2.5

Похоже, мы с писателем живём на разных планетах, а не в разном времени.. Я понимаю, что книга - классика французской литературы, и уже поэтому я должна относиться к творчеству писателя с уважением. Не получается. Даже соврать, что роман понравился, не получается. Предложения похожи на бесконечную жвачку, которая уже потеряла вкус, а ты жуёшь её по инерции. Тебя все видят жующим, но только ты знаешь, какой невкусный этот комок непонятного вещества. Самое главное - ты не знаешь, почему до сих пор не выплюнул эту жвачку. Многие видели меня с этой книгой, потому что я читала её в общественном транспорте, пытаясь быстрей завершить все отношения с писателем. Но только я знала, до чего же трудным и неинтересным было для меня это чтение.
Итак, главный герой в книге никак не назван. Поскольку роман написан от первого лица, зн-тся, гг зовут Марсель. В доказательство хотела привести предложение покороче, но такого не нашлось. Придется довольствоваться этим:

И потом, когда Сен-Лу, говоря со мной о других Германтах, сказал: «Э, да разве в них видна порода, разве о ком-нибудь из них можно подумать, что это настоящий барин, как о моем дяде Паламеде?», тем самым утверждая, что в породе и в аристократической изысканности нет ничего таинственного и нового, что они состоят из элементов, которые я легко различал и которые особенного впечатления на меня не производили, я не мог не почувствовать, что одна из моих иллюзий рассеивается.

Главный герой в том юном возрасте, когда находятся на перекрёстке жизни. Первая любовь (Жильберта), первое занятие, которое рискует стать делом всей жизни (писательство), поездки в Бальбек, яркие из-за новизны ощущений, да и дружба с Робером оставила след в душе Марселя. В общем, наш герой растёт и познаёт жизнь. А книга заканчивается... ничем. Меняются лица понравившихся главному герою девушек, и вроде бы парень расстаётся с читателем, уверенный в том, что это лето он запомнит как самое значимое в своей жизни. Возьму на себя смелость спрогнозировать, что этот жизненный момент скоро забудется, потому что будут более значимые события.
Насчет писательства очень правильно мальчику сказал маркиз де Норпуа:

вы, как и Бергот, заботитесь прежде всего не о смысле, а о том, чтобы подобрать звучные слова, — содержание у вас на втором плане. Это все равно что ставить плуг перед волами. Даже у Бергота словесные побрякушки, ухищрения, напускание тумана, — все это, по-моему, ни к чему. Автор устроил приятный для глаз фейерверк, и все кричат, что это шедевр. Шедевры не так часто встречаются! В активе у Бергота, в его, если можно так выразиться, багаже нет ни одного романа, отмеченного печатью истинного вдохновения, ни одной книги, которую хотелось бы поставить в заветный уголок своей библиотеки. Я не могу припомнить ни одной.

Точно так же у меня получилось с этим автором. Интересный момент, когда писатель с помощью своего героя оценил творчество, и эти слова очень подходят к данной книге. Допускаю, что я не доросла до писательского гения классика.