4

Инквизиция для многих связана с насилием, издевательствами, пытками, массовыми казнями еретиков и колдунов. Такой она была и для меня. Однако, эта книга сильно изменила мое мнение. Я ни в коем случае не оправдываю этот институт, однако теперь понимаю, почему он зародился, почему имел такое огромное значение для средневековья, каковы были его мотивы и цели и, что немаловажно, какие люди становились инквизиторами. Сам Мейкок неоднократно говорит, что данный труд не является попыткой "обелить" инквизицию, а скорее попыткой разобраться, что к чему, оценить действия Святой палаты опираясь на реальные факты и учитывая время появления инквизиции. И, на мой взгляд, это ему вполне удалось.
Мейкок довольно подробно описывает зарождение ереси как таковой, начиная от простых научных дискуссий и заканчивая массовыми движениями еретиков. Особое внимание уделено вальденсам и альбигойцам, как наиболее видным представителям, если так можно выразиться, еретической мысли своего времени. Однако, автор не ограничивается только этим. Он анализирует ересь как явление, пытается понять, как она смогла завладеть умами людей, для которых Церковь была неотъемлемой частью жизни. И, уже исходя из этого анализа, становится понятно, почему появилась необходимость в инквизиции, почему нельзя было допустить распространение еретического вольнодумия и, чем оно было опасно для средневекового общества.
Вторая половина книги посвящена собственно инквизиции, т.е. целям и методам данной организации, а также наиболее ярким ее представителям. Затрагиваются такие вопросы как наличие пыток при допросе еретиков; эксгумация при обнаружении неопровержимых доказательств, что давно почивший человек являлся еретиком; виды казней; смысл и порядок проведения аутодафе; типы наказаний в виде епитимьи и многие другие.
В заключение приведены наиболее общие факты из истории инквизиции в отдельных странах средневековой Европы.

В общем, считаю эту книгу хорошим источником информации о еретических настроениях средневековья и методах борьбы с ними. Не жалею потраченного времени, особенно, учитывая тот переворот в мыслях относительно инквизиции, который вызвала данная книга.