Больше рецензий
Эксперт
Сердце воительницы, душа сказочницы.
13 января 2025 г. 14:08
333
5 «М» значит Марни.
Рецензия«Она стояла, смотрела, слушала... ни о чём не думала. Просто вбирала молчаливую бесконечность низменного берега, небес и воды. Их великая пустота была некоторым образом созвучна маленькому пустому месту у неё внутри», – графство Норфолк с первой же встречи покорило Анну, такую одинокую и замкнутую. Вопили чайки, им вторили песочники, приятно пахло солью, переменчивое Северное море то пребывало в спокойствии, то бушевало, как бы показывая, что да, дитя, я всё понимаю, посмотри на меня, успокойся... и та успокаивалась. Она бродила вдоль причалов, исследовала берег, впитывала в себя весь этот чудесный дух спокойствия, и впервые за долгое время не чувствовала себя лишней, как то было в городе. Круглая сирота, она выбивалась из толпы других детей, она будто бы была не внутри, а снаружи, и никто не желал с ней знаться. Она и не настаивала. «Надо просто сохранять „обычный” вид», – лучше уж так, нежели вновь обжигаться. Её не понимали. Даже славная миссис Престон не могла уразуметь, что же с этим ребёнком не так, вечно укоряла её, мол, деточка, «тыдажеинепытаешься», и ведь она не мешала и не вредила, но... Здесь же всё было иначе. У неё была славная комнатка и долгожданная свобода, и она гуляла и размышляла, и когда она вышла на Болотный Дом, ей вдруг показалось, что она шла к нему всю свою недолгую жизнь. «Заметив дом, Анна сразу поняла: его-то она и искала». Маленькая лодочка, отливы и приливы... что это, в окнах дома горит свет или это всего лишь игра солнца?.. А потом зазвучала музыка, застучали серебряные туфельки, засияли белокурые волосы, и Анна нашла то, что искала. Она нашла её. «Они стояли напротив, рассматривая друг дружку сквозь сумерки...».
«— Ты настоящая? — Да, а ты?». Эта милая девочка с её длинными платьями и звонким смехом была совсем не такой, как все, она внимательно слушала Анну, понимала её, делилась с ней своими тайнами, да и вообще, «чувствовалось в ней... какое-то волшебство», и лучшей подружки было не сыскать. Да, эти две столь непохожие друг на друга девочки действительно сдружились, пусть они и были из совершенно разных – во всех смыслах этого слова – миров, но право, разве есть преграды для настоящей дружбы? Они бродили по болотам и лугам, собирали грибы и цветы, плавали на лодке при лунном свете и строили чудесные песчаные замки, и они разговаривали, разговаривали до бесконечности, выплёскивая друг другу все те слова, которые никто больше в их окружении и слушать не желал. Казалось, у Марни было всё для счастливой жизни: папа и мама, красивый дом и многочисленные слуги, но что-то всё-таки было не так. Родители постоянно отсутствовали, слуги и вовсе жестоко издевались над маленькой воспитанницей, единственный приятель и то вёл себя неподобающе, дразня и заставляя делать то, чего она так боялась. У Анны были совсем другие проблемы, тут и неприятие со стороны сверстников, и пусть и дружелюбная, но всё-таки чужая приёмная семья, у которой ещё и секреты от неё имелись, ведь она видела те деньги, не любят они её совсем, она лишняя... Они плакались друг другу, поддерживали, утешали. И потом была страшная мельница и жуткая гроза, и всё перемешалось и переменилось, но кое-что всё равно осталось, пусть многое и стёрлось из их памяти: они были в жизнях друг друга в это столь непростое для них обеих время, а это, надо думать, что-то да значит. Многое, на самом деле. Если не всё. «— Ты – мой секрет. — А ты – мой».
«Всё испытывайте, хорошего держитесь». Истории обеих девочек тяжёлые. И разве можно упрекнуть их в том, что они обе не знали, как выражать любовь? А откуда им было это знать? Смотря на семейство Линдсей, понимаешь, как же это важно – расти в подобной обстановке, когда ребёнка любят, ценят и уважают. Какой это был контраст в сравнении с девчонкой, которая нападала на Анну и повторяла ей то, что услышала от своей матери, тут и дурнушка, и психованная... Сложно сказать, что царит в головах таких вот взрослых, которые нападают – нет, даже не на других взрослых, а на детей, и они передают такую манеру поведения своим детям, и это нескончаемый круговорот какой-то невозможной непримиримости с тем, что не вписывается в их мирки. И опять же, та чудесная семья... Ту же тётушку не упрекнёшь ведь в плохом, она действительно любила свою приёмную дочь, но почему такие взрослые убеждены, что дети глупые? Дети не глупые, с ними надо не сюсюкаться, а разговаривать, проблемы никуда ведь не исчезают, они продолжают витать в воздухе, и дети закрываются, одна вон считала себя обузой, другая умалчивала о побоях, и обе были так несчастны. Это как со страхом – «других легко в трусости упрекать», если кто-то чего-то боится, не нужно толкать его со спины во мрак, нужно дождаться, когда он будет готов, и с ним нужно разговаривать. В случае с подобными книгами понимаешь, что нет никаких “детских книжек”, некоторым взрослым не помешало бы читать такие истории, раз уж они забывают, каково это – быть маленьким испуганным ребёнком в этом страшном несправедливом мире. «Когда тебя любят, становится легче расти и взрослеть».
«Это было неправильно... несправедливо. Я её никогда не прощу!». Сначала было аниме, затем место, а теперь книга; для меня подобное редкость, но до первоисточника мне морально было сложно добраться, но вот мы здесь, в моменте, который идеально подходит для того, чтобы наконец окунуться в созданный Джоан Робинсон мир (и дело не только в собранных веточках морской лаванды). Это было прекрасно, восхитительно... целительно. Редко такое бывает, когда книга и экранизация так хорошо сочетаются, но это тот самый удивительный случай, они отлично дополняют друг друга, и да, во всём чувствуется нота печали, но печаль эта светлая, по крайней мере сейчас, потому что когда-то я тоже была девочкой с этим “обычным видом”, но мне, как и Анне, повезло, хотя свою Марни из прошлого я, к сожалению, так и не встретила... «Анна! Ты меня прости, пожалуйста. Я не хотела тебя бросать...». Но зато я встретила других людей, есть у меня и прототип душевной семьи, которая наглядно мне показала, что есть в этом мире то самое настоящее, где царят лишь любовь и понимание, где никто не будет подставлять друг друга и перекраивать, и это то, ради чего можно преодолеть вообще всё, как бы сложно ни было. Ведь что такое дом? Разве это какое-то определённое место? Нет, дом – это люди, твои люди, и всё остальное вообще не имеет никакого значения. Как чудесно было видеть в финальном, что девочка это поняла, и что тепло-то, оказывается, идёт из души, и всё у неё теперь хорошо, ведь она не одна, и можно бежать по берегу, когда ветер гудит в ушах, а море покусывает за ноги, и петь, петь во всё горло – и быть по-настоящему счастливой. «Да! Конечно! Я прощаю тебя... И я люблю тебя, Марни! Я тебя никогда не забуду».
