О том, о сём... Сборник

Оленька сидела на перильцах в саду Аквариум, время было совсем еще не театральное и ни у кого не возникало сомнений по поводу ее заинтересованности театром Моссовета. На замечание о погоде и хорошо бы выпить холодного пива, она лишь удивленно захлопала глазами. Пришлось сказать, что ошибся и имел в виду кофе. Кофе она радовалась как ребенок, также как и вычурному американскому кафе с жаркими красными сиденьками. И вообще, она радовалась всему. Новому знакомству, новой ссоре, новому дню, новой ночи. Особенно последней. Застать ее днем было сложно и мне просто в первый раз повезло. Все особи мужского рода по периметру 3-й Тверской-Ямской…

- Сегодня ночью я наконец-то дочитала «Драму на охоте». - Ночью? Плохо же ты читала, ведь именно в «Драме на охоте» Чехов сформулировал золотое правило нравственности для женщин: "Пробило двенадцать. Порядочные женщины в эту пору ложатся спать". - Посмеялась от души... Ну а я в это время всегда ложусь читать, так что правило нуждается в переформулировке, скажем: «Пробило двенадцать. Порядочные женщины в эту пору ложатся читать». - Женщины? Что за дискриминация! - чем мужчины хуже? Мужчина тоже читатель, в конце-то концов! Так что предлагаю остановиться на такой редакции: «Пробило двенадцать. Порядочные люди в эту пору ложатся читать». Пусть…

Дуэль… чудесное, эльфическое слово, почти — дуэт: танец со смертью, душой: похоже на испанское «дуэнде». Дуэль… сколько нужно смелости, отваги для неё! обострённого чувства чести! Жизни! А если… это дуэль между женщиной и мужчиной? Равноправие, так равноправие. В истории русской литературы чуть не случилась одна такая дивная дуэль. Марина Цветаева ушла от мужа — Сергея Эфрона, и стала встречаться с Софией Парнок. Несчастный не знал как поступить: и морду не набьёшь, за грудки не возьмёшь и грубые слова не к месту, да и пошлы, и, что самое главное — не можешь дать любимой то, к Чему она ушла. Эфрон в отчаянии решился… вызвать Парнок на…

Одним из увлечений моего сссровского детства была выписка журналов. Вообще , хорошие журналы были тогда в дефиците и на них в почтовых отделениях были лимиты. Практически невозможно было выписать «Вокруг света» , «Технику молодежи», «Роман-газету» и т.д. Я выписывал в разное время «Мурзилку», «Березку», «Юный техник», «Моделист – конструктор». В юношеские годы- «Юность» и «Сельскую молодежь». А между этими периодами затесался почему-то журнал «На экранах Беларуси». Я вот сейчас думаю, а зачем его нужно было выписывать? Читать анонсы на фильмы, большинство которых не суждено было увидеть. Потому как на всю страну было два канала – один…

Час ночи. Звонок в дверь. В предбаннике вижу возмущенного растрепанного соседа в майке и спортивных штанах. – Ребят, ну вы оглохли что ли? – Шумим? – спрашиваю. – Ну конечно! Я уж и так и сяк, и даже свой телевизор включил, думаю, хоть под него засну, а ваш все равно в два раза громче гремит! А ведь это вовсе и не телевизор. Это я жене Чехова вслух читал. Даже приятно стало.

Как и большинство чеховских текстов, "Драма на охоте" (при всей своей "не-чеховности") представляет собой целостную конструкцию со своими секретами и загадками, на которые мы то и дело будем натыкаться при исследовании пространства повести. Одной из таких загадок является таинственное озеро, разделяющее места обитания Камышева и графа. Синие занавески, тысячи их Очень, очень часто у Чехова окружающий мир мистически взаимодействует с персонажами и сюжетом - в том числе из-за пресловутой чеховской "вовлеченности", когда история, какой бы самодостаточной она ни была, буквально впаяна в естественное и непрекращающееся движение материального…

Читал Чехова, понимая, что написал более двухсот стихотворений. (sic!) Не взошёл на пьедестал, не считаю себя непризнанным гением; Это апология логоса, которое душу лечит непосредственно. Пишу, когда плачу, когда радуюсь, чтобы с кем-то поделиться борением. — Суть не в том, чтобы оставить след, хотя кто-то и этого жаждет. Лишь хочется стать собой, выйти к солнцу, что живёт за горами; Понимаешь, писатель романа N был в такой-то ситуации. Он справился, превратив переживания в связь ментальную. — Несмотря на время и километры, ты, читатель, открываешь книгу. Видишь на страницах себя, отправляешься в странствие дивное; За войной ждёт мир, из-за…

Приехали на дачу. Зачем-то принялся распаливать костер – облазил весь участок в поисках веток, с серьезным лицом подсовывал под шалашик спички, пыхтел, раздувая заплясавший огонек. Хвастался перед женой своими туристическими навыками, короче. Чем ярче становилось пламя, тем тускнее становился мир вокруг – пока я фокусничал со спичками, успело знатно стемнеть. Расположились в креслах у костра. Стали читать "Драму на охоте". Камышев гнусничал и сволочничал в своем стиле, костерок потрескивал негодующе, солнце где-то за крышами дач притихло, не желая укладываться – слишком уж интересно пишет доктор Че. Читали долго. Костерок стал тише воды,…

(МНОГО-МНОГО СПОЙЛЕРОВ!) Вот ругают концовку "Дуэли". Ругают и ругают, ругают и ругают, все она кому-то - и, могло так быть, самому Чехову - кажется какой-то "не такой", неестественной, выбивающейся из общего контекста повести в частности и жанровых предписаний в целом. А вот я уверен - концовка именно такая, какой должна быть. Судите сами. Убил бы фон Корен бедного Лаевского... Можно, кстати, пофантазировать на тему того, что было бы дальше. Дальше Николай Васильевич, конечно, мог покаяться, измениться, бросить все и всех и уехать в экспедицию, а там заглушать голос совести ревом парохода, расталкивающего льды. Но, постойте. Давайте…

В повести Чехова "Дуэль" героиня, "бывшая всегда самого лучшего мнения о своих костюмах", вдруг получает отповедь: "Вспомните, костюмы ваши всегда были ужасны!" А я как-то купила себе сапоги-чулки на каблуке, носила их, чувствуя себя модной и элегантной, и вот встречаю знакомого. Он скосил глаза на мои сапоги и сказал: "Ну а ты, как обычно, не можешь без клоунады!"