Пир во время чумы

Данное произведение увенчивает цикл " Маленьких трагедий" русского классика, помимо него сюда входят " Скупой рыцарь", " Моцарт и Сальери", " Каменный гость". Само название цикла двусмысленно, во- первых, указывает на объём драм, во- вторых, является оксюмороном, говоря о масштабе трагедий и проводя нить от личностного к общечеловеческому. Произведения не объединены не темой, не персонажами, однако лооическая цепь выстраевается легко. Они словно туго натянутач тятива лука, выстреливающая " Пиром во время чумы". Тяжело сравнивать трагичность разных ситуаций, говоря о том, кому горше, однако грехи одних увеличиваются в геометрической прогрессии, став общечеловеческой бедой, где в массе жертв все равно еобходимо сделать личный выбор либо в пользу скоротечной жизнм, либо в пользу вечного…

Со школьных лет осталось воспоминание, что «Пир…» - скучная нравоучительная вещь о том, как священник читает мораль пирующим во время чумы развратникам. И как же здорово перечитать пьесу через много лет, чтобы понять, что она совершенно не скучная, и вообще ни разу не про мораль. Сейчас я прочитала «Пир во время чумы» как рассказ о переживании утраты и горя, о том, как можно выжить и сохранить рассудок в чумные времена, если ты сам еще не заражен болезнью, а еще – как рассуждение о роли смерти в жизни. У меня совершенно стерлось из памяти, что «Пир…» - это не самостоятельное произведение, а перевод фрагмента пьесы английского драматурга Джона Вильсона. И, я думаю, что Пушкин ограничился переводом всего лишь одного отрывка не из-за лени, а потому, что он увидел возможность вложить в…

Тема «Пира во время чумы» оставляет двойственное впечатление. Нет вопросов – когда приходит чума – пировать не время. Но возникает другой вопрос: а когда же чума закончится? Если следить за историей в целом и за новостями в частности – то чума никогда не кончается. Голод, нищета, войны, катастрофы, - да одни обыденные ДТП несут в себе такой трагедийный потенциал, что можно смело обращаться к строчкам:

Тихо все – одно кладбище Не пустеет, не молчит. Поминутно мертвых носят, И стенания живых Боязливо бога просят Упокоить души их!

И что дальше? Облачимся в вечно-траурные одежды? Потонем в вечной скорби? Имеет ли человек право на радость, когда кругом – одно кладбище?

Ну, во-первых, принципиальное право человека на радость не подлежит сомнению. Доказать это положение нельзя, его можно только…

Из четырех маленьких трагедий, которые я прочитал одну за другой,"Пир во время чумы" понравился мне меньше всего. Мне было непонятно, как можно во время эпидемии чумы, устраивать пиршество на улице и при этом петь:

Поминутно мертвых носят, И стенания живых Боязливо бога просят Упокоить души их!

И только голос священника, обвиняющий пирующих в святотатстве и призывающий прекратить эту вакханалию, звучит здраво в этой ненормальной обстановке:

Безбожный пир, безбожные безумцы! Вы пиршеством и песнями разврата Ругаетесь над мрачной тишиной, Повсюду смертию распространенной! Средь ужаса плачевных похорон, Средь бледных лиц молюсь я на кладбище, А ваши ненавистные восторги Смущают тишину гробов — и землю Над мертвыми телами потрясают!