Цитаты из книг — М. Поро

Ребенок – это не предмет, а уникальная и не заменимая никем другим личность. Ни в каком случае он не может расцениваться как взаимозаменяемый элемент семьи и тем более как лекарство от неутолимого горя.

«Я борюсь изо всех сил, стараясь преодолеть любые трудности, потому что знаю: работа – наилучший громоотвод от недуга… от таких недугов есть лишь одно лекарство – напряженная работа.» (с) Винсент Ван Гог

Понимать, что у клиента много страха, много сопротивления – он защищает свою жизнь, жизнь, которую он знает, которой он жил до встречи с вами и которая привела его к вам.

Мало кто знает, что такое «работа горя» и что она должна совершиться полностью. Стремиться избежать ее, пытаться скрыть, «заблокировать» рождением нового ребенка не только неэффективно, но даже вредно для горюющего, который не прожил целиком этот опыт и не «переработал» каким-то образом эту скорбь. Это не означает,…

Чтобы стать замеченным, в распоряжении замещающего ребенка есть два средства: безумие или гениальность, то есть физическое или социальное поведение, выходящее за рамки общепринятого, или творчество, индивидуальное и оригинальное, причем, как мы уже говорили, одно не исключает другого.

С. Лебовичи в ходе исследования детей, родившихся после внезапной смерти младенца, констатировал, что обстоятельства этой смерти, предшествующей новой беременности, всегда интерпретировались как вина родителей, ошибка, за которой следовало наказание: смерть ребенка. Женщина хочет загладить свой промах, родив другого…

Согласно М. Ханусу, такой ребенок проживает свою парадоксальную ситуацию следующим образом: ему необходимо идентифицироваться с качествами умершего, чтобы попытаться добиться родительской любви, но он проигрывает, так как потерянный и замененный ребенок чрезмерно идеализирован. Но если даже он добьется их любви,…

С другой стороны, родившийся ребенок, придя в этот мрачный мир, будет развиваться с трудом, тем большим, чем больше на его собственную личность спроецируют личность умершего, такого, каким он был, или такого, каким его представляли.И тогда перед ребенком встанет проблема идентичности, потому что с рождения он не будет…

Замена одного ребенка другим позволяет родителям, кроме того, частично отрицать смерть первого. Замещающий ребенок рассматривается родителями как препятствие для принятия смерти предыдущего ребенка. Горевание преждевременно останавливается на первых стадиях, и работа горя бесконечно продолжается с замещающим ребенком,…

«Я живу как будто не здесь, я веду себя так, как будто я извиняюсь перед другими за то, что я здесь, как будто я не существую, как будто я НИЧТО»

Описывая этот случай, Урбан, естественно, отмечает признаки горевания, вины и поисков идентичности замещающих детей. Он обращает внимание на сильную амбивалентность матери, создающей настоящую «двойную связь», которая на сознательном уровне толкает ее ребенка к ранней автономии, а на бессознательном – привязывает его,…

Ее первостепенной задачей стало найти свою идентичность, чувство принадлежности, место в обществе, ощущение, что у нее есть право быть собой, сохранять свои ценности и представать перед людьми такой, какая она есть на самом деле.

Вина, смешанная с триумфальным чувством всемогущества, играет здесь главную роль: если бы Анжела не умерла, Джилл не была бы зачата, как будто ее жизнь зависела от смерти сестры. Остается только один шаг, чтобы осознать бессознательное убеждение, что она должна была убить сестру, чтобы появиться на свет».

Идеализация в этих семьях служит психологической защитой, помогающей держаться на расстоянии от чувства гнева по отношению к умершему, который вас покинул и заставил горевать. Это нормальная реакция, но замещающему ребенку действительно очень тяжело это вынести.

Эти нескончаемые сравнения с непобедимым мертвым соперником лишь вызывали у них раздражение и вину, а также стыд за эти чувства.

Очевидно, что у этих детей были проблемы с идентичностью. У них было ощущение, что они лишь с большим трудом могут проявлять себя как личности, обладающие уникальными качествами, уникальной идентичностью. Родители заставляли их быть похожими на их умершего предшественника, одновременно давая им понять, что они никогда…

Они были бесповоротно уверены в том, что они никогда не смогут сравняться с ним: скрепя сердце они «присвоили» убеждения своих родителей, и любое воспоминание об умершем ребенке всегда превращалось для заместителя в сравнение с тем, причем не в его (заместителя) пользу.

Новый ребёнок, замещающий предыдущего, рождается в мире горя, в мире, обращенным в прошлое, в котором буквально поклоняются образу умершего.