Рецензии

Потрясающая своей необычностью вещь. Хотя это не первое моё знакомство с творчеством Фоера, я всё равно был изрядно удивлён, хотя и знал, чего ждать. Сразу, чтобы прояснить ситуацию, отмечу, что восторженное удивление явно не единственная из возможных реакций. Спектр эмоций, что способен породить текст, широк до невероятности, и где-то там, на другом его конце, вполне возможно притаились непонимание и раздражение. "Последняя иллюминация" - явно не из тех книг, что нравятся всем (что невозможно в принципе) или хотя бы большинству (что часто идёт рука об руку с попсовостью и китчем). Но уж если вы оказались с Фоером на одной волне, удовольствие от книги получите громадное.

Самое-самое главное, что нужно знать: Фоер изрядный символист. Ага, прямо как те ребята из Серябряного века, для которых форма была важнее содержания. Красной нитью сквозь роман проходят видения, дневниковые записи, кусочки внутренних монологов, которые нормальными назвать нельзя ну совершенно никак. Броский и запоминающийся образ автору гораздо милее такой эфемерной вещи, как сюжетная логика. Коробки с памятью, книга печалей Брод, Времямер, узелки, что вяжет Софьевка. Если читали "Жутко громко, запредельно близко", то прекрасно понимаете, о чём я. Совершенно то же фокусничанье, ювелирная работа над организацией текста, диалогами, ритмикой фраз. И ещё - Фоер потрясающе афористичен. Это как раз тот случай, когда автор умеет формулировать свои мысли по-настоящему эффектно и красиво. Взять хотя бы размышления Брод о боге и любви. Вообще, "историческая" часть книги мне понравилась куда больше. Штетл, в котором живут герои, предстаёт своего рода микрокосмом, замкнутым и чудным мирком, неподвластным нормальной человеческой логике. И пускай многие из здешних диковин жестоки и недобры, тем притягательней для нас становится текст. Если чуточку поиграть в сравнения, то перед нами что-то вроде стеклянного шара с городком внутри. Вот только город сожжён, лежит в руинах, и вовсе не снег, а пепел медленно оседает на почерневшие кровли игрушечных домиков. Жутко и завораживающе. Пожалуй, что-то вроде Макондо Маркеса, а это в моих устах один из сильнейших комплиментов.

Отнесённая же к настоящему времени часть романа написана совсем по-другому, хоть и объединена с исторической множеством хрупких мостиков. Действительно, ведь лейтмотив романа - проходящая сквозь года память. Память о любви, жертве и искуплении. А ведь это - нечто, неподвластное времени. Прошлое никуда не делось, оно притаилось и ждёт. В забытых коробках с пожелтевшими от времени фотографиями, в перезвоне колец, которыми однажды обменялись далёкие предки героя, в судорожном биении о кожу крови, которая рвётся на свободу. И будут слёзы, и боль, и вскрытые бритвой вены, и память будет жить дальше. На самом деле странно делить роман на части, ведь он - о непрерывном. За изменчивостью формы Фоер прячет единство содержания. Местами уморительно смешная, наивная и нелепо-исковерканная исповедь Саши коснётся вас не сразу, точно так же, как не сразу станут вам понятны хитросплетения исторических обстоятельств и вычурная символика, которой переполнена история Брод. Да, Фоер проделал грандиозную работу над языком, создал целую систему псевдоправил, которые позволили вывернуть речь наизнанку, выкрутить совершенно непередаваемым образом, сохранив при этом полную ясность. Но постепенно сквозь внешнюю антуражность проступает главное. По мелочам, в деталях, в прощальном "бесхитростно", в скособоченной идиоме об утраченном времени, которая, кажется, куда точнее и ярче оригинала. Подлинная искренность, как бьющийся о стенки фонаря светлячок. Один за другим во тьме зажигаются огни. и наступает иллюминация. Полная. Безжалостная.

Возможно, вам не понравится то, что вы увидите. Возможно, вы сочтёте роман дешёвой попыткой сыграть на неизбывной человеческой жалости и сострадании. Вы будете в своём праве. Но только так и можно говорить об ужасном. О войне, о холокосте, о башнях-близнецах в конце концов. Нам всё кажется, что это уже в прошлом, что давно стало сухими строчками исторических очерков. Вместе с Ремарком мы удивляемся тому, как из миллионов трагедий, сонма маленьких армагеддонов, выплавляется бездушная и мёртвая статистика. Вместо феникса из пепла человеческих душ возрождается какой-то ужасный и отвратительный кадавр, чучело. Такова арифметика страдания: сумма бесконечно меньше составляющих её слагаемых. И именно потому прав Фоер, показывающий нам драму человека, а не человечества. Только так можно пробудить память, только так понять, что стоит за каждой из миллионов смертей. Только так можно исправить счёт. Вот потому-то я и считаю этот роман превосходным. Но предсказывать, понравится ли он вам, конечно, не берусь. В конце концов, мы ведь люди, а не фигурки-статисты.

Прочитано в рамках игры "Книгомарафон 2016"

Ну надо же!!!.. Такое разочарование!!!

Эту книгу мне уже года 3 назад начали советовать замечательные люди (одна из них - режиссер московского театра, талантливейший человек). Книгу-событие, книгу-потрясение.
Но сначала мне выдалось прочитать его же «Жутко громко & запредельно близко» . Действительно - восторг! Именно книга-потрясение.
Ну и могла ли я сомневаться, что эта книга - беспроигрышный вариант?!
(И, конечно, именно поэтому именно эту книгу я и предложила для Избы-читальни).

Разочарована.

Нет, безусловно, тема страшнейшая - Холокост (я немало читала-смотрела-думала об этом - больно и необходимо это делать). И порой автору удавалось очень, очень нестандартно и довольно ощутимо ударить по больному, заставить вздрогнуть и почти зарыдать. Да, это есть.
И героев жаль невыносимо.
И очень четко и понятно показана тяжесть, которая ложится на века на плечи тех, кто хоть каким-то боком был задет той бедой, той трагедией - да я и в принципе о Войне, не только об истреблении отдельных народов.

Но при этом.... ЗАЧЕМ СТОЛЬКО МУТИ? Гадкой, липкой, на мой взгляд, совсем неоправданной? Зачем так много этой порнографии, извращений? Зачем?
Характеры более глубоко раскрываются? Вряд ли...
Что-то особенное в нас, в в читательских душах, раскрывается? Ну, не знаю - я только ежилась и плевалась от брезгливости и непонимания. И это при том, что не отношу себя к категории читателей-ханжей. (Вон, книгу Буковски тоже читала, поплевываясь, но я ПОНЯЛА, ЗАЧЕМ он так пишет. А здесь???)

1) подобный прием - исковерканный язык (здесь половина повествования ведется от лица и языком подростка-украинца, который якобы хорошо знает английский) - я уже встречала. К примеру, у Д.Киза "Цветы для Элджернона", у Хэддона "Загадочное ночное убийство собаки", еще где-то. Но в тех книгах я просто ЖИЛА этим героем-рассказчиком, я проникалась его мироощущением - было всё очень гармонично и естественно.
Здесь же я воспринимала только перебор.
Хотя да, порой было очень сильно: среди чрезмерно искорверканных фраз вдруг встречались ПЕРЛЫ - не только лингвистические, но и...душевные, общечеловеческие. Да, соглашусь, может и надо было на контрасте показать суть некоторых истин.
2) вам и правда где-то было смешно????????? Где?????
Мне ВООБЩЕ НИ РАЗУ не захотелось улыбнуться. Ну да, может "делать храпунчики" и пр. - очень трогательные выражения, мне понравились. Но и от них мне было ГРУСТНО!!!!!
3) история девочки Брод - очень понравилась!!!! И сама она понравилась. Даже скучаю по ней... И вздыхаю.
4)еще раз повторюсь: рассказ об истреблении штетла, - точнее, способ изложения, - невероятно силен. А как иначе? И эта разорванность, и некий сумбур в рассказе, в перемешивании точек зрения, и нагнетание ужаса, и...много чего еще - да, пожалуй, это талантливо.
5) люди, а ПОЧЕМУ отца заставили уйти из семьи???? и почему это преподносится как замечательный поступок Саши???? Я что-то упустила???

«Есть столько способов жить и только один способ умереть»

Не везет мне пока с книгами Флэшмоба, к сожалению. Вот и с романом Николь Краусс теплых отношений не получилось. Взявшись за эту книгу, я совсем не имела представления, о чем она. Как только я начала читать, история меня поглотила целиком, и, прочитав около трети данного романа, казалось, что моя оценка будет весьма высокой. Но вот дальше сюжет мне показался настолько скучным и невнятным, что я с трудом заставляла себя читать дальше. Самое ужасное для меня, как для читателя, это когда книга абсолютно не вызывает никаких эмоций. Пусть уж лучше, книга мне абсолютно не понравиться, меня будут раздражать герои и сюжет, но зато я буду знать, что книга задела меня и запомнилась. А вот и роман Николь Краусс абсолютно не произвел никакого впечатления. Одна из тех книг, которую я прочитала, и спустя пару секунд после того, как закрыла последнюю страницу, напрочь забыла.

Я даже толком не могу сказать, о чем этот роман. Книга поделена на три части. Сначала мы знакомимся с Лео Гурски, который вспоминает свое прошлое и упущенную любовь. Есть девочка по имени Альма, пытающаяся после смерти отца устроить личную жизнь своей матери, которая и не живет вовсе, а существует, и плюс у нее есть брат, который себя считает ламедвовником. Дальше, мы знакомимся с автором Цви Литвиновым и его романом «Хроники любви», которая связала невидимой нитью жизни всех героев романа. И каждый герой по-своему одинок.

Есть книги, грустные, но которые не давят своей депрессивной атмосферой, которые настраивают на ностальгический лад. Эта же книга просто угнетает своей атмосферой. Все герои прожили бессмысленную жизнь. Честно, очень странная книга. Не знаю, я не пойму человека, который может с легкостью отказаться от своего сына, но большую часть истории будет ныть по тому, как ушла его любовь, как он не может принять участия в воспитании сына. Значит, он и не нужен был тебе, и все отговорки наподобие «твоя мама попросила не приближаться» просто ложь. Зачем нужно выдумывать себе жизнь, представлять, какой твой сын, как могла бы сложиться ваша жизнь, почему бы просто не поговорить и не обсудить все проблемы? Поэтому мне не было жаль, что он в старости остался совсем один, ведь он даже не пытался наладить свою жизнь, смириться с прошлым.

История девочки Альмы, которая хотела сначала устроить личную жизнь своей матери, а потом стала искать героиню романа Литвинова, понравилась мне намного больше. Но и тут были некоторые моменты непостижимые для меня. Я не люблю такие истории, в которых герои тупо и бесцельно проводят свою жизнь. Постоянно возвращаются к прошлому вместо того, чтобы просто попытаться жить настоящим. А в итоге страдают дети, потому что мама все никак не может прийти в себя.

А вот именно части, посвященные Литвинову, читать было не очень интересно - с них-то и началась скука. Чем-то эти моменты напомнили мне фильм «Слова». Да и к тому же, тут я окончательно запуталась.

Стиль текста меня тоже не поразил. Повествование сумбурное и, на мой взгляд, безэмоциональное, было ощущение, что все это писалось на автомате. Текст не отличается красотой или легкостью. Автор так перемудрила с историей, что сложно следить за развитием событий (или же это просто мне было скучно читать, поэтому и теряла нить повествования). Несмотря на то, что я люблю истории, в которых повествование ведется от лица разных героев, в данном романе такое построение меня совсем не впечатлило, и даже наоборот - мешало погрузиться в историю. Мне было абсолютно не понятно, что происходит, и даже не было зацепок по поводу того, как должна закончиться эта история.

Плюс описание физиологии, на мой взгляд, было написано совсем не в тему. Непонятно для чего вообще было написано про, пардон, трусы с коричневым пятнышком, оставшееся после того, как главный герой принял слабительное, которое он повсюду с собой таскал? Для красоты текста? Или по сюжету это была важная информация? Или, может, я такая недалекая, что в этом не заметила какой-то глубокой философии, скрытого послания автора? Хотя, должна признать, что это не стало решающим фактором при оценивании. Просто история показалась мне безумно скучной, не интригующей. Некоторые моменты, какие-то фразы находили отклик в моей душе, и то, может, потому, что я сама находилась в меланхоличном настроении последние пару дней.

Роман, который обошел меня стороной, книга, которую я совсем не поняла. А ведь столько прекрасных рецензий написано на эту книгу, и мне бы очень хотелось быть одной из тех, кому понравился бы этот роман. А в итоге - чтение было не в удовольствие. Мучилась с этим романом целых четыре дня. Просто не моя история, или же книга попалась не в нужное время и не под нужное настроение, увы. Безусловно, книга имеет смысл, и есть о чем задуматься, даже тайны имеются, но вот все эти плюсы меня совсем не впечатлили, и не были неким стимулом для того, чтобы прочитать ее с интересом. Для меня оказалось тут слишком много пафосных «разговоров» (иногда ни о чем), чем самих действий. И финал тоже не спас ситуацию. Но я ни в коем случае не говорю, что книга ужасная, и не отговариваю от чтения, это просто мои эмоции по отношению к данному роману.

А после второй прочитанной книги уже можно говорить, что я – фанат? Тогда, я – фанат Фоера! Он откликается мне знакомыми темами, описанными чувствами, выбранными образами.

Инфо-повод «Полной иллюминации» - холокост, тоска потомков по географическим истокам, поиск своего места в жизни через путешествие к предкам. И это – тот самый случай, когда мое фото красноречивее меня рассказывает о моих впечатлениях.

Выживание единиц на фоне тотального уничтожения – подарок судьбы и страшная кара. Как жить тем, кто выжил, искать новое место и новую жизнь? Как жить их потомкам, на которых давит груз ответственности – не подвести, быть достойными? Как жить тем, кто был рядом с истребляемыми, и помощь им означала собственную смерть?

Вначале книги попадаешь в полный треш! Словно читаешь перевод с английского на русский, сделанный дословно. Первые страниц десять учишься понимать логику этого текста, адаптируешься к его фонетике и лингвистике. Хохочешь над каламбурами, улыбаешься найденным аналогиям, которые по-русски звучат совсем не по-русски.

Американский еврей, чей дед уехал из Союза в поисках возможности выжить, приезжает в родные места предка, чтобы найти тех, кто когда-то спас его от зверств немецких лагерей. А встречает бескрайние степи Украины, в которых нет ни селений, ни даже намека на то, что здесь когда-то жили люди.

Повествование ведется в двух временах. Современный, где Джонатан Сафран и Алекс путешествуют в машине со «слепым» дедушкой и собакой. И часть от «царя Гороха», медленно, но верно, текущая в сторону современности и показывающая кто были предками, как жили, кого рожали. Со второй частью все не так весело и забавно, как с первой. И хоть она наполнена фантастическими деталями в виде карнавальных платформ, ванн и унитазов, современными тканями, лекарствами, нормами морали, сквозит в ней боль отчаяния и желание разобраться. И уж конечно, она никак не претендует на историческую достоверность (и я очень надеюсь, что американцы – реальные читатели, для кого предназначался этот труд, это понимают).

И все же, при всей фантасмагоричности книги, на последней странице не просто "все освещается", наступает серьезная световая контузия. И нужно потом какое-то время, чтобы придти в себя и принять этот мир и в таком ракурсе освещенности.

Эта книга меня оглушила. Совершенно выбила почву из под ног. И теперь я просто сижу, смотрю в одну точку и думаю о них. О героях "Хроник любви" Николь Краусс. О героях "Хроник любви" Лео Гурски. О героях "Хроник любви" Цви Литвинова. Об этих, то ли выдуманных, то ли настоящих людях. Я точно знаю, я уверена, что какая-то из рукописей, всё-таки, не утонула. И что кто-то в этой истории, всё-таки, окажется настоящим.

Они переплетаются, эти книги, сначала запутывая, а потом, когда ты уже в отчаянии, расставляя всё на свои места. Но отчаяние всё равно не отступает. Потому что, о боги, как же сложно, и как несправедливо, и как глупо, порой, складывается жизнь. В каких иллюзиях она может пройти. В каком непрекращающемся ожидании. И, когда каждая деталь, наконец, оказывается на своём месте, какая разница, если это хоть на минуту, но поздно?

И всё здесь, как я люблю: несколько историй, сперва не связанных, но всё больше сближающихся, подступающих друг к другу ближе и ближе с каждой страницей, чтобы затем в один миг обрушиться на тебя множеством голосов, похоронить под тяжестью воспоминаний, и вдруг воскресить мимолетными проблесками любви.
Кажется, не очень-то и захватывает. Поначалу нет. Но потом что-то происходит, нужные слова найдены, магия срабатывает, и вот оно: сплетается, подступает и воскрешает.

Ошеломляюще. Пронзительно. Неподражаемо. Невероятно.
Не будет в этом отзыве никакого конструктива. Я на него не способна сейчас. Потому что просто сижу, смотрю в одну точку и думаю о них.
О девочке, которая выживет в любой ситуации. О мальчике, который станет праведником. О том, кого вообще не существовало (не существовало, подумать только!). О мужчине, который узнал своего отца. О самом старом человеке на Земле.
О женщине, которую любили всю жизнь.

Я, вообще, благодарная аудитория для жалостливых книг. Жалости во мне бочка, не скуплюсь, давите. Но «Полная иллюминация» не пошла совершенно. Никакого погружения, ни на секунду не забываешь, что это всего лишь художественное произведение. Не знаю, кому чего не хватает: то ли Фоеру таланта писателя, то ли мне таланта читателя. Отдельные моменты нравятся, но всё вместе отвращает. Понятное дело, что это автобиографический роман. Но после него хочется спросить, не стыдно ли Джонатану Сафрану после этого рассматривать семейные фотографии, потому что он едва ли из кожи вон не лезет, чтобы эту историю продать, сделать роман, идущий не от сердца, а от холодного рассчётливого ума, который рассчитывает именно на беспроигрышные темы. И поэтому Фоер пихает в кучу всё и сразу: и реализм, и эпистолярный жанр, и мистику, и временные скачки туда-обратно, и юмор, и драму... Но необъятное объять нельзя, а если смешать все яркие краски на палитре, то получится грязно-серый. Вот, честно, половина текста вообще не пришей козе рукав — для чего, зачем? Непонятно.

Я бы не поскупилась поставить книге отрицательную оценку, потому что для такого бестселлера на такую тему книга откровенно слабая и скучная (полторы интересных линии на миллион действующих лиц — не в счёт). Но есть два фактора, которые довели оценку книги до «нейтрально с плюсом».

Первый фактор. Перевод. Нижайший поклон Василию Арканову. Наверное, нужно быть терпеливым дьяволом, а не человеком, чтобы так скрупулёзно, точно, смешно и правильно перевести все эти языковые игры украино-английского языка. Тот редкий случай, когда книга не только не потеряла в переводе, но и, наверное, приобрела, потому что для русскоязычного читателя все эти ошибки и неточности имеют двойное дно.

Второй фактор. Тот же самый человек, Джонатан Сафран Фоер, с гигантскими ножницами подошёл к своему детищу и сделал из него прекрасный сценарий отличного фильма «И всё осветилось» («Свет вокруг» в другом переводе). Наверное, не слишком сильно он эту историю и любил... Потому что умудрился обкорнать всю скукоту и ненужное, оставив и слегка видоизменив только самое-самое. Отличный фильм с непревзойдённым Гудзём (солистом Gogol Bordello, идеальный вариант для одного из главных героев) и отлично вписавшимся Элайджей Вудом. Вот уж где и поржать, и попечалиться, и подумать — и всё в одном фильме. Правда, опять же, есть минус: переводчик фильма до уровня Арканова не дорос, поэтому больше половины шуток загубил на корню. Видно даже «невооружённым» знанием английского глаза. Например, украинец поворачивается к Фоеру и говорит что-то вроде: “Do you want to make Zzzzs?” (вспоминаем храп из англоязычных мультиков и комиксов - «Zzzzz») В романе Арканов перевёл это как потешное «делать храпунчики». Естественно, американец не понимает, что хочет сказать этим герой, ему приходится объяснять жестами. Но в нашем переводе это выглядит так: «Хочешь вздремнуть?» «А? Чего? Что?» Неужели он такой идиот, что слова «вздремнуть» не знает?

В общем, не моя книга. Советую посмотреть фильм и не тратить время на всю эту ненужную словесную мишуру.

Хроники любви вошли  в мою жизнь, как что-то волшебное. Но это не сказка. Напротив, очень серьёзная история. Я не знаю, почему именно она так тронула, так всколыхнула. Но да, это тот случай, когда после этой приступать к другой не хотелось долго.
Просто как-то в ней много о важном. О любви, о жизни... О ценностях, которыми иногда забываешь дорожить, и о тех мелочах, которые, оказывается, вовсе и не мелочи. Это история о старости, но не спокойной, в окружении детей и внуков. Скорее несчастной. О скорой, надвигающейся смерти, боязни забвения, и призрачных мечтах. Это книга, где каждая строчка дрожит болью тяжёлых воспоминаний и надежд, и им не суждено осуществиться. Каждое слово кричит об одиночестве. После неё не хочется плакать. Вот помолчать и переосмыслить многое, да.
Очень грустно, когда годы уходят, унося с собой самое ценное, что в ней могло бы быть: первые чувства, рождение детей, жизнь и старость с любимым человеком. Очень обидно, когда ты сам невольно стал тому причиной. Но ещё больнее, когда судьба выпадает такая, когда не властен собой распоряжаться, когда обстоятельства, да что там - весь мир против тебя.
Как страшно, когда о твоём существовании никто не знает, никто не помнит, что ты живёшь и никто не спохватится, умер ли.
Между Лео Гурски и его возлюбленной Альмой стала война. Это она сломала их планы, она разлучила, кровавыми, тяжёлыми сапогами растоптала любовь.
Теперь старый больной еврейский поляк живёт в Нью-Йорке даже не надеждами, - воспоминаниями. Его изношенное временем и страданием сердце, может остановиться в любую минуту, ведь та, кого любил, давно покинула этот мир. И даже их с нею тайна, увы, покоится на кладбище. Нет смысла жить и дышать без них. Но есть ещё одна тайна. Рукопись, написанная давным-давно. История его любви, которая пропала. Да он и сам пропал: «Если не считать меня самого, в доме не было никаких признаков моего присутствия.»

Таинственным образом, рукопись, ставшая книгой, связана с девочкой, тоже жительницей Нью-йорка. Вот только написана она польским автором Цви Литвиновым. Девочка и названа в честь главной героини - Альмой. "Хроники любви"- символ её семьи, заветная книга родителей.
Теперь Альме придётся разгадать загадку "Хроник", ведь она чувствует, что с нею связана не просто тайна, что это особенная книга, и не только потому, что любима в её семье.
Теперь Лео придётся прожить ещё немного- «Три удара значит: «ты жив?», два удара — «да».
Судьба им обоим готовила подарок. Ей - на заре жизни. Ему на склоне лет. Так было предписано, ещё когда он прятался от немцев, когда, вот странно, «своим безрассудным милосердием» немецкая женщина спасла ему жизнь, когда он отдавал свою рукопись на хранение... Когда он ещё верил в жизнь.

Лео Гурски... Не скажу, что он станет любимым персонажем. Эта история обретает целостность только целиком. Но он не затеряется среди тысяч.

На самом деле сказать о нём можно немного.
Он был великим писателем.
Он был влюблен.
И это была его жизнь.

Это и правда немного? Я так не думаю. А вы?

«Только теперь, когда мой сын ушел из жизни, я понял, что жил, в общем-то, исключительно для него. Я просыпался утром потому, что он существовал, и еду на дом заказывал потому, что он существовал.»

Эта книга о старости, не о небрежной, спокойной, тихой старости. О старости мятежной. Лео Гурски — забытый всеми старик, чьим существованием уже немножко брезгуют окружающие. Он живет теми событиями, которые могли быть в жизни, и теми, которые были. На каждом тяжелом шаге дедушка думает о том, чего не сделал, даже не потому что не успел, а потому что именно не сделал, не решился.

«Момент прошел, дверь между тем, что могло быть, и тем, что было, захлопнулась у нас перед носом. Или, лучше сказать, у меня перед носом. Грамматика моей жизни: где бы ни встретилось множественное число, срочно исправляй на единственное. Если я когда-нибудь позволю себе произнести королевское «мы», избавьте меня от этой напасти быстрым ударом по голове.»

Есть вечные потери, навсегда рубцами нерешительности. О них думаешь всю жизнь, спотыкаясь о будущее, которого не было и уже не будет. Остается только мука и терпкое горькое одиночество сожаления, которое в старости лишь обостряется. Больно, если мгновенье счастья хранит лишь память. Больно, когда прожил всю свою жизнь в затворничестве — не из верности, не из упрямства — потому что иначе невозможно, существовать без любимой невозможно. Настоящая любовь дает человеку силы жить без половинки, — даже если она не рядом физически, то духовно всегда остается в сердце, что намного важнее. Если ничего не изменить — ты просто дышишь чувством и эмоциями, которые дарят воспоминания о далекой юношеской единственной любви, до старости лелея надежды о счастливой судьбе волшебной девушки. Ты оставил ее себе, ты живешь ею сейчас, всегда — это самое важное. Как мало бывает единственной любви в человеческих сердцах! Любви неистовой силы, страстной одержимой невозможности жить иначе! Лео Гурски знает об этом не понаслышке. Слабое сердце давно закрыло на замок жизнь слесаря, способного открыть любые двери мира, кроме самых желанных. А всего-то стоило решиться, тем более, что был реальный стимул. Но слишком хрупкой и лелеянной оказалась любовь, как раз до решительности отпустить, но невозможности принять и смириться, изменившись. Жить без нее, когда в ней — сама жизнь, когда Лео растворился весь без остатка навсегда! Лео Гурски — человек, который пытался постичь глобальный смысл жизни, едва ли понимая, что он его уже нашел. Свой, единственно возможный и от того самый настоящий.

В Нью-Йорке живет обычная семья, в которой девочка названа именем героини из книжки «Хроники любви» польского автора Цви Литвинова. Кого не заинтересует история собственного имени, тем более, если мама бредит этой книгой, расхваливая главную героиню Альму и восхищаяясь наполненостью истории? Послевкусие настолько грандиозно, что не поймешь, пока не прочтешь! Бывает так, что одна книга играет в жизни человека главную роль, и вот однажды маме Альмы приходит заказ на перевод… "Хроник любви"! Незнакомец, поклоняющийся той же истории — чем не судьба?! И вот Альма уже сплетает сети удачного знакомства, ведь общая книга — что, если не повод для романтической истории? Только девочка не подозревала, к чему приведет дорога судеб и как много она узнает о книге, об имени, об Альме!

С появлением половинчатых звездочек в оценках, придирчивый читатель проснулся во мне и очень редко раздает ту самую недостающую часть зелененькой звездочки, но с этой книгой все получилось! Разрывает изнутри! Пронзительная интригующая история, запутанная, красивая и умопомрачительно настоящая. О ней так много хочется говорить и так мало получается выразить — все на чувственном уровне! О судьбе, где, к сожалению, просто не могло сложиться иначе; о чистой любви, которую не отпустить никогда-никогда; о дружбе, полной превратностей, но самой настоящей; о том, бывает ли прошлое настоящим на самом деле; о нерешительности, которая навсегда; об ангелах, которые все-таки появляются в нашей жизни прозрачным ореолом оберегов...

«На самом деле сказать о нем можно немного.
   Он был великим писателем.
   Он был влюблен.
   И это была его жизнь.»

Надо было, чтобы все произошло. Очень грустно, когда случается такая любовь.

Вот и мня угораздило вляпаться в Фоера. Несколько лет благополучно обходила, и всё-таки вляпалась ногой в г...
Иногда, читая книгу, я сильно жалею, что не владею скорочтением. Тот самый случай, потому что невыносимо скучно стало уже после первых двух фрагментов. В первом трансформации подвергается язык, во втором – реальность. Дальше трансформировать нечего, можно только повторяться. И вот в пёстром круговороте мелькают сиськи с пиписьками, типа еврейские шутки, смешные только самому Фоеру, сумасшедшая сука, сны, времена, нравы.
Герои – какой-то паноптикум, корабль уродов. Пожрать, посрать, портахаться – простая и содержательная жизнь, ничего не скажешь. Впрочем, двое главных героев – опять же не слишком внятных и не слишком симпатичных что-то ищут. То ли корни, то ли смысл, бог весть. С такой дивной манерой изложения не больно разберёшь.
По мнению автора, это печальная история, рассказанная с юмором. По мне, юмора здесь нет по определению, а печаль возникает главным образом по поводу зря потраченного времени.

В общем-то, этим все сказано...и можно было бы ничего больше не писать об этом Тексте...Именно так, потому что книгой это назвать сложно. Да, у нас есть некие персонажи, даже 2 "главных героя" есть - Джонатан и Алекс, но все они лишь "реквизиты" для Циркового Представления из Слов и Символов, которое устраивает перед нами автор.

Сюжет...да, конечно, Джонатан ищет свои корни, некую женщину, которая, возможно, когда-то спасла его деда... Алекс с дедом ему помогают (не бесплатно, надо сказать). Но этот сюжет нужно еще попробовать уловить в безумной мешанине из историй, дневниковых записей и черт-знает-чего еще, изрядно сдобренной весьма своеобразным "юмором".

Автор утверждает, что

Юмор - это единственный правдивый способ рассказать печальный рассказ

И я бы рада с ним согласиться...да только все зависит от того, какой именно юмор: совсем недавно я прочитала Мари-Од Мюрай - Oh, Boy! , и вот там действительно юмор помогает говорить о сложных темах; здесь же юмор злой, едкий и по большей части вульгарный. Вполне возможно, что кому-то такой юмор придется по душе, но у меня он ничего, кроме раздражения и неприятия не вызвал.
Даже не представляю, как это читается в переводе на русский, но на английском - грубо, злобно и похабно.

В общем, текст "на любителя", меня же он не заинтересовал даже как "лингвистическая гимнастика".

До этой книги я никогда не слышала о Николь Краусс. До этой книги я никогда не читала ни одной рецензии на "Хроники любви". Они свалились на меня внезапно. Они нашлись в аудиоформате. Они были загружены в плеер. Они покорили меня, потрясли, взорвали, очаровали.

Старый еврей Лео Гурски живет в Нью-Йорке. Он - выходец из Польши. И сбежал он оттуда после войны. Всю войну прятался в лесу, выживал, как мог. Лео Гурски знает одно - оставаться живым может только тот, на кого обращают внимание, кого замечают. Поэтому он ведет себя крайне эксцентрично. А, может, и не поэтому. Лео Гурски вообще человек странный. Он, например, умудрился прожить всю жизнь, любя одну-единственную женщину. И женщина эта - не богиня, не невообразимая красавица, не самая благородная и честная женщина в мире. У нее есть всего одна отличительная черта, выделяющая ее из десятков, сотен, тысяч, миллионов, миллиардов других женщин - ее своей сумасшедшей, невыносимой, невообразимой, неповторимой любовью любит неприметный слесарь Лео Гурски. И эта любовь так сильна и всепоглощающа, что посылает в мир свои импульсы, не давая скрыть себя или извратить. Потому даже тот, кто ворует саму эту любовь, не решается украсть ее имя.

14-летняя девочка Альма живет в Нью-Йорке. Она - результат смешения многих наций, но все же, сколько бы не называла себя американкой, она еврейка. Альма - необычная девочка. У нее мало друзей. Ее интересы не схожи с тем, к чему питают склонность ее сверстники. Альма в раннем детстве потеряла отца, и это очень сильно отразилось на ее восприятии мира. С другой стороны, она все же отца помнит, а вот ее брат Птица - практически нет. Одна из целей Альмы - найти для мамы нового спутника жизни, ведь та так горюет по покойному отцу, что почти превратилась в новый биологический вид, способный питаться только водой и воздухом. И когда маме заказывает перевод малоизвестной книги "Хроники любви" загадочный богатый джентльмен, Альма решает поспособствовать возникновению между взрослыми любви.

У Лео Гурски, кроме его любви к девочке-ровеснице, успевшей вырасти, повзрослеть и состариться, а потом даже умереть, есть еще одна тайна - любовь к сыну. Его сын - знаменитый писатель. Скорее всего, он унаследовал свой талант именно от отца. Но они не знакомы. Вернее Лео знает своего сына, следит за его жизнью, радуется его успехам, а вот тот считает папой другого человека. Мечта Лео - чтобы сын узнал, что они одной крови. Но он не решается вмешиваться в его жизнь, рушить ее. Он ждет, что их вместе сведет случай, что он подскажет сыну правду. Но ожидание заканчивается самым страшным - мечта превращается в неосуществимую.

И девочке Альме, названной в честь той девочки, которую когда-то так любил Лео Гурски, придется повернуть время вспять, чтобы старый Лео Гурски закончил свои дни с осознанием того, что он не зря прожил свою жизнь.

Потрясающе пронзительная книга, увлекающая и влюбляющая. Чтение ее сродни с чтением старых писем, написанных людьми, которых давно нет на свете. Никому неизвестных людей, чья жизнь, возможно, была насыщеннее жизней знаменитостей, потому что все, что в ней было, было не на публику и не понарошку, а до крови и до мяса. Браво, Николь Краусс!

Ну, очень хвалебные аннотации на книги краусс обернулись, как ни обидно, разочарованием, потому что в результате я с ними не срезонировала на одной волне. В целом по по стилю и интонациям очень напоминает псевдофилософский новодел типа коэльо, кабре, сафона и тд. с их задыхающейся, захлебывающейся манерой вещать обо всем происходящем, как о чем-то невыразимо сакральном. В роковой ночи герой загадочно подорвался с постели, загадочно прошествовал в клозет, загадочно пристроил седалище на унитаз и вот тогда-то и начались сплошные загадки, как вдруг вероломно опустился занавес... И в результате загадочность так захлестывает все происходящее, что никак не продраться, собственно, до сути. Либо суть выходит пшиком, а столько загадывали, так многозначительно вздыхали. Нда. Так вот!

Более всего краусс не удался, как ни печально, самый главный герой. Польский еврей лео гурски, вся семья которого погибла во время второй мировой войны. А он, значит, добрался до америки и там узнал, что любимая женщина родила от него сына и вышла замуж за другого. И с этого момента все! Причем, все! в буквальном смысле. Лео пошел в слесари, даже не пытаясь стать писателем (то есть и эту мечту задвинул, раз случилось все!) и всю жизнь провкалывал, вскрывая замки и все такое прочее, загадочно наблюдая за жизнью сына и беседуя сам с собой очень-очень загадочно и глубокомысленно.
- Что за фигня вообще творится? - как бы неистово рвалось из меня, но я загадочным образом сдерживалась. Впрочем, там отжигал не только лео, но и его друзья. Все они то ли писали, то ли не писали, избрав музой все ту же альму, что вышла замуж за делового человека и задвинула всех этих сомнительных гениев куда подальше.

Причем, временами краусс не радовала меня выдержками из гениальной книги лео, написанной в преддверии холокоста и отданной на хранение одному из друзей, который успел сбежать в латинскую америку. И не растерялся: издал чужую книгу под своим именем, но никто не покупал ее. И случись мне побывать там в то время, я однозначно была бы в первых рядах непокупателей. Ибо псевдофилософская заумь под загадочным соусом лично мне ни разу не по вкусу.
Короче, все эти дядьки типа прожили жизни под эгидой непризнанного шедевра. И страдали не только из-за того, что потеряли всех родных во время войны (кстати, именно этот моменты сделаны очень бездарно и заштамповано, все задавила та самая загадочная рукопись, то есть ставлю кол), а еще незнамо от чего, почитывая, переписывая и вспоминая типа несравненные строки из книги.

Потом краусс вообще пошла в разнос и запихала книгу в другую книгу, и еще в книгу, и перемешала всех героев, и все они как бы загадочно поглядывали друг на друга и строили теории заговора. И ЁПРСТ! Короче, кабы не дневники девочки альмы, которую приписали ко всеобщей загадочности, то поставила бы основной книге неуд.

Альма получилась очень славная и с большим разбросом интересов. И брат у нее милый. Причем, твердо уверен, что он - один из праведников еврейского народа, поэтому плюет на всякие там условности и твердо держится своей линии. И поскольку папа у них умер, а мама законсервировалась в трауре, то живется детям почти что свободно.
И главное, русский след! Ну никак не можно снизить оценку даже самой типа загадочной книге, ежели в ней есть русско-еврейский мальчик миша, приехавший в америку из города питера, подружившийся с альмой и неистово лабающий на аккордеоне песни "битлз" во время своей бар-мицвы. Никак не можно! Вот я и не снизила.

Сложная для чтения книга и в плане сюжетных линий, и в плане построения структуры романа, тяжелая книга и с эмоциональной точки зрения. Но обо всем по порядку.

Примерно до половины книги вообще очень сложно разобраться, кто есть кто из героев. Очень много главных действующих лиц, совсем не связанных между собой. Причем главы от лица разных героев постоянно перемежаются между собой. И еще это роман в романе, книга в книге (один из героев написал роман "Хроники любви"), поэтому было вдвойне сложно сориентироваться в происходящем: кто из героев настоящий, а кто вымышленный, кто читает чью книгу. То есть первая половина книги - набор необъяснимых загадок.

Ко второй половине книги вроде бы уже постепенно начинаешь понимать, что к чему. И там начинается нечто вроде детектива и расследования с поиском человека.

Если говорить о сюжете и атмосфере романа, то здесь будет и много трагических событий, и вместе с тем много юмора. Так, тяжело читать о мужчине по имени Леопольд Гурски, который только спустя 5 лет узнал, что у него, оказывается, есть сын. Женщина не позволила ему принимать активного участия в жизни сына и он всю жизнь скромно наблюдал за ним со стороны, следил за его успехами, а когда сын стал писателем, читал все его книги. коллекционировал все заметки о нем. Всю жизнь у не не было ни одной возможности даже просто поговорить с сыном...

Также в книге есть девочка Альма, которая после смерти отца от рака хочет помочь своей маме справиться с потерей и начинает для нее поиски жениха (вот про это было смешно читать:)...

"Хроники любви" - очень символичное название, на мой взгляд. Но это не только и не столько о любви между мужчиной и женщиной. Это и любви к людям вообще, даже посторонним, любви к Богу, любви к жизни и работе, любви к искусству...Неслучайно здесь так много героев и каждый олицетворяет собой какую-то из сторон любви...

Грустная, конечно, книга, она об ошибках, которые все мы совершаем, пытаясь заранее все просчитать и рационализировать в своем уме. Не поддается любовь никакому расчету и никакому объяснению...

"Он был влюблен. И это была его жизнь" - вот такими простыми и незатейливыми словами заканчивается этот удивительный роман.

P.S. Всегда интересно читать такие истории, в которых какая-то книга изменила чью-то жизнь. Вот я до сих пор в поиске такой книги...

5 баллов из пяти.

Самое страшное в жизни, на мой взгляд, прожить ее так, словно она бессмысленна. Жить только воспоминаниями о прошлом. Думать, а что бы я сделал, если...

Главный герой, а точнее, один из, Лео Гурски, именно так и живет, а вернее, доживает свою жизнь. Ему далеко за... И единственное, что у него есть, - это лучший друг и воспоминания о прошлом, о своей любви, о ее последствиях.

Очень интересно следить за поступками Лео, это человек, лишенный каких-то стереотипов, человек, который не боится делать глупости, но очень печально осознавать, что все это он делает от безысходности, от того, что ему нечего терять, уже нечего. А ведь когда-то у него был смысл жизни, у него была любовь... В честь девочки, которую он любил, он написал книгу. В "Хрониках" прописаны отрывки из нее. Все то время, когда я читала эти отрывки меня не покидало странное ощущение: ощущение воздушности, легкого покалывания в районе груди и ощущение нежности. Да, звучит как-то приторно, но так оно и было.

А есть еще один главный герой, вернее, героиня. Девочка-подросток, которую назвали в честь девочки, которую любили. Альма. У нее нет отца, но есть мать, которая скучает по ее отцу, и есть младший брат, Птица,который считает себя носителем воли Божьей. Если отпустить сюжетную линию, то Альма все время пытается найти ответы на вопросы. А вопросы она ставит себе не из простых, и подходит к их решению так же не просто. Вообще, 15-летнего подростка, который целенаправленно занимается осуществлением своей идеи фикс нужно еще поискать.

Я не буду писать спойлеры, скажу лишь одной туманной фразой из аннотации: пути главных героев неизбежно пересекаются. А уж как они пересекаются, к чему все это приводит и как все заканчивается... Развязка в финале. И развязка эта очень задевает.

Книга написана от лица Лео и Альмы. Короткие главы, которые пересекаются, накладываются друг на друга, совсем не стыкуются и немножко путают. Это хроники, да.

"Полная иллюминация" Фоера - это роман повествующий о последствиях войны и о человеческих судьбах. Прежде чем начать, я хочу сказать о переводе. Многие не довольны манерой перевода, но все же нельзя забывать, о том что в англоязычных изданиях роман был выпущен в такой же манера повествования: корявый перевод украинца на английский - благодаря этому первый роман стал популярным. Многое в книге можно было изменить в лучшее, но давайте оставим это для автора.
Перед нами два героя: украинец и американец с украинскими корнями. Они чем то похожи, а чем то нет. Связывает их всех война. Эта тема по прежнему является одной из самых трепещущих. Так вот, Джонатан(американец) приехал с целью найти спасителя его семейства, но все нет так просто. Место (Трахимборд), которое они ищут, можно сказать, стерто с лица земли. И только одна старушка что-то еще помнит. Автор в романе делал упор на то, что тайну не стоит открывать, какой бы она ни была.
Знаете, самой тяжелой частью был момент с фашистами. Это действительно тяжело читается в силу реальности.
Роман тяжело рецензировать из-за ее темы. Могу сказать одно, книга мне понравилась.
И под конец тяжелая цитата из романа:
Загадка зла: почему безусловно плохие вещи случаются с безусловно хорошими людьми
Загадка добра: Почему безусловно хорошие вещи случаются с безусловно плохими людьми

Крайне занимательная книга. Настоящий правильный нон-фикшн, и не смотрите на то, что автор – журналист, специализирующийся на некрологах. Линейное письмо Б явно было ее любительской страстью, поэтому она пишет деловито и увлеченно.

Для усиления интереса и вовлеченности читателя Маргалит Фокс будет держать вас в относительном неведении правильной расшифровки до самого конца книги, выстраивая эту детективную историю по всем канонам жанра. Хорошо ли, плохо ли, но я знал, что убийца в этом фильме – шофер. Еще в глубоком детстве я осилил Книгу для чтения по истории Древнего мира , адресованную советским пятиклассникам. С тех пор и Люси, и Бедржих Грозный, и сам Артур Эванс не были для меня чем-то незнакомым. А потом все это я отполировал Керамом .

Но для неувлеченных эта книга может быть хорошим ликбезом. Автор расскажет вам, как страсть людей по поиску затерянных во времени миров приводит их в места описанные-полуописанные-упомянутые одним намеком в древней литературе. И они, вооружившись твердым фунтом Британской империи и заступом, открывают то, что исчезло со сцены истории на тысячи лет. Вот и Эванс, неудержимо завидуя Шлиману, открыл свою цивилизацию. Открыл и ее письменность и решил ее расшифровать. Решил, пытался, наскакивал, да не смог. Но при этом не признал поражения, а таблички с письменами спрятал от других, лелея надежду однажды догадаться.

Второй крупной фигурой в книге выступает Алиса Кобер, синий чулок из американского университета. Собственно, автора так и подмывало сделать Кобер смыслом своей книги, она то и дело чуть не сворачивала в феминистский обличительный пафос – как ее обижали, не давали мест в университетах и т.п. К счастью, автор удержалась и отделалась лишь несколькими идеологическими ссылками, без которых, вероятно, ее книге труднее было бы попасть в печать (забавно, что в нашем мире современные идеологические вставки не менее карикатурны, чем прежде были ритуальные ссылки на Маркса или Ленина).

Но Кобер хоть и подошла очень близко к разгадке древней письменности, но так и не взяла эту высоту. Ранняя смерть не позволила ей довести до конца то, в чем она продвинулась куда дальше всех других ученых.

И тут на сцену вышел классический британский персонаж, в середине XX века уже несколько неуместный. Архитектор, любитель древностей, который, вооружившись методом Кобер, быстро пришел к разгадке. Ох уже эти британские джентльмены. Поневоле иногда позавидуешь их образу жизни, когда забота о дне насущном не висит над тобой, когда ты можешь посвящать свое время поиску доисторической жизни в отложениях или тайн человеческой истории в холмах на островах в Эгейском море.

В книге был легкий, почти невидимый российский след, за который автору спасибо, так как это расширяет культурные горизонты. Это Бертольд Лубеткин и Наум Габо.

Было забавно наблюдать, как автор качался между бытописательством, рассказывая читателю о жизни в начале-середине XX века, и собственно расшифровкой табличек. Про жизнь порой было очень интересно, особенно про послевоенную Англию. Но расшифровка в целом куда более захватывающе смотрится. Все эти нюансы, которые возникают при соединении флективного языка со слоговой письменностью, следствия из этого, матрицы соответствий – красота!

Довольно редкий случай, когда спустя много лет я помню, как книга оказалась в вишлисте. Шёл четвёртый курс филфака, преподаватель так интригующе рассказывал о стилизациях в литературе, с Фоером я на тот момент уже была знакома по Жутко громко и запредельно близко , и знакомство было вполне удачным. В общем, ничто не предвещало. Затем книга много лет пылилась в вишлисте, я временами поглядывала на неё и предвкушала интересное чтение в духе Цветов для Элджернона , но неизменно появлялись более неотложные книжные планы то по работе, то по играм, то по клубу. И вот наконец, она выпала мне в KillWishKillWish – судьба, не иначе. Первые несколько глав-увертюр были даже забавными: самомнение героя вкупе с его блестящими познаниями в английском создают особую атмосферу, но чем дальше, тем тоскливее было продираться сквозь все неудобоваримые конструкции, потому что погружение так и не наступало. Я заставляла себя читать по чуть-чуть, по несколько страниц, возникла даже ассоциация с трескучим модулем Самохиной из Vita Nostra , но там хоть озарения у героини случались, а у меня только росло раздражение. На бестолковых героев, на глупые шутки, на манипуляции сложной темой. В общем, не моё.
Почему оценка нейтральная, а не отрицательная? Как филолог, я не могу не понимать сложности и многоплановости книги, здесь многое можно анализировать. Вот только какого-то слияния с книгой, погружения в текст не произошло, поэтому и разбором заниматься не хочется. Как многие пишут, ссылаясь на предисловие переводчика, не наступила для меня та самая иллюминация. Но это не значит, что она не раскроется для вас.

Первый опыт знакомства с автором.
Книга непростая, т.к. имеет несколько пластов повествования. Самый первый и самый смешной - приключение американца на Украине в середине 1990-х в поисках девушки, которая спасла его деда во время войны. Герой, который (что не удивительно!) носит имя автора, он приехал с одной простой целью найти ту девушку. В его непростом деле помогают Саша Перчов (он же Алекс) и его дед, тоже Саша. Тут автору удалось показать широкий пласт постсоветской действительности
Второй пласт - это повесть героя о его пра-пра...-прабабушке и её чудесном рождении, о ее непростой судьбе и судьбе ее потомков вплоть до деда героя.
Третий пласт - письма Саши и героя друг другу. Они обмениваются мыслями по поводу повести и совместного путешествия.
Начало книги очень понравилось, ближе к середине начала устраивать от бесконечно неправильных конструкций предложений (понимаю, конечно, что это Ukrainian English, но от этого не легче), а к концу совсем сделать, ибо поняла, что иллюминация в конце меня не ждет...)
после прочтения книги осталось 2 вопроса:
- почему автор пишет, что начало войны 18 июня?
- чем все закончилось?

РАФ Д
(Озадаченно, изображая озадаченность.) Что ты несешь?
АРИ Ф
(Искренне озадаченный.) Не помню. Украинцы. День моего рождения. Свечи. Я хотел сказать что-то важное. С чего я начал?

В этой цитате для меня и есть квинтэссенция книги. Вот такая она. Странная. Непонятная. Запутанная.

Это очень современная литература. Но видимо не для средних умов. У меня то нет «верхнего» Стэндфордовского образования ). И я ни в жисть не выигрывал никаких литературных конкурсов. Наверное потому я ничего и не понял.
Да, местами смешно. Да, местами грустно. Да, это еще один взгляд на тему Холокоста.
Но все это так скомкано, запутанно, перемешано. И для меня это было бессмысленно.
В аннотации сказано, что у автора неповторимый слог. И не надо повторять! Хватит, достаточно.

Я считаю, что каждое произведение несет частицу от своего автора. Часть его внутреннего мира, его мыслей, желаний, целей, фантазий, принципов наконец... Но если это так, то мне как-то не хочется представлять себе внутренний мир Фоера. Ему к Фрейду нужно. Там все обьяснят, и, может даже помогут :)

Ну не оценил я . Простите меня грешного и недалекого. :)

p.s. А ведь мне еще по Флэшмобу предстоит прочитать « Жутко громко запредельно близко»...

Юмор - единственный правдивый способ рассказать печальный рассказ.

Так и есть, о вещах грустных и страшных настолько, что сознание отказывается их воспринимать, можно рассказывать разными способами, но если важно не просто сказать, а быть услышанным, совершенная серьезность не самый удачный. Люди избегают информации, которая может надолго выбить из колеи, нарушить душевное равновесие, заставить страдать. Сострадание и сопереживание провоцируют эмоциональный дискомфорт, который мы готовы принимать в специально отведенное для этого время: "Это тяжелый фильм/книга, я так плакал(а)", - раз в полгода-год. В остальное время развлеките нас.

Пусть фраза в эпиграфе не кажется самой изящной, это намеренный прием,  связанный  с особенностью структуры книги. Эпичные, серьезные, драматические  и невыносимо больные фрагменты из истории еврейской деревни Трахимброд на Украине  аккуратно обернуты и проложены здесь комичными эпизодами эпопеи американца, приехавшего поклониться могилам предков. И его украинского русскоговорящего гида, который сам  себя считает еще и англоговорящим, каковая уверенность служит источником многого веселья для читателей.

Потому что эффект испорченного телефона, напрямую связанный с разного рода трудностями перевода, веселит нас едва ли не наравне с оскальзыванием на банановой кожуре или даже словом "жопа", которое почему-то вне конкуренции в юмористическом жанре. Американцу Джонатану Фоеру (совпадение имен автора  и  героя - одна из необычностей книги) прежде нужно разыскать родные пепелища. Зздесь идиому стоит понимать буквально. Во время войны немцы сначала превратили еврейскую деревню в гетто, согнав туда иудеев со всех окрестных городов, а потом убили всех. И вот, в начале двадцать первого века внук единственного выжившего приезжает, чтобы разыскать женщину, которая спасла тогда его деда.

А поскольку ни русским, ни украинским он не владеет, то решает воспользоваться услугами частной конторы "Туры наследия", специализирующейся на организации сопровождения с трансфером и переводом для еврейских эмигрантов.  Отец, глава семейной  фирмы, перманентно в объятьях зеленого змия, потому везти туриста на раздолбанных фамильных жигулях выпадает дедушке (слепому) и семнадцатилетнему внуку Саше, который мечтает уехать в Америку, закончить там бухгалтерскую школу, преуспеть и зажить достойной своих амбиций жизнью, прячет неуверенность в себе за бравадой,любит прихвастнуть, выдавая желаемое за действительное, и, в общем, тот еще словотворец.

Их уморительно смешные дорожные приключения, а после не менее забавные письма, которыми Алекс пишет Джонатану, занимают значительный объем толстенького шестисотстраничного тома, и да, это необходимо, потому что без такой перебивки трагедия Трахимброда была бы невыносима. И здесь нельзя не сказать о восхитительном переводе Василия Арканова, он и с первой книгой Фоера "Жутко громко и запредельно близко" был хорош, но там не было таких семантических игр, основанных на неверном словоупотреблении самоучки, сначала раздражающем, а после обретшем странное очарование.

И этими двумя линиями "Полная иллюминация" не исчерпывается.Потому что по сути это еврейская книга, вмещающая историю Трахимброда от начала до конца в совершенно макондовом стиле "Ста лет одиночества" с поправкой на национальный и географический колорит. История прекрасной Брод образец украино-еврейского магического реализма, достойный восхищения. Но и это еще не все, линия фриковатой семьи Алекса, которая поначалу кажется решенной в исключительно фарсовом ключе, внезапно взрывается высокой трагедией и ты, читатель, просто не знаешь, куда смотреть, что запоминать,  чему отдать предпочтение.

Все хорошо в этой книге и замечательно, что я наконец прочла ее. Чего и вам желаю.

Я — одна из немногих, которым книга не понравилась. Совершенно не моя история. Да и не согласна я, что она о любви. Нельзя так о ней писать.
Как по мне, так она об одиночестве, старости, депрессии и странностях.
Кстати, если бы я знала заранее, что Николь Краусс была долгие годы женой Фоера, то трижды бы подумала, прежде чем выбрать этот роман в игре. Мне Фоер совершенно не понравился, а манера письма у супругов очень-очень похожа. Как и сюжеты, которые вроде бы и просты, но просто прогибаются от немыслимых нагромождений "умных" мыслей, каких-то рефлексий и просто неприятных моментов (как пример, когда главный герой попробовал себя в роли натурщика). Не люблю я такое.
Совсем не зацепила книга. Скорее вызывала в процессе чтения всё большее и большее раздражение.
А уж как бесили странные дети — Альма и Птица. Девочка, которая рассуждает о серьёзном с видом умудренной опытом старушки и мальчик, который то пытается летать, то ударяется со всей дури в религию. Господи, где же в современной зарубежной литературе нормальные дети?!
Нет. Не моё. Не понимаю я такое.

Очень сложные отношения складывались-не складывались с книгой и с писателем вообще. Конечно же, я ждала историю любви. Любовь была, но какая… Сложности, грусть, печаль и одиночество. И всё настолько безнадёжно, что изменить ничего нельзя. Кто-то скажет, что эта книга не о любви вовсе, но нет, это не так. Это не любовный роман – да.

Слушала в книгу в исполнении И.А. Ерисановой, но теряла сюжетные ниточки. Были моменты, когда переслушивала главы. Но спустя, примерно половину, вникаешь что к чему и кто есть кто. Одна из тех книг, которые сложны для чтения. Не выбирайте эту книгу для лёгкого чтения, расслабления, она не из этой категории. Невозможно однозначно характеризовать эту книгу, у каждого своё восприятие.
Альма – одна из героинь этой книги, девочка-подросток, которая была названа тоже в честь героини одной из книг. Она начинает свои поиски и…

Много слов на идише, язык, с которым я незнакома, но мне показалось или нет, что некоторые слова звучат схоже с немецким (?). Конечно же, всё объясняется и комментируется автором.
Советовать книгу вряд ли решусь кому-то, но о прочитанном/прослушанном не жалею.