Художник зыбкого мира

Понять традиции и обычаи культуры другой страны по книгам - занятие примерно такое же легкое, как вычерпать море ложкой. До полноты картины возьмем чайную. Благо, такой цели у меня нет - я просто люблю читать все жанры, ориентируясь на талант автора. И в таланте Исигуро сомневаться не приходится.

Книга по своему сюжету проста и извечна - старость вспоминает свою молодость. Это ностальгия, печальная улыбка над ошибками и горькая - над упущенными возможностями, это скорбь по ушедшим и радость от текущей жизни, которую все еще удается созерцать. Вся книга - это созерцание, неспешное и затуманенное.

Повествование ведется от лица художника Оно, чья младшая дочь в настоящий момент, соблюдая длинную традицию смотрин, пытается выйти замуж. Сватовство в японских семьях долгие годы было примерно на…

Читая эту книгу, я буквально всей шкурой почувствовала себя категорически западным человеком, которому не дано понять мыслешмыгов восточных людей. Хотя уж мы-то, казалось бы, с неслабым вливанием в нашу кровь татаро-монгольщины, и все ж таки, временами, честно сказать, возникало ощущение, что азиатам самим себя не понять, настолько все сложно, ага. Эти вечные недосказанности, недомолвки, увертывания, отступления назад, двуличие даже перед самими собой. Это низкое идолопоклонничество перед старшим поколением или признанным авторитетом производит в конце концов впечатление пожизненно закольцованного личного несчастья.

А ежели идол или авторитет ниспровергнут, то ему не позавидуешь. Все бывшие поклонники, все приспешники, вся толпа мгновенно назначают виноватым и ждут искупления всеобщих…

Время действия этого небольшого романа, вышедшего из-под пера известного писателя - Япония после Второй Мировой войны, в которой стареющий, когда-то популярный художник Мацуи Оно, старается выдать замуж свою младшую дочь, чья молодость пришлась на военные годы, внесшие коррективы в жизни людей и отодвинувших планы и мечты о будущем в дальнюю перспективу.

В ходе брачных переговоров ему невольно приходится мысленно вернуться в собственное прошлое, еще недавно казавшееся таким удивительно прекрасным и правильным, где каждое действие или принятое решение как необходимый мазок для того, чтобы картина выглядела совершенной.

Раз за разом всплывающие воспоминания главного героя вслед за ним и читателя невольно подводят к переосмыслению событий недавнего прошлого не только в жизни одного…

Чем-то мне этот роман напомнил "Остаток дня" этого же автора. Неспешный, в чем-то созерцательный роман. Пожилой человек вспоминает свою жизнь. Рассказывает о годах учебы, о мыслях о войне, которую его страна проиграла, о японской культуре. Есть в ней и настоящее — брачные переговоры с целью выдать замуж младшую дочь, непоседливый и смышленый внук Итиро от старшей дочери. Роман не такой уж и простой. Он и о воспитании, и о влиянии истории на каждого человека, и о семье, и о изменчивости мира. Хорошо!

– Синтаро, – сказал я, – а почему бы тебе просто не принять собственное прошлое?

Вот уж точно, "ненадежный рассказчик". Самый ненадежный из всех, что мне попадались - сложно сказать, врет ли он о чем-то целенаправленно, но если этот сэнсэй рассказывает историю, то лучше ее попросту не слушать - бог знает, было ли это на самом деле, и было ли так, как он рассказывает, и сказал ли он тогда то, что помнит теперь, или это сказал ему кто-то другой за десять лет до этого, а он перенял, присвоил, приукрасил.

Думаешь сначала, что сэнсэй, конечно, не без греха, но в целом человек годный, не отмахивается от своих ошибок, не купается в своей вине, пусть и слишком бахвалится своим влиянием. Потом читаешь дальше и в какой-то момент думаешь, что дед - человек наивный. Что-то сделал, сам не понял,…

Роман-воспоминание о принятии и понимании ответственности перед историей и справедливости расплаты.

Говорят, что некоторые вещи всегда лучше видны со стороны. Поэтому почему бы этническому японцу, проживающему в Великобритании, не задаться вопросом о роли искусства в пропаганде милитаризма в Японии в 30-е и первую половину 40-х годов. Только кажется, что это было давно и не здесь, потому что в настоящих книгах всегда есть про нас сейчас. Но если даже не примерять ситуацию на день и мир актуально сегодняшний, то тема осмысления истории вышеуказанного периода вполне себе тоже злободневна вот уже как лет 75. И совсем недавно А.Н. Мещеряков в лекции, организованной издательством "Гиперион", напомнил, что "работу над ошибками" после окончания второй мировой сделала только Германия. С другими странами в этом направлении все сложно. В том числе и с Японией. И главный герой считает, что…

наверное восточная литература тех времён (да и не только тех) это не очень моё, мне было скучно и совсем не интересно чем же всё закончится.

брачные переговоры это вообще мрак, я понимаю, что это всё часть культуры и по-другому никак нельзя, но вот эти дела с детективами, с тщательными исследованиями всей подноготной семьи мне показались очень неприятными. плюс их сдержанная манера общения, как будто ты постоянно держишь себя на поводке и помимо этого поводка вокруг тебя ещё миллион рамок приличия, как будто большая часть жизни тратится на соблюдения этих мер и ты не можешь быть полностью откровенен не только со своими друзьями, но и даже местами сам с собой, абсолютно всё пропускаешь через призму сдерживающих норм. понятно, что без соблюдения этих норм любое общество существовать не…

Постепенно влюбляюсь в японских писателей, потому что то, как они описывают даже самые грустные, печальные, страшные, неприятные, важные события, все равно оставит вас с чувством прекрасного.

Эта книга вызывала ощущения, подобные медитации и какой-то даже медитативной ностальгии. Это не удивительно, ведь повествование действительно очень неспешно развивается, словно обволакивает вас дымкой прошлого, ведь рассказчик постоянно мысленно туда возвращается. Главный герой рассказывает о пути художника, каким он стал. Он думает о том, какие поступки совершал, пытается принять то, что он ответственен за те ошибки, которые совершил, даже если тогда верил в то, что поступает правильно. Он рассказывает о городе, в котором живёт, о его улочках, местах, где любил выпить и подискутировать с друзьями,…

С мастерством композитора и философа восточной философии,с любовью к своей стране и близким людям, автор передаёт атмосферу послевоенной Японии и вопросов,которые возникают между поколениями и у самого автора по мере того,как его район и город меняются. Одновременно он делится тем хрупким и таким важным миром,который передают его картины,и также позволяет читателям рефлексировать о том,как бы они передали те события и изменения,о которых идёт речь в книге.

Это,безусловно,книга-медитация,поэтому рекомендую её всем,кто ценит ритм и ауру созерцания в художественных текстах