Как продолжить писать, когда всем плевать

Автор: Дженнифер Гэрам

Никому нет дела, пишу ли я.

Никто не ожидает моего следующего эссе на публикацию. Никто не ждет, пока я преодолею свою низкую самооценку или справлюсь со своей депрессией и беспокойством, или продолжу работать несмотря на слезы, или перестану сомневаться в себе, или стану, наконец, высыпаться и пить достаточное количество воды и кофеина, чтобы сидеть и писать. Никто не ждал, что я уйду со своей основной работы, что я и сделала несколько месяцев назад, и перестану откладывать те дела, которыми мне действительно нравится заниматься и стану выделять на них время.

У меня нет агента или редактора, ожидающего завершения моего манускрипта, никаких издателей, пытающихся привлечь меня шестизначными суммами за книгу, и ничто из написанного мной никогда не распространялось в сети. Никто никогда не обновлял мой веб сайт в истерике, проверяя наличие нового поста в моем блоге. У меня даже нет определенной темы для статьи или крайних сроков сдачи.

Я пишу и отправляю газетные статьи. Иногда я получаю отказы - всегда очень вежливые и отстраненные - это "им не подходит" и "пожалуйста, попробуйте в следующий раз". Правда, в большинстве случаев, ответов не следует вовсе. Я лишь отправляю и отправляю, и отправляю в пустоту.

Временами что-то из написанного одобряют (Ура!). Но, после публикации, по всевозможным статистикам и показателям видно, насколько всем это безразлично. Какое ничтожное количество людей открывает мою страничку, какой маленький трафик на моем сайте, как мало просмотров у моего последнего поста в твиттере или фейсбуке. Вся эта информация наглядно показывает, что никому нет дела.

Я пишу уже давно и я не знаменита, я не имею невероятного успеха, меня даже мало кто знает. Тринадцать лет назад опубликовали мою первую статью – музыкальный профайл в журнале Interview. Я принесла копию своему хиропрактику и она сказала мне: «Я чувствую, что ты уже близка к тому, чтобы взлететь, как ракета!»

Я не взлетела. Но писать продолжила. Постоянно испытывая нехватку денег и устраиваясь каждый раз на новую работу я могла продержаться, несмотря на то, что это истощало мою энергию и подрывало мой дух. Так что я писала меньше, но никогда не останавливалась.

Немного обидно, что редакторы не торопятся отвечать на мои письма, как только они приходят, что миллионы людей не кликают по моим историям и не ретвитят их и не репостят в фейсбук.

Должно быть обидно, но это не так. Когда Та-Нехаси Коутс прошлой осенью получил стипендию Мак-Артура, в своем интервью журналу The Guardian он сказал: «Ты же никогда не можешь быть к этому готов, так? Я занимаюсь этим уже 20 лет, и на протяжении всей твоей карьеры ты будешь писать и никому до этого не будет никакого дела.

Вот что такое быть писателем – все время трудиться не покладая рук в атмосфере абсолютной неизвестности.

Ну и как тут не сдаться, когда ты столько сил вкладываешь в работу, а всем, кажется, плевать?

Поставьте себе высшую цель. Сразу после колледжа я поступила в актерскую школу, и, согласно учебному плану, я должна была посещать уроки современного танца. Учитель говорил нам, что, если мы хотим быть актерами, у нас должна быть высшая цель; мы не должны просто стремиться к славе, иначе мы все потеряем. Она посоветовала нам каждое утро первым делом 108 раз приветствовать солнце для того чтобы почувствовать связь с высшей целью.

Энергичная ранняя утренняя йога – это не мое. Но я часто размышляю о своей работе и о том, какую пользу она может принести остальным. Я четко знаю свою цель – вылечить с помощью своих произведений себя и остальных. Иногда я зацикливаюсь на этом и не могу думать ни о чем другом, потому что мне также хочется внимания и признания, и немалая часть меня желает быть знаменитой. И вот я вынуждена обращаться к своей высшей цели снова, снова и снова, чтобы обрести силы, стойкость и надежду, чтобы продолжать, когда все указывает на то, что пора сдаваться.

Живите полной жизнью. Писательство является неотъемлемой частью меня самой и часто это становится важнейшей частью моей жизни. Я испытываю такую необходимость писать, что я легко могу провести за этим делом дни, ночи и выходные в полной изоляции от внешнего мира.

Писательство может питать и заряжать энергией, но, если у меня нет других дел, если все мое внимание зациклено на том, чтобы получить одобрение и признание от других людей, тогда отказы воспринимаются намного болезненнее. Если я схожу на йогу или проведу время с друзьями, если у меня появится чувство связи с внешним миром и в реальной жизни я буду чувствовать себя так же как и во время письма, тогда я смогу по-новому взглянуть на ситуацию, когда я отсылаю множество набросков и не получаю никакой обратной связи, и не впаду в уныние, когда редактор, заинтересованный в печати статьи, которую я написала, попросит меня изменить кое-что. Потому что, если у меня будут какие-то значимые дела помимо писательства, я смогу легче переживать неудачи.

Но у меня и близко такого нет – я часто с головой ухожу в писательство, забывая обо всем остальном. Однако, я заметила, что, когда я возвращаюсь к своей жизни и общаюсь с другими людьми столько, сколько мне это необходимо, мне легче пишется и нет давящего ощущения, что мне необходимо сделать эту работу.

Не сдавайтесь, потому что ни один отказ вы не будете переживать так тяжело, как отказ от писательства. Я могу сказать, что я устала от всех этих отказов и я хотела бы заняться чем-нибудь другим, чем-то что заставило бы меня почувствовать себя значимой и ценной. Чем-то, где есть прямая зависимость между тем, что я отдаю и что я получаю.

Однако прекратить писать – это намного хуже, чем все эти отказы и негативные чувства. Я должна рассказать все мои истории и поделиться моим опытом, иначе я стану раздражительной и вялой и впаду в депрессию. Не имея возможности писать возникает чувство бессилия и ощущение будто у меня нет голоса, будто мои мысли и чувства, и переживания не имеют никакого смысла. Я ощущаю разочарование, когда я отсылаю нечто, что мне очень дорого и его никто не принимает, а я так жаждала, чтобы его опубликовали, чтобы другие смогли это прочесть. Мне бы хотелось, чтобы все, что я отправляю, принималось. Но не смотря ни на что, сам по себе процесс письма успокаивает и лечит, и он необходим мне, чтобы я себя хорошо чувствовала в этом мире. Так что я продолжаю это делать.

Помните, что где-то и кому-то не все равно. Когда у меня возникают мазохистские чувства, я периодически читаю свои TinyLetter, Squarespace и немного аналитики, и я понимаю, что есть кое-кто, кому не безразлично мое творчество.

И тогда я получаю письмо от кого-то, кто только что нашел статью, которую я написала может даже несколько лет назад, и говорит мне, что она заставила его почувствовать себя менее одиноким или понять что-то, или дала им надежду, когда казалось никакой надежды нет.

Когда ты что-то пишешь, никогда не знаешь, на кого это окажет влияние, или как это поможет кому-то, кто борется изо всех сил и чувствует себя одиноким, или как в какой-то момент их жизни, отчаянно ища ответы в Google, они находят твои слова, те, что нужны им сейчас больше всего. И вопреки тому, во что нас заставляет верить наша культура – что показатели и статистика превыше всего остального, что все понятно по количеству кликов – каким-то образом, с помощью каких-то вычислений, повлиять на одного человека стоит гораздо дороже, чем все эти уникальные просмотры страницы и репосты, и лайки.

перевод: moontaro911

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ