Вороны в литературе

Ангус Хайланд и Кэролайн Робертс составили список воронов Эзопа, Диккенса и других писателей

Ворон по кличке Грип

Любимая черная птица Чарльза Диккенса

Дом Диккенса был настоящим зверинцем, в нем обитало множество собак, кошек и птиц, но любимыми спутниками писателя, несомненно, были его домашние вороны. На протяжении многих лет три ворона (всех их звали Грип) жили на Девоншир-Террас, 1 в Мэрилебоне, Лондон. Различные Грипы правили насестом, клевали детей Диккенса, терроризировали его собак и крали их еду.

Диккенс был предан своим спутникам-воронам и описал ворона по имени Грип в своем пятом романе Барнаби Радж . Реальные и вымышленные Грипы имели несколько схожих черт, включая их дерзкие приветствия и вопиющее пренебрежение манерами. По словам молодой Элеоноры Смитсон, которая была в гостях в то время, Грип «приветствовал меня словами "Привет, старушка!", несколько раз угрожающе клюнул в лодыжки и в целом был неприятно фамильярным». Герой в «Барнаби Радж» – обычный простак, а Грип остается его постоянным спутником, даже когда хозяина бросают в ньюгейтскую тюрьму.

Однако не все испытывали такую неприязнь к Грипу. В 1842 году настоящий Грип сопровождал Диккенса в поездке в Соединенные Штаты, и, находясь в Филадельфии, они познакомились с американским писателем Эдгаром Алланом По, который был весьма увлечен болтливым спутником Диккенса – настолько, что, по всеобщему мнению, птица вдохновила По на знаменитое стихотворение «Ворон». Когда Грип III скончался, Диккенс сделал из него чучело и держал его над своим столом. После смерти Диккенса, благодаря различным коллекционерам, Грип еще несколько раз ездил в Соединенные Штаты, и теперь он с гордостью проживает в Бесплатной библиотеке Филадельфии.

Концовки сказок

Вороны братьев Гримм

Как в самых лучших сказках, в «Семи воронах» есть все необходимые составляющие: интрига, потерянная годы назад семья, карлик, немного ужаса и, конечно, обязательно счастливый конец. Сказка номер 25 (из 211, написанных плодовитыми братьями Гримм) относится к типу 451 в фольклорной классификации Аарне-Томпсона (в ней перечислены все сказки, среди героев которых есть братья, превращающиеся в птиц).

История начинается с описания пожилой пары, у которой семеро сыновей. Они почти теряют надежду родить дочь, но она наконец появляется, хотя и довольно хрупкая и болезненная. Родители решают крестить девочку, и отец посылает ее семерых братьев к колодцу за водой. В волнении они роняют кувшин с водой в колодец, и когда они не возвращаются в течение значительного времени, отец проклинает их и желает, чтобы они превратились в воронов. Должным образом, это происходит. Годы спустя повзрослевшая девочка слышит о своих братьях и отправляется на их поиски. Во время своего путешествия она встречается с карликом, со стеклянной горой и отрубает себе часть пальца, но конец у сказки счастливый – к братьям возвращается человеческий облик и они воссоединяются с семьей (с цифрами авторы немного не доработали, но это не суть важно).

В чем мораль сказки? Будьте осторожны в своих желаниях, потому что они имеют свойство сбываться. Мокрые кувшины по определению скользкие. О, кстати, членовредительство лучше оставить для сказок...

Вороны и смерть

Общая одержимость Хьюза и Баскина

Впервые опубликованная издательством «Фабер и Фабер» в 1970 году, книга Ворон  считается одной из самых важных и противоречивых работ Теда Хьюза. Описанная поэтом как его «шедевр», книга была написана в годы, последовавшие за смертью его жены Сильвии Плат. Хьюз не считал книгу законченной, когда она была впервые опубликована, и добавил дополнительные стихи в два более поздних издания (в 1972 и 1973 годах). Для Хьюза это был очень творческий период, который начался и закончился трагедией – через шесть лет после того, как Плат покончила с собой, его любовница Асия Вевилл сделала то же самое, забрав с собой на тот свет их дочь Шуру.

В то время Хьюз описал стихотворение как «сверхпрочный, сверхуродливый язык». В нем исследуются темы секса, религии и смерти, а персонаж главного героя основан на вороне-Трикстере – разрушительном и часто неуловимом персонаже, который часто появляется в древней мифологии. Хьюза вдохновили рисунки ворон его друга Леонарда Баскина, и на обложке первого издания была изображена одна из его работ. Хьюз настаивал на том, что, по сравнению с поразительными иллюстрациями Баскина, «мой бедный текст увядает». У этой пары завязалась крепкая дружба, и Баскин даже перевез свою семью из родных Соединенных Штатов в Девон, чтобы быть ближе к Хьюзу. Несмотря на то, что он принадлежал к совершенно другому слою общества, Баскин красноречиво (и, вероятно, точно) описал их общение с Хьюзом как наполненное темами «воронов и смерти».

Все любопытнее и любопытнее

– Отгадала загадку? – спросил Болванщик, снова поворачиваясь к Алисе.
– Нет, – ответила Алиса. – Сдаюсь. Какой же ответ?
– Понятия не имею, – сказал Болванщик.

– Льюис Кэрролл,   Алиса в Стране Чудес

В романе Льюиса Кэрролла семилетняя Алиса знакомится на чаепитии с персонажем, который стал известен как Болванщик. Кэрролл никогда на самом деле не называл его «Болваном», но склонность персонажа в цилиндре к резким замечаниям, бессмысленной поэзии и рифмам, на которые невозможно было ответить, вероятно, способствовала закреплению этого имени.

Одна из загадок, которую Болванщик задал Алисе, была: «Чем ворон похож на конторку?», но когда его самого спросили, он не смог дать ответ. После того, как на протяжении многих лет читатели изводили его, чтобы раскрыть ответ, Кэрролл включил ответ в предисловие к более позднему изданию: «С помощью того и другого можно давать ответы, хоть и плоские; их никогда не ставят не той стороной!»

Как и большая часть собственных бредней Шляпника, объяснение Кэрролла не имело большого смысла. В 1991 году The Spectator  провел конкурс разгадок, и среди победивших был ответ «потому что конторка – это подставка для ручек, а ворон – гроза воробьев»; но это было не то, что изначально задумывал Кэрролл. К сожалению, незадолго до того, как книга вышла в печать, корректор из лучших побуждений изменил слово «норов» (слово «ворон», написанное задом наперед) в предисловии Кэрролла на слово «never» («никогда»), тем самым полностью убив то, что было не очень смешной шуткой с самого начала.

Снова о сказках

Басни Эзопа

Древнегреческий баснописец Эзоп жил с 620 по 564 год до н. э., и хотя в то время ни одна из его басен не была записана, его любимые детьми и взрослыми сказки передавались из уст в уста до наших дней. Существует 725 басен, приписываемых Эзопу, и во многих изображены животные с человеческими чертами. «Ворон и лисица» – это басня номер 124, поучительная история о куске сыра и об опасности лести.

Это довольно простая история, в которой ворон находит кусок сыра и запрыгивает на ветку, чтобы съесть его. Лисица решает, что ей тоже очень хочется попробовать сыр, поэтому она льстит ворону, рассказывая, какой он красивый, и интересуясь, такой ли у него сладкий голос, как говорят. Ворон начинает петь и роняет сыр, который тут же съедает лиса.

Мораль сей басни? Не становитесь жертвой лести, особенно если она исходит из уст хитрой лисы. Басня «Ворон и лисица» была чрезвычайно популярна во Франции и впервые была представлена в классическом сборнике басен Жана де Лафонтена, который был опубликован между 1668 и 1694 годами. С тех пор многие поколения французских детей выучили басню наизусть. Басню интерпретировали во многих формах, включая музыку, танец и скульптуру (ворон и лисица изображены на памятнике Лафонтену в Париже). Басня трижды изображена на гобелене Байе, а также в других местах на воротах Осборна Пола Мэншипа в Центральном парке Нью-Йорка.

Сцена налево

Любимые птицы в «Вороне-выскочке»

Да, не верьте им, ибо среди них проявилась ворона, нарядившаяся в наши перья, с сердцем тигра под костюмом актера; этот выскочка считает себя способным смастерить белый стих не хуже любого из вас, и в качестве настоящего Johannes-Factotum (мастер на все руки) мнит себя единственным потрясателем сцены в стране.

В явно тяжелом случае профессиональной ревности, смешанной с дозой доброго старомодного снобизма, драматург и литературовед из Оксбриджа Роберт Грин, безусловно, держал ножи наготове для Уильяма Шекспира. Не останавливаясь на том, что ругал его всем и каждому, он взял на себя труд напечатать листовку, в которой поставил под сомнение полномочия барда как писателя и обвинил его в том, что он «ворона-выскочка» с идеями выше его положения. Шекспир продолжал эффектно использовать символику ворон и воронов как предвестников рока во многих пьесах.

В Макбете  леди Макбет рассказывает нам, как ворон предсказывает убийство короля:

Сам ворон хриплый
Это каркает роковой вход Дункана
Под моими зубцами.

Во время сцены пьесы в «Гамлете» ворон используется как символ желания принца отомстить своему отчиму:

Начинай, убийца. Да брось же проклятые
свои ужимки и начинай. Ну:
«Взывает к мщенью каркающий ворон».

Существует теория, что Шекспир отомстил Грину, изобразив его в лице одного из своих самых известных комических персонажей. Появляясь на сцене в первой и второй частях пьесы Король Генрих IV , а также в пьесе Король Генрих V,  сэр Джон Фальстаф описывается как не очень симпатичное сочетание избыточного веса, хвастливости, лени, коррупции, воровства, манипуляций и распутства.

Ангус Хайленд и Кэролайн Робертс

Отрывок из «Книга ворона: вороны в искусстве и легендах» (The Book of the Raven: Corvids in Art and Legend)

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ