Отзывы о книге La coda — стр. 3

Первая мысль после прочтения была: нужно этот рассказ давать прочитать всем зумерам, которые говорят про счастливые советские времена. Потом, правда, вторая мысль пришла: может быть дело не в государственном строе, а в процессе эволюции социума и человечества в целом? Но, зумеры, кричащие о светлом прошлом, навряд ли делают поправки на возможные иные причины, поэтому, давать прочитать нужно. Очень атмосферно и доходчиво передаёт реалии того самого времени, когда «мороженое по 19 копеек, взаимовыручка и прочие простые человеческие радости».

При всей необычности и неоднозначности своей прозы Сорокин занял место в моей душе. Мне нравятся его эксперименты: всегда приятно в ворохе сотен и тысяч страниц однотипной литературы окунуться во что-то совсем другое.

«Очередь» — первая опубликованная книга Владимира Георгиевича. Она увидела свет в 1985 году. Роман посвящён очереди: одному из тех проявлений СССР, которые нам сейчас кажутся странными, но тогда были обычной частью жизни.

Люди стоят в очереди: на прилавок что-то «выбросили», и, хоть люди и не знают, что это, но всё равно встают и ждут. Знают только, что что-то импортное, и этого им достаточно. Причём их информация о продаваемом товаре меняется: то ли это одежда, то ли это обувь, то ли это мебель. Венгерская, чешская или из США: большой разницы нет.

– Неужели по три дают?

– Врод…

Такое ощущение как будто сам в очереди стоял два дня

Понравилось:
- как всегда у Сорокина очень богатый выразительный язык
- здорово передал атмосферу
- хорошо построены диалоги
- сайд истории классно работают на основную сюжетную линию
- секс передан здорово

Не понравилось:
- так и не узнал, что случилось с женщиной и ребенком

Не самая очевидная тема для повести. Не думал, что меня заинтересует повествование, но Сорокин умудрился вплести в него очень много крутых диалогов и интересные сайд истории. Безусловно, это шедевр.

Я так понимаю, для Сорокина это был эксперимент, написать произведение, состоящее из одной только прямой речи. И, ведь, у него это получилось прекрасно. Документальный роман о образе жизни советского человека. Причём очень документальный , включая такие детали, как сквозной канал. Языком простым и уличным.

С творчеством Сорокина я знакомлюсь впервые и могу сказать, что этот опыт вполне себе не плохой. Не скажу, что это подойдёт всем, но жизнь «Очередь» очень хорошо освещает. Мне никогда не приходилось наблюдать это явление, но дедушка говорит, что примерно так оно всё и было. Очередь представлена как своеобразный организм и олицетворение человеческой сущности.

Читать было действительно забавно. Каждый, кто стоит в этой очереди, даже примерно не представляет, зачем и с какой целью он стоит, и нужно ли ему это вообще. Стоят женщины с детьми, семейные парочки, молодые студенты, пожилые. А вдруг что-то хорошее дают и это нужно? Да даже если и не нужно, то всё равно куда-нибудь можно будет пристроить. Здесь расстаются и создают семьи, своего рода свидание вслепую или клуб по интересам. Все тут…

Ещё одно слово брошенное в очереди, или вернее: запись в книге отзывов.

Собственно, о г-не Сорокине и его виртуозно склеенной «Очереди» говорить много и не хочется: небольшой роман длинною в одну советскую очередь из сплошного диалога. Однако, чтение не из легких (западный аналог — «JR» Гэддиса). «Очередь» — роман сложный: сплошная речь, неатрибутированные диалоги, выпуклая советская текстура и, во многом, фрактальный логос множества советско-союзных этносов — создают правдоподобный портрет эпохи.

Для 1985 года, Сорокин, нарушает много границ, но и роман-очередь это позволяет. Вся эта огромная, толстая, шипящая змея-очередь как и положено выплевывает фразы — разговорные элементы Платонова, сквернословие, народные прибаутки, странные, изощренные, невнятные диалекты и есть особенный топос…

Повествование, не имеющее никакого смысла, мат-перемат и сплошной сумбур. Жаль потраченного времени на чтение половины книги, дочитать не смогла.

Кто-то давно сказал крылатую фразу: «В русской литературе страдает либо герой, либо автор, либо сам читатель произведения». Владимир Сорокин в своей писательской карьере испробовал все стадии развития литературной души. Это происходит прежде всего, из-за того что он не писатель. Сорокин, прежде всего, литератор-экспериментатор. Действительно обратитесь к его произведениям. «Норма», это сборище стилей без серьезной общей канвы. «Тридцатая любовь Марины», сатирическое совмещение двух граней принятия и отрицания. Каждая книга, это новый опыт и эксперимент. Поэтому, мне кажется, что поклонники этого автора очень лицемерные люди. Восторгаться формой, а не содержанием? Воистину интересный фанатизм. Не буду говорить о гениальности, творческие эксперименты, это действительно показатель широкого…

Я много слышала хорошего о Сорокине, но почему-то его почитатели так о нём говорят, как будто он - что-то плохое, не для всех, ещё грязнее серии альтернатива, да и вообще по разговорам о Сорокине складывается впечатление, что у его читателей есть какой-то особый клуб, куда никого не хотят впускать. Зачем читать что-то грязное, да к тому же такое, что его любители не хотят нести в массы? Я не знаю ответ на этот вопрос, так что не читала и прекрасно жила. Но аудиокниги - дело такое... Тёмное. И очень расширяющие читательские горизонты, так как озвученных книг несколько меньше, чем просто существующих, так что привередничать вредно, если в среднем на одну аудиокнигу у тебя уходит меньше пары суток. И вот я наткнулась на начитку Сорокина. Описание этого романа мне показалось интересным. Я…

После скучного пелевинского "S.N.U.F.F", с которым я мучился несколько дней, чтение сорокинской "Очереди" ощущается как глоток свежего воздуха. По репликам и диалогам стоящих в многочисленных очередях советских людей можно вполне себе составить портрет той эпохи. Люди в очередях общаются, знакомятся, находят собутыльников, обсуждают товары, ругаются... В общем, в то время очередь —это неотъемлемая и очень важная часть бытия советского человека. Мне особенно понравился момент, где homo soveticusы, проводя часы, а то и сутки в километровых очередях, начинают ностальгировать по Сталину:

- Тогда, я помню, как первое апреля - удешевления, понижения, понимаешь, цен. - А щас наоборот - дороже и дороже. - Да. А все Сталина ругали. - А у нас только и могут - ругать. - А он войну выиграл, страну…