Рецензии — стр. 8

Быть храбрым в Третьей Германии трудно. Для этого требуется готовность умереть – и умереть после предварительных пыток, здесь даже мученик умирает, как жалчайший преступник, в позоре и унижении, помышлять о которых немцу особенно страшно.

Тринадцать с половиной часов боли, такая "Зона интересов". На самом деле, меньше, стоит поблагодарить свою привычку слушать аудиокниги с ускорением за менее протяженную по времени боль. Зачем брала? Затем, что это Фантом, все книги которого последние несколько лет читаю по мере выхода. Затем, что перевел Сергей Ильин, который лучший. Затем, что аудиоверсию для ВИМБО исполнили Кирилл Радциг, Александр Гаврилин, Григорий Перель, для аудиалки сильно не все равно, кто расскажет ей историю. Затем, что выход из зоны комфорта, ненадолго вычищает от накопившейся душевной мути, хотя приятным процесс никто не назвал бы.

Роман Мартина Эмиса не страшный, он чудовищный. Хроника повседневности Аушвица, рассказанная тремя его функционерами верхнего, среднего и нижнего звена. Первый комендант Долль, целенаправленно доведший себя до полной утраты человеческого, руководит машиной уничтожения, оставаясь заботливым мужем и отцом, разве что злоупотребляющим алкоголем. Заботится о бесперебойном функционировании вверенного ему объекта, хочет повысить эффективность и минимизировать расходы на содержание. Такой менеджмент по-нацистки, с расово-неполноценными, низведенными до твердого. жидкого и газообразного вещества. Второй офицер снабжения Томсен, красавец-мужчина с внушительным донжуанским списком, не к месту и не ко времени полюбивший жену коменданта Ханну. "Хороший немец", трезво оценивает ужас дела, которому служит, но также понимает, как легко в этой системе переместиться на противоположную сторону колючей проволоки. Вредит помаленьку, осторожно вставляет палки в колеса, некоторый иммунитет дарует ему родство с Борманом.

Третий голос принадлежит заключенному Шмулю, начальнику зондеркоманды. В любой системе интернирования есть люди из числа контингента, чьими руками власть исполняет грязную работу. В Освенциме она грязна в обоих смыслах, обязанности зондеркоманды уборка трупов, обрезка волос с тел людей. умерщвленных "Циклоном Б", выдирание зубных коронок и освобождение от любых украшений, которые мы носим на себе, включая неснимаемые обручальные кольца - ну, вы понимаете. Также загрузка в крематорий, это Шмулю принадлежит рационализаторское предложение: костер должен гореть непрерывно, 24 часа, а поддерживать горение можно при помощи вытопленного человеческого жира - экономия на керосине. Вся его семья давно убита, он не знает, зачем длит существование. Вернее знает - чтобы описать все это. Когда придет время, Шмуль зароет свои записки в термосе под розовыми кустами в оранжерее (а как вы думали, там не только немецкий орднунг, но и красоте место есть). И еще, иногда ему удается спасти от газовой камеры одного из тысяч привезенных сюда, шепнув, что нужно говорить при селекции.

Говорят, это черный юмор. Не знаю, у меня внутри все время стоял неумолчный визг, иногда милосердно заглушавший голоса любимых артистов. Но это надо было услышать. Ну, потому что, если надо объяснять, то не надо объяснять.

Я питал величайшее уважение к ночным кошмарам – к их разумности и артистизму. Ныне я думаю, что они жалки. Они совершенно неспособны предъявить мне что-нибудь хотя бы отчасти столь же ужасное, как то, чем я занимаюсь каждый день, – да они и пытаться перестали. И теперь мне снятся только еда и чистота.

Рассказ ведется от лица трех героев: племянника Мартина Бормана Гело Томсена, у которого в лагере своя непыльная должность, благодаря родственным связям; коменданта концлагеря Пауля Долля — в лице которого весь фашизм на лицо; и еврея Шмуля — старшего надсмотрщика зондеркоманды, которая сопровождала евреев в газовые камеры и убирала трупы в обмен на хорошие бытовые условия.

Этим романом Эмис сумел показать яркие противопоставления жути, творившейся в кцл и тех похотливых историй, рассказанных от лица эсэсовцев, которые как будто нивелируют всё происходящее вокруг, превознося "тяготы" немцев над бедственным положением изнемогающих голодных заключенных.

Но не для вдумчивого эмпатичного читателя. Хотя автор и не выдавливает слезу, а лишь показывает, как жилось по ту и другую сторону от колючей проволоки. Он рассказывает об истреблении евреев как о хорошо организованном бизнесе. А о жизни за забором лагеря - повседневной, со своими личными драмами.

Книга будет интересна тем, кто уже оценил "Благоволительниц" Джонатана Литтелла или "Виланда" Оксаны Кирилловой, ибо это не легкое чтение даже не по самой теме, а по структуре и языку повествования. Автор не щадит никого, рассказывает всё с крепким словцом и без прикрас. А в послесловии даётся краткое описание того, что изучил Эмис, какие книги и материалы прочёл, чтобы написать своё произведение, в которое безоговорочно веришь.

"Неужели, горестно подумала она, любовь никогда и не была ничем другим, как просто спасением от одиночества, своего рода страховкой от душевной пустоты?"

Книга-ощущение.
Книга-волнение.
Книга-мучение.

Ты или чувствуешь слова, или нет. Третьего не дано.
Читать её, словно кончиками пальцев касаться шёлка, поверхности воды, бугристого шрама, тёплой коры, помятой бумаги, оштукатуренной стены, потёртого кресла, старых досок . Меняются фактуры, вместе с ними и ощущения.

Таким был для меня третий прочитанный роман Сары Уотерс.
Разным.

1922 год.
Война позади. Казалось бы, должна начаться совсем другая жизнь. Где великие перемены? Наверняка, затерялись там же, где и не вернувшиеся с войны отцы, братья и сыновья. Фрэнсис с матерью надо как-то жить дальше в обветшалом доме, где больше не раздаются мужские голоса.

Растущие долги вынуждают их взять к себе в дом постояльцев - молодую супружескую пару Барберов. С присутствием новых жильцов, кажется, не так-то уж и легко примириться, но лишь до тех пор, пока не случается нечто из ряда вон выходящее...

Безмерно люблю истории, где дом - это отдельный персонаж, который становится свидетелем как большой любви, так и большой драмы. Здесь, в коридорах и на лестничных площадках, встречаются взгляды, дарят улыбки, бросаются в объятия. За закрытыми дверями читают "Анну Каренину" Льва Толстого, обмениваются откровениями и шёпотом произносят то, о чём боятся даже думать. Здесь двое ни за что не откажутся от своего маленького кусочка любви.

Для меня книга разделилась на две части. Первая, более размеренная, заставляет читателя погрузиться в безрассудную страсть, практически, живущую своей жизнью в книге. Вторая заставит его мучиться, сходить с ума от напряжения и ожидания (это обязательно напомнит "ПиН" Достоевского). Если в первой вас вкусно накормят, то во второй - плеснут ледяной водой в лицо.

Я в восторге! ТАК писать умеет лишь Сара Уотерс. Очень прикипела я к её стилю.

Рекомендую к прочтению, если:
- вы любите размеренное повествование;
- у вас нет предубеждений против однополой любви;
- атмосфера старых домов вам дорога так же, как и мне;
- вы высоко оценили "Преступление и наказание" Фёдора Михайловича.

⠀
«Мальчик заполз в чердачный угол к своим рисункам и добавил еще один меж обойных стеблей – ящерицу в бутылке. На следующий день он вернулся и нарисовал рядом кошку в другой бутылке и лису в третьей. Мальчик нарисовал рыбу в бутылке, ворона в бутылке, горного льва в большой бутылке.»
⠀
О КНИГЕ
⠀
️ Книга о многом и о ни о чем. В трехэтажном доме живут (до поры до времени) папа, мама, сын. Папа делает ключи для города (то ли волшебные, то ли не понятно какие), мама занимается огородом, мальчик сам по себе. У мальчика не очень счастливое детство, мать молчалива и невесела, а отец вообще какой-то странный, ходит все время с загадочным, угрюмым видом, молчит, убивает животных и своих клиентов (зачем не понятно). Однажды мальчик становится свидетелем ужасной сцены на чердаке дома.
⠀
️ В книге были красивые (совершенно не нужные) эпизоды. Автор сразу в начале книги завлекает убийством, после чего начинает рассказывать взбудораженному читателю про город и его окрестности, семью героя. Потом прыжок в будущее и снова плавное повествование. Потихонечку добавляется деталь за деталью, намеки и полунамеки, и намеки на намеки, мир становится четче и приобретает явные постапокалиптические оттенки, атмосфера становится все страннее. Ну а в конце, наконец-то приходит переписчик (кто он такой, откуда и зачем нужен, тоже не понятно).
⠀
️ Если вы относитесь к тем читателям, которым важно в конце книги разгадать тайну, получить ответы на свои вопросы, докопаться до истины, то проходите мимо, эта книга явно не для вас. По сути, из всех ваших вопросов автор ответит ни на что, так что не рискуйте. Хотя, местами она была очень даже ничего, но нет.
⠀
Как вы относитесь к данной литературе?

Я поняла одну вещь, от того как изложен текст, зависит то, как на него будут реагировать окружающие. Да, здесь очень интересно рассказано про Культурную Революцию и про события, которые произошли на центральной улице Пекина в 1989 году. Однако, мне очень не понравилось то, каким языком это написано. Если автор хотела рассказать про музыку, писала бы о ней нормально, а не тяп-ляп. Зачем нужно вставлять музыку везде? Может быть, стоило более понятно изложить судьбы людей? Но ладно это, я не понимаю, откровенно не понимаю, зачем называть героев значением их имён. Это звучит как клички у уголовников, а не у зрелых людей, при том что в тексте были и нормальные имена типа Ан Мин. Извините тогда, но у этого имени же тоже есть значение, почему тогда не использовали его? Воробушек, Большой Нож, Папа Лютня, что это вообще такое? Я даже не поняла сразу, что во время суда назвали настоящее имя Воробушка, а я не признала. Кому нужны значения имён, когда есть то, как они произносятся? Эти клички, для сюжета, ничего не значили, от слова вообще. Более того, я абсолютно не поняла сначала, когда происходит повествование, во времена Культурной Революции или же в 1989 году.

Начинается всё с того, что в квартире Мари и её матери раздаётся звонок, и настойчиво просят принять молодую девушку, потому что у неё проблемы с документами. Как выясняется, это дочь лучшего друга семьи – Воробушка, с которым их отец дружил многие годы. Получается так, что молодая девушка привозит с собой Книгу Записей, в которой, рассказана история их семей.

На самом деле, когда читаешь про Культурную Революцию, видишь, с какими перегибами шли реформы в стране. Например, тотальный контроль над человеком, что он делает, как он делает и зачем он это делает. Полный запрет музыки, искусства, науки во всех её областях. Люди, которых ни за что убивали на улицах и в застенках. Вспоминается достаточно циничная строчка о том, что если человек совершает самоубийство, то он автоматически признаёт вину. Они даже подумать не могут, а точнее не хотят, что они же сами и доводят до самоубийства, потому что у человека нет сил всё это терпеть. Это не говоря о том, что потом тебя отправят на перевоспитание, откуда ты выйдешь, если тебе очень повезёт. Потом же пошло в стране признание вины и попытки реабилитировать жертв этих репрессий. В 1989 год входят уже их дети, которые не видели ужасов периода Культурной Революции. Теперь требования у этих людей совершенно другие – максимально быстро войти в новую эру и получить права и свободы. Одновременно с этим, у людей этого поколения, тех кому сейчас 40-45 лет в голове засела очень важная для них мысль – то что их дети просто обязаны получить стабильную работу, потому что в дальнейшем, неизвестно что их ждёт. Если вы читаете азиатскую литературу или смотрите китайские дорамы, то вы очень часто слышите эту мысль. Потому что эти люди боятся, боятся состояния хаоса и нестабильности.

Если говорить про события 1989 года, перегибом было то, как жестоко были подавлены выступления, потому что по одним данным погибло 250 человек, а по другим источникам больше 2000. Но, в этот раз, со стороны властей было минимальное количество перегибов потому, что был и так взят курс на перемены, только Китай к этому шёл более мягко, чем Россия. По данным Китая, сейчас только 2,5% населения находится за чертой бедности, но и с этим хотят справиться до 2030-го года. Страна действительно совершила огромный рывок, молодёжь обладает огромной свободой, но при этом, коммунизм никуда не делся. Но, если бы они послушали тех кто был на площади, скорее всего, они бы так же попали в ловушку 90-х, что и жители России.

Поэтому, из-за этой причинно-следственной связи я и не могу поставить этой книге низкую оценку, просто потому, что это судьбы миллионов людей, которые оказались жертвами негибкости системы и тех, кто слишком быстро готов был войти в новое русло. Но я не могу испытывать восторг от того, что повествование хаотичное. Читать или нет, тут решает каждый, но это, однозначно, не развлекательное чтение.

Для меня хороший день – это когда никакой мальчишка не стащил мои кальсоны, не нацепил их на палку и не принес обратно набитыми крысами.

"Эйфория" Лили Кинг модный роман сезона. Почему модный , кто это определяет? Ну, есть такие специальные люди: литературоведы, критики, редакторы интернет-ресурсов, литературные обозреватели. На резонансные новинки они отзываются достаточно дружно и оперативно. Этой книге был посвящён подвал пятничного Горького пару недель назад, Василий Владимирский интервьюировал умных интересных представительниц названной социальной старты и все отозвались хорошо..

Надо почитать, - решила. Благо объем небольшой, много времени не возьмёт. Ну что сказать, господа. Это бестселлер, созданный по законам бестселлера: яркий оригинальный сюжет, льстящий стремлению читателя слыть интеллектуалом, динамичное на всем протяжении действие, роскошные типажи героев, микронная дистанция отделяет их целлулоидную глянцевость от подлинной жизни, но в основном этого никто не заметит.

Отменно сбалансированное соотношение романтики, авантюрности, наукообразия, философской составляющей, табуированных тем, таинственных ритуалов, невыносимой жестокости, секса, детских психотравм, феминизма, социальной ответственности - все, что доктор прописал в одном флаконе. И когда я говорю сбалансированное, то именно это имею в виду, великолепное чтение, с которыми ни минуты не скучно и ни одна деталь не нарушает стройной гармонии (рога и копыта ниоткуда не высовываются).

К бесспорным удачам книги стоит отнести и аннотацию. Дежурное развлечение читающей публики - покататься-поваляться на костях автора анонса здесь не пройдёт потому что здешний безупречен и обещает больше, чем в итоге получишь, но для того, чтобы это понять, нужно дойти до конца, а когда дочитаешь, обижаться глупо - хорошая книга уже в твоём читательском активе и есть что с друзьями обсудить при случае.

В общем, хорошие сапоги, надо брать. А то, что к антропологии описанное здесь имеет весьма приблизительное отношение, так ведь мы тут не диссертацию защищаем. Читайте, удовольствие гарантированное (и со смыслом).

Допустим, ты женщина из низов, твоя родня ирландцы, ты мучительно пытаешься ассимилироваться в американском обществе, для этого лучше всего подходит замужество, и желательно еще сменить фамилию Тумулти на не такую ирландскую, а то в глаза бросается происхождение, а ты так хочешь сойти за коренную американку, хочешь пробиться в верхние слои среднего класса, а для этого все средства хороши, но прежде всего ты много и трудно работаешь, вкалываешь, чтобы наконец-то позволить себе купить дом, настоящий дом, а не квартиру, в которой ты провела детство вместе с родителями, и муж у тебя ученый, жалко только, он отказывается от повышения, ему не прибавят зарплату, а для тебя так важна обстановка в доме, чтобы все было "как у людей", да-да, а твой муж, он не любит шопинг и презирает рождественские витрины, и ты не любишь его за это, он вечно мешает тебе своим занудством, но ты упорно идешь к цели, все будет как надо, и ты купишь этот дом в престижном районе вопреки нежеланию мужа переезжать, последнее слово останется за тобой.

Или ты - преподаватель колледжа, у тебя есть жена и сын, и твоя жена, эта ирландка, он вечно зациклена на ничего не значащих вещах, она тратит слишком много денег, покупает слишком много еды, и еще этот переезд, в то время как в твоей голове что-то происходит, мысли будто застилает туманом, ты путаешься во время лекций, водить машину для тебя теперь неимоверное испытание, забирающее последние силы, и все надо скрывать ото всех, сидеть по ночам за лабораторными работами, понимая, что ты не в силах проставить оценки в журнал, потому что ты больше не можешь, ты ничего не соображаешь, ты все забыл, как держать линейку, как складывать в столбик цифры, жена раздражается, но, кажется, ничего не замечает, даром что медсестра, а ты медленно агонизируешь и угасаешь.

А возможно, ты сын ученого-профессора и старшей медсестры в престижной больнице Нью-Йорка, и ты ходишь в школу, где тебя травят, дразнят, потому что ты хорошо учишься, а ты не можешь по-другому, чтобы не обмануть ожидания родителей, особенно мамы, она так рассчитывает на тебя, но вот ты попадаешь в плохую компанию, разбиваешь витрину в магазине, но родители ничего не знают, а ты готов на все, лишь бы вырваться из этого школьного мира, где задыхаешься, лишь бы тебя больше не избивали после школы члены банд, которых ты слишком хорошо знаешь, и вот ты поступаешь в престижный колледж, и твоя цель - конечно же, университет, и ты вступаешь по настоянию матери в дискуссионный клуб, а потом уезжаешь учиться в Чикаго, и все это время отец медленно угасает, а ты далеко, ты не думаешь о нем, и лишь после его смерти ты читаешь его последнее письмо тебе и осознаешь, насколько же все это время ты был одинок.

И как приправа к этим образцовым экземплярам американских обывателей - бейсбол, бейсбол, бейсбол! Он - как национальная идея, как сплачивающая семейная ценность, как цель, к которой надо идти, как то общее, что связывает тебя с незнакомцами. Вот и Эйлин после смерти мужа приходит на стадион и кричит, кричит, вкладывая в этот крик всю накопившуюся ярость и боль.

Это такие хорошо прописанные судьбы, история одной семьи, рассмотренная под микроскопом, это жизненно и убедительно. И очень по-американски.

Роман о трагедии одной южноафриканской семьи и об обещании, данном мужем умирающей от рака жене, но исполнять которое пришлось младшей дочери через четыре долгих десятилетия, за которые много чего произошло. Жена хотела оставить чернокожей служанке маленький домик на семейной ферме, но в 1986 году по законам апартеида передать собственность белого человека черному было нельзя, а потом, когда апартеид отменили, отец уже и позабыл о том давнем обещании. Живет себе эта самая служанка с семьей в домике на птичьих правах - и ладно, никто же их не гонит. А параллельно автор рассказывает истории членов этой семьи - покойной Рейчел, ее супруга Мани, и троих их детей - Астрид, Антона и Амор. В романе есть ПТСР и прочие проблемы, с которыми сталкиваются участники военных конфликтов, супружеская неверность, однополые отношения, работа медсестрой в клинике для ВИЧ-инфицированных, расовые и религиозные вопросы (например, умирающая Рейчел переходит в иудаизм, что спустя десять лет аукается - ее мужа-протестанта нельзя похоронить рядом с ней, жена Антона практикует йогу и прочий нью-эйдж, также присутствуют африканские верования), и в целом жизнь в ЮАР с восьмидесятых по настоящее время. Но читается все это вяло, повествование скучное, герои не цепляют, подспудно так и ждешь, что с ними что-то случится и они покинут этот бренный мир, и так оно все и происходит. В финале обещание да, исполняется, но благодарности Амор не получает - наследникам Саломеи эта полуразвалившаяся хибара уже без надобности. За что дали Букера в целом ясно, но книга совершенно мне не зашла.

Первое впечатление, которое производит этот текст — это ощущение безыскусности — ну, знаете, нечто типа наивного искусства, в котором эта самая наивность — это как раз и есть основное достоинство, за которое, в общем, произведение и стоит ценить...
Кстати, по сюжету героиня романа в течение какого-то времени проходит стажировку в литературном агентстве, так вот я думаю, что если бы ей принесли такую вот незамысловатую рукопись, больше похожую на дневник для чисто внутреннего пользования, с бесчисленными «сказал» вместо «ответил», «пробормотал», «удивился» и так далее, то она без колебаний отправила бы его в мусорное ведро.)

Со страниц романа действительность предстает перед нами, казалось бы, безо всякого приукрашивания и литературного переосмысления - в книге не сгущены краски, и герои изображены ничуть не более гротескными, чем они бывают в жизни. Действующие лица романа предельно среднестатистические — такие люди ходят по улицам среди нас, и обычно течение их жизни и поступки настолько непримечательны, что никому и в голову не придет столь подробно буквально протоколировать моменты их существования на бумаге .

И хотя, как я уже упоминала, в романе Салли Руни даже и близко не наблюдается какого-то минимального вкуса к использованию слов, но... Как ни странно, от подобного то ли естественного для автора, то ли сознательно выбранного минимализма в форме выражения то ценное, что все-таки присутствует в книге, смотрится на таком бесцветном фоне еще более отчетливо.

Итак, при ближайшем рассмотрении в тексте всплывают-таки некоторые достаточно любопытные находки — как в области формы, так и - в меньшей степени - в отношении вырисовывающегося сюжета и образов.

Что касается формы, то весьма любопытны наблюдения героини за своими эмоциями, за быстро промелькнувшими мыслями... Они очень оригинальны, метафоричны и, в общем, иногда больше похожи именно на наблюдения поэта, которым по сюжету как раз и является героиня.

Романтическую линию этой книги я бы расценила как похвально реалистичную. Предмет страсти главной героини — это такой вот не слишком интересный в общении, но зато внешне весьма привлекательный «парень постарше», из которого, как говорится, «слово клещами не вытянешь», но эта деталь как раз чрезвычайно способствует разгоранию страсти. Ибо при всей интеллектуальности ГГ и боязни показаться слабой ей, как любой девушке, хочется слышать, что она любима и что в ней нуждаются, но она этого очень долго не получает, что периодически ввергает ее в печаль. И ее избранник ведет так себя не со зла и не из вредности — ну, просто он «такой». К тому же он порой до конца не понимает, а чего именно от него ждут.

Скажу пару слов и о... подружке главной героини... Гм, если бы мне кто-то заранее сказал, что этот текст будет про гомосексуальные отношения, то я бы еще сильно подумала, а оно мне надо вообще) Впрочем, тут все так описано, что выглядит чрезвычайно... естественно. Подружка героини описана ярко, живо, это личность харизматичная и героиня просто безостановочно поедает ее и ее интеллект глазами... Вот только непонятно, почему подружка периодически совершает какие-то недружественные поступки, а извиняется при этом всегда наша героиня...
И вообще, ГГ считает себя незаметной и бесцветной. Неприкольной интроверткой. Когда она описывает свои поступки, то видно, видно, что она часто находится в замешательстве по поводу того, куда ей встать, что сделать и что сказать, и она явно... от себя не кайфует. А вот своих друзей она всегда с удовольствием находит глазами и искренне восхищается, насколько они обаятельны почти безо всяких усилий - в общем, в романе она постоянно оказывается в положении созерцательницы.

И добавлю, что очень приятен для чтения и познавателен весь этот антураж — жизнь современных рефлексирующих интеллектуалов — литераторов, фотографов, актеров, будущих политологов, рассуждающих (правда, редко, но это даже хорошо) о проблемах современного европейского общества типа беженцев. Общества людей, в котором богатые совестливо стесняются казаться богатыми, а кое-кто из них искренне интересуется нелегкой жизнью работающих ради куска хлеба.

- Ходила я на эти встречи детей анонимных алкоголиков, где шикарные детки рассказывают, как мамаша - о ужас! - выпила рождественский херес еще до Рождества. Ну я тогда рассказала им, как Ма выжрала лосьон после бритья из рождественских подарков брата, смешав с имбирной шипучкой.
- Она что, действительно пила эту парфюмерию?
- Ага, чуть кони не двинула. Блевала после четыре дня. Но ее рвота хорошо пахла.
- “So I telt a story of how ma maw opened all the presents and drank ma brother’s Christmas aftershave by mixing it wi’ a bottle of fizzy ginger. You should have seen their faces.”
“Did she really drink that perfume?”
"Oh, aye. Well, she tried it. Drank the whole thing. It near kil’t her. She was vomiting for days.” Leanne rubbed at her chilled legs. “Her sick smelt nice though.”

Нет, это не о маме Шагги. Агнесс, амбициозная чистюля красавица Агнесс, разборчива. Вина, к примеру, не любит, предпочитает пиво. Водку еще иногда, хотя от водки легко приходит в ярость. Впрочем, в ее судьбе рвота тоже сыграет свою роковую роль, но то будет много позже.

"Шагги Бейн" роман о невыносимом детстве с матерью алкоголичкой принесший Шотландии, спустя четверть века после "До чего ж оно все запоздало" Джеймса Келмана, второй в истории премии Букер 2020. И таково уж сомнительное везение шотландцев, что среда во втором случае не менее маргинальна, но таково подлинное везение читателей, что предпочтения жюри сдвинулись от нечитаемого литературного артхауса к старой доброй сентиментальной истории.

В выигрыше мы, читатели, которым Дуглас Стюарт дебютным романом о мальчике гее живущем с мамой, которая пьет, подарил печальный трогательный, глубоко эмоционально вовлекающий рассказ.

В начале девяностых шестнадцатилетний Шагги одиноко живет в Глазго, работает в супермаркете, мечтает стать парикмахером. Вспоминает свое детство, которое окончательно завершилось со смертью мамы. Любимой, прекрасной, понимающей, нежной, заботливой, лучшей на свете. Пьющей, злобной, потерявшей человеческий облик, омерзительной.

Разве это не взаимоисключающие характеристики? Так все-таки какой была Агнесс Бейн? В том-то и дело, что все мы не белые и не черные, в каждом намешана чертова уйма оттенков, и достоинство книги в умении с фотографической точностью передать их. Первый блок качеств, когда трезвая, второй - сами понимаете. Ничего не напоминает? Если вам повезло не быть знакомыми с членами семей пьяниц, то может и ничего. Любой, кто хоть однажды сталкивался с этим, тотчас узнает.

Особенность алкоголя, хорошо известная психологии созависимости, в том, что он расщепляет личность, подобно средству доктора Джекила. Выпускает наружу мистера Хайда в периоды пьянок, но в редкие времена ремиссии пьяницы предстают перед семьей чистыми ангелами. То есть, в обыденной жизни с нормальными мужьями, женами, родителями мы видим ведь их недостатки: чавкает, пердит, храпит, привирает. Не то с алкоголиками, когда не пьют, кажется у них нимб вокруг головы и крылья за спиной, а члены семьи на них молиться готовы.

До тех пор, пока не говорят себе: "Стоп, с меня хватит", и не уходят к кому-нибудь несвятому, но и не пьющему. Те, кто может уйти. Дети не могут. "Шагги Бейн", как несложно догадаться, роман автобиографический, написанный ребенком, который не мог. И пойти ему было некуда/ не к кому, и любил он свою непутевую мать с той отчаянной силой заботы и всепрощения, с которой только дети алкоголиков еще своих родителей в разобщенном современном мире любят.

Хотя в современном опека давно лишила бы маму родительских прав. Но в восьмидесятые, в социально неблагополучном районе Глазго, вполне. На самом деле, да простят меня поклонники романа, я не вижу в нем откровения. На ту же тему есть очень хорошо написанный "Прах Анджелы" Френка МакКорта, и более скромных литературных достоинств "Элегия Хиллбилли" Джея Ди Венса. Да вот хоть "Замок из стекла" Джаннет Уоллс. Все горькие, пронзительные, все о детстве с токсичными родителями.

"Шагги Бейн" в этом ряду не то, чтобы сильно выделялся. Но правдивая история тем и отличается от сочиненной, что уровень подлинности, "настоящести" в ней зашкаливает, бьется в твою грудь горячей живой птицей, заставляет сострадать, сопереживать. Нет, это не насквозь выдуманная "Маленькая жизнь", где гей-сирота-инвалид-селфхармер становится преуспевающим корпоративным юристом с мировым именем ( на досуге меняя унитазы и выпекая изумительные пирожные).

Шагги свои простенькие пирожные покупает в пирожковой, а когда просит положить их в коробку вместо пакета, где помнутся, слышит, что это обойдется ему дороже и со вздохом меняет последнюю пятерку до зарплаты. Ну не может он принести Лиэн пирожные всмятку, он слишком эстет для этого, не важно сколь высока возможность реализации эстетических вкусов. Автор, окончив текстильный колледж, дослужился до должности ведущего дизайнера и работал с такими брендами, как Банана Репаблик параллельно с написанием романа.

Ах да, и все-таки приносит мятые. Но Лиэн все равно съедает их с видимым наслаждением. Постой, он что, не гей? Он просто хороший друг, а девочка из эпиграфа с рассказом о своей пьющей мамаше, его давняя подруга. Они вместе навещают ее Ма - бомжиху алкоголичку Мойру, приносят кое-какую еду и чистую одежду. И эта финальная сцена не выглядит чересчур сентиментальной, она по-настоящему хороша, как и вся книга.

Эту новинку понравившегося автора предвкушала давно. Огорчало лишь, что она совсем небольшая, и как это Мьевиль сумеет распахнуть в ней окно в свой фирменный мир - непонятно.
Прочитала и поняла, что разочарования нет, но и чувства, что картинка сложилась тоже. Всё неровно и то ли мало текста, то ли досадно, что он написан для внутреннего употребления, так сказать. Для тех, кто в курсе. А я оказалось не из таких)

Сюр отличный, мир глазами ребёнка, не отличающего правду от воображения, сон от реальности - тоже хорош. Но остались вопросы. И главное, что накинуть на них шаль своих догадок я могу, но смысла в этом действии маловато. Ну придумаю я что именно показано, ну наплету с три короба версий - а толку-то? Всё равно непонятно, что хотел нарисовать автор.

Концовка обрывиста, герои не пойманы в фокус, размытость выбивает из колеи. А может быть, так задумано? Может, суть в хаосе в голове читателей?
Проясните ситуацию, господин Мьевиль!)

Роясь в своих "хотелках" в твердой решимости хотя бы немного уменьшить их количество, я заприметила некого Бена Лернера и оказалась немало удивлена. Этот автор был мне абсолютно незнаком, как, собственно, и его книга. Как она попала в мой список "хочу прочитать", была ли она чей-то рекомендацией или следствием внезапного порыва, порожденного прочтением какой-нибудь рекламной статьи - это мне неизвестно до сих пор. Но подобная таинственность не могла оставить меня равнодушной и я принялась за чтение.
Что ж. Моя таинственная незнакомка оказалась кактусом, а я, как водится, мышью, что плачет, но грызет это самое злосчастное растение. Кактус, надо признать, вышел у Лернера весьма достойный: сумбурный рассказ, неясное, путанное, скачущее повествование, главный герой, который вызывает только раздражение, ну и плюс потуги на глубокие мысли, размышлизмы и нестандартные подходы. Старательные попытки (а это именно попытки) писать "высоким штилем" вызывают только непринятие.
Допускаю, что я всего лишь маленькая, глупая (хотя и очень упорная) мышь, которая не способна оценить все достоинства этой, если можно так сказать, книги, но что-то мне подсказывает, что дело не во мне, а в произведении. Скучно, уныло и ни о чем. Радует одно: больше "22:04" не будет захламлять мои "хотелки". Хоть какая-то польза от читательских мучений.

За здравие.
Название романа убило сразу трёх зайцев - не видит этот свет слепая девочка Мари-Лора, что не мешает ей этот свет понимать. Не видит этот свет Вернер - фашист-недоучка, что не смотря на соответствие антропометрическим показателям, явил партии свою инаковость и был отправлен лицезреть окопы и топтать российские дороги. Не видят этот свет они вдвоем, слыша его на французских радиоволнах.
Какая разница между не смотреть и не видеть? А не хотеть смотреть, не желать видеть? А желать видеть, но..?
Да, эта книга о войне и Сопротивлении. Таком, какое и могло быть во Франции.

Увлечения Гитлера различными сакральными предметами проходит красной нитью. Сама война объясняется мистически.
За упокой.
И тут вдруг к середине романа выясняется, что немцы - не такие уж и плохие люди, при чём это практически их национальная черта. Всё бы ничего, да вот автор - даже не дитя, внук войны. И не немец. У него нет страданий Ремарка, Белля, всего цивилизованного германского мира. Всё, что объединяет его с немцами - ненависть к русским.
Которые, по мнению автора, пришли в Германию иключительно с целью изнасиловать немок и всё, что под...руку... подвернётся. Все немки, как одна, приняли с чувством национального достоинства поругание со стороны этих диких варваров. Немцы же в это время не могли защитить жён, так как почитали затянувшейся минутой молчания "случайные", вынужденные жертвы, а также оплакивали убитого ребенка (видимо, сказался Достоевский со своим эссе о весе слезы), которого случайно перепутали с антенной.

Удивительное рядом: из концлагерей можно было писать письма родственникам, знакомым и попутчикам, а те, кто не писал, просто не хотел, и не надо оправдываться нелёгкими условиями жизни. Вот отцу Мари-Лоры по случаю бронхита врача выписали, а врач справку выписал, благодаря чему мы знаем о заботливом отношении к "пионерам", уехавшим пережидать, пока немцы восстановят их страны и построят там музеи с цирками, в концентрационные лагеря (название происходит от концентрированного сока, которым поили заключённых).

P.S. Если бы я была министерством цензуры, то не знал бы никто, что был такой Энтони. А коль бы я была... Правительством, то создала министерство цензуры специально под этого автора. И похоронила бы с почётом.

Я была уверена, что книга мне понравится. Во-первых, я люблю научную фантастику. Во-вторых, рецензии, отзывы, аннотации, которые я читала об этом романе, убедили меня в том, что это "моя" книга - не просто описание загадочных и удивительных событий, но заставляющее задуматься повествование. И вроде бы действительно так оно и есть, но вот прочитала я этот роман... и как-то никак! Совершенно не зацепило!

Перед нами - некая Зона Икс, неизвестно откуда возникшая территория, на которой происходят необъяснимые вещи. Правительственная организация "Южный предел" отправляет туда для изучения экспедицию за экспедицией, которые если и возвращаются, то совсем в ином виде. На этот раз отправились 4 женщины-ученых. Мы читаем о произошедших событиях из отчетного журнала одной из участниц - биолога.

Прежде всего мне бросилось в глаза сходство с "Пикником на обочине" Стругацких и "Солярисом" Лема. Но романы легендарных фантастов и в художественном плане куда лучше, и идейный посыл куда глубже, а главное - понятней. А тут - напустил автор туману и исчез в нем с загадочным видом: мол, а вы что хотели? я же трилогию не зря задумал - покупайте-читайте дальше, кто знает, может, потом все разъяснится . Да вот только у меня лично особого интереса к дальнейшему не возникло.

Задумка в целом понятна. Конечно, автор говорит о нас, о современном человечестве. О том, как человек меняет лицо планеты, не зная и мало задумываясь, как ответит на это природа. По словам самого Вандермеера, "весь посыл трилогии - встреча с чем-то похожим на гипер-объект, вроде глобального потепления, с чем-то необъяснимым". Это очень хорошая и мощная задумка, но на мой субъективный взгляд, писатель с ней не совладал.

Вандермеер написал эту книгу в стиле weird fiction. Это понятие в литературе довольно расплывчатое, но как я поняла, главное в ней - это изображение не просто странных и необъяснимых событий, но вызывающих страх, ужас, а то и отвращение. Но при этом важно заставить читателя задуматься о причинах описываемых событий, об их сущности, а не просто напугать. Если бы книга Вандермеера действительно соответствовала этим характеристикам, я уверена на все 100% - она бы мне очень понравилась. Вот от того, что творилось в "Солярисе" у меня мурашки бежали. А во время чтения "Аннигиляции" я ни разу не испытала страха и ужаса, хотя происходящее по своей сути было пугающим. Несколько раз я ловила себя на том, что читаю книгу совершенно без эмоций и говорила себе: "Стоп! Да ведь то, что я сейчас прочитала, на самом деле страшно, очень жестоко и вообще, если честно, я бы ни за что не хотела оказаться на их месте!" Но убеждение самой себя не помогало, и равнодушное чтение продолжалось.

Возможно, дело здесь не в weird fiction, а в форме изложения, которую выбрал автор - журнал (по сути дневник), записанный главной героиней романа - биологом все-таки, а не писателем. Вообще, ни главная героиня, ни ее коллеги не вызвали симпатий. Но если остальные и не раздражали особо, потому что были какими-то невнятными и размытыми, то биолог немного подбешивала. Этакая белая ворона-"не подходите ко мне-я люблю одиночество-и не знаю, любила ли я вообще своего мужа". Она мне напоминала амебу, вроде тех, что она изучает, разве что более живучая. Очень жаль, что герои так плохо прописаны. Ситуация, в которой они оказались, вещи, с которыми столкнулись - поле не паханое для хорошего, знающего психологию писателя. Тем более, чувствовалось, что у каждой из героинь есть своя история, свое прошлое, которое, возможно, и привело их в эту пугающую Зону Икс, из которой никто не возвращался. Но мы в итоге получаем какой-то непонятный маргарин про отношения биолога с ее мужем и про ее жизнь до встречи с ним. Но даже эти "подробности" не делают ее личность понятней для читателя.

Если что-то и заинтересовало меня в этой книге, то это сама Зона. И если я и стану читать продолжение трилогии, то только в надежде узнать о ее происхождении и о природе явлений, происходящих в ее границах. Но вот ждать увлекательности сюжета и полнокровных персонажей я уже точно не буду.

P.S. C удовольствием прислушаюсь к рекомендациям уже читавших продолжение: читать или нет?

Прекрасная книга.
Очень жаль, что предубеждение против фантастики как равноправного, а не метафорического элемента сюжета может вызвать неприятие у многих ценителей серьёзной литературы. Но Митчелл не был бы Митчеллом, если бы остановился в своём непрерывном поиске нового, если не доказывал бы условность любых границ - в том числе, жанровых. Книга очень сложная, тонкая, пронзительная. Герои её очень неоднозначны и тем ещё более интересны. Кроме того, шаг за шагом развивается та самая, первая история из "Литературного призрака", и даже над мрачный итогом "Облачного атласа"(не киношным, где все улетели на Марс, а настоящим, горьким, запрятанным в сердцевине книги) забрезжила надежда. Митчелл утверждает, что пишет своеобразный uber-book, объединяющий все его тексты в единую вселенную - и получается это невероятно круто.
Но даже если отвлечься от других текстов, The Bone Clocks - уникальная вещь. Внежанровая, хоть и не стремится быть таковой. Очень оригинальная - но при этом живой, истинной, непретенциозной оригинальностью, как сама человеческая судьба. Населённая настоящими людьми с настоящими ошибками и подвигами. И, несмотря на действия глобальных сил и тысячелетних сущностей, оставившая в центре простую человеческую судьбу - редчайший случай, когда это действительно удалось, без фальши.
Финал, преисполненный невероятной, светлой грусти до сих пор стоит перед глазами. Но все же, наверное, чтобы началось новое путешествие, старое должно подойти к концу?
Да, именно так.
И этого нового путешествия я буду очень ждать.

Еще лет 5 назад я не могла прочитать книгу и не полезть в интернет за информацией об авторе. Сейчас уже могу, просто потому, что на чтение и так очень мало времени. И всё равно интересно после книги узнавать биографию писателя. Наш книжный клуб в феврале читал «Будденброков», поэтому когда в апреле я узнала, что недавно вышедшая на русском книга Тойбина о жизни Томаса Манна, я уже не смогла пройти мимо.

Охудожественные биографии - опасный источник информации, если только она не под авторством биографа с репутацией. Видно, что Тойбин скрупулезно (моё любимое слово!) собирал информацию. Более того, писатель постарался изо всех сил создать хорошее произведение, вот только что поделать со стилем, если у него он всегда такой. И вроде бы с одной стороны скупой излагатель чужой жизни это и неплохо, ведь максимально близко к фактам. Но с другой, лично мне не хватило художественных подробностей, пускай и домысленных. Получилось слишком сухо.

Интересно, что биография Томаса Манна как никогда актуальна для российского читателя сегодня в плане политического фона. Даже не желая проводить параллели, невольно это делаешь. Реакция Томаса и его брата на агрессию Германии в Первой мировой - сравни Крым. А потом, когда Томас женится на еврейке, и постепенно к власти приходят фашисты. Особенно острым мне показался момент, когда весь мир, как и сегодня!, вроде бы против агрессора, готов обрубать связи и условно снабжать страну-жертву, но когда дело доходит до реальной помощи живым людям, спасающимся от смерти, то тут страны в белых пальто (особенно США и Швейцария) готовы просто постоять рядом и посочувствовать агонии ближнего с брезгливой ухмылочкой на лице, но не в коем случае не пускать на свои территории. И забавно просачивающееся даже через сухого Тойбина чувство, когда ты немец, но у тебя жена еврейка, а весь мир смотрит на тебя с осуждением.

Есть писатели, которых можно узнать по стилю с одной страницы. Это могло бы быть комплиментом, но не в случае с Колмом Тойбином. Его стиль - заставить читателя скучать с любой историей. И если в случае с «Бруклином» сюжет, хоть и простенький, но весьма атмосферный, да еще и дополненный прекрасной экранизацией, пленит читателя-зрителя, то с «Волшебником» всё обстоит намного печальней, ведь это биография. А биография вообще не слишком благодатная почва для писателей. Хотя, как оказалось, у Томаса Манна была насыщенная жизнь, которая могла бы стать основой для увлекательнейшей книги. Но с ней случился Тойбин.

Ну случился и случился, всё равно было здорово попасть в закулисье «Будденброков» и других произведений Манна.

Книга впечатляет, оставляет после себя шлейф размышлений. Но! Достаточно тяжелая для восприятия, поскольку представляет собой поток сознания молодой девушки- немного легкомысленной, в меру эксцентричной и о-о-очень словоохотливой (по крайней мере у себя в голове). Основные события книги освещены скупо и схематично, зато каждое из них запускает в голове ГГ потрясающие по своей запутанности и сумбурности сюжетные цепочки (воспоминания, ниточки, фантазии) , которые она незамедлительно до нас доносит, втолковывает: повторами, рефренами, сарказмами, подозрениями... Со всей безудержной силой молодой, в меру агрессивной натуры, с премилым юношеским максимализмом. Бывало трудно по окончании этого внутреннего монолога вспоминать с чего все это началось (я имею введу конкретное событие). И потом все сначала - 1 страница сюжетного текста и 15 -рассуждений. В своих монологах героиня использует оригинальные, ей сочиненные и умело и метко используемые термины, придающие тексту пикантность и милоту.

Героиня живет в небольшом городке в Северной Ирландии в разгар небезызвестного конфликта. Она работает, изучает французский язык, любит пробежки и читать книги на ходу. Обитая в консервативном окружении, которое категорично диктует свои понятия, правила поведения (и добавочные каноны, которые сформировались в обществе с оглядкой на национализм ), она хочет остаться собой, при этом стараясь избегать конфликтов и конфронтаций с индивидуальными (мать) и коллективными (жители района, но преимущественно женщины) проповедниками "приемлемого" образа жизни: замужество лет в 16 (тут должен быть "правильный" молодой человек), много детей, никаких заметных окружающим причуд, ну и сдержанная, осторожная, молчаливая поддержка местного "военизированного подполья".

Несколько встреч главной героини с так называемом "Молочником" дает толчок к неимоверной волне слухов о ней, слухов которые ширятся, охватывают все сообщество и причиняют массу ей массу неприятностей – от ссор с матерью - до навязчивого внимания со стороны девушек –группис и , в конечной итоге проблем с «наверным» бойфрендом. Забавно и немного гротескно выглядит то, что причиной «грехопадения» все местные видят ее чтение на ходу и умоляют прекратить это пока не поздно (и тогда волшебным образом все пройдет, ага).

Образ «Молочника» показался мне собирательным образом зла: всех отрицательных тенденций общества, собранных в одном характере (главным образом нетерпимость к любым отклонениям); своего рода мечом нависшим (или имеющим возможность нависнуть) над любым (виновным или относительно невиновным) членом общества.

В книге есть и настоящий молочник -интересный и добрый человек с печальным прошлым, который в книге противопоставляется первому и воплощает собой не просто силы добра, но и воплощенного здравого смысла и зачатков либерализма.

Основная метафора (посыл) книги расположена прямехонько на обложке:

"А вы знаете, какого цвета небо?"

Казалось упражнениями во зле, так много заниматься любовью с тем, кому позже позволишь сгореть заживо. It seemed practically evil to have so much sex with someone who you would later allow to burn to death.

Понравилось-очень понравилось-круто-классно-полный восторг-отрыв башки. Когда хотим положительно и кратко оценить впечатление от книги, пользуемся какой-то из характеристик, которые расположила по возрастающей. Градации возможны, сути не меняют. Салли Руни проходила у меня под "полным восторгом" после "Нормальных людей", но нет, крышу не снесло. Удивлялась, как столько смысловых пластов уложились в простую лавстори. То есть, для меня то был "умный" роман в лучшем из возможных смыслов.

Про Conversation with Friends, первую книгу автора, даже не думалось: читать-не читать. Разумеется, да. Чуть смущала характеристика героини и ее друзей, с которыми помянутые разговоры, вынесенная из аннотации или какого-то дайджеста. Опасалась встретить не то изощренный промискуитет, не то деструктивные психологические игры в стиле "Кто боится Вирджинии Вульф". Так бывает, когда еще не начав читать, заранее настроена на: я не ханжа, но всего вот этого ...дства не приветствую.

Рада удостоверить, то было ошибочное представление. Никакой гей-разнузданности и сексуальных экспериментов в книге не будет. А что будет? Простая история. Двух подруг, Фрэнсис и Бобби после поэтического вечера, где девушки читали свои стихи, приглашает продолжить вечер у себя в гостях супружеская пара. Мелисса старше, ей тридцать шесть, Ник четырьмя года моложе. Хороший дом с дорогой обстановкой, бездетны, обеспечены, принадлежат к респектабельной богеме: он востребованный актер, она писатель.

Девочки молоды, обеим по двадцать одному году, бывшие одноклассницы. По-настоящему талантлива героиня-рассказчица Фрэнсис. Но Бобби умница, умеет себя подать, в парных перфомансах они смотрятся великолепно и да, в прошлом были любовницами. Теперь просто друзья, делят съемную квартиру. Не-а, ни малейшего внутреннего отторжения, просто так было, а теперь вот так - расстались, но поддерживают друг друга. Не знаю, как объяснить, никакая грязь к этому не льнет, и налет скандальности минует. Другое поколение, для которого разного рода эксперименты с телом столь же естественны, сколь шокирующими были для нас.

У всех четверых остается друг о друге превосходное впечатление, Мелисса много фотографирует, у нее профессиональная камера и на присланных снимках девушки выглядят превосходно, хотя Фрэн казалось, что внимание хозяйки обращено в основном на Бобби, а сама она если и мелькнет где сбоку, то в безнадежном ракурсе, с закрытыми глазами или со смазанным макияжем. Скоро у Ника спектакль в Дублине, не желают ли девочки сходить? Нет, Мелисса не составит компанию, у нее на этот вечер другие планы. Планы меняются и у Бобби, потому героиня идет сама, прихватив общего приятеля.

Это "Кошка на раскаленной крыше" по Теннеси Уильямсу, актриса на роли Мэг явно подражает Лиз Тейлор и спектакль не производит большого впечатления. Пока не появляется Брик. Ну, то есть, Ник. Вы поняли, волшебная сила искусства преображает вчерашнего шапочного знакомого. капкан замкнулся. Пересказывать не буду. Скажу только вот что. В начале я приводила потешную классификацию впечатлений от книг. Converseation with Friends не попадает ни в одну из категорий.

Это вообще другое. Какое-то немыслимое проникновение под кожу. В некоторые моменты я ловила себя на ощущении физического скручивания. Будто кто-то со стороны подцепил алмазной остроты крючком твои жилы, тянет их потихоньку. Сейчас ты совершенно Фрэнсис. А потом Ник. И Мелисса. Снова Фрэнсис. Прикладываешь к себе ситуации, прикидываешь, как повела бы себя на месте одной, другого, третьей, четвертой. Никого не судишь, всех оправдываешь. Ну почему все так?

В общем, я понимаю, почему Салли Руни вспыхнула сверхновой. Суперская книга.

Это всё же семейная сага, т.к. передаёт жизнь нескольких поколений двух семей, связанных между собой. Сначала мы знакомимся с потомками - Мари (Лилин) Цзян и Ай Мин Дэн, затем постепенно, шаг за шагом с их отцами (соответственно Кай и Воробушек), жёнами, матерями, братьями, сёстрами, а также с близкими друзьями. Много героев, да, но всё же основными для меня были Кай и Воробушек, которые пронесли свою любовь друг к другу через всю жизнь! Воробушек - композитор от Бога, который слышит свою музыку сердцем. Кай - его одарённый студент, который виртуозно играет на пианино. Оба просто жили музыкой, но к сожалению в те годы случилась Культурная революция в Китае. Это просто какой-то бесконечный кошмар, растянувшийся на многие года, затронувший несколько поколений семей. Автор очень подробно (где-то даже излишне) показывает нам весь беспредел хунвэйбинов, которым власти просто позволили действовать безнаказанно. Мао Цзэдун объявил классовую борьбу с капитализмом, буржуазией, да вот только под его расплывчатые определения классовых врагов мог подойти кто угодно(( И хватали тогда хунвэйбины несчастного и творили с ним, что хотели! Запретили музыку, книги, отныне только пролетарские песни звучат и везде сплошные лозунги! И попробуй не процитировать Мао или не прославлять его, толпа просто сожрёт тебя! В таких диких условиях жизнь Воробушка и Кая расходится в разные стороны, потому что каждый сделал выбор. Да, один выбрал себя и музыку, второй плюнул на своё призвание, пошёл за своими родными и друзьями. Можно, конечно, осудить, но Воробушек понял своего молодого друга и принял его решение спокойно. И вот это философское спокойствие не даёт и читателю гневно обрушиться на Кая. Кто знает, поставь нас в такие зверские условия выживания, как бы поступили? Позволил бы бесконечный страх остаться с высоко поднятой головой? А может быть всё-таки сработал бы самый древний инстинкт самосохранения? Ну, а как в дальнейшем жить с этим решением, уже другой вопрос! В книге постоянно звучит музыка, всё пропитано ею, в разных сценах она звучит по-разному, где-то это мелодичная скрипка, а где-то крещендо звучат барабаны! Много боли, смертей в этой истории, но также много семейного тепла, поддержки, дружбы, любви! Как бы не разбрасывала судьба в разные стороны эти семьи, всё-равно сквозь трудности, преодоления они находили друг друга, соединялись своим кланом! Хоть в Китае и трудно было жить (ты не мог работать кем хочешь, за тебя партия всё решала! Куда направят, там и будешь трудиться, не смотря на образование, профессию), но старшее поколение приспособилось, однако молодые взбунтовались, студенты вышли на площадь Тяньаньмэнь в Пекине. Акции протеста (голодовка в том числе) длились с 27 апреля по 4 июня 1989г. Восстание было подавлено танками, вооружёнными войсками, погибло много людей. Все эти события автор описывает со стороны протестующих, мы находимся прямо в гуще событий. Вообще, всю книгу складывается впечатление, что в Китае вечно происходят какие-то зверства со стороны правительства! Потому что описано не одно поколение знакомых нам семей, и ведь каждому поколению досталось(( А всё-таки такая верная любовь Воробушка и Кая трогает, они смогли сохранить это светлое чувство друг к другу, к музыке, не смотря на разлуку и трагические события!
Если хотите поближе познакомиться с историей Китая, читайте, только будьте готовы к ужасным подробностям переворотов в этой стране.

В 1960 году моей матери было 21 год. Зная ее зависимость от чужого мнения, я могу представить, как мучительно было для нее сделать прическу, купить новое платье или сменить работу, ведь даже сейчас в 79 лет всё, что она делает, она делает с оглядкой на чье-то (мифическое) мнение и даже осуждение. Не замечая, что живет в мире, где никому нет дела до нее или до кого-либо еще. Хотя возможно тогда, в 60-е, 70-е и было.

Написала и поняла, что, наверное, не права. Наверное, и сейчас есть маленькие города или села, где важно кто приходил к тебе вечером, в какой цвет ты красишь волосы, что покупаешь в магазине. И если мне кажется, что я живу вне этого, то возможно я просто ошибаюсь…

Нора Вебстер – молодая вдова (ну право, не считать же ее в 45-48 лет старой!) в маленьком ирландском городке. Нора переживает не только потерю мужа, и привычного уклада жизни, но и взросление детей, что часто является очень травмирующим опытом в жизни женщины. Как странно чувствовать ее растерянность и волнение в такой повседневной ерунде, как возможность уйти с вечеринки, когда хочется ей, а не мужу, в праве самой выбрать цвет портьер, в решении заняться пением и купить проигрыватель. Каждый шаг, каждый поступок требует от нее сил и смелости, потому что связан со страшной необходимостью понять свои потребности и решить, что же хочет именно она. И сдается мне для человека, который впервые столкнулся с этим во взрослом возрасте – это немалое испытание.

Удивительный читательский опыт и в погружении в повседневность жизни героини. Все эти кружки по интересам, высокая политическая вовлеченность, церковь. И с одной стороны есть признаки эмансипации – и Нора и ее приятельницы водят автомобили, например, но при этом работа воспринимается скорее как признак личной жизненной неустроенности. Нора работала до замужества и вынуждена начать после смерти мужа, остальные героини или «хозяйки» (домашние жены) или этакие одинокие «синие чулки» типа мисс Каваны для которых работа скорее некая социальная компенсация или же это девушки пережидающие на работе свое девичество в ожидании удачной партии. Пожалуй, единственная героиня, второстепенная для сюжета, которая имеет хоть какие-то амбиции не связанные с семьей – это дочь Норы Айна.

Почему-то меня очень заинтересовала профсоюзная линия. Она немного места занимает в книге, но явно много занимала в жизни ирландцев в те годы. У меня смутные представления о структуре профсоюзов, причем сильно искаженные советскими нюансами, когда профсоюзная деятельность была, по сути, своего рода официальной деятельностью, регулируемой сверху, в то время как европейские профсоюзы все же были движением снизу. Не могу сказать, у меня прямо какое-то четное мнение сформировалось по этому вопросу, но было интересно. В некотором роде это для меня еще одна маленькая часть ответа на вопрос «Почему в России все не так как на Западе?»))))

Чем-то Нора Вебстер напоминала мне Оливию Киттередж, только в более необычных декорациях. Они обе сложные, несущие груз предыдущего опыта, вроде бы и не слабачки, но и не революционерки. Скорее просто женщины, отчего все становится очень непросто.

Пожалуй, в некотором смысле «Нора Вебстер» для меня книга о том, как трудно быть женщиной.