2

Пожалуй, нынче я начну с того, о чем уже говорила в прошлой рецензии. А именно: книга должна чего-то привнести в мое сознание, в мой опыт, в мою жизнь. Что может дать прочтение "Лукоедов?" Ни-че-го! Тьфу, нет, я ж выгуглила новое слово-полиорхизм-это по-научному называется наличие трех яичек. Ну и пополнила свой лексикон мудреными ругательствами

Я щас твою физиономию помну так, что и козел застрянет, долбаный ты в жопу попугай.

И это один из самых цензурных вариантов! Так что чем-то да обогатила себя, типа, не зря читала. Сомнительная польза, но лучше, чем ничего.

Так вот, о трех яйцах. Главный герой, г-н Клементин, ого-го-го какой герой, ибо он и есть владелец сего богатства. Впридачу ему достался Кладбищенский замок и гигантский пес Элмер. И с прибытия Клементина в замок начинается представление, которое сведет с ума читателя. Алогичность, пошлость, утырки-герои – это все, что родило подсознание автора. Собственно, аннотация и говорит, что это сюрреализм. Действия происходят так, как хочет автор, бывает-не бывает, может-не может, автору виднее-вот и получите именно это. События происходят вразнобой, то завтрак, то драка, то герои появляются из небытия, остаются в замке, тащат к себе на квартиру, ведут себя по-царски, творят что хотят. Чего стоят эти раскопки и ядовитые мамбы!

Герои слишком просты, они есть и нету, их почти невозможно запомнить, у большинства тупые имена (Эрконвальд, Указующий Добрый Свет, г-н Ута), они мельтешат, творят ахинею, их потребности низменны, в них ни капли благородства, ни зачатка ума, но прям вот настолько злят, потому что поступают самым идиотским образом, что порой мне было жаль Клементина. Но с другой стороны, как можно быть таким тряпкой! Терпеть всех этих придурочных, гнать бы поганой метлой и все. Что понравилось-жизнь Клейтона Клементина до приезда в замок. К сожалению, все факты приходилось с трудом собирать по тексту, потому что они начинаются из ничего, потом бросаются и всплывают еще где-то и вновь не к месту. Но когда история сложилась, то оказалась вполне ничего так.

Значит так, в книге инстинктивное прет наружу. По Фрейду. Получается, автора волнуют только секс, еда, алкоголь и подвиги. И все это в огромном объеме, преувеличенно глупо и мерзко. И с чудаковатыми акцентами. Потому. Что предложения. Прыгают, отделяясь друг от друга. Как угодно и в любой. Последовательности. И ты. Нифига не. Можешь сконцентрироваться и уловить. Мысль.
Сюда же стоит отнести этот странный и внезапный частотный переход с "я" на "он" в отношении главного героя. Из-за этого мне было трудно сопоставить происходящее: с Клементином ли это происходит, или есть иной рассказчик, коего обозначат где-то в конце, или вообще эти действия не связаны друг с другом именно этим временным промежутком. Разве что это тоже особая фишка сюра, когда автор неосознанно меняет лица. Но что это дает? Для меня так и осталось загадкой.
Но, между прочим, зато довольно неплохие описания (как пример вот: "И двенадцать футов извивающейся смерти, ждущей как бы вцепиться в твое тело"), правда, на общем фоне подобные изыски излишне выпирают и бросаются в глаза, а на тематическом уровне (гигантском упрощении и сведении всех идей к пошлятине) блекнут. Будто свою гениальность хотят скрыть за уродством, но так перестарались, что она, наоборот, выпирает. Так и тут – как глубоко горе Гейл Макфаггер, познавшей, эээ, 1,5 мужчины, готовой заплатить, чтоб их число увеличилось на одного. Проникновенно и тонко переданы все оттенки ее чувств по такому жалкому поводу. Умеет же автор, черт возьми! И не дурак ведь, в книге прослеживаются и здравые мысли:

Ну, без настоящего нет и будущего. А настоящее, конечно, занято созданием прошлого, пока будущее ждет. Ну, а будущее, пока оно не наступило, может и подождать. А когда оно придет, то, что бы там ни было, вы снова в настоящем.

Зачем и почему тогда он нарочно выставляет какую-то чушь, пытаясь сдобрить ее пошлым или черным юмором? Или это из разряда "я художник, я так вижу!"?

Реально смешного в книге нет. Все происходящие нелепости выглядят именно нелепостями, чересчур нереальными и надуманными. Но ряд юморных приколюх можно найти, типа

Первый, кто ступит на мою землю, будет писать своей коленке письма из далека

Матершины предостаточно, обычных ругательств тоже, смысла весьма мало.

Книга быстро надоедает. Всю ее специфику познаешь уже к середине и понимаешь, что ничего нового не увидишь. Она больше не раскроется, а только будет продолжать давить тебя однотипными сюжетными ходами, в основном эротического содержания.
Говорят, что для восприятия сюра нужны особое состояние и подготовка. Настрой, в конце-то концов. Я опять оказалась, увы, не готова к такого рода текстам.