Истории с книгами — Георгий Иванов

Когда я училась в шестом классе, мы устроили дуэль с моей лучшей школьной подружкой из-за того, что она утверждала, что Гумилев - лучший поэт всех времен и народов, а я была за Георгия Иванова. Мы взяли лыжные палки и направились на школьный двор, где к нам подключились мальчики, не знавшие ни того, ни другого, но идею дуэли воспринявшие на ура :) В итоге, наша классная руководительница на неделю заменила уроки литературы классными часами, на которых подробно объясняла, что дуэли - это очень плохо)))

Чтобы не перегружать рецензию решил вынести весьма показательный эпизод из жизни гумилевского Цеха поэтов в раздел «Истории». *** «После какого-то литературного обеда, где было порядочно выпито, поехали куда-то еще – «пить кофе». Потом еще куда-то. В первом часу ночи оказались на Царскосельском вокзале. От «кофе», выпитого и здесь, и там, головы кружились. - Поедем в Царское... Смотреть на скамейку, где любил сидеть Иннокентий Анненский. - Едем, едем...» И вот вся компания на трех извозчиках несется к Екатерининскому парку. «Гумилев с Ахматовой впереди - указывают дорогу. Мандельштам на моих с Городецким коленях замерзает, стал тяжелый, как…

Свободен путь под Фермопилами На все четыре стороны. И Греция цветет могилами, Как будто не было войны. А мы — Леонтьева и Тютчева Сумбурные ученики — Мы никогда не знали лучшего, Чем праздной жизни пустяки. Мы тешимся самообманами, И нам потворствует весна, Пройдя меж трезвыми и пьяными, Она садится у окна. «Дыша духами и туманами, Она садится у окна». Ей за морями-океанами Видна блаженная страна: Стоят рождественские елочки, Скрывая снежную тюрьму. И голубые комсомолочки, Визжа, купаются в Крыму. Они ныряют над могилами, С одной — стихи, с другой — жених. ...И Леонид под Фермопилами, Конечно, умер и за них. Это гениальное стихотворение…

"Петербургские зимы" были заданием к семинару по теории литературы. Вот так обыденно и скучно. Но тут сразу две истории: во-первых, на этом самом семинаре мы долго спорили, является ли книга художественной или все-таки представляет из себя мемуары. В ходе дискуссии у меня возникла мысль о параллелях с "Полночью в Париже", помните такой фильм? Это было неожиданно и по этому поводу мы тоже поспорили. Интересное задание оказалось! Тем же вечером я попала на концерт Стравинского в Московской Консерватории. И вот, слушая первое произведение, я почему-то не могла сосредоточиться на музыке: в голове сам собой составлялся текст-описание этого…

У Набокова есть простенький на первый взгляд стих "Большая медведица", вся прелесть которого в том, что диаграмма полуударений в нём, выводит узор этого созвездия. Лежишь во время бессонницы на постели; сердце- как сказал бы Набоков- летит в ночи со скоростью 4600 ударов в час. Души гениев представляются звёздами. Мысленно вычерчиваешь новые созвездия : Пушкин, Баратынский, Лермонтов. Тютчев, Ходасевич, Блок... не хватает ещё одной звезды - Ивáнов! Вон паутинкой метеора сорвалась звезда - Ника Турбина. Уподобляешь писателей планетам : Толстой - Юпитер. Достоевский - Сатурн. Пушкин.. ну да, Солнце. Лермонтов - Меркурий. Набоков - Луна.…

Слушал песни на стихи поэтов Серебряного века в исполнении дуэта Ирены Сасси и Милослава Савина. Хорошо у них получается! В 1980-е годы (вторая половина), когда та поэзия, закрытая от нас Поэзия! – стала массово возвращаться к отечественному читателю, этому дуэту удалось привлечь никоторую популярность и привлечь к себе (и к стихам, которые они замечательно пели) некоторое внимание. Но – как мало, и – как поздно! Но НАШИ поэты загибались в нищете и отчуждении эмиграции, а здесь народу скармливали революционное графоманство, а потом всякую гамзатовщину-кайсынкулиевщину и прочие «роман-газеты». Невероятно несправедливо и обидно: душа народа…

Говорят иные «посвященные», что жизнь человека проходит в (полу)сне. Но для ЧЕГО просыпаться? /Не успел я сделать эту запись, как вскоре прочел в «Новом журнале» посмертные стихи Георгия Иванова: Я жил как будто бы в тумане Я жил как будто бы во сне В мечтах в трансцендентальном плане И вот пришлось проснуться мне Проснуться, чтоб увидеть ужас, Чудовищность моей судьбы О русском снеге, русской стуже Ах, если б, если б… да кабы… При всей исторической, личной, бытовой и т.д. отдаленности от цитируемого автора – какая близость в миропонимании и мирочувствовании! Связь через русскую трагедию?