Там мы стали другими

В детстве, начитавшись романов Дж. Ф. Купера, индейцы стали для меня каким-то мерилом для подражания. Пусть я и девочка, но я так же стоически пыталась терпеть боль и, идя по лесу, пыталась читать следы и наступать так же бесшумно, не потревожив ни одной веточки, как Чингачгук и Ункас. Они были одними из самых моих любимых персонажей, за исключением может быть Айвенго и Атоса. Все же я была очень романтическая девушка, воспитанная на приключенческих книгах Скотта В, Дюма А. и Купера Ф. Дж.. Потом, по мере того как я повзрослела, романтический ореол индейцев улетел и мне уже открылась вся неприглядная картина того, во что превратили этот гордый и загнанный в резервации народ. То, что ему и сейчас живется, ой, как несладко, не секрет, а притеснения и лишение законных прав процветают и…

Признаться откровенно, мне никогда не приходило в голову разделять индейцев на городских и каких-то еще. Я вообще мало что о них знаю, кроме прочитанного в детстве и увиденного в кино. Так что, обещание порвать шаблон, сопровождавшее книгу, сбывается на все 100. «Там мы стали другими» — книга, которая предельно точно определяет место коренных жителей США в обществе. И их жизнь мало отличается от их собратьев по несчастью в Центральной и Южной Америке, о которых известно чуть больше. Основная разница в том, что южане живут в развивающихся странах. А городские индейцы Северной Америке в сверхдержаве, стране равных возможностей. Итак, роман «Там мы стали другими». Двенадцать персонажей, эдакие апостолы, разбивают все мыслимые и потенциальные стереотипы об индейцах. С одной стороны, они…

«Там мы стали другими» роман неожиданный. Не знаю, попал бы он в список моего чтения намеренно, если бы я не наткнулась на анонс о выходе романа... Итак, двенадцать городских индейцев готовятся к пау-вау. Наверняка большинство из вас почти ничего не поняло. Пау-вау - это такой ежегодный национальный фестиваль. Люди собираются там, чтобы слиться в родственном порыве. Междусобойчик для своих и возможность заработать, если принять участие в соревнованиях. Соревнуются танцоры. Они одеваются в национальные костюмы и исполняют сакральный танец. Звучит гораздо проще, чем происходит. Потому что получить знания о том, как выглядели и как НА САМОМ ДЕЛЕ танцевали предки, почти невозможно по той простой причине, что у индейцев беда с этнической памятью. Хозяева земли, они потеряли не только…

Пока американская либеральная тусовка с увлечённостью школьника добавляет антирасистские надписи в фильмы на Netflix и выдаёт литературные премии “гендерному разнообразию”, о коренных жителях США вспоминают не так часто. И стыдно признаться: наши представления об индейцах недалеко ушли от “Зверобоя” и “Чингачгука”, продремав 150 лет нетронутыми, почти карикатурными. Роман “Там мы стали другими” потомка коренных жителей Оклахомы (племена шайеннов и арапахо) с ходу в 2018 году добрался до финала Пулитцеровской премии и является большим размышлением об американской идентичности от лица тех, чьи предки жили на континенте до прихода “бледнолицых”. В своих привычках они ушли далеко от резерваций, их разметало по городам и весям, но корни настигают их или служат маяком, почти фетишем. Это 12…

Не нужно бросаться на защиту всех белых людей лишь потому, что я сказала что-то плохое о белой культуре. You don’t have to defend all white people you think aren’t a part of the problem just because I said something negative about white culture

Роман There There был в коротком списке Пулитцера этого года (победила The Overstory Ричарда Пауэрса, напомню). Для первой книги успех более, чем впечатляющий. There There дебютный роман Томми Оринджа Tommy Orange, сразу стал одной из любимых книг Барака Обамы. А все, кто есть кто-то, начиная с Маргарет Этвуд, высказались в том духе, что побольше бы таких книг, и едва ли не в школьную программу включать предложили. Немыслимо яркий старт.

Экспансия белых на Североамериканский континент отличается от прочих известных проявлений колониальной…

Книга, которая ставит индейские племена в современный контекст. Слишком часто в современном мире мы ассоциируем коренные народы с их прошлым: с традициями, с привычной стереотипической символикой. Но и у них жизнь не стоит на месте, хотя я встреча с современным изменяющимся миром прохрдит сложно и болезненно. Можно долго говорить о том, чтобы перестать ворошить историю и неустанно поднимать вопрос об историческом неравноправии и преступлениях против коренных народов, но в то же время пока в современной жизни мы видим явные последствия этой истории, то актуальность этих напоминаний не уменьшается. В книге мы видим это на примере судеб отдельных людей, который поначалу казалось бы ничего не объединяет. Но каждый приезжает на пау-вау со своей истрией, со своим багажом. И истории эти в…