Секрет мэра Громова. В постели с врагом

Глава 1

Ксения

– Я принесу вам его голову на блюдечке с голубой каемочкой, – произношу уверенным голосом.

Обвожу взглядом морщинистое лицо с острым взглядом и орлиным носом. Редактор колонки скандалов и сплетен главной политической газеты страны скептически смотрит на меня.

Я его понимаю. Не каждый день к тебе приходит устраиваться на работу вчерашняя студентка. А когда ей предлагают самую низкую должность, все равно рвется в корреспонденты и обещает разоблачить самого перспективного кандидата в мэры города. Более того, самого Громова! Члена семьи, против которой никто не рискует восставать. И, конечно, никто не может ни разоблачить, ни очернить эту фамилию.

Виктор Иосифович вытягивает тонкие губы трубочкой, и вокруг них углубляется сетка морщин. Чуть прищурившись, окидывает меня взглядом.

Я немного нервно дергаю край своей темно-синей блузки без рукавов.

Мне слишком непривычно носить такую одежду, но я тут вроде как пытаюсь произвести впечатление на редактора газеты. Потом, когда получу это место, смогу уже носить свои любимые джинсовые комбинезоны и безразмерные платья до пят. А пока…

– Гм, – прочищаю горло, напоминая о себе.

– Мне кажется, вы не только ради работы стремитесь вывести Громова на чистую воду. Тут еще что-то личное, правда? – задает вопрос редактор и сверлит меня своим пронизывающим взглядом.

– Не думаю, что это важно для моего работодателя. Самое главное, чтобы я принесла в газету сенсацию. Бомбу, которая разорвет семью Громовых изнутри.

– Вам нужны будут какие-то средства для этого? Финансовые я имею в виду.

– Нет, я справлюсь сама. Но если что-то будет нужно, я обращусь.

– Что ж, – со вздохом произносит Виктор Иосифович и откидывается на видавшем виды кожаном кресле. – Если вы выполните свою угрозу и действительно принесете мне сенсацию, я возьму вас на работу в качестве корреспондента. А до того момента вы – курьер между отделами.

– Я помню, – бурчу недовольно.

– Но вопрос про личное теперь терзает меня еще больше. Приступайте, Ксения, – кивает он и делает такой царский взмах рукой, будто отпускает от себя холопа.

Плевать. Пусть ведет себя как хочет.

Виктор Иосифович не ошибся.

Утопить Громовых – это личное. Слишком личное, чтобы я им делилась. Но три года назад я пообещала очень близкому человеку, что сделаю это. И я выполню обещание, чего бы мне это ни стоило.

Вернувшись на рабочее место, хватаю сумочку и тороплюсь на выход из редакции.

С этого дня я – сотрудник предвыборного штаба кандидата в мэры Александра Денисовича Громова. Под прикрытием, конечно.

Мелькает шальная мысль натянуть на нос очки потемнее и купить себе макинтош, но, тряхнув головой, выбрасываю дурацкие идеи. Тем более, что мне ни фига не смешно.

Выскочив из офиса, вешаю сумку через плечо и тороплюсь к штабу. Сбор в десять утра, а я уже безбожно опаздываю из-за затянувшегося совещания у главного редактора. Мне пришлось на сорок минут дольше сидеть в приемной Виктора Иосифовича и ждать его возвращения с летучки.

– Эй! – выкрикиваю гневно и шлепаю ладонью по капоту машины, затормозившей буквально в сантиметре от моего бедра. – Пешеходный переход! Не видишь?!

Мужик обкладывает меня трехэтажным матом, но я уже тороплюсь на другую сторону улицы.

Еще даже не полдень, а солнце нещадно жжет неприкрытые участки кожи. Хочется собрать свои длинные волосы в косу или в пучок. Но у меня есть миссия. Я должна как можно скорее обратить на себя внимание будущего мэра Громова. Надеюсь, он им так и не станет. С моей помощью, конечно.

Еще два квартала я практически бегу, стараясь не переломать ноги на невысоких, но жутко неудобных шпильках. И как женщины каждый день подвергают себя такой пытке? Хотя что-то подсказывает мне, что в таких туфлях они красиво выходят из машин и садятся в них, а не носятся по улицам, переполненным людьми и машинами.

Торможу за углом здания, в котором находится штаб кандидата в мэры. Достаю из сумки бутылку с водой и делаю несколько глотков. В такую погоду вода – это главное. И правильное питание. И спорт. Но не в такое пекло, конечно. Спорт только рано утром.

Так, я отвлекаюсь. Закрутив крышку на бутылке, прячу ее в сумку и стою еще пару минут, переводя дыхание и настраиваясь.

Выудив зеркальце, критически осматриваю свое непривычно накрашенное лицо. Меня и так природа одарила выразительной внешностью, так что в обычной жизни я не крашусь. Но сегодня повод особенный.

Обойдя здание, подхожу ко входу и сразу толкаю дверь. В смысле, пытаюсь толкнуть.

Нахмурившись, дергаю и дергаю эту долбаную ручку, но она не поддается.

– Какого… – шиплю себе под нос. Выуживаю из сумочки телефон и набираю координатора, с которой проходила собеседование на должность помощника кандидата. Долгие гудки, срыв звонка. Повторяю. Перенабираю ее раз за разом, но она так и не отвечает. – Да возьми же ты трубку, черт подери, – бубню под нос, нервно постукивая ногой.

– Вход с другой стороны, – слышу глубокий мужской голос и прячу телефон в сумочку.

– Спасибо! – взмахиваю рукой и несусь в обход здания.

Но, добежав до угла, резко торможу. Сердце разгоняется на максимум.

Я знаю этот голос. Слышала его не раз.

Облизав губы, медленно оборачиваюсь, и мой рот приоткрывается, когда я сталкиваюсь с насмешливым взглядом самого Александра Громова.

Глава 2

Ксения

Сглатываю и чувствую, как по щекам расползается жгучая краска. Лицо прямо вспыхивает всеми оттенками алого.

Я и так часто краснею. Черта для журналиста такая себе, надо сказать. Но на работе я как раз умею владеть своими эмоциями. А вот в личной жизни… да, там совсем все плохо. Это перед лицом редакторов и всяких коллег я смелая и бойкая. А как дойдет до личной жизни, пиши пропало. Могу заикаться, краснеть, совершать какие-то нелепые движения.

Наверное, поэтому не состою в отношениях. Не сильно мужчины хотят возиться с дамочкой, которая иногда от смущения не может двух слов связать. Еще и журналисткой себя называет.

Я как-то даже пошла на свидание и соврала, что работаю в газете, но в бухгалтерии. Все ради того, чтобы парень не подумал, что я реально какой-то репортер-неудачница. Наше свидание это не спасло, но зато мне не пришлось объяснять, что на работе я посмелее.

И вот что странно. Сейчас-то я на боевом задании. А уже чувствую, как дрожат пальцы и краснеет лицо.

Это все влияние Александра Громова.

Его взгляд, словно рентгеновские лучи, прожигает до самых косточек. Складывается впечатление, что он уже раздел меня им, и через секунду я почувствую вторжение между своих бедер.

По телу прокатывается волна дрожи только от того, что я представляю себе Громова во время секса.

М-да, Ксюша, такая себе идея – фантазировать о Громове, когда ты поклялась себе не дать ему занять пост мэра.

Прочищаю горло и наблюдаю за тем, как Александр Денисович подходит ближе. Выглядит так, будто ко мне на мягких лапах подкрадывается огромный дикий кот. И взгляд этот раздевающий…

Ты хотела прохлады, Ксюша? Получи мурашки, вздыбленные на руках волосы и ощущение легкого озноба, от которого – о, ужас! – соски напрягаются и пытаются прорвать тонкую ткань блузки.

Начинаю двигать руками, пытаясь придумать, как так поаккуратнее скрыть свой позор. Складываю их на груди, из-за чего она лишь поднимается выше. Опускаю руки. Обнимаю себя за плечи. Так я прикрываю соски, но выгляжу при этом крайне нелепо. Опять опускаю.

Взгляд Громова мечется к моей груди, и я не нахожу ничего лучше, чем резко взмахнуть рукой.

Громов слегка дергается, а потом хмурится, не сводя с меня взгляда.

– Вы кому-то маякуете? – спрашивает и на секунду оборачивается, но возвращает свой взгляд к моему лицу.

– Э-э-э… нет, – качаю головой. – Просто… тут оса была, – ляпаю первое, что приходит на ум.

– Оса, – произносит, и его брови на мгновение подскакивают вверх.

Он останавливается возле меня и, немного склонив голову набок, рассматривает так внимательно, что даже грудь тяжелеет. Сглатываю.

У Александра Громова настолько мощная энергетика, что она практически сшибает с ног. Теперь-то я понимаю, что в нем находят многочисленные женщины, которые прошли строем через его постель. Это, конечно, информация не для широких масс. Но когда последний год человек является объектом твоего изучения, ты знаешь больше, чем другие люди.

– Оса, – повторяю зачем-то.

– Вы так торопились, а теперь застыли на месте. Полагаю, вы куда-то опаздывали.

– Да, – киваю. – На свое новое рабочее место. Но, учитывая, что я опоздала уже примерно на полчаса, полагаю, можно считать, что меня уволили.

– Такой строгий начальник? – спрашивает Александр, хмыкнув.

– Никто не любит непунктуальных людей. Даже себе я такого не прощаю.

– Думаю, у вас была уважительная причина для опоздания, раз вы так придирчивы.

– Очень, – киваю и чуть не ляпаю, что выскочила из офисного здания газеты, как только меня отпустил редактор.

В голове проносятся еще десятки причин, из которых я пытаюсь выбрать наиболее правдоподобную. Вряд ли такой человек, как Громов, поведется на версию о переходящей дорогу старушке. Порванные колготки, заглохшая машина, авария, автобус, который уехал перед носом…

Жую нижнюю губу, пока Александр Денисович терпеливо ждет мое вранье. От этого щеки вспыхивают еще сильнее. И я решаю повернуть эту ситуацию в свою сторону. Будет стыдно, но чего не сделаешь ради искусства? В смысле, мести.

– Наверное, это очень личное, – догадывается он, а я смотрю в сторону, быстро моргаю и снова сталкиваюсь с ним взглядом.

Мои алые щеки делают всю работу за меня.

Громов прочищает горло, додумав все, что я не произнесла вслух.

Хотя, если верить толкам об Александре Громове, кто знает, о чем именно он подумал. Я, например, решила соврать про внезапно начавшиеся критические дни. Но мозг такого извращуги, как Громов, мог придумать совсем другую причину моего опоздания.

Когда эта мысль приходит в голову, я давлюсь воздухом.

Можно ли покраснеть еще сильнее?

Уверена, сейчас мои платиново-белые волосы так сильно контрастируют со щеками, что меня видно за пару кварталов отсюда.

– Что ж, я… гм… пойду, – произношу внезапно севшим голосом. – Не буду лишать начальницу удовольствия уволить меня в такой прекрасный, солнечный день.

– А куда вы устроились на работу?

– В ваш штаб, – отвечаю незамедлительно и вдруг понимаю, что и эту ситуацию могу обернуть в свою пользу. Потому что, судя по взгляду, Громов уже заинтересовался мной. – Я училась на журналиста, окончила экстерном с отличием. Выбрала посвятить себя пиару и политтехнологиям, а тут как раз выборы. Решила пойти в штаб кандидата, которому доверяю, чтобы не только попасть в желаемую сферу, но и стать полезной для вас. Но, судя по всему, вся польза, которую я вам принесу, – это кратковременная, немного неловкая беседа на улице.

Стреляю в него взглядом и нарочито медленно облизываю покрытые стойкой розовой помадой губы. Взгляд Александра незамедлительно падает на мой рот.

– Как, говорите, вас зовут? – спрашивает он немного медленнее, не сводя взгляда с моих губ.

Ну точно извращуга!

– Ксюша, – выпаливаю, а потом исправляюсь: – Ксения.

– А вы не думали о том, чтобы поработать личной помощницей кандидата в мэры? – спрашивает он.