Об отношении Толстого к смеху ёмко и точно высказался его последователь А.М. Хирьяков: «Он ценил в смехе его великое объединяющее значение. Когда люди смеются, то рассыпаются социальные перегородки, мешающие их братству. Смех прогоняет злобу и объединяет людей в одну семью. Этот светлый, радостный смех особенно любил Толстой.
— Смех, — как-то говорил мне Лев Николаевич, — вызывается также неожиданным, резким контрастом между обычным положением человека и случайным, в которое он попадает. Например, когда важный разодетый господин вдруг падает в грязь, или оратор в торжественной речи произносит вместо слова мало места — “мела маета”. Такого рода смех срывает с людей ту мишуру, в которую они слишком часто любят рядиться, он обнажает правду, он напоминает возмечтавшим о себе людям, что они ничем не лучше других, и указывает им их настоящее место» (Хирьяков А.М. Мои встречи с Л. Н. Толстым // Новое слово. 1911. № 1).