Лафайет Рон Хаббард — о писателе

Монтана, периодически путешествуя в Калифорнию, Орегон и Вашингтон.

Сам Л. Рон Хаббард так описывал свои ранние дни: «Я родился в Небраске, а спустя три недели отправился в Оклахому» — там у его дедушки была коневодческая ферма. Там же годовалый Рон сделал свои первые шаги.

Из Оклахомы он переехал в Монтану. Там же начались его приключения: к примеру, он завёл дружбу с шаманом племени черноногих и был принят в племя в качестве кровного брата. Кроме того, он уже тогда объезжал мустангов, а однажды ему на кобыле по имени Нэнси Ханкс едва удалось спастись от стаи койотов, — это было настолько невероятным событием, что поначалу никто этому не поверил. Отсюда его более позднее признание: «У меня были приключения, но я научился преуменьшать их в своих рассказах».

Несмотря на такое бурное детство, мать Рона, Ледора Мэй Хаббард, высокообразованная женщина (что в те времена было скорее исключением, чем правилом), пристрастила сына к чтению классиков западной литературы ещё до того, как ему исполнилось семь.

История Л. Рона Хаббарда как самого юного скаута-орла в Америке началась с того, что он вступил в ряды скаутов в 1923 году, а вскоре представлял американских скаутов в Белом Доме на встрече с тогдашним президентом Калвином Кулиджем.

Спустя немного времени ему как сыну американского морского офицера удалось отправиться в экзотические земли, такие как удалённые порты в южной части Тихого океана и дореволюционный Китай. К девятнадцати годам за его спиной было более четырёхсот тысяч километров, и в 1929 году он уже твёрдо стоял на пути к приключению, определившему его жизнь.

Он сам сказал о своём детстве: «С трёхлетнего возраста я точно знал, к чему стремлюсь».

Путешествия и исследования

Когда Л. Рону Хаббарду позднее задали вопрос, что он узнал в Азии, он многозначительно ответил: «Я узнал достаточно, чтобы понять, что человек не знает всего, что можно знать о жизни».

Его первое путешествие на Дальний Восток началось в 1927 году на борту парохода «Президент Мэдисон», отправившегося от набережной Эмбаркадеро в Сан-Франциско. Курс был кружным: через Китай и Японию к порту Аганья на острове Гуам, где служил его отец. Второе путешествие началось годом позже и снова привело его на Гуам, в этот раз на борту военного корабля «Хендерсон». Оттуда он отправился в Китай на борту парусника «Марианна Мару».

Возвратившись из Азии в Соединённые Штаты и стремительно завершив прерванное школьное образование, молодой Л. Рон Хаббард поступил в Университет Джорджа Вашингтона. Там, на заре американской авиации, он получил крылья — стал пилотом. На каникулах он демонстрировал фигуры высшего пилотажа для восторженных зрителей, а кроме того, установил национальный рекорд по беспосадочному парению на планере. И как корреспондент журнала «Пилот-спортсмен» (Sportsman Pilot), он помог вдохновить на полёты поколение юных американцев, которое впоследствии дало Америке её воздушную мощь.

По окончании второго курса Л. Рон Хаббард отправился в первую из своих этнологических экспедиций — на никем ещё не контролируемые берега Карибского моря. Спустя несколько месяцев он вернулся в тот же регион, на этот раз во главе пуэрториканской минералогической экспедиции, которая составила первое полное минералогическое описание острова как владения США.

И подобные приключения на этом не закончились: удостоившись пожизненного членства в знаменитом Клубе путешественников, Л. Рон Хаббард составил карты северной части Тихого океана и одновременно испытал систему дальней навигации, которая затем использовалась на всех морских и воздушных трассах вплоть до последних десятилетий XX века. А вот ещё одна сторона жизни Л. Рона Хаббарда: он получил лицензию, дающую право быть капитаном судов любого типа и размера в любом океане.

Но вот как он сам сформулировал важнейший элемент всех своих приключений:
«Только тот, кто испытывает величайшую тягу к приключениям и беззаветно предан делу, вообще станет пытаться разгадывать тайну, которую представляет собой человек и его судьба».

19 февраля 1940 года Л. Рон Хаббард был удостоен членства в Клубе путешественников, куда принимают только по приглашениям.

Результаты его многочисленных приключений послужили достаточным основанием для приёма в этот клуб: дополненные им лоции берегов Вест-Индии, минералогическое исследование острова Пуэрто-Рико, испытания примерно тридцати опасных (и впоследствии, благодаря его отчётам в Министерство торговли США, закрытых) взлётно-посадочных полос.

Появление Дианетики и Саентологии

«Первый принцип моей философии, — писал Л. Рон Хаббард, — состоит в том, что мудрость предназначена для каждого, кто пожелает протянуть к ней руку. Она в равной степени является служанкой простолюдина и короля, и к ней ни в коем случае не следует относиться с благоговением». Он добавлял также, что философия должна быть применимой на практике, поскольку «знания, запертые в покрытых плесенью книгах, мало полезны кому-либо, и, следовательно, они ничего не стоят, если ими нельзя воспользоваться». И наконец, он говорил, что философия только тогда имеет ценность, когда она истинна и приносит результаты, установив тем самым критерии для Дианетики и Саентологии.

Можно почти бесконечно рассказывать о том, как Л. Рон Хаббард пришёл к своим открытиям. Всё началось в первых десятилетиях XX века дружбой с индейцами племени черноногих, которые жили неподалёку от его дома в городе Хелена (штат Монтана). Особое место среди них принадлежало многоопытному шаману племени, известному под именем Старый Том. Между шестилетним Роном и Старым Томом завязалась дружба, и Рону была оказана редкая честь: он стал кровным братом черноногих. От Старого Тома Рон рано научился ценить глубину духовного наследия прошлых лет.

Следующей важной вехой стал 1923 год, когда двенадцатилетний Л. Рон Хаббард приступил к изучению теории Фрейда под руководством коммандера Джозефа Ч. Томпсона — первого офицера ВМС США, который учился в Вене у самого Фрейда. Хотя Л. Рон Хаббард никогда не принимал психоанализ как таковой, знакомство с ним сыграло поворотную роль. Заслуга Фрейда, как позже писал Л. Рон Хаббард, состояла в том, что знаменитый австриец по крайней мере выдвинул мысль о том, что «в отношении человеческого разума можно что-то сделать».

Третьим ключевым этапом стала Азия, где Л. Рон Хаббард провёл около двух лет, путешествуя и приобретая знания. Он учился у последнего из потомственных магов, чьи предки служили при дворе хана Хубилая, и стал одним из немногих американцев, которые получили доступ в легендарные ламаистские монастыри Тибета. Но какими бы захватывающими ни казались эти приключения, в конечном счёте Л. Рон Хаббард признал, что не нашёл там действенных методов работы с разумом и духом, которые давали бы предсказуемые результаты.

Вернувшись в 1929 году в Соединённые Штаты, Л. Рон Хаббард поступил в Университет Джорджа Вашингтона, где изучал инженерное дело, математику и ядерную физику — все эти дисциплины хорошо послужили ему в последующих философских изысканиях. Л. Рон Хаббард, по сути, был первым, кто подошёл к исследованию человеческого духа со всей точностью научных методов Запада. Однако университет не давал ничего, кроме основной методологии. Позднее Л. Рон Хаббард отметил: «Было совершенно очевидно, что я имел дело с обществом и жил в обществе, в котором о разуме было известно меньше, чем в самом примитивном племени, с которым я когда-либо вступал в контакт. В то же время, осознав, что люди на Востоке не были способны проникнуть в тайны разума настолько глубоко и с такими предсказуемыми результатами, как мне казалось раньше, я понял, что мне придётся провести немало исследований».

Эти исследования заняли последующие двадцать лет, провели его ни много, ни мало через двадцать один народ и культуру, включая индейские племена на северо-западном побережье Тихого океана, тагалов на Филиппинах и, как он часто шутил, народность, населяющую Бронкс (район Нью-Йорка). Его работа в тот период была направлена на решение двух принципиальных вопросов. Во-первых, начиная со своих экспериментов в университете, он разыскивал испокон веков вызывавшую у людей интерес жизненную силу, то есть источник человеческого сознания. Во-вторых (и этот вопрос был неразрывно связан с первым), Рон хотел вывести общий знаменатель жизни, поскольку, как он считал, только определив его, можно найти то, что истинно и действенно в отношении состояния человека.

Первые итоги этих исследований были подведены в 1938 году в неопубликованной рукописи «Экскалибур» (Excalibur). В этой работе выдвигалось предположение о том, что жизнь далеко не сводится к беспорядочной цепи химических реакций и что в основе всего человеческого поведения лежит определённый движущий импульс. Этим импульсом он объявил выживание: единственную всеохватывающую силу, общую для всех людей. Мысль о том, что человек занят выживанием, была не новой. Новым было признание выживания единственным общим знаменателем существования, и это явилось ориентиром для всех последующих исследований.

Вторая мировая война прервала исследования и в то же время дала им новый толчок. Прервала — поскольку Л. Рон Хаббард служил командиром противолодочных кораблей в Атлантическом и Тихом океанах; подтолкнула — тем, что ничто не могло доказать необходимость работающей философии совершенствования человека с большей убедительностью, чем ужасы войны. По лаконичному выражению Л. Рона Хаббарда, «у человечества есть безумие под названием „война“». Более того, Л. Рон Хаббард одним из первых выразил озабоченность тем, к чему могло привести создание атомного оружия в отсутствие достаточно глубокого понимания поведения человека.

Кульминация работы на этом этапе наступила в 1945 году в военно-морском госпитале Оук-Нолл в г. Окленд, штат Калифорния, где Л. Рон Хаббард находился на излечении (он частично утратил зрение из-за повреждения глазных нервов и с трудом передвигался из-за ранений в бедро и спину). Он стал одним из пяти тысяч находившихся в госпитале раненых моряков и морских пехотинцев, а помимо них, там лечились несколько сот бывших заключённых японских лагерей для военнопленных.

Заинтригованный тем, с каким необъяснимым упорством раненые не выздоравливали, несмотря на интенсивное медицинское лечение, Л. Рон Хаббард начал применять ранние разработки Дианетики. В общей сложности пятнадцать пациентов прошли процедуру, в которой он применял свои методы удаления умственного запрета на выздоровление. По предположению Л. Рона Хаббарда, такой запрет существовал и был причиной безрезультатности медицинского лечения. Сделанное им открытие, которое спасло жизнь пациентам, было прямо связано с основным вопросом философии: вопреки общепринятой в то время научной теории, оказалось, что состояние ума первично по отношению к физическому состоянию человека. Другими словами, наши взгляды, отношения и эмоции определяют в конечном счёте наше физическое состояние, а не наоборот. Или, как это лаконично выразил сам Л. Рон Хаббард: «Функция определяет структуру».

Разобравшись в этом, Л. Рон Хаббард по окончании войны приступил к практической проверке своих выводов. Его интенсивные исследования охватили представителей всех слоёв общества. Среди них были актёры театров-студий Голливуда, менеджеры близлежащих киностудий, жертвы несчастных случаев из госпиталя города Пасадены (штат Калифорния), душевнобольные преступники из психиатрической клиники в штате Джорджия.

В общей сложности Л. Рон Хаббард лично поработал примерно с двумя сотнями людей, прежде чем подвёл итоги шестнадцати лет исследований в книге. Эта работа, озаглавленная «Дианетика: первоначальные тезисы», на самом деле не была передана в печать. Вместо этого Л. Рон Хаббард распространил рукопись среди друзей, чтобы они ознакомились с ней и высказали своё мнение. Её стали размножать на гектографе, и в конце концов она разошлась в сотнях экземпляров.

Рукопись была принята с таким энтузиазмом, что Л. Рона Хаббарда попросили подготовить статью для более широкой публики. Статья появилась в зимне-весеннем выпуске «Журнала Клуба путешественников» за 1950 год под названием «Terra Incognita: разум». Сразу после этого Л. Рона Хаббарда буквально завалили просьбами предоставить более подробную информацию, и в конце концов он выпустил в свет полное руководство по Дианетике — книгу «Дианетика: современная наука о разуме».

Несомненно, публикация «Дианетики» стала вехой в истории человечества. Самый известный обозреватель тех лет, Уолтер Уинчелл, произнёс слова, ставшие пророческими: «В апреле мы увидим нечто новое под названием „Дианетика“ — новую науку, которая так же точна, как физика или химия, но действует в области человеческого разума. По всем признакам, это событие станет для человечества таким же революционным, как приручение огня пещерным человеком». Утверждение Уинчелла было смелым, но тем не менее точным, поскольку вместе с Дианетикой появилось первое точное объяснение мышления и поведения человека. Кроме того, Дианетика впервые предоставила средства разрешения проблем разума, в том числе устранения нежелательных ощущений, эмоций, нерациональности в поведении и психосоматических (то есть вызванных психикой) заболеваний.

В центре подобных проблем находилось то, что Л. Рон Хаббард назвал «реактивным умом» и определил следующим образом: «Часть разума, которая работает исключительно по принципу „раздражитель — ответ“. Реактивный ум неподвластен волевому контролю человека, он применяет силу, управляя сознанием человека, его целями, мыслями, телом и действиями». В реактивном уме хранятся инграммы. Л. Рон Хаббард определил их как умственные записи периодов физической боли и бессознательности.

Ранее существовали намёки на то, что во время частичной или полной бессознательности в разуме фиксируются ощущения. Но каким образом инграмма воздействует на тело, влияет на поведение и мышление — об этом знание было получено впервые. Никто не имел ни малейшего представления о том, как совокупность инграмм, содержащихся в реактивном уме, выливается в страдания человека. Ведь именно эта часть разума, по словам Л. Рона Хаббарда, «заставляет человека отказываться от своих надежд, удерживает его в апатии, делает его нерешительным, когда необходимо действовать, и убивает человека прежде, чем он начинает жить». Словом, это источник всех неудач человека.

Как и следовало ожидать, новости об открытиях Л. Рона Хаббарда стали распространяться, и отклик был массовым: более 50 000 экземпляров «Дианетики» были раскуплены, едва успев выйти из типографии, а книжные магазины едва могли удовлетворить спрос покупателей. Чем больше появлялось свидетельств эффективности Дианетики — а она предлагала методы, которые мог применять каждый, — тем более восторженными становились отзывы. «Дианетика берёт штурмом США», «Наиболее быстрорастущее движение в Америке» — таковы были заголовки газет летом 1950 года. Последователи Дианетики в разных городах Соединённых Штатов по собственной инициативе объединялись в группы, и к концу года таких групп насчитывалось около 150, а в шести городах были созданы дианетические центры для помощи Л. Рону Хаббарду в развитии новой области знания.