Одним из художественных способов выражения несоответствия идеала и действительности, мечты и жизни становится оппозиция сна и реальности, где область сновидения представляется сферой мистических откровений. В этой связи представляется символичным подзаголовок повести «Аврелия» — «Аврелия, или Мечта и Жизнь». Французкое «le rêve» — сон, сновидение, имеет также значение «мечта».
Обращение к сновидению как художественному приему, способу постижения мира было весьма характерно для романтиков (Новалис, Ш. Нодье, С. Т. Колридж, Э. Т. А. Гофман и др.). Это объясняется самой природой романтического мироощущения, всегда направленного на таинственное и необъяснимое, незавершенное, нарушающее привычный ход вещей, противостоящее норме.
Специфично то, что Нерваль предпринимает попытку не просто изображения сна, но он исследует свой вполне реальный жизненный опыт, пытается обрести свою личность в сновидениях, анализируя свои сны, он стремится передать явленную ему истину об устройстве мироздания.
Ниспосланные герою «Аврелии» сны помогали обрести смысл существования, вселяли веру в Бога. Можно сказать, что для Нерваля творчество — тяжелое и болезненное исследование своего внутреннего мира, «задача писателя,— писан он в «Аврелии»,— состоит в искреннем исследовании всего, что он испытал в роковые минуты своей жизни». Ранее в предисловии к «Иллюминатам» Нерваль писал, что именно в исследовании «неразберихи человеческой души»20 видится ему смысл творчества.
Жерар воспроизводит в "Аврелии" ситуацию, герой которой, находясь в состоянии галлюцинации (сна, грезы, видения) или, как называет это автор, "излияние сна в реальную жизнь" (l'epanchement du songe dans la vie reelle), общается с умершим предком:
"нечто вроде связи устанавливается между нами; так как я не могу с уверенностью сказать, что слышал его голос; только, по мере того, как моя мысль достигала предела, объяснение становилось понятным тотчас же, а образы яснее представали перед моими глазами, наподобие живых картин".
Таким образом, Нерваль, выходя за пределы банального человеческого опыта общения, пытается проникнуть в суть и описать сущность такого явления, как "чистый" язык, освобожденный от наслоения смыслов и готовых словесных клише, риторических фигур.
Одним из средств создания фантастического эффекта становится пространственное погружение в глубины времени, которое совершает герой «Аврелии»: «Мне казалось, будто я последовательно погружался в разные слои, заключавшие здания различных эпох». Свидетельство возможности перехода от духа к материи — один из важнейших принципов фантастического.
Для Жерара де Нерваля, как он показал в неоконченном романе «Аврелия», вещи — не только символы памяти о людях, которые их сделали или жили рядом с ними, вещь — это своеобразный канал связи между живыми и ушедшими в мир иной. Когда умершие хотят узнать, как живется их потомкам, они «вселяются» в вещи и таким образом получают возможность следить за происходящим.
