The New York Times: Другу Дж.К. Роулинг Роберту Гэлбрейту есть что сказать

Автор: Тина Джордан (Tina Jordan)

Роман «Смертельный белый» ( Lethal White ), четвертая книга популярнейшей серии детективов Роберта Гэлбрейта о Корморане Страйке, вышел 18 сентября. Но что же представляет собой сам Роберт Гэлбрейт ? Британский автор никогда не появлялся в книжном магазине; вы не найдете его фотографии на обложке книг. Всё, что мы знаем о мистере Гэлбрейте, исходит от его «хорошего друга» Дж. К. Роулинг , которая иногда упоминает его в «Твиттере», или с его собственного веб-сайта, который подробно рассказывает о его военном прошлом. До нынешнего момента автор-затворник стеснялся давать интервью.

Вы можете чуть подробнее рассказать о том, чем вы занимались раньше? Насколько я понимаю, у вас, возможно, был высший уровень допуска к секретной информации. Наверное, вы не сможете разглашать подробности, но даже информация в общих чертах была бы нам очень полезна.

Раньше я служил в Отделе специальных расследований военной полиции. После ухода из армии и в период написания первого романа, я работал в частном охранном агентстве, что объясняет мое изначальное нежелание фотографироваться, давать интервью или проводить встречи с читателями, иначе мое сверхъестественное сходство с Дж. К. Роулинг было бы замечено.

Один из моих бывших сослуживцев был готов пойти к издателям, чтобы жать там руки в качестве Роберта, потому что большинство людей в издательстве «Little, Brown» не знали, кто я на самом деле. Однако, к радости моего друга, Роберт был разоблачен до того, как это произошло.

Что навело вас на мысль о работе над криминальным романом?

Мне всегда хотелось писать классические детективы, действие которых происходит в современной обстановке. В самом жанре меня привлекает то, что главная головоломка может быть решена миллионом разных способов. К тому же в противостоянии одинокого детектива или пары сыщиков хаосу есть нечто мистическое, они как развеиватели заблуждений, как блюстители порядка в окружающем сумбуре. Думаю, в каждом моем романе присутствует элемент детектива. В книгах о Поттере было немало интриг жанра «кто это сделал?», «почему он это сделал?» и «как он это сделал?».

Вы дарите своим персонажам такие яркие, необычные имена – Корморан Страйк, Леонора Куайн, Лула Лэндри, Дэниел Чард. Как вы их придумываете? Как вам пришло в голову, например, имя Корморан Страйк?

Я хотела, чтобы у Страйка было необычное имя, потому что его покойная мать была яркой, неординарной личностью, которая наверняка думала бы только о себе и собственных чувствах, когда дело дошло до крещения ребенка. Во время беременности она вернулась в дом своей семьи в Корнуолле, и я решила, что это будет какое-нибудь корнуолльское имя – идеалистический и почти парадоксальный выбор, учитывая, как сильно она хотела избежать связи со своими корнями. Отложи она выбор на неделю или около того, он мог бы быть Элвисом, но в тот момент она, как мне кажется, испытывала какие-то сентиментальные чувства по отношению к своей родине.

Корморан – это имя великана, который, как считалось, жил на Сент-Майклс-Маунт (остров и место бывшего монастыря в Корнуолле – прим. перев.). Оно понравилось мне по многим причинам: отчасти потому, что герой и сам является большим и несколько неуклюжим человеком, отчасти потому, что такое сложное имя люди наверняка будут постоянно коверкать, и это будет отражать ту постоянную непрекращающуюся борьбу, что Страйк вынужден вести всю свою жизнь, чтобы обрести собственное лицо и выйти из тени своих печально известных родителей. Что касается фамилии Страйк, то она родилась почти случайно. Мне хотелось, чтобы в ней был один слог, потому что Корморан и без того звучит довольно длинно. Листая старую книгу о корнуолльских обычаях, я заметила, что фамилия её автора – Страйк. И пусть она не корнуолльская, но это было именно то, что я хотела, потому что она не соотносится ни с каким конкретным местом.

Меня чрезвычайно занимает магия имен, и я не могу нормально работать с персонажем до тех пор, пока не придумаю ему подходящее имя. Впервые я дала главному герою такое странное прозвание.

Тот факт, что у Страйка есть разные имена, раскрывает его как человека. Многие думают, что близки с ним, но сколько людей он сам смог бы назвать близкими друзьями? Он легко заводит друзей, но, по сути, остается одиноким и самодостаточным.

Какие авторы – и, конкретно, какие книги – повлияли на вас как писателя?

Мне сложно ответить на этот вопрос, потому что я считаю, что вы формируетесь под влиянием всего того, что читаете в молодости. Книги у нас в доме появлялись благодаря матери, поэтому мои вкусы были, если можно так сказать, католическими. Я читала всё подряд, от Джорджетт Хейер до Яна Флеминга , от Доди Смит до Уильяма Теккерея . Мне нравились Вудхаус и Во , Кэтрин Мэнсфилд и Колетт . Все они показали мне разные пути создания мира, населенного живыми, дышащими персонажами, в которых читатель никогда не сможет заметить картон, веревочки и рычаги.

Ваши романы пронизаны музыкой (например, мы знаем, что отец Страйка – знаменитая рок-звезда, а песни группы «Blue Öyster Cult» включены в сюжет «На службе зла»). Если бы вы решили составить плейлист для прослушивания во время чтения «Смертельного белого», что бы в нём было?

В романе упоминается восемь музыкальных произведений, которые следует включить в плейлист: «Cutt Off» от «Kasabian», «No Woman, No Cry» Боба Марли, «Wherever You Will Go» от «The Calling», «Where Have you Been» Рианны, «Ni**as In Paris» Канье Уэста и Джей-Зи, «Oliver Twist» от D’Banj, «Black Trombone» Сержа Генсбура и Симфония № 1 в до-минор Брамса.

Сюда же я бы добавила «So Long Marianne» Леонарда Коэна для Страйка и Шарлотты, «Heroes» Дэвида Боуи для олимпийского фона и «White Horses» Андреа Росс в качестве лейтмотива книги, а также для обозначения Робин и любой идеи приключений и свободы романтичной, невинной девушки.

Писатели-детективщики делятся на две категории. Первые заранее продумывают и планируют, куда должна повернуть их история. Вторые просто каждый день садятся за стол, начинают писать и идут туда, куда ведет их сюжет. К кому вы себя относите?

Определенно, к первым. «Смертельный белый» заставил меня нарисовать самую сложную из всех электронных таблиц, что я когда-либо создавала. В ней было девять столбцов, красный текст для ложных подсказок, синий текст для улик и различные цвета для разных подозреваемых и тем. Еще до того как приступить к написанию новой книги о «Страйке», я уже точно знаю, кто это сделал, почему он это сделал и как он это сделал.

Когда я слышу, как описывают свою работу представители второй группы писателей, то испытываю смесь восхищения и беспокойства. Несколько лет назад я участвовала в одном мероприятии со Стивеном Кингом и Джоном Ирвингом , и Стивен сказал, что всегда пишет без подготовки и ждет, куда его заведет сюжет. Когда дело дошло до Джона, он сказал, что всегда хорошо продумывает нить сюжета и потом четко движется по ней. Я где-то между ними. Первоначальное вдохновение может быть лишь идеей без начала и конца, но я никогда не начну писать книгу, пока не буду точно знать, куда я направляюсь.

Что дальше у вас в планах – еще больше романов о Корморане Страйке? Или вы планируете расширять свою вселенную?

Я обязательно напишу еще несколько романов о Корморане Страйке. У меня уже придуман сюжет следующего. И мой хороший друг Дж.К. Роулинг пишет новую детскую книгу (не про Поттера), а также работает над сценарием третьей части «Фантастических тварей».

Перевод: Count_in_Law
Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ