4.5

Слегка садистские детские стишки середины XIX века, дурная слава которых заметно сильнее собственно черного юмора автора.

"Мелик-Пашаев" продолжает радовать разноплановостью своих изданий. Перед нами настоящий артефакт эпохи, оказавший существенное влияние на молодые, неокрепшие умы детей конца XIX – начала XX века. В послесловии к книге приводятся восторженные слова Бенуа об этой книге, а совсем недавно отсылка к «Максу и Морицу» попалась мне у Иванова-Разумника, когда он иронически сравнивал поэму Гумилева Мик с вот этой книгой Вильгельма Буша.

Считается, что это предок комикса, со всеми присущими ему недостатками – низкопробностью и увлекательностью. Пожалуй, это правда, рисунки доминируют над незамысловатым текстом, но вот с низкопробностью хочется поспорить.
Да, это лубок. Да, это такие вот садистские истории про «маленького мальчика», знакомые всем русскоязычным детям, только в немецкой упаковке и несравненно более добрые и ироничные. Что же в этом плохого?

Просто нужно понимать, что они предназначены либо для семейного чтения, с соответствующими комментариями, либо для ребенка, в котором уже проснулось критическое мышление, и ему под маской легких ужасов в виде размолотых в муку озорников или вмерзших в лед неслухов будет видна мораль – знай меру и веди себя адекватно. А не то все жители будут только рады, что

Мельник Мюллер знает дело,
Мельница затарахтела.. .
Вышло полмешка муки -
Вот вам и озорники.
Это – Мориц. Это – Макс.
Не узнаешь их сейчас.
Говорят, за злые шутки
Съели куры их и утки.

Вся деревня огорчилась,
Горько плакала вдова:
- Жаль, что это не случилось
Раньше на год или два!