Рецензии на книги — Готхольд Эфраим Лессинг

Не скажу, что пьеса полный отстой, но для человека 21 века она несколько старовата и не сильно актуальна. И, к слову, классицизм в любом виде искусства это не мое любимое направление... Действие отнесено в 17 век и Северную Италию. Принц Гонзага, правитель итальянской провинции Гвастеллы, самодовольный правитель, который готов на всё, чтобы удовлетворить свои прихоти. По злой иронии судьбы он познакомился с Эмилией Галотти, девушкой неземной красоты и добродетелей. И тот же злой рок устроил так, что она выходит замуж за графа Аппиани, но планы графа до последнего хранились в строжайшей тайне. А дальше - закружило, понесло. Принцу за что бы то ни стало надо заполучить Эмилию, но венчание уже прям сегодня. Что делать, как быть? "На помощь" ему приходит его верных камергер Маринелли.…

Меня всегда удивляло и расстраивало, что Александр Сергеевич Пушкин, наше всё, столь мало известен в мире. То есть, люди, близкие к литературе, знают хотя бы фамилию, но всё равно разница между масштабом влияния на нас и полного равнодушия там обескураживает. Между тем, с классиками это случается сплошь и рядом: мы не можем в должной мере оценить значение Мольера для Франции (для нас это просто приятный драматург, которого нечасто ставят и ещё реже читают, для Франции – величина, сопоставимая с Шекспиром). Мы вряд ли поймём колоссальное значение для английской литературы (и не только литературы) Джейн Остен и Уильяма Блэйка. А уж немецкую классическую литературу мы, в массе своей, просто очень плохо знаем – даже великий Гёте у нас не в чести, что говорить о Лессинге. Между тем, в…

Аудиозапись Малого театра, выполненная по трансляции в 1953 году. Совершенно неизвестная мне пьеса со средневековым антуражем и соответствующей тематикой/проблематикой. Все мы помним знаменитую постановку «Женитьбы Фигаро» с Верой Васильевой, Александром Ширвиндтом и Андреем Мироновым, в которой граф претендовал на тело своей служанки, пытаясь воспользоваться правом первой ночи. В нашей пьесе история тоже примерно такова, только здесь мы имеем дело с принцем, главой маленького средневекового государства, и его подданными, людьми тоже родовитыми, но всё-таки вассалами своего господина. И когда принц положил глаз на одну из красоток, то попытался всеми правдами и неправдами помешать её браку с избранником и превратить красавицу в свою любовницу. А его исполнительный камергер в стараниях…

Первый, кому пришла мысль сравнить живопись и поэзию, был человеком тонкого чутья, заметившим на себе сходное влияние обоих искусств. Он открыл, что то и другое представляют нам вещи отдаленные в таком виде, как если бы они находились вблизи, видимость превращают в действительность; и то и другое обманывают нас, и обман обоих нравится. Второй попытался глубже вникнуть во внутренние причины этого удовольствия и открыл, что в обоих случаях источник его один и тот же. Красота, понятие которой мы отвлекаем сначала лишь от телесных предметов, получила для него значимость общих правил, прилагаемых как к действиям и идеям, так и к формам. Третий стал размышлять о значении и применении этих общих правил и заметил, что одни из них господствуют более в живописи, другие -- в поэзии, и что,…

О сколько нам открытий чудных… или история о том, как я совершенно случайно познакомилась с одним из значимых для немецкой литературы писателем. В русской википедии Готхольда Лессинга называют основоположником немецкой классической литературы, в немецкой – первым немецким драматургом, что впечатляет еще больше, учитывая, что его произведения до сих пор ставят в театрах. Забавно при этом, что интерес к театру у Лессинга возник вместе с увлечением одной актрисой, ради которой он перевел несколько французских пьес, а потом сочинил свою первую. Воистину, любовь творит чудеса :)

В общем, констатирую, что Готхольд Лессинг – личность выдающаяся, да и пьеса тоже, хотя бы потому, что она упоминается в Страданиях юного Вертера (Эмилию Галотти читает главный герой перед самоубийством). Величие Гете…

До сих пор удивляюсь, что пьесы можно читать с интересом, даже с удовольствием.

Сошлись иудей, христианин и мусульманин. Кто из них кому ближний? Драматическая пьеса в стихах в переводе Н. Вильмонта очень живо дает ответ - еврей Натан оказался ближним, так как оказал милость и рыцарю-храмовнику и султану Саладину.

На фоне сюжета "санта-барбары", куда вплетена чудесная притча про три кольца, Лессинг в своей почти предсмертной драме говорит о превосходстве вопроса "кто мой ближний?" над вопросом "какая вера самая правильная?"

Лессинг отстаивает толерантность и веротерпимость. Все верно. Только вне контекста ситуации, в которой Лессинг жил, это просто понятия. Ни хорошие, ни плохие. Могут быть крайностями, разрушающими общество, хотя без них ни свободы, ни жизни. Так же как крайность…

It's a man's world, или Пьеса об объективизации

Нет, серьезно. Будь Эмилия чем-то помимо объекта вожделения/женитьбы/родительских надежд, вообще ничего не произошло бы, и что бы тогда делал Лессинг? Вернее, вина-то не самой Эмилии, она в последних сценах если не пытается вырваться за навязанные ей рамки, то по крайней мере ясно их видит. В условиях такого тотального подавления личности почти радуешься, что хоть пьесу назвали именем бедной девушки. Нельзя не заметить графини Орсина, являющей собой полную противоположность Эмилии, и вроде бы все прекрасно, но графиня-то - явное воплощение земного, плотского "монстра" в противовес чистому небесному "ангелу" Эмилии, и места ей в обществе с такими нравами тоже не особо находилось. Даже вон принцу она наскучила, ибо на самом деле могла встать с…

Весьма неплохо. Честно говоря, боялась я открывать Лессинга, учитывая мои непростые отношения с немцами восемнадцатого века. Хотя, честно говоря, я бы не стала, как Вертер, читать эту пьесу, прежде чем пускать себе пулю в лоб. )

Сюжет банален: ветреный принц влюбляется в девушку из не очень знатной семьи, Эмилию Галотти, которая выходит замуж за графа Аппиани, причем по любви. Еще недавно у принца была другая возлюбленная, Орсина, но она ему наскучила, и он разлюбил ее. Кстати, к Орсине я чувствую искреннюю симпатию. Так вот, придворный Маринелли, желая услужить принцу и рассеять его печаль, подстраивает убийство графа Аппиани. В конце концов все раскрывается, отец Эмилии убивает сво дочь, боясь, что принц лишит ее чести (как морально, так и физически), потому что понимает, что не может…

Лессинг - категорически крутой мужик. И, наверное, читать его, имея свое собственное мнение относительно "Лаокоона" и иже с ним было бы просто здорово. Но я в принципе далека от искусства, к сожалению, а уж от всего, связанного с античностью, тем более (и тем более - к сожалению). Лессинг как деятель науки просто идеален, на мой взгляд: дотошен, когда нужно, точен в цитатах и деталях. В общем, достоин всяческого уважения.

А еще его явно терзали те же проблемы, что временами посещают мой глупый мозг: "Несомненно, в прежние времена Гомера читали больше и внимательней, чем сейчас."

О да.

Одним словом, та самая книга, которую читал Вертер перед самоубийством. Тот самый Вертер, что главный герой (или персонаж) "Страданий юного Вертера". Тех самых "Страданий юного Вертера", что написал Гёте. Тот самый Гёте, что написал великого "Фауста". Того самого "Фауста", который вдохновлял поэтикой Байрона, философичностью - Бальзака, а меня - петлять рецензию софизмами, потому что большинству пьес сложно дать характеристику, особенно в двух словах - ведь пьеса - продукт места и времени, контекста и настроения, характеров и диалогов

Честно пыталась проникнуться,но все попытки были тщетны. Возможно, на сцене пьеса смотрится живее и интереснее,но читать не было скучно и утомительно. От "Эмилии Галотти" так и веет затхлым духом классицизма: три единства, обращение к античным сюжетам, деление на плохих и хороших. Неудивительно, что Карамзин был в восторге. Для своей эпохи это и было нечто новым и новаторским,но , когда есть с чем сравнивать, победа не за "Эмилией Галотти". По крайней мере, в моем случае. Принц и Маринелли. Вот уж кто на стороне зла,так на стороне зла:-). Меня удивило, что в рецензиях принца ругают исключительно за любвеобильность. Гораздо страшнее сцена, когда опаздывающий на свидание принц " с радостью " хочет подписать смертный приговор,не читая. Или его просьба о "ммаленьком, но спасительном"…

Обычный бэкграунд студента-филолога или искусствоведа. Пространно и с массой примеров Готхольд Лессинг отвечает на вопрос, почему у Виргилия Лаокоон был изображен кричащим, а в скульптуре запечатлён со стоном. Структурно текст составлен наподобие известной шутки

Кажется, можно, наверное, предположить, что, конечно, запятых, бесспорно, слишком много, но, разумеется, по всем, полагаю, правилам.

То есть увлекательного мало. В основном следует мысли Аристотеля - искусство это подражание, Гомера никто не превзошёл и так далее. Иногда высказывает внезапно собственные и диковатые в современном понимании мысли. Скучно, путано, познавательно, для здоровья полезно. И не отвертишься.

Особенно ценным для меня в период прочтения этой книги являлось драматическое произведение Лессинга «Натан Мудрый» («Nathan der Weise») (1779), в котором сконцентрировано его понимание проблемы религии, которой и была посвящена моя научная работа на 3 курсе исторического факультета МГУ.

Человек может иметь дурной характер, может быть неразумным или аморальным, но при всех возможных отрицательных сторонах отдельных людей, Лессинг как философ превозносил человечество. В «Натане Мудром» Лессинг рассказывает историю, в которой заключен глубокий социальный конфликт. Рыцарь-храмовник спасает девушку Реху, которая, таким образом, избежала смерти в случившемся пожаре. Христианин влюбляется в девушку, которая была воспитана в традициях иудаизма, будучи когда-то удочеренной евреем Натаном.…

Поставила оценку ниже среднего родоначальнику национальной немецкой драматургии, т.к. пьесы его довольно просты, а басни без исторического контекста выглядят, простите моё невежество, бессмысленно. Поэтому данный том серии БВЛ стоит, на мой взгляд, читать только профессионалам-гуманитариям, которые изучают рождение немецкой драмы или фигуру Лессинга. Пьесы писались для простого немецкого люда и могут, конечно, вызвать сострадание в душе, т.к. жанр всё-таки трагический, однако, читать всё равно скучно. Тем не менее, хочу выделить драмы «Мисс Сара Сампсон» и «Натан Мудрый». В первой дается пример доведенных до предела не-абъюзивных отношений, где каждый герой является идеалом благородства, заботясь только об интересах другого, а себе не дает и капельки снисхождения. И так как там все…

Лично для меня это произведение стало приятной неожиданностью, так как читалось в считанные минуты...не успела я и оглядеться как уже оказалась в самой развязке. Но этого и следовало ожидать от прозы...и всё же книга оставляет мня в смешанных чувствах, так как до сих пор не знаю кому больше хочется сочувствовать: несчастному принцу или бедному графу... В моменты раздумий,когда пытаешься придти к определённому решению, то начинаешь ненавидеть даже саму Эмилию, ведь именно она являлась этим яблоком раздора, но в тоже время, вспоминая построение немецкой трагедии ты убеждаешься, что именно так и должен был развиваться сюжет и именно так должна была закончиться это грустная история. Хоть я и отношусь к тем людям, которые всегда за "happy end", но всё же иногда всем нужно испытать это чувство…

Любопытная книга, на самом-то деле. Для начинающих вникать в бесчисленное количество существующей критики, при этом не забывающих, что разумнее всего начать это изучение с критики по античным временам, самое то. Или же просто для тех, кто хочет в простом и понятном виде вникнуть в основные "правила" античного искусства, а именно живописи и поэзии. Автор смело и ярко выдвигает тезисы, опровергая уже существующие, и насыщает текст полчищем примеров. Самое главное, что текст не кажется слишком глупым и безрассудным, лишённым здравой логики - наоборот, со многими тезисами можно, да и стоит согласиться.

Единственное, что не стоит здесь делать - перенимать эти правила и это учение на современные живопись и поэзию. Повторюсь, книга хороша для общего ознакомления с античными течениями, и для…

Ещё до того, как приступить к чтению, я случайно где-то прочитала, что сюжет пьесы навеян историей Виргиния и его дочери (с которой вы наверняка знакомы, если читали "Кентерберийские рассказы" Чосера - эта легенда пересказывается там врачом). Суть в том, что отец убил дочь, чтобы та избежала позора. Собственно, в контексте "Кентерберийских рассказов" эта история смотрелась довольно гармонично с её средневековым пафосом. Лессинг же решил её переиначить на современный лад. От этого она только проиграла... Уж не знаю, чем проняла так бедного Лессинга эта легенда, но писал он свою пьесу (в электрокнижке она занимает около 100 страниц) 15 (sic!) лет. И всё там, знаете ли, как-то немного несуразно! Если в старину злодей - так злодей, невинность - так невинность, но у Лессинга всё как-то…

O tempora, o mores!

Ну что за привычка у мужиков такая - чуть что, сразу же "не доставайся ты никому", "за это ты умрешь" и прочие гадости. И, главное, хвать за что-то смертоносное - и всё, выносите бедную женщину в белых тапках ногами вперед. Даже если она ни в чем вовсе и не виновата. Точнее, особенно, если ни в чем не виновата. А вот если она так и норовит гадость какую сотворить, то желающих отправить ее в странствие по потустороннему миру как-то не наблюдается. Вот разве что граф де Ля Фер - приятное исключение. Тут таких героев не случилось - а вот антигероев хватает. В принципе, главная героиня оказалась так себе - ни рыба, ни мясо, но это, знаете ли, еще не повод. Родной отец, который должен быть защитником, оказался защитником никаким, прямо скажем. Хотя что с них взять, дикие…

Власть и преступление. Власть и вседозволенность. Власть и коварство. Власть и одиночество. Жесткая вещь, написанная в 1772 году.

Я не люблю пьесы. Поэтому подходила к чтению этой с опаской. Но прочиталась она буквально за пару часов,если не быстрее, так как было невозможно оторваться. По сути интрига проста: принц влюбился в красивую девушку и хочет заполучить ее любой ценой. Девушка ( та самая Эмилия Галотти) не отвечает принцу взаимностью. У нее есть возлюбленный, а также благочестие, которое для нее и ее семьи (особенно отца) очень важно. Эта трагедия изначально планировалась автором как сюжет одной римской трагедии-мифа. Если бы я узнала об этом до чтения и решилась бы кратко ознакомиться с первоисточником, то впечатление было бы подпорчено, так как я бы ожидала определенного финала. В моем случае этого не произошло. Рекомендую читать "с чистого листа", не зная,что нас ждет по ходу сюжета.