430 страниц за день - это конечно сильно было с моей стороны и слишком для моего сознания. Эта история настолько въелась в него, что как только я встала ночью попить воды и под моими босыми ногами заскрипели половицы, вокруг тут же возник хутор Корнсау. Из-за обскусанных губ во рту с холодом воды смешался металлический привкус крови и тут же мои очи застлали лужи крови, расползающиеся по деревянному полу хутора Идлугастадир. Мне уже страшно было отдёрнуть штору, отделяющую меня от кровати, дабы не увидеть там тело Натана. А мне, между прочим, вставать рано надо было. Еле уснула. Сильная книга, я влюбилась.
Как весьма уже сложившийся сериаломан, увидев в ленте инстаграмма отрывок с многозначительной надписью "очень классный сериал про женщин, дружбу и двойные семейные стандарты", не смогла пройти мимо и начала смотреть "Большую маленькую ложь". Только вот как-то всё было настолько хорошо, красиво, ладно, да и вообще, давайте упомянем каст этого сериала, состоящий из Риз Уизерспун, Николь Кидман и Шейлин Вудли вкупе с Александром Скарсгардом (а это было сразу же ударом в мое уязвимое место), где-то на второй серии под ложечкой противно начало тянуть. Я очень не люблю спойлеры, поэтому категорически не читаю никакие описания\рецензии\какую-либо другую информацию, что может мне испортить интригу и просмотр, но тут меня буквально тянуло посмотреть хоть что-то об этом сериале. И вот тут я готова была начинать писать сборник од своей интуиции. Сериал был снят на основе книги, а так как я невероятно люблю современные, психологические детективы - пришлось скрипя зубами, но выключить третью серию и скорей заказать книгу. И, конечно же, я не пожалела. Книга очень интересная, кульминация и её разрешение остались для меня сохраненными, теперь можно вернуться к чудеснейшему сериалу и досмотреть его. Подумываю, что всё же стоит черкнуть пару строк во славу моему чутью.
Тот вариант, когда искала сериал для просмотра, а нашла книгу для чтения.
Именно так все и было. Роясь на просторах интернета в поиске годного сериала, наткнулась на "Большую маленькую ложь". Я уже была о ней наслышана, хороший рейтинг и награды. Но... Я также знала, что это экранизация одноимённого романа Лианы Мориарти. И почему-то я решила, что раз экранизацию так хвалят, книжный оригинал должен быть еще лучше. Загорелась желанием прочесть. Срочно. И только бумажный вариант, электронный меня не устроит. Как на зло, книга исчезла почти со всех полок местных книжных и складов интернет-магазинов. Ключевое слово "почти". Каким-то чудом последний экземпляр я нашла. Ура!
Что касается самого чтения? Книга меня поглотила. Я не могла оторваться, хотелось читать и читать. Живые персонажи (я влюбилась в Мадлен), реальные проблемы (домашнее насилие, буллинг в школе), остроумный язык автора. Все было на столько хорошо, на сколько это возможно в современной прозе. После захотелось закупиться другими книгами Мориарти. А "Большую маленькую ложь" советую всем, особенно женщинам.
P.S. Сериал я так и не посмотрела, может быть позже.
По вечерам перед сном мы с двумя старшими детьми читаем художественную литературу, выбирая произведения по очереди. Сперва каждый определяется с романом или повестью, потом предлагает что-нибудь короткое на один-два дня, и так по кругу. Эта традиция настолько незыблема и непоколебима, что никакие обстоятельства, кажется, не в силах ее нарушить. Бывало, я возвращался домой с работы в первом часу ночи или допоздна засиживался за столом с добрыми гостями, а потом шел, усталый, в свою спальню-кабинет, надеясь найти там долгожданные покой и отдохновение, но всякий раз ко мне врывались дети и настоятельно требовали соблюдения установленного обычая.
В большинстве случаев это мероприятие, нередко сопровождающееся поучительными и вдохновляющими беседами, приносит всем нам немало удовольствия и пользы. Но порой бывает, что кто-нибудь выбирает книгу, которая не очень нравится остальным. В принципе, это не самое худшее, что может случиться с тобой в жизни, и нужно лишь терпеливо дождаться развязки и предложить что-нибудь получше. Однажды дочка обрекла нас с сыном на чтение Джудит Росселл. Первый раз идею ей подкинул я сам, польстившись на отзывы и рекомендации в интернете, но после «Стеллы Монтгомери и загадок серебряного флакона» Елизавета Олеговна еще дважды уже по собственному почину заставляла нас следить за приключениями Стеллы, пока мы наконец-то не закончили всю трилогию.
Произведения Росселл представляют собой стилизацию под британскую литературу викторианской эпохи, сдобренную сказочно-фэнтезийными элементами. Суровые детские интернаты с раздельным обучением, известные нам по произведениям Шарлотты Бронте, Чарльза Диккенса и Фрэнсис Бернетт, свирепый этикет, к соблюдению которого детей склоняют не самыми гуманными методами, скучные взрослые, вдохновляющиеся странными педагогическими идеями, и не менее скучные протестантские дидактические книги, одновременно пугающие и возбуждающие воображение… Местами у Росселл получается остроумно, но в целом, на мой вкус, все слишком нудно, непонятно и нелогично.
Но именно протестантская дидактика нас в итоге и спасла. Во второй книге тетушки подарили Стелле сборник под названием «Сад лилий» - пародию на сочинения Уильяма Уилсона, послужившего прототипом для мистера Броклхерста, пугавшего некогда адскими муками бедную Джейн Эйр. Если верить англоязычной Википедии, то истории из его Child's First Tales выглядят примерно так: Бен был слишком рассеян во время молитвы и в воскресенье, катаясь на коньках по пруду, провалился под лед и утонул. А у маленькой девочки как-то раз случилась такая продолжительная истерика, что терпение лопнуло даже у всемилостивого Бога, и он немедленно поразил ее насмерть.
Пародировать такое творчество – дело нехитрое, и потому со второй книги мы практически перестали скучать, ведь теперь приключения Стеллы периодически перемежались чтением или пересказом историй из «Сада лилий».
«В первой повести Агнес, девочка-служанка, всегда носила в волосах вульгарные, яркие ленты и ходила на ярмарку, поэтому лишилась своего места, стала нищей и утонула в реке. Мораль истории была такова: «Пусть мудрость будет твоим спутником, иначе не миновать тебе беды».
В следующей повести девочка по имени Беатрис украла чернослив, попыталась отмыть со своего передника обличающие пятна, из-за чего простудилась и умерла от лихорадки. «Жадных детей всегда ждёт ужасная судьба».
Корнелий и Друзилла не слушались родителей, и их затоптало стадо разъярённых овец. «Всегда послушным и покорным будь, иначе смерть к тебе прискачет».
Детям так понравились эти замечательные истории, что когда они узнали о существовании первоисточника, то потребовали достать и его. К сожалению, перевести произведения Уильяма Уилсона на русский до сих пор никто не догадался, но зато, возможно, теперь у младшего поколения появился отличный стимул к изучению английского языка. И даже этим польза не исчерпывается. Мои задания по риторике, литературе и русскому порой не вызывают у детей энтузиазма, но, когда я предложил им сочинить по истории в стиле «Сада лилий», идея была встречена почти с восторгом.
Мне кажется, «Сад лилий» - это квинтэссенция одного из двух основных типов художественной литературы. Наверное, почти все существующие произведения условно можно разделить на «литературу добра» и «литературу природы». Первая стремится улучшить нравы и социальные практики или пробуждать добрые чувства, а вторая, подобно музыке, отсылает нас к гармонии небесных сфер, дарит чистое наслаждение или провоцирует на бескорыстный поиск истины ради нее самой. Споры об этих литературах ведутся не первое столетие, хотя и в разных терминах. Углубляясь в историю, можно вспомнить и баталии вокруг l’art pour l’art, и даже античную легенду о состязании между Гесиодом и Гомером. У древних бытовало мнение, что нравоучительная поэзия Гесиода больше подходит плебсу, а аристократам, как исполинам духа, ближе Гомер, палками прогнавший скучного моралиста и пацифиста Терсита с благородного кровавого пира воинственных мужей.
Для русского слуха пародии из «Сада лилий» звучат особенно злободневно, так как большинство отечественных классиков, знакомых еще по школьной программе, не устояли перед обаянием канонов литературы добра. Анна Каренина влюбилась и изменила мужу, и ее переехал поезд, ибо надобно блюсти супружескую верность. А Родион Раскольников зарубил топором владелицу микрофинансовой организации, чтобы вырваться из нищеты, и был обречен на каторгу и последующую семейную жизнь с проституткой, ибо инструменты нужно использовать строго по назначению в соответствии с инструкцией. Евгений Базаров постоянно перечил старшим и умер от тифа, не дожив до седин, так как здоровой юности приличествует скромность. А у Любови Раневской в имении был прекрасный вишневый сад, но она приютила у себя гувернантку, творившую гнусные фокусы силою бесовского своего искусства, и ее имение было продано за долги. Ведь сказано в Библии: «Ворожеи не оставляй в живых, и всякий скотоложник да будет предан смерти».
Разумеется, в литературе добра нет ничего плохого, а высмеивает ее порой как раз другая литература добра, которая просто исходит из сменившихся этических посылок. Даже литература, которую прямо называют религиозно-дидактической, имеет такие замечательные и тонкие образцы, как «Приключения Телемака» Франсуа Фенелона или «Путешествие пилигрима» Джона Буньяна. Проблемы возникают лишь со школьными учителями и методистами, которые почему-то до сих пор уверены, что «учить хорошему» обязательно должно каждое порядочное произведение, и заставляют бедных детей всякий раз доискиваться, чему же теперь нас учил очередной автор.
Главный изъян литературы добра как раз в том и состоит, что представления о морали в обществе периодически меняются, и прямо сейчас мы наблюдаем живописные картины очередной переоценки всех ценностей. И если автор не позаботился хотя бы о том, чтобы черпать вдохновение сразу из двух источников, то он слишком быстро утратит актуальность. Поэтому Гесиода читают лишь студенты филологического факультета, а Гомер вечен. Однако до тех пор, пока молот авторского нарратива бьет ведьм в унисон с нашим моральным чувством, мы склонны сильно переоценивать чисто литературные качества того или иного произведения. Наверное, это одно из многочисленных когнитивных искажений.
Чтобы закончить на чем-то позитивном, выскажу еще одно предположение. Собственно, литература некогда родилась из некоего первобытного синкретизма, включавшего все, что ныне относится к таким далеким и чуждым друг другу областям, как магия, религия, философия, наука и многое другое. Есть мнение, что многообразие философских учений можно разделить на три основных направления – этику (включающую в таком расширительном толковании политику), онтологию и гносеологию. Пожалуй, литература добра ближе к этике и политике, а литература природы как-то соотносится с онтологией и гносеологией.
Мне кажется, что гносеологические аспекты литературы до сих пор были наименее востребованы писателями, и именно здесь в самом ближайшем будущем нас ждет новый глобальный литературный прорыв. Конечно, и на этом поприще ранее случалось немало открытий от поэмы Лукреция «О природе вещей» до психологического романа и «потока сознания». Но в будущем нас ждет нечто настолько замечательное, что даже такой упрямый публицист, как Александр Невзоров, заявивший, что «художественная литература устарела» и по всем фронтам проигрывает научно-популярному нон-фикшну, будет вынужден публично признать свою неправоту.
