Дом на набережной (сборник)

Когда я дочитала эту книгу, то основное чувство было – какое счастье, что мне повезло расти в совершенно другой среде. Среди людей умных, увлеченных, разносторонних, теплых, думающих, интересующихся. Тех, кого никогда не клинило на карьере, деньгах и попытках выслужиться. Наверное, поэтому мне оказалась бесконечно чужда эта странная смесь воспоминаний и сожалений. Возможно, это проблема жизненного опыта, но…

Пожалуй, основное, чем удивила меня эта книга, это какой-то лоскутной скучностью. Никак не получалось вчитаться, вникнуть, зацепиться за что-то. Словно какая-то чужая старая одежда, которую где ни тронешь, везде расползается. При том, что советскую прозу я люблю и обычно читаю с удовольствием. Возможно, виной тому аудиокнига (в виде нормального текста – я попробовала - воспринимается…

Опять столкнулась с ситуацией, когда маленькую книгу читаю долго. Приходилось ни раз перечитывать прочитанное, в надежде за что-то ухватиться, но зря потратила время. Мне было скучно, неинтересно, незнакомо. Описывается советский период, когда были особенные дома с элитой и простые, коммуналки. Дети, которым не посчастливилось родиться в таком доме, считали сверх счастьем посетить данное строение с консьержкой. Молодой человек вхож в такой дом, да ни раз, и гордится этим. Вроде все хорошо, но "беда" пришла откуда не ждали. В институте "предложите" рассказать о профессоре у которого он пишет диссертацию, да еще и является чуть ли не его зятем. Их интересовало все, даже картины в доме профессора, даже философы, бюсты которых украшали дом. Как быть молодому человеку, пойти против системы…

Все, что происходит с героем романа, описано: когда и где – пляж, Центральный парк, Тверской бульвар, Якиманка и т.д. Нравится: чётко и понятно, конкретное время, и определенное место – как персонажи, неотъемлемые участники происходящего. Помню, как не могла сориентироваться во время просмотра фильма Андрея Звягинцева “Изгнание”, где условно: где-то, в не конкретное время. Всё хотелось понять: а это где, а что происходит вокруг, на каком отрезке истории? Главный герой – писатель, пишет роман о писателе: «Синдром Никифорова» не просто роман о писателе, а роман о писателе, пишущем роман о писателе, и даже более того — роман о писателе, пишущем роман о писателе, который тоже пишет роман о писателе, который, в свою очередь, что-то пишет о писателе, сочиняющем что-то вроде романа или эссе о…

Бывают такие жидкие пустые романы, на которые, кроме времени, даже усилий не потратил, а бывают такие густые сытные повести, пусть и короткие, но такие насыщенные, что захлебываешься от пяти страниц. Вот "Дом на набережной" - такая повесть. Вкатываешься в нее плавно, с воспоминаний о детстве, о школьной компании, о хулиганах, первой любви, о доме на набережной и о коммуналках рядом, о Дерюгинском переулке и довоенной Москве, а потом словно проживаешь с ними, с автором, с семьями всё то смутное время, что им предстоит узнать. И как несколько раз героев сводит судьба, и что из этих встреч получается, а главное - какой моральный выбор стоит перед ними, и насколько он очевиден или совсем не ясен для других. Трифонов пишет коротко, емко, но так плотно, что в его историю "засасывает",…

Дом на набережной хорошо известен, как дом советской элиты, в последствии репрессированной. Поэтому от романа, нашумевшего в 1976м году без единой поправки со стороны цензуры и ставшего событием в литературе, я ожидал чего-то особенного про судьбы обитателей этого громадного жилого комплекса. После публикации опомнились, на автора накинулись, и о переиздании речь уже не шла.

Роман этот - о детстве и юношестве , в некотором роде автобиографичен, потому что автор сам провел детство в этом доме, и под вымышленными именами вывел реальных людей.. В доме живет профессорская семья Ганчук, и к ним регулярно захаживает Вадим - Дима Глебов, сначала соученик, а затем сокурсник дочери профессора Сони.

Глебов-то в своем двухэтажном подворье жил с рождения. Рядом с серым, громадным, наподобие целого…

Книга читалась довольно легко , она не очень большого объёма. Книга начинается описания встречи главного героя Вадима Глебова и старинного его приятеля детства Шулепы . В детстае и юности Глебов боялся и заискивал перед приятелем , а сейчас даже радуется как низко он пал. Касаясь самого Глебова когда в его душе всё поменялось? Когда он стал совершать не благовидные поступки оправдывая себя? А его друзья по дому почти все погибли на фронте, кроме того же Шулепы и ешё осталась профессорская дочь Соня , которой он пользовался , пока не встал выбор его благополучие или встать на защиту профессора и его жены. Гадкий, подлый челлвек вот кто такой главный герой этого романа. Цель романа показать как с течением жизни может поменяться человек . Из самых низших слоёв поднимется вверх и наоборот из…

После прочтения романа так и хочется сказать: Юрий Трифонов - мастер интриг и магистр обрывать повествование на самом интересном месте, а потом включать совершенно другой эпизод из жизни героя. Только вроде вчиталась, заинтересовалась и р-раз перед тобой уже что-то иное маячит. Не успеешь привыкнуть и снова сюжет переключен. Поэтому чтение Трифонова - уже сам по себе вызов. Многие пишут о том, что "время и место" слабее того же "Дома на набережной" и отчасти с этим можно согласиться. Если вначале повествование идёт достаточно бодренько, то в конце сюжет становится депрессивным и унылым. Сама идея написать о тяжёлом пути становления писателя не нова, но плодотворна, особенно если ты сам писатель и знаешь по себе как этот котёл варится со всеми исканиями, начиная с сюжета и героев, и,…

Тягучее и гнетущее остается послевкусие после прочтения данной повести. И дело здесь не столько в том, что разворачивающиеся события затрагивают предвоенное и военное время до 1942 года и позднее. Сколько в драме, разыгравшейся с семьёй Ганчук и Вадиком, он же Димой (непонятно для чего объединены два совершенно разных имени) Глебовым, он же Батоном. Причём последний невольно и вызвал всю эту бурю. Итак, с чего всё начинается? Всё начинается с того, что Глебов натыкается в мебельном магазине на старого знакомого Лёвку Шулёпу, которого можно было бы по праву назвать дитём с золотой ложкой во рту. Если бы не одно но. Спустя годы он превратился из богатенького шалопая в опустившегося пьяницу, спящего на улицах и выполняющего сдельную работу. Как это часто встречается, на Глебова нахлынули…

В очередной раз обратился к любимой повести Юрия Трифонова. На этот раз причиной послужил короткий спор с LiveAlex, написавшим рецензию на это произведение. В рецензии говорится, что в тексте повести нет никакого дома, тем более правительственного, никакого. Есть

«Немного о подростках, о детской дружбе, о тяжелой еще довоенной жизни».

И потом в комментариях он сообщил, что мало говорится о семьях (всего «…две семьи, даже полторы…»). В общем, коллега по LL своими простыми и вообще не справедливыми суждениями, почему-то разбередил, заставил задуматься, вновь порыться в тексте, вдохнуть Трифоновской прозы. Дом в повести, конечно, не только есть. Более того, их два: Дом и дом. И оба дома находятся на набережной. Теплый и громадный Дом, бесформенно длинный, «горящий тысячью окон», «тот дом»,…

«Дом на набережной» прочитала полгода назад. Повесть отложилась в памяти. Точнее, из неё не выветрилось чувство, будто идешь по тесному коридору с запертыми дверями по сторонам. Воздух спертый. Освежающего дуновения с улицы не предвидится. Выхода удастся достичь, только если не высовываться. Остальное слишком рискованно. Нет смысла подставлять шею ради эфемерных чувств. Вот и главный герой планомерно продвигался к благополучию ровному, как паркет в новой квартире в престижном районе. Ступень «Предательство» была пройдена без громких восклицаний и надрыва. Тем лучше читается его суть – обесцень, выбрось из памяти, двигайся дальше, сиди тихо, не давая поводов припомнить нелояльность. Спустя несколько десятилетий стратегия оказывается успешной. Должность, регалии, жилье, дорогая мебель,…