雪の練習生 [Yuki No Renshūsei]

Белиберда, написанная супер-хорошим языком, - вот коротко об этой книге. Афористично, метафорично, с примесью сюрреализма (ну или магического реализма, но скорее сюра). Книга получилась какая-то скандинавская по настроению. И у нее есть огромный потенциал в создании хандры. Одиночество, оторванность, какая-то обреченность на всматривание в прошлое… Три части: 1-ая о медведице, которая живет в СССР, иммигрирует в Восточную Германию, пишет и публикует свою автобиографию, мечтает о Канаде. 2-ая о дрессировщице в цирке (ненавижу цирки), исполняющей трюк то ли с медведицей из 1-й части, то ли с ее дочерью, то ли с обеими. 3-я часть о внуке медведицы из 1-й части и сыне медведицы из 2-й.

Что этим хотел сказать автор?... не знаю. Одно точно, медведи лучше, чем мы.

«Мы узнали, что меня продают в…

И, как и Северное сияние, она для тех, кто готов отпустить ситуацию и просто всматриваться в небо. В книге перетекают друг в друга истории трёх поколений белых медведей и цирковой артистки. Не стоит пытаться отследить, когда закончилась история одной жизни и началась история другой – эта книга как сон, в котором надо просто плыть по течению. Ведь нет смысла придираться к хронологии снов.

В этой истории также смешались представления о животном и о человеке – многие звери действуют и мыслят как люди, но совсем не так, как в сказках, здесь что-то менее очевидное, на уровне общего подсознания. Книга относительно свежая, и в ней затрагивается всякое злободневное: этика, меньшинства, права человека и животных, экология. Но это далеко не главные темы и ни в коем случае не смысл всей истории – на…

Ооочень странное чтение. Даже и не знаю, что это я прочитала и как подступиться к отзыву. Автор вроде бы японка (хоть и живущая в Германии), но японского в книге днем с огнем не сыскать. Вполне себе получилась восточногерманская версия, даром что главные действующие лица, от которых ведется повествование - белые медведи. Впрочем, ну медведи и медведи. Живут, работают, даже вон, мемуары пишут, автобиографии. Эмигрируют, опять же. Всего лишь не имеющие особых прав меньшинства, ничего особенного. Хотя, пока медвежата, очень даже милы, а в цирке так вообще звезды временами. На них с удовольствием придут посмотреть, а то и водрузят на знамя во имя какой-нибудь священной борьбы за что-нибудь, но не более того. Итого тут три поколения медвежьей семьи - мать, дочь и внук. То ли среди людей, то…

Автор написала по сути три небольших повести с разными героями и их проблемами. Сама по себе книга написана хорошо. Крайне утомило наличие всего списка левой либеральной проблематики. Причем все это было максимально не раскрыто, а просто напихано в разные углы. Получилась каша-малаша куда запихали и свеклу, и кукурузу, и шпроты, а сверху полили йогуртом. Причем не понятно с какой целью автор решила добавить в суп все что у неё было, но при этом не прописать это все, а просто упоминать мельком. Это все не развивало персонажей, не влияло на сюжет, это в общем не имело особого смысла. Это было просто рандомно вставлено по списку и... просто торчало и не играло никакой роли. Зачем? Для кого? Больше Таваду читать не буду.

Неожиданно для самой себя в моих руках вновь оказалась книга японского писателя, в этот раз японско-немецкого.

В этот раз было меньше секса, но больше фекалий

Три истории о белых медведях. Три истории о людях. Три истории, как вьется, тянется и порою рвется связующая нить. Это книга о поколениях одной семьи, но каждая из частей словно живёт сама по себе - от почти сказочности и при этом ужасающей отстранённость первой части (медведь, который пишет и издает автобиографию - не самое реалистичное событие) через сглаживание и примирение невозможности с привычным, да ещё и выстраивание близких отношений второй к почти реализму (но только "почти") и крепким связям последней. Написано при этом красиво, немного драматично и с флёром путанности. (Если не считать часть про три точки и треугольник, над которой я долго смеялась.)

Но эта книга словно написана для определенного настроения, которое часто ассоциируется с осенью: взять хандры, прохладного…

Ёко Тавада, лауреат престижных литературных премий, пишет на японском и немецком языках. «Мемуары» она сначала написала на японском, потом перевела на немецкий. Уже в переводе с немецкого, что, мне кажется, сыграло свою роль, книга была издана в этом году в России. И ещё то, что Тавада жила и живёт в Германии, сделало её прозу не радикально азиатской. Эта деталь биографии автора обьясняет, как японка так тонко и точно смогла описать боли советского времени: дефицит продуктов, западные товары по блату, ссылки. 

Я ещё не встречала такого описания тех лет. «Мемуары» написаны от лица белых медведей — цирковых артистов и питомцев зоопарка. В этом сюрреалистическом романе белые медведи представлены этническим меньшинством Северного полюса, живущим среди людей. Как и у любого меньшинства в…