«Женщины Харди» — книга Паулы Бирн о блестящем писателе и ужасном муже

Исчерпывающая биография романтической жизни Томаса Харди включает рассказ о его сложных отношениях с женой и молодой машинисткой

Если бы у меня был талант, то я бы написала пьесу. Время действия: 1910 год (или около того). Место действия: мрачная гостиная большого загородного дома, из окон которого зрители видят темный хвойный лес. Действующие лица: знаменитый писатель, седовласый, с необычайно большой головой и клювовидным носом; его пожилая жена, чья одежда и манеры одинаково эксцентричны; и молодая женщина, компаньонка и машинистка, в чьей участливой заботе проглядывает нечто безжалостное. Второстепенные персонажи включают преданную горничную с кукольным лицом и двух посетителей-мужчин, великих умов того времени, чьи злоехидные домыслы-воспоминания дойдут до потомков.

Я бы назвала мою пьесу «Макс Гейт». Именно так называлась вилла, которую  Томас Харди (наш знаменитый писатель) спроектировал и построил в 1885 году. Там он прожил до самой своей смерти в 1928 году. В 1910 году атмосфера в доме Харди была откровенно тяжелая. Харди и его жена Эмма к тому времени были глубоко несчастны, состояние, которое лишь усугублялось с момента публикации его последнего великого романа «Джуд Неприметный»  в 1895 году. Эмма была занята написанием дневников, которые прятала на чердаке. После ее смерти дневники стали доказательством того, насколько ужасным мужем был Харди, и вызвали у него глубокое чувство вины. Было ли оно отягчено тем, что Харди уже тогда влюбился в молодую машинистку Флоренс Дагдейл, неизвестно. Тем не менее, Флоренс предусмотрительно подружилась с Эммой, что дало Харди основание нанять ее секретаршей и пригласить в «Макс Гейт».

Семейный уклад их дома трудно было назвать здоровым. В 1912 году, когда Флоренс на время покинула «Макс Гейт» после ужасного семейного скандала, Харди навестили  Эдмунд Госс и  А. С. Бенсон (те самые великие умы из списка действующих лиц моей воображаемой пьесы). По их свидетельствам Харди был замкнут и безучастен, а Эмма, вполне возможно, тронулась рассудком.

Оба мужчины были поражены тем фактом, что писатель, так хорошо чувствовавший женщин в своих произведениях, заключил настолько неудачный брак. Харди, кажется, частично разделял это удивление: «Интересно, что я мог так писать», — вспоминает Госс его слова.

Лично меня всегда удивлял подобный подход. Воображение — мощный инструмент.

Писатели всесильны на своих страницах, чего не скажешь о действительности. Зачастую мудрость, которую они дарят другим людям, не распространяется на их собственную жизнь.

Но для биографа Паулы Бирн, как и для Госса и Бенсона, не все можно объяснить воображением. Как получилось, что пока поклонницы восхваляли создателя Батшебы Эвердин и Тэсс д’Эрбервилль за «полное понимание женской души», его первая жена возмущалась, что Харди способен испытывать симпатию исключительно к тем женщинам, которых он придумал?

В своей книге «Женщины Харди» биограф Паула Бирн пытается найти ответ на этот вопрос, используя переписку Харди, включая ранее не известные (по ее словам) письма. Паула Бирн действительно внимательно изучила женщин Харди. Здесь не только его жены и любовницы, сестры и мать. Временами кажется, что на страницы биографии попала каждая женщина, которую Харди когда-либо встречал: соседка, школьная учительница, девушка на праздничном ужине…

Предыдущая книга Бирн «Жизнь писательницы Барбары Пим» вызвала у меня восторг, и я надеялась, что книга о Харди будет даже лучше. Ведь, если будучи сентиментальным подростком, я просто обожала его романы, то в среднем возрасте его жизнь, личная и социальная драма вызывают во мне более глубокий и осмысленный интерес.

Но хотя книга «Женщины Харди» хорошо документирована и даже весьма неплохо написана, к сожалению, это одно из тех произведений, которые пали жертвой собственной заумной концепции. Перед нами вереница женщин, каждой из которых посвящена отдельная глава, но к некоторым из них мы то и дело вынуждены возвращаться. Подобные повторы не могут не разочаровывать. Иногда мы вообще теряем Харди из виду, и без его персонажа текст становится бессвязным. Ситуация еще больше запутывается (если не сказать, что заходит в тупик) к середине повествования, где присутствуют исключительно женские персонажи.

Главная проблема связана с тем, что самым интригующим периодом жизни Харди с точки зрения его отношений с женщинами было время, когда он находился в сложном сосуществовании с Эммой и Флоренс. Грустно признавать, что в то же время у него были отношения с кузиной Трифеной Спаркс и некоей Элизой Николс, которая, подобно мисс Хэвишем, прибыла в «Макс Гейт» после смерти Эммы в 1912 году с обручальным кольцом, подаренным ей писателем. Паула Бирн прекрасно рассказывает обе эти истории. Но все же читатель ждет появления именно Флоренс, а затем ее конфликта с Эммой. Однако, прежде чем это произойдет, вам придется пролистать немало страниц.

Стоит ли биография этого? Не уверена. Многое из того, что вошло в книгу, я читала и ранее, однако детали жизни Харди не становятся от этого менее странными. Так, перед смертью Эмма боялась, что ее убьют, как жену доктора Криппена. А едва Флоренс стала второй миссис Харди в 1914 году, как ее 80-летний муж влюбился в актрису-подростка Гертруду Баглер, которую он считал воплощением своей любимой Тэсс.

Пауле Бирн так и не удается разгадать загадку этой печальной истории. Сошла ли Эмма с ума по неизвестным причинам или виной всему было пришедшее к ней осознание, что Флоренс на самом деле является ее соперницей? Я думаю о стихах, которые Харди посвятил жене после ее смерти. Их красота невероятна, и сердце подсказывает мне, что их могло продиктовать чувство вины.

 Рэйчел Кук

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ