Писательницы дают волю своему гневу

Автор: Парул Сехгал (Parul Sehgal)

Первым словом западной литературы, согласно классицисту Мэри Бирд , было «гнев», которым открывается «Илиада» , написанная в восьмом веке до нашей эры.

«Гнев» также может стать словом №1 литературы последнего десятилетия. Да, во все времена главными героинями романов и пьес бывали женщины, настаивающие на том, чтобы поступать по-своему – дикие, неудержимые женщины, прекрасно равнодушные к чужому мнению: Тэсс из рода д'Эрбервиллей , Гедда Габлер , Сула Пис .

Но никогда их не было так много, как сейчас, и никогда прежде они не вызывали столь продолжительных дискуссий о том, чего мы ждем от женских персонажей и почему. Это бурные женщины из неаполитанских романов Элены Ферранте , разгневанные героини с разбитым сердцем из книг Клэр Мессуд и Хан Ган , очаровательные злодейки Отессы Мошфег , Алиссы Наттинг , Джейд Шармы и Дэнзи Сенны – не говоря уже о воительницах новой волны темных феминистских антиутопий. Их глубокая нетрадиционность, гневливость, активность и чрезмерность вызывают дебаты по поводу узких ролей, отведенных женщинам – в том числе вымышленным женщинам, поскольку многих из них критикуют как неприятных и даже опасных.

Слово «гнев» (anger) имеет заимствованный корень – старогерманское слово, обозначающее невыносимую узость и страдание от болезненного сужения (этимологически связано со словами «стенокардия» (angina) и «заусеница» (hangnail)). Большинство работ о женщинах и гневе за последние десять лет, кажется, недовольны самой идеей женственности как состояния невыносимой узости.

Помните про «отпадную девчонку»? В романе «Исчезнувшая» Гиллиан Флинн (2012) наша антигероиня Эми (и одна из тех, кого критикуют как неприятного персонажа) злится на те роли, которые женщины вынуждены играть. «Все мужчины считают это лучшим комплиментом. «Она отпадная девчонка», — говорит она. — Сексуальная и понимающая. Отпадная девчонка никогда не рассердится, она только улыбнется с легкой грустью, позволяя своему мужчине делать все, что заблагорассудится».

Большинство работ о женщинах и гневе за последние десять лет, кажется,
недовольны самой идеей женственности как состояния невыносимой узости.

Целый ряд нехудожественных книг (мемуары, сборники эссе и нечто среднее между ними) рассматривали женский гнев с личной и политической точек зрения. В их числе «Визг» Линди Уэст , «Слишком толстая, слишком распутная, слишком громкая» Энн Хелен Петерсен , антология Лилли Дэнсайгер «Сожги это». Сорайя Чемали исследовала, как женщины социализировались, отрекаясь от своего гнева, в книге «Гнев ей к лицу»: «Фактически исключая гнев из "правильной женственности", мы тем самым лишаем девушек и женщин той эмоции, которая лучше всех защищает от опасности и несправедливости».

В мемуарах «Знай мое имя» Шанель Миллер рассказывает, как стала жертвой сексуального насилия и как после произошедшего ей было сложно вызвать в себе ярость; потребовалось много практической работы и исследований. Другие писательницы, например, Лесли Джеймисон , также описывали, как пытались вернуть свой гнев, подавленный или обращенный внутрь себя.

Чернокожие феминистки долго исследовали политическое использование гнева (и отмечали, конечно, что не всем женщинам позволено просто проявлять свой гнев, не говоря уж о том, чтобы окружающие принимали или приветствовали это чувство). «Красноречивая ярость» Бриттни Купер (2018) следует классическим образцам жанра, таким как «Цели гнева» Одри Лорд и «Убийственная ярость» Белл Хукс . А выборы Дональда Трампа в 2016 году, согласно книге «Хорошие и безумные» Ребекки Трайстер , пробудили и остальных женщин, «в большинстве своем белых и получающих выгоду от существовавшего положения дел».

Неудивительно, что, изучив эти книги, мы не обнаружим единого мнения относительно правильного использования гнева, его надлежащего применения и даже единодушия авторов по поводу его ценности. Некоторые, как Ребекка Солнит , считают, что гнев должен быть вытеснен любовью. Другие, как Бриттни Купер (и Трайстер согласилась бы с этим), полагают, что гнев бесценен и должен быть использован: «Мы должны принять наш гнев, — сказала Купер, — и позволить ему стать источником энергии, которая даст нам возможность выполнять ту работу, которую мы можем делать, построить мир, который мы хотим видеть».

Но все эти книги разделяют общие настроения, царящие в обществе в нашу эпоху гнева, когда ультраправые протестующие маршируют с факелами в Шарлоттсвилле (штат Вирджиния)*, когда происходит стрельба в церкви Матери Эмануэль в Чарлстоне (штат Южная Каролина)**, когда точность и сдержанность Кристин Блейси Форд контрастирует со сплошь фальшивыми слезами и негодованием Бретта Кавано на спектакле, разыгранном на слушаниях в Верховном суде***.

В каждой книге содержится намек: до сих пор мы видели лишь первые искры огня. «Мужчины то и дело впадали в бешенство, но потом успокаивались, — пишет Ферранте в «Моей гениальной подруге» , — а женщины с виду казались спокойными, молчаливыми, но, когда злились, доходили в своей ярости до самого края и уже не могли остановиться».

* 11-12 августа в Шарлотсвилле прошел марш «Объединённых правых», в числе которых были неонацисты, куклусклановцы и др. Протестующие выкрикивали расистские и антисемитские слоганы, несли огнестрельное оружие и свастику. В ходе беспорядков погибло трое человек, ранено около 40.
** 17 июня 2015 года неонацист Дилан Руф открыл огонь в африканской методистской епископальной церкви Эмануэль. В результате стрельбы погибли девять человек, все они – чернокожие.
*** Бретта Кавано, кандидата на должность верховного судьи США, обвиняли в сексуальных домогательствах и попытках изнасилования Кристин Блейси Форд и других женщин. Несмотря на обвинения, был утвержден в должности 6 октября 2018 года.

Совместный проект Клуба Лингвопанд и редакции ЛЛ