4

Иван Любенко - "Тайна персидского обоза".

По каким-то давно прочитанным отзывам я догадывался, что Любенко пишет нечто более близкое к детективу, чем это сейчас представляется на магазинных полках. Роман "Тайна персидского обоза" подтвердил мои предположения, хоть и с небольшими оговорками. Он делится на две части. В первой рассказывается, что произошло с обозом, перевозящим из Персии контрибуцию по мирному договору. В одном из сундуков по прибытии вместо золота обнаружились камни, после чего на расследование прибыл из Петербурга в Ставрополь известный сыщик Иван Авдеевич Самоваров. Во второй части, где действие происходит спустя восемьдесят лет, уже потомки бывших подозреваемых начинают умирать один за другим, а тема пропавшего золота вновь маячит на горизонте. За дело берется уже ставропольская знаменитость - и по совместительству серийный герой Любенко - адвокат Клим Пантелеевич Ардашев. Обоих искателей правды объединяет логический ум и стремление во что бы то ни стало узнать истину, но - вот она, оговорка - их "потрясающие выводы" больше похожи на то, за что восхищаются (многие, только не я) Холмсом. Сыщики с легкостью раскладывают по полочкам факты и наблюдения... о которых читателю, к сожалению, не всегда известно заранее. Казалось бы, после Золотого века есть куча источников, из которых можно перенимать опыт. Чего стоит взять и вскользь упомянуть то, что вскоре превратится в кролика из шляпы? В детективе это всегда считалось данью уважения к читателю: после вскрытия карт тот может сетовать лишь на свою невнимательность, но никак не на авторскую недомолвку.

А в остальном - неплохо. И в первой, и во второй части даже финтики в концовке есть. Возможно, правда, не надо было затягивать "предысторию" на полкниги, но с другой стороны, дознание Самоварова выглядело точно не хуже дознания Ардашева. А местами, может, и лучше. По крайней мере, у меня сложилось впечатление, что автор в "ардашевской" истории как-то снизил темп, и роман от этого затянулся. Но полноценный исторический детектив - вещь штучная, поэтому расстраиваться от вышесказанного совсем не хочется.