрачного дня? Что несёт звезда, спасение или смерть, как понять? Мне кажется, что тут дело не в звезде, а в самом человеке. В его душе уже созрело желание... либо смерти, либо жизни, начала или конца. Разве можно понять, почему мы выбираем смерть? Обычно люди выбирают…

буквально я.

Самое любимое произведение за последнее время. Не могу даже объяснить, о чем оно. Оно обо всем: о жизни, страдании, об одиночестве, самокритике… истине, даже о концепциях буддизма(да, я все еще о произведении Достоевского)

…казалось, всю жизнь свою они проводили в том, что любовались друг другом. Это была какая-то влюбленности друг в друга:всецелая, всеобщая

Если бы меня попросили охарактеризовать этот рассказ одним словом, то слово это было бы «уныние». Написано об унылом человеке и написано крайне уныло. Рассказ о том, как один человек решил считать себя смешным, неуклюжим, неловким. И с самого детства унижал себя бесконечно в своих собственных глазах. В начале рассказа герой, бредя под порывами ветра по мокрой питерской набережной, встречает несчастную девочку, ищущую помощи у первого попавшегося человека. В том числе и у нашего героя. Мне кажется, рассказ мог бы очень выиграть, если бы с этой точки герой, идущий домой для того, чтобы поженить свой лоб с револьверным стволом и закрепить сей союз горячей пулей, остановился, опомнился, смог помочь девочке хоть чем-то… Но нет, не таков наш герой! Своё страдание ему в разы…