Чёрная звезда: жизнь и труд Октавии Батлер

В Америке, особенно когда дело доходит до интеллектуального труда, раса имеет значение. В данной статье речь пойдёт о чернокожем населении, чья работа зачастую считается менее важной из-за сложившегося стереотипа о более скудном интеллектуальном развитии по сравнению с белым населением. В мире литературы произведения чернокожих авторов редко выбирают для чтения в общеобразовательных школах. Многие молодые люди всех рас не осознают, что чернокожие писатели существуют, пока сами не возьмутся за изучение вопроса или возьмут более сложный курс по литературе в колледже. Только тогда они смогут познакомиться с работами Лэнгстона Хьюза , Зоры Нил Херстон , Ричарда Райта , Лоррейн Хансберри, Джеймса Болдуина  и бессчетным количеством других. Указанные писатели по-прежнему недостаточно «важны», чтобы быть частью общества канонических авторов, которое оценивает писателей как Уильяма Шекспира или Эмили Дикинсон выше, чем, к примеру, Огаста Уилсона и Нтозаке Шанге.

Правила игры потихоньку менялись и в научных кругах, и реальном мире. В 20 веке литературный ландшафт был отодвинут на второй план. Из-за этого даже подающие надежды «цветные» писатели могли поверить, что чернокожих писателей не существует. А если это так, то неоткуда взять надежду стать одним из них. Такое изолирование по большей части было выражено в мире жанровых писателей. Особенно это касалось научной фантастики, где редакторы и писатели зачастую чувствовали себя более уверенно с героями-марсианами и склизкими космическими созданиями, чем с представителями других рас.

Они создавались и писались белыми мужчинами, и разнообразие не было проблемой, которая их беспокоила. Чёрт! Даже большинство научно-фантастических фильмов не имело каких-либо чернокожих персонажей, они фактически вырезали эту расу из будущего. В редакторском предисловии к своему сборнику «Тёмная материя: Век умозрительной фантастики от Африканской диаспоры» Шерее Рене Томас высказала мысль, что это исключение никогда не останавливало чернокожих читателей от любви к научной фантастике, будь то книги, журналы или четырехцветные страницы комиксов DC или Marvel.

Прежде чем термин «афрофутуризм» стал ещё одним маркетинговым названием или лекцией на TED Talk, «цветные» писатели начала 20 века были своего рода практиками этой формы. Яркие примеры: экранизированная новелла «Одной крови» (1902-1903 гг.) Паулины Гопкинс, апокалипсическая короткая история Комета (1920 г.) Уильяма Эдуарда Бёркхардта Дюбуа и сатирическая книга Джорджа Скайлера «Больше не чёрный» (1931 г.) одна из лучших новелл Гарлемского Ренессанса.

В отличие от Герберта Уэллса , Мэри Шелли или поколения чтива, что публиковалось на страницах журнала «Умопомрачительные истории» (Astounding Stories), умозрительные работы чернокожих писателей оставались неясными в течение многих лет. В том числе потому, что десятилетиями редактором журнала был общеизвестный расист Джон Вуд Кэмпбелл. В 1968 году он сказал, что даже не думал, что его читатели «смогут соотнести себя с чернокожим главным героем». Так было до публикации дебютного романа Сэмюэля Дилэни  Драгоценности Эптора (1962 г.), который родился и вырос в Гарлеме. Книга была выпущена издательством Ace Books, и тогда жанр заполучил свою первую звезду среди чернокожих писателей.

Ему было всего лишь 19 лет, когда его книги появились на полках магазинов. Сэмюэль Дилэни стал автором, отмеченным наградами Небьюла и Хьюго за работу, которая вдохновляет, наставляет и поучает новое поколение. Опубликованный в 1975 году роман Сэмюэля Дилэни Далгрен служит ещё одним примером возможностей жанра. Его чаще сравнивают с Джеймсом Джойсом , чем с Робертом Хайнлайном . Вместе с Томас Диш , Харланом Элиссоном , Майклом Муркоком и Джеймсом Баллардом дитя Шугар Хилл (район в Гарлеме, Нью-Йорк — прим. переводчика) было частью писателей «Новой волны», которые пытались рассказать разного рода истории, используя различные литературные приемы и стили.

Помимо прочего, в Англии выходил журнал «Новые миры» (New Worlds) под редакцией Муркока, а позже, но совсем недолго, одним из редакторов журнала «Кварк» (Quark) стал Дилэни вместе с поэтессой Мэрлин Хэкер, на которой он тогда был женат. Писатели «Новой Волны» не только принесли модернизм и постмодернизм в старомодный футуризм, они были так же впечатляющи в ломании расистских и сексистских установок угнетения, давая дорогу Урсуле Ле Гуин ( Левая рука Тьмы , 1969 г.), Джоанне Расс ( И хаос умер , 1970 г.) и Соне Дорман, чья короткая история «Иди, иди, иди, — сказала птица» была опубликована в знаменитой антологии Харлана Элиссона Опасные видения . Другими писателями, включенными в эту классическую коллекцию, были Филип Дик , Фриц Лейбер и Самуэль Дилэни.

Тем временем, в год публикации «Драгоценностей Эптора» в другой стороне страны в Пасадене, Калифорния, чернокожая девчушка по имени Октавия Эстель Батлер писала истории в свою тетрадь и придумывала замысловатые сюжеты для будущих мировых новелл. Заметки, которые она писала в возрасте 15 лет, в конце концов превратились в книгу «Разум моего разума». Опубликованная в 1977 году новелла была второй в ее серии книг «Паттернист» (Patternist), которая началась с книги Паттернмастер  (1976 г.). Она начала писать за пару лет до этого. Это были истории про лошадей и белых мужчин, которые курили слишком много, но в зрелом возрасте двенадцати лет она переключилась на научную фантастику после неудачного опыта с фильмом про плохих парней. Поговаривают, что британский фильм «Дьяволица с Марса» положил начало её стремлению к звёздам текстовых миров, созданных Робертом Хайнлайном, Теодором Старджоном и Джоном Браннером .

Безусловно, как доказано новаторскими историями и романами, которые она написала пару десятилетий спустя, включая африканский спиритизм и разнообразие рас среди персонажей, отсутствие черноты в жанре не лишило бы её мечты и не заставило бы её сдаться. Отказываясь быть списанной со счетов, Октавия Батлер вписала себя в историю. «Когда я начала писать научную фантастику, когда я начала читать, чёрт, я не была ни в одной из книг, что читала, — сказала она в 2000 году. — Единственные чёрные люди, которых ты находил, были случайными персонажами или персонажами, которые были настолько глупыми и немощными, что они не могли ничего сделать». В тот же год она сказала интервьюеру Чарли Росу, что научная фантастика подарила ей свободу: «Потому что там не было закрытых дверей и стен».

Рождённая под знаком Рака, она была упрямой девочкой и женщиной, когда дело доходило до писательского дела. Октавия Батлер родилась в семье рабочего класса, но она держалась за единственную вещь, что имела — свой талант. Её отец, Лаурис Джеймс Батлер, был чистильщиком обуви и умер, когда ей было 7 лет. «Он был огромным мужчиной, который ел слишком много, пил слишком много и умер молодым», — сказала Батлер в 1993 году. Она росла со своей религиозной матерью, прихожанкой Баптистской церкви, которую тоже звали Октавией. Октавия-старшая приехала в Пасадену, когда была ребенком. Первые четыре раза была беременна сыновьями, но её дочь оказалась единственной, кто выжил. Для своей матери она была чудом, борцом ещё с утробы.

После смерти отца Октавия на год была отправлена жить к бабушке на куриную ферму в город Хай-Дезерт в Калифорнии. Её бабушка зарабатывала уборкой домов и откладывала деньги для покупки недвижимости. Годами позже Батлер назвала мать и бабушку своими главными вдохновителями. После переезда обратно к матери Октавия-старшая взяла постояльцев-пенсионеров для помощи в оплате счетов. Октавия-младшая была очень стеснительной с другими детьми, но она чувствовала себя намного лучше с пожилыми постояльцами, включая старушку-гадалку с карнавала, которая рассказывала ей истории. Вы можете легко представить их, сидящих на крыльце и рассказывающих байки в лунную ночь, словно в сцене из новеллы Рэя Бредбери.

В 17 лет Батлер покинула церковь и выпустилась из старшей школы Джон Мьюр за пару недель до Восстания в Уотсе в 1965 году. Поступив в Городской колледж Пасадены, она стала активной участницей Союза чернокожих студентов. Согласно биографу Джери Канавану, школьные переживания способствовали тому, чтобы вложить их в свою самую знаменитую новеллу. «Новелла Киндред была написана под большим впечатлением о времени, проведённым в колледже, где Батлер подверглась воздействию движения «Чёрный национализм» (1950-1970 гг.) и идеям других афроамериканцев в отношении дискриминации, которую они терпели в прошлом и терпят в настоящем. Многие из этих идей сыграли большую роль в создании «Сородичей», – писал Канаван.

На протяжении всей жизни, работая ли за минимальную ставку или публикуя новеллы, Октавия присматривала за матерью, которая работала прислугой и купила для Октавии пишущую машинку Ремингтон, когда той было 10 лет. Некоторые взрослые, окружавшие Октавию, пытались отговорить её от творчества. Она была стеснительной и часто выглядела грустной. Учителя прозвали её Копушей, а родная тетя Хазел сказала Октавии, что мечты девочки невыполнимы.

В эссе Коди Вонн, которое она написал в 2018 году на сайте Medium.com, говорится: «...узнав о желании племянницы стать писателем, она пыталась разрушить это желание юной мрачной девчонки, сказав: «Негры не могут быть писателями». Но Октавия не остановилась и сохранила свой драйв, подарив его своим героям-людям и героям-инопланетянам». Однажды она нашла в автобусе журнал «Писатель» (Writer) и начала отправлять им собственные истории.

В 2016 году ежегодный праздник жизни Октавии Батлер под названием «Радио Воображение» (Radio Imagination) включал в себя серию мероприятий, лекций и выступлений. Они также опубликовали каталог под редакцией Джанет Дакворт и Саванны Вуд, включающий записки, дневники, мантры и картинки из писательского архива, расположенного в библиотеке Хантингтон в Сан Марино, Калифорнии. Фотография грустной Октавии Батлер была перепечатана из школьного альбома. Девушка на фото явно выше, чем её сверстники, из-за чего она часто подвергается буллингу за свою инаковость. Она смотрит в мир безучастно, как будто желает сбежать с этой планеты подальше от жестоких детей.

«Я хотела исчезнуть, — сказала она редактору журнала «Сквозь Галактику» (Across the Galaxies, 1990 г.) Ларри Маккаферти. — Вместо этого я выросла до 180 см», — отметила Габриель Беллот в эссе 2017 года. «Её голос был глубже, чем у других девочек. Этот нежный урчащий тон и высота тона варьировался от андрогинного до мужественного, и студенты дразнили её безжалостно. Некоторые звали её пацаном, другие — лесбиянкой. Но, как бы то ни было, она никогда не идентифицировала себя как лесбиянка». Батлер казалась насколько же асексуальной, насколько была асоциальной. Как и множество изгоев, она нашла свою бухту в старых фильмах и библиотеках, куда она «пряталась» с детства.

«После того, как я переросла книги вроде «Питера Пэна», первый писатель, на котором я зависла, была Зенна Хендерсон, — рассказывала она Маккафити. — Она писала о телепатии и других вещах, которые были мне интересны с точки зрения молодой девушки». Думается, что имя Хендерсон отсутствует в дискуссиях о научной фантастике в наши дни. Её новеллы «Паломничество: Книга Людей» (Pilgrimage: The Book of the People, 1961 г.) и «Люди: никакой другой плоти» (The People: No Different Flesh, 1966 г.) оказали влияние на стиль книг Батлер в серии «Паттернист».

Написанные в хронологическом порядке, эти часто депрессивные и пугающие книги вместе с Выжившим  (1978 г.), Диким семенем (1980 г.) и Ковчегом Клея (1984 г.), создали связь с серией «Паттернист», которая служила её визитной карточкой в мире научной фантастики. Истории Батлер были фантастическими, но они ощущались очень реальными. Октавия была больше, чем писатель. Она была, как написано в её дневнике в 1987 г.: «...ткачом и создателем миров».

Хотя эти книги были написаны во время второй половины эры «Новой Волны», работам Батлер недоставало экспериментального стиля и интеллектуальных шуток, присущих её сверстникам. Кто-то может сказать она была на своей «волне», где написание книг было более приземленным. Иногда казалось, чтобы понять произведения Дилэни нужна докторская степень по философии, семиотике и постструктурализму. В то время как Батлер писала в стиле, который был скорее смысловым, чем интеллектуальным. Люди из рабочего класса без труда понимали, о чём она пишет, и могли занять себя чтением её книг во время перерыва на обед.

В своём эссе «Притча писателя» (2006 г.) журналист и режиссер Дрим Гэмптон написала: «Серия «Паттернист», которая достигает кульминации в 1980 году в виде великой работы «Дикое семя», имеет одного из наиболее будоражащих литературных злодеев — Доро-похитителя тел». Он выслеживает путь Аньянву, оборотня и целителя возрастом сто лет, до 18 века в Африке. Там он заставляет её родить ему потомство. Она становится его самой большой любовью и единственной защитницей её детей от его беспощадного аппетита к свежей плоти. Аньянву чувствует себя как дома в своем двадцатилетнем теле. Она более чем свирепа: представьте себе Пэм Гриер, которая проделывает средний путь и как рабыня, и как дельфин».

На протяжении того же периода Батлер, не будучи фанатом писать короткие истории («Попытки это делать научили меня гораздо большему о разочаровании и отчаянии, чем я когда-либо хотела знать», — писала она в 1995 г.), опубликовала Звуки речи (1983 г.) победителя премии Хьюго в 1984 году за лучшую короткую историю, и Кровного ребёнка (1984 г.) который в 1985 году выиграл премию Небула, а в 1985 году — премию Хьюго за лучший роман. Пока «Кровный ребенок» был потусторонним рабом истории неназванной планеты, где человеческие мужчины оплодотворялись тилическими существами, гениальные «Звуки речи» были земной историей о конце света из-за смертельного вируса. Это очень знакомая тема в работах Батлер. Вирус забирает способность человечества общаться и значительно снижает их интеллект.

После потери семьи из-за болезни главная героиня Рей отправляется в Пасадену на поиски брата. Путешествуя в одиночку на редких автобусах, её мир идёт наперекосяк всего в 20 милях от финальной точки пути. Батлер, которая никогда не умела водить, знала множество автобусных линий в своем городе. В «Звуках речи» общество сломлено и становится хуже после убийств людей: вспыхивают беспорядки, а доверие становится синонимом принятия желаемого за действительное. Каким-то образом Батлер удается привнести в развязку немного нечаянной надежды. Обе книги «Звуки речи» и «Кровный ребенок» были опубликованы в журнале «Научная фантастика Айзека Азимова» (Asimov's Science Fiction Magazine). «Октавия рисовала картинку почти полностью разрушенного общества настолько ярко, что ты сам захочешь там жить», — написала редактор Шона Маккарти в ведении.

Если верить истории журнала «Азимова», написанной Шейлой Уильямс, то под руководством Маккарти журнал «приобрел более острый и литературо-экстремальный тон». Маккарти также публиковала работы писательниц Конни Уиллис , Кит Рид , Нэнси Кресс и Урсулы Ле Гуин. В 1984 году Маккарти выиграла премию Хьюго в номинации «Лучший профессиональный редактор». Несколько лет спустя друг и бывший учитель Октавии Батлер Самуэль Р. Дилэни, который неделю обучал её на шестинедельном курсе мастерской «Кларион» в Пенсильвании, привел её истории как «наиболее важные работы». И пока это критическое заключение спорно, невозможно отрицать силу её скудной прозы в короткой форме.

Это была присущая Батлер «контролируемая экономия языка и... силы. И правдоподобные герои, множество из которых — чернокожие женщины». Это вернуло самых разных читателей за новой дозой историй. Тем не менее, за годы до того, как Батлер стала ученицей Дилэни, а затем равной ему коллегой, именно Харлан Эллисон был первым наставником Батлер. Согласно книге «Современные мастера научной фантастики: Октавия Батлер», написанной Герри Канаваном, эти двое встретились в 1969 году, когда Батлер «взяла уроки через Гильдию сценаристов Америки «Открытая дверь». Программа предназначалась как помощь чернокожим и латиноамериканским писателям в Лос-Анджелисе. Она была запущена Харланом Эллисоном, который является гениальным писателем короткой формы, редактором и сценаристом на телевидение ещё с 1950-х годов.

Будучи преданным фанатом «Звёздного пути», для Батлер не оказалось ничего сложного в том, чтобы ухватиться за возможность учиться с человеком, который написал знаменитый эпизод «Город на краю вечности» (1967 г.). Эллисон не был особо впечатлен навыками Батлер как сценаристки, но увидел её потенциал как сторителлера и пригласил её в писательскую мастерскую «Кларион» (Clarion). В дополнение он занял ей часть денег на обучение и помог купить новую пишущую машинку. «Кларион» начал свою деятельность в 1968 году, когда фантастические передачи были относительно новыми, и продолжал, пока не стал ведущей мастерской для научно-фантастических и фэнтезийных писателей по всей стране.

Культурный критик Кэрол Купер, которая дружила с Батлер и Эллисоном, также училась в «Кларион» с прославленным писателем. «Большинство из нас были ужасе, ожидая, что Харлан разорвет нас, как новичков, — вспоминает Купер. — Но он оказался великодушным, умным, строгим и невероятно смешным. Он читал нам истории, рассказывал шутки и анекдоты, дробил наши истории в круге мастерской, чтобы сделать их лучше. Он никогда не забывал ни о ком из нас. И его способность всё запоминать пугала. Равно как и уровень энергии. Люди не осознавали, как много людей попало в «Кларион», потому что он поверил в их талант. Он покупал их истории для своей антологии или рекомендовал своих студентов другим редакторам».

В 1970-м, в год, когда Батлер посещала «Кларион», среди ее одноклассников был будущий автор комиксов «Марвел» и сериала «Закон и порядок», писатель Джерри Конвей , и Вонда Макинтайр , которая впоследствии получила премии Хьюго и Небьюла за роман Змея сновидений . «Все знали её как Эстель, — написала Маккарти в 2010 году. — Она была высокой, тихой, с чувством собственного достоинства и очень стеснительной». Конвей, которая тоже стала успешным писателем, сказала в 2016 году: «Даже в те ранние дни было очевидно, что её звезда будет гореть ярко». В дополнении к Харлану Эллисону и Сэмюэлю Дилэни, их инструкторами были Джеймс Саллис , Джоанна Расс , Фриц Лейбер, Кейт Вильгельм , Деймон Найт и Робин Уилсон.

«Когда она начала свою первую историю, — продолжает Макинтайр, — с самой первой страницы было совершенно ясно, что она экстраординарная писательница и персона. На протяжении всех шести недель курса её талант впечатлял однокурсников, равно как и преподавателей». Элисон, известный как один из самых плодовитых писателей в научной фантастике (термин который он ненавидел, предпочитая «умозрительная фантастика» вместо него), ожидал от своих студентов, что они смогут написать историю за вечер. Эта скорость угнетала Батлер. Но она выдержала.

«Когда я была в «Кларион», Харлан Эллисон сказал, что если кто-либо может остановить тебя от писательства, тогда даже не начинай этим заниматься», — сказала Батлер в интервью Нью-Йорк Таймс в 1997 г. Прежде чем покинуть мастерскую, Батлер продала две истории. Одной из них была «Перемычка», которая на самом деле не являлась научной фантастикой, но имела жутковатость, присущую сериалу «Сумеречная зона», была продана Дэймону Кнайту для «Клариона» (1971 г.). Новелла Детоискатель была куплена Харланом Эллисоном для книги «Последние опасные видения», его печально известной антологии, которая никогда не была опубликована. Это были первые продажи Батлер и она была в восторге и предвкушении будущих успехов.

«Центром истории является женщина, которая чувствует скрытую псионическую силу в детях и старается изолировать их от агрессивной организации псионов, — писал Карл Эббот в книге «Пасадена в ее голове: Октавия Е. Батлер переосмысливает родной город», опубликованной в Лос-Анджелесе в журнале «Литературное обозрение» (Los Angeles Review of Books) в 2019 году. — Действие происходит на захудалом дворе бунгало, который может напоминать десятки мест в родном районе Батлер. Конфликт в истории отражает расистскую напряженность, которую Батлер испытывала в детстве: сама Детоискатель и маленькая девочка, которую она надеется защитить — афроамериканцы, а «Организация» — белые. В кульминации истории несколько пси-активных чернокожих детей собрались вместе, чтобы защитить Детоискателя и создать вне расовую пси-активную группу.»

Думаю, Элисон сказал Батлер в 1970 году, что публикация в его книге запустит её карьеру. Книга так и не была выпущена, а история осталась лежать неопубликованной до 2014 года, когда Неожиданные истории Батлер увидели свет. Они оставались близкими друзьями. Элисон сохранил редакцию 2003 года книги «Сородичи», называя ее «тот самый редкий артефакт… роман, к которому возвращаешься снова и снова».

В детстве Батлер была страстной поклонницей научной фантастики и комиксов, но она также достигла совершеннолетия в воинственную эпоху «Черной пантеры», «Восстания в Уотсе», «Анжелы Девис», «Блэк Артс Мовемент» (the Black Arts Movement) и «Свит Свитбэк: Песня мерзавца» (Sweet Sweetback’s Baadasssss Song). Это все пробудило в ней мятежный дух. Пока работа Батлер не считалась литературой, в отличие от её более популярных коллег, она все еще была связана феминистским духом с писателями Тони Моррисон ( Самые синие глаза , 1971 г.) , Элис Уокер ( Меридиан , 1971 г.) и Тони Кейд Бамбара («Горилла, любовь моя», 1972 г.), которые несколькими годами позже стали её друзьями, критиками и друзьями по переписке. Батлер даже пригласила Тони Бамбара помочь «Чёрному будущему», антологии, которую она редактировала совместно с Мартином Гринбергом (умер в 2013 г.) и Чальзом Во, которая так и не была завершена.

«Детоискатель» был предшественником людей с пси-силой с их «телепатией, телекинезом, предвидением и другими парапсихологическими способностями» в «Паттернмастере» и «Разуме моего разума». Подобно тому, как пси-силы соединяют множество романов Батлер, апокалипсический пейзаж и городские разбивки «Звуков речи» проявляется в «Ковчеге Клея», а также в её бестселлерах Притча о сеятеле и Притча о талантах . Тем не менее, в то время как её дикие книги были высоко оценены обществом научной фантастики, только когда в 1979 году был опубликован её отдельный рассказ «Сородичи», рассказывающий о рабах во времени, она начала развивать аудиторию, выходящую за рамки ограничений фэндома умозрительной фантастики.

За исключением «Выжившего», которого она осудила и отказалась перепечатывать все остальные книги Батлер всё ещё издаются, и её престиж в различных комьюнити, включая ЛГБТ, феминистских, афропессимистских и чёрных нёрдах (блёрдс) продолжает расти. Пока Батлер отвергала «Выжившего», те, кто читал его не чувствовали себя оскорблёнными. «„Выживший“ был моей первой покупкой в 1979 году и был её первой опубликованной новеллой», — сказала писательница Кэрол Купер. — Я любила серию «Паттернист» и думала, что она развивалась прекрасно. Я нашла её очень психологически точной в том, как она изображала современных чернокожих и белых людей. Моей любимой книгой была «Разум моего разума» за которой последовало «Дикое семя».

Батлер часто писала под музыку. Её подруга-писатель Тананарив Дуе может припомнить, как навещала её и слышала рёв песен «Motown». Она также писала для себя позитивные аффирмации о становлении автором бестселлеров, попадании в список бестселлеров и отсутствии беспокойства о том, есть ли у неё деньги на жилье и еду. В каталоге «Радио Воображение» выделялась секция «Интервью» под названием «Свободное и чистое», которую создал журналист Лайонел Джордж на автобиографических фрагментах и кусочках памяти о Батлер. «Я понимаю, что писательство — моя страсть и моя жизнь, тогда как что-то иное, любая другая работа — эмоциональное насилие». Даже когда Батлер не должна была работать на других работах, её ночная натура застревала, и она продолжала писать свои романы по ночам.

В эссе журналу «Эссенс» (1989 г.) «Рождение писателя» она говорила о своей настойчивости и позитивной одержимости. Ближе к концу этого автобиографического отрывка Батлер написала: «В то время почти все профессиональные писатели научной фантастики были белыми мужчинами. Что я должна была сделать со своей безмерной любовью к научной фантастике и фэнтези? Что ж, как бы то ни было, я не могла остановиться. Позитивная одержимость — это не про возможность остановиться просто потому, что ты испугалась или полна сомнений. Позитивная одержимость опасна. Это про невозможность остановиться в принципе.»

За 10 лет до публикации эссе Батлер выпустила новеллу «Сородичи» — книгу, которая перенесла её из гетто научной фантастики к более мейнстримной аудитории — к женщинам, которые читали «Эссенс», которые восприняли её творчество. Действие происходит в 1976 году, когда Америке исполняется 200 лет. Радиоволны тогда были переполнены двухсотлетними рассказами о храбрых белых мужчинах и подписанной ими декларации, объявляющей свободными всех, кроме чернокожих. «Сородичи» рассказали историю современного дня черного писателя по имени Дана Франклин, которая в день переезда в новый дом со своим белым мужем Кевином буквально начинает перемещаться в довоенный Мариленд, назад, в дни рабовладельческого строя, когда для чернокожих людей было незаконно читать и писать. Для одних это было время, когда Америка была великой, для других это был кошмар, который заканчивался лишь побегом или смертью.

«Одна из книг, которую я читала, когда писала „Сородичей“, — сказала Батлер Нью-Йорк Таймс в 2000 году, — была „Защищённое рабство“. Это было прекрасным дополнением к моему исследованию, потому что в наши дни мало кто читает о защите рабства. И было много подобных книг. Один из них откровенно сказал, что необходимо, чтобы у беднейшего класса белых людей был кто-то кого они могли бы превзойти».

Во время первого прыжка Даны она спасла тонущего мальчика по имени Руфус, и минуты спустя после того, как вытащила его на берег, дуло винтовки было направлено ей в лицо. Без сомнения, бледнолицый мужчина держал оружие, думая, что она сбежавшая рабыня. Но Дана прыгнула обратно в свое время, прежде чем её голова разлетелась на части. Вскоре становится очевидным, что спасение Руфуса снова и снова от катастрофического конца было миссией чтобы убедиться, что её собственная родословная началась.

Впоследствии каждый прыжок назад и вперёд сквозь время становится более серьёзным и сложным, особенно когда её европеоидный муж перенёсся назад во времени вместе с ней. «Забудьте пугающее и утопическое будущее, — написала Таша Уомак в своей книге „Афрофутуризм: Мир чёрной научной фантастики и фантастической культуры“ (2013 г.), — трансатлантическая работорговля — это напоминание о том, куда не хотят идти коллективные воспоминания, даже если это путешествие находится в их воображении. Трагедия, расколовшая нацию на враждующие группировки, имеет последствия, которые можно ощутить в политике настоящего.».

Через два года после «телевизионного события» «Корни» мини-сериала 1977 года, основанного на книге Алекса Хейли, интервьюера «Плейбоя» и «Автобиографии Малкольма Икс», которое помогло сделать рабство частью массовой дискуссии, «Сородичи» уходят своими корнями в фантастическое и волшебное время, одновременно изображая грубую реальность. Однако Батлер не считала это научно-фантастическим романом.

«Если вы собираетесь написать научную фантастику, значит, вы используете науку, и вы будете вынуждены использовать её с осторожностью, — сказала Батлер Джошуа Сандерсу в 2004 году. — По крайней мере, размышляйте осмысленно. Если вы не используете науку, тогда вы пишете фантастику. Конечно, если написанное имеет свои странности. Некоторые виды фантастики… люди имеют тенденцию думать о фантастике. О Толкине! Но „Сородичи“ являются фантастикой, потому что там нет науки. С фантастикой всё, что вы должны сделать — это следовать правилам, которые сами и создали». В 2017 году художник комиксов Джон Дженнингс сотрудничал с писателем Дамианом Даффи в работе над гениальным графическим романом «Сородичи», который в 2018 году получил премию Айснера за лучшую адаптацию иного мира.

Октавия Батлер следовала правилам, что создала сама для себя и своей писательской работы. На протяжении всех 1970-х годов она экономила, ограничивала себя, жертвовала и представляла свою работу, и в конце концов стала писателем, которым всегда хотела быть. В 1980 году гениальное «Дикое семя» было опубликовано. Это было уже после достижения литературного успеха с «Сородичами». Успеха, который она долго ждала не просто для личных славы и выгоды, но также, чтобы иметь возможность позаботиться о своей матери.

В 1981 году Батлер начала работать над новой новеллой. Она надеялась написать бестселлер. Она дала книге название «Слепозрение» и задумала её как коммерческий блокбастер, который будет в топе листа бестселлеров в Нью-Йорк Таймс. К сожалению, после долгой писательской работы, переписывания и двух полностью законченных черновиков, Батлер так и не смогла продать книгу. В 2017 году текст «Люминесцентные нити: связи с Октавией Э. Батлер» под редакцией Александры Пирс и Мими Мондал биограф Канаван написал в своем эссе «Неуважение Октавии» про отложенный проект.

«Слепозрение» — Батлеровский потерянный триллер, новелла в стиле Стивена Кинга (которого она обожала и которому завидовала). Она рассказывает историю о слепом от рождения мальчике со странными психическими силами, который стал лидером околокультного движения». Хотя Канаван называл «Слепозрение» хорошей книгой, она была отклонена несколькими издательствами. Батлер бросила книгу в 1984 году. В том же году вышел мрачный «Ковчег Клея» — последний роман серии «Паттернмастер».

В течение следующих нескольких лет Батлер планировала и планировала свою серию «Ксеногенезис», а первая книга «Рассвет» была опубликована в 1987 году. В 90-х годах Батлер получила свой самый большой успех после публикации «Притчи о сеятеле» (1993 г.) и «Притчи о талантах» (1998 г.). В 1995 году она была лауреатом Стипендии Макартура, также называемым «наградой гения», и получила 295000 долларов, которые были выплачены в течение 5 лет.

В 1999 году Батлер переехала в Сиэтл, а точнее в Лэйк Форест Парк, штат Вашингтон, где она написала свою вампирскую новеллу «Оперившаяся», которая была опубликована в 2005 году. Батлер работала вопреки своему высокому давлению, и лекарства, которые ей приходилось принимать, давали ощущение тумана в голове. Её писательская работа двигалась медленно, если вообще продвигалась. Поэтому третья книга «Притч», которую она начала перед «Оперившейся», застопорилась. Конечно, это было долгая, ухабистая дорога из Пасадены к процветанию. От записей в блокноты, сидя за кухонным столом её матери, к работе за печатной машинкой в собственной квартире. От коллекционирования отказов в публикации к сочинению текстов, ставших классикой. От работы посудомойкой или складским работником, приходя домой среди ночи, чтобы писать, к настоящему гению.

Батлер пришла в научную фантастику как первая чернокожая писательница, но её работа вдохновила умозрительно настроенное сестринство писательниц, которое включало Шери Рене Томас, Нало Хопкинсон , Ниси Шавл, Ташу Вомак, Валидах Имариша, Адриен Мари Браун, Неди Окорафон, Н. К. Джемисин и легион других, о которых мы пока не слышали. Её влияние в жизни было сильным и с момента её смерти 24 февраля 2006 года оно стало только сильнее.

Батлер умерла от падения и удара головой. Другие источники говорили, что это был инсульт, из-за которого и произошло падение, и в конце концов, оно убило её. Ей было 58 лет. Её жизнь была коротка, но наследие не забыто. В течение жизни Батлер прорывалась сквозь стены и рушила барьеры, чтобы другие так же могли обрести литературную свободу. Как написала Н. К. Джемисин в своём введении к «Притче о сеятеле» (2019 г.): «Мы не просили многого от наших коллег-писателей: просто больше, чем европейские мифы в нашей фантазии, и больше, чем символическое представление в будущем, настоящем и прошлом». Где-то за звездами улыбалась Октавия Батлер.

Майкл Гонсалес

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ