Дело Бронникова

Книга привлекла меня, прежде всего, фигурированием в «Деле Бронникова» имени выдающегося переводчика Михаила Лозинского. Я знала, что Лозинский был в лагерях, но без всяких подробностей. В книге же все рассказывается, подробно: каждому из участников «дела» отведена отдельная глава, где рассказывается вкратце о его судьбе.

«Дело Бронникова» получило свое название по имени одного из участников – Михаила Бронникова. Вина всех проходящих по делу была лишь в том, что они посещали литературные кружки, где беседовали об искусстве и литературе, а заодно переводили произведения различных «чуждых советской идеологии» философов и писателей. Естественно, деятельность кружков была названа «антисоветской», а их участники получили клеймо «врагов народа». Бронникова же сделали самым крайним, приписав…

Книга состоит из коротеньких, с десяток страниц каждый, рассказов об участниках антисоветской сети, обезвреженной славными органами в 1932 году. Все они были «бывшими» и, не смея (а может, и не желая) бороться с новой властью, пытались скрыться в пустыне духа: собирались, чтобы читать чуждых авторов, делать доклады о кинематографе, старшее поколение развлекалось спиритизмом. Одни названия их объединений-кружков чего стоят: Шекспир-Банджо, Бодлеровская академия, Штрогейм-клуб. Фактически вся вина этих людей была в том, что они не жили жизнью подъезда (с) и не хотели в этот подъезд переселяться, если уж на то пошло.

Времена были сравнительно вегетарианские, самый распространенный приговор по делу — трехлетняя ссылка, даже организатор-идеолог кружков Михаил Бронников получил «всего» десять…