Афганистан. Еще раз про войну (сборник)

Среди не столь большой массы книг о войне в Афганистане, которые встречаются в книжных магазинах, выделяется творение Артёма Боровика. Прежде всего, следует отметить оригинальность трактовки, ведь автор произведения на момент написания являлся действующим журналистом, что проявляется в использовании довольно сухого повествования в стиле «Что? Где? Когда?» и изобилия аббревиатур. Современным политикам, журналистам, да и просто людям, знающим о войне косвенно из фильмов и газет, будет небезынтересно услышать о ней речью непосредственного участника боевых действий, которые описаны очень убедительно. Данная книга интересна тем, что автор, используя простой и понятный язык без изобилия художественных приемов, иногда забывает о нормах приличия, показывая картины войны такими, какие они были…

О ней, о войне в Афганистане, никто не говорил - или не запомнила я. Так же как и финская, она оказалась спрятана среди информационного шума, за маской отрицания и замалчивания. А может быть сказывается то, что когда война заканчивалась, я еще жила свои первые месяцы на этой планете, и не понимала ничего. Но и потом - я не помню, чтобы кто-то в моем окружении обсуждал трагедию, длившуюся 9 с лишним лет. Почему? Может быть потому что мое детство выпало на не менее странные 90-e годы? Но среди моих знакомых никто и никогда не говорил - ни о Афгане, ни о Чечне... Я просто в какой-то момент попыталась понять, как и почему сложился мир, в котором я живу? И вот сейчас случайно мне в руки попалась "Спрятанная война" Боровика. Прекрасный язык, великолепный, утонченный, берущий за душу,…

Беден тот, кто видит снег только белым, море - синим, а траву - зеленой. Весь смысл жизни в сочетании и смешении цветов.

В этой книге сочетается удивительное - красота природы, выписанная со вниманием, с журналистской точностью и человеческой тоской по миру, с войной. Но... ТАК об этой войне, да и о войне вообще, ни до, ни после не писал никто.

Журналисты пишут прозу особым методом - художественно,

Дальше...

талантливо, сохраняя истинность, независимо от её нравственности и гладкости. Люди у Боровика получаются такими разными, непохожими. Он подмечает в них индивидуальность, берёт контрасты.

Чем-то он походил на страну, в которой родился: огромный, доверчивый, не помнящий обид, веселый и грустный одновременно. Хорошие у него были глаза: он как бы хмуро сиял ими. Порой невидимая волна…